– Мы с сыном баньку строим. Еще вчера заболело, потом к ночи отпустило. А сегодня поднял бревнышко, а донести уже не смог.
– Рвота была?
Больной покачал головой.
– Грыжа давно у вас? – осторожно пальпируя живот, спросила она.
– Да, давно… Года три назад предлагали операцию, но не досуг было…
– Так, понятно, – Ольга посмотрела на дежурного врача. – Наркоз кто может дать?
– Я, – ответил врач. – У нас сегодня был операционный день в травматологии.
– Операционные медсестры здесь?
– Толька Ира.
– Пусть готовит операционную и пациента. Дежурный лаборант тоже здесь?
– Да. Они дежурят круглосуточно.
– Вас как зовут?
– Иван Семенович. Я врач реаниматолог.
– Очень приятно. А я Ольга Николаевна. Хирург.
– Знаю. Знаю. Наслышан уже.
Ольга удивленно улыбнулась:
– Ну, что, поможем человеку? Здесь защемление грыжи. Операция не сложная.
– Давайте поможем! Сергею Андреевичу звонить?
– Зачем? Справимся сами. Пойду готовиться?
– Да, идите. Мы его сейчас привезем. Света, найдите Ирину, – крикнул он дежурной медсестре.
Поселок поселком, а организация медицинской помощи Ольгу радовала и удивляла одновременно. У нее там, как тут говорят, на большой земле при экстренных случаях порой на поиски и обеспечение уходило больше времени, чем на сам процесс оперативного вмешательства. Через полчаса пациент лежал на операционном столе.
Ольга работала четко и быстро, до механизма зная все этапы операции. Она, забыв про все на свете, увлеченно ушла в процесс. Операционная медсестра Ирина также четко подавала нужные инструменты.
– Шьем, – скомандовала Ольга, и круглая игла ловко, как по маслу пронизывала ткани, оставляя одинаковой длины шовный материал на поверхности. Отложив иглу, Ольга аккуратно, красиво выравнивая шов, завязывала нитки.
– Иван Семенович, как наш пациент? Пора просыпаться.
Вдруг дверь в операционную резко открылась, и на пороге она увидела с сверкающими из глаз молниями главного врача.
– Что у вас тут происходит? – грозно спросил он.
Иван Семенович с Ириной испуганно посмотрели на главного. Ольга повернула голову к реаниматологу и строго повторила:
– Иван Семенович, как пациент? Какие показатели гемодинамики?
– Все хорошо. Показатели в норме. Просыпаемся.
– Всем спасибо! – поблагодарила Ольга. – Сергей Андреевич, вы не хотите выйти в предоперационную? – ледяным голосом спросила она, снимая перчатки и маску. – Обезболивающие я сейчас распишу по времени, – обратилась она к Ирине. – Отдайте, пожалуйста, дежурной медсестре. Завтра утром посмотрю его сама.
Ольга подошла к стоящему неподвижно на пороге в операционную главному врачу и, подняв голову, спокойно посмотрела ему в глаза.
– Если будет казнь, то я в ординаторской, – она обошла его сбоку и, снимая стерильный халат и шапочку, пошла заполнять протокол операции.
В ординаторской было пусто и тихо. Ольга включила чайник, подошла к окну и открыла форточку. Свежий ветер ворвался в пространство кабинета. Она смотрела из окна на природу Камчатки и вдруг ощутила прилив необыкновенной радости! Подняв руки вверх и потянувшись, она сняла заколку с волос и растрепала выпавшие из тугого узла светлые локоны.
«Свобода так свобода! – радовалась она. Давно у нее не было такого ощущения. – Какие хорошие люди окружают меня! Как интересно здесь моему сыну! Может, здесь мое место? Любимая работа, ощущение нужности и полезности – то, что я всегда считала смыслом своей жизни. Все это сейчас у меня есть! И все это дано Богом, который и привел сюда! И ведь не для того, чтобы я уехала назад в эту свою «правдивую ложь», к своему всегда оправдывавшему себя и свои поступки мужу! Надо решаться. Да! Надо! Я здесь уже больше половины месяца… Как быстро летит время!»
Она услышала щелчок вскипятившего воду чайника. И тут же резко с размахом распахнувшуюся дверь ординаторской. Ольга обернулась к дверям и увидела на пороге застывшего от изумления главного. «Дежавю», – встряхнула она головой с рассыпавшимися по плечам локонами. Как смена кадров в фильме – персонажи те же, только место действия передвинулось из операционной в ординаторскую.
– Чай будете, Сергей Андреевич? – улыбаясь своим мыслям, как ни в чем не бывало, спросила Ольга.
Она подошла к столу, нашла чистую чашку и пакетик чая и налила кипяток. Потом посмотрела в сторону застрявшего в проеме дверей главного и с улыбкой кивнула ему:
– Спрашивайте. Я вас слушаю…
Он молча наблюдал за ней. Взяв чашку с чаем, Ольга вернулась к окну.
– Ольга Николаевна! – строго начал главный.
Она повернулась к нему и, вздохнув, приготовилась слушать.
– Ольга Николаевна! – повторил он спокойнее. Затем, подумав, сделал паузу,– Операция была сложная? Устали? Вы ведь работали без ассистента.
– Нет. Обычная операция по вправлению защемленной грыжи. В протоколе я все напишу.
Он, наконец, зашел в кабинет и присел за один из столов напротив нее. Заглянувшее в окно солнце, клонившееся к закату, освещало ее стройный силуэт через прозрачные занавески. Без белого халата, в ситцевом с синими васильками платье, с распущенными по плечам локонами, искрящимися голубыми глазами и застывшей улыбкой на задумчивом лице, она была не похожа на врача. Солнечные лучи, освещавшие ее всю целиком, придавали ей таинственность, как будто она, как летняя фея, просто случайно залетела в открытое окно и через несколько минут вместе с уходящими последними лучами солнца снова улетит.
Ольга молча отпивала горячий не сладкий чай, который казался ей очень вкусным, и чувствовала, как приятное тепло разливается внутри.
Сергей Андреевич не сводил с нее глаз.
– Может, коньяка после операции? Бодрит, снимает усталость.
Она заулыбалась:
– Я, наверное, какая-то не правильная. Меня бодрит и снимает усталость сам процесс операции. Когда все хорошо, как будто крылья расправляются за спиной.
– Вы, действительно, какая-то не земная. О вас и вашей работе очень хорошие отзывы от пациентов и коллег по работе. Не хочу торопить вас… Но, может быть, вы уже приняли решение остаться?
– Как в воду глядите, Сергей Андреевич! Несколько минут назад уже приняла… Да! Я хочу остаться. Берете меня?
– Молодец! Я чувствовал, что вам понравится работать у нас. Когда-то и я был на вашем месте.
Он задумчиво посмотрел на нее.
– На моем месте вы никогда не были, Сергей Андреевич. И, дай Бог, чтобы вам не быть на этом месте, – с грустью в голосе сказала она. – Но у каждого из нас есть свое место, куда не хочется возвращаться.
****
Все происходило как в немом фильме. Без лишних слов, без не нужных движений – только титры и быстрая смена кадров.
Сначала заявление об увольнении на электронную почту и для усиления эффекта по факсу в больницу, где работала Ольга. Звонок заведующему отделением Юрию Ивановичу с объяснением обстоятельств, а также сожаления, обещания не забывать, приезжать, с надеждой передумать и вернуться… Затем в школу, где учился Миша.
Новое жилье выбирали вместе, недалеко от больницы и четы Лебедевых. Обстановка предоставлена больницей. Контракт на год. Во всем помощь Сергея Андреевича. Он же и усиливал продвижение плана переезда своим авторитетом и звонками друзьям. Сергей Андреевич в своей помощи был незаменим. Ее рабочий процесс совсем не пострадал, так как многие вещи он сделал вместо нее, исключая этапы передвижения по чиновничьим засадам и министерству, для получения подъемных средств врачам, работающим в сельской местности.
Миша был на вершине блаженства! Но надо было решать вопрос с Романом. Развод по электронной почте не получался. Здесь нужен суд, и решение с кем будет жить сын. Ольга уже слышала от Миши о желании отца забрать его жить с собой. Но ей это казалось смешным. Мало того, она сама для себя решила, что не будет препятствовать этому. Хочет жить с ребенком? Да, пожалуйста! Другое дело, хочет ли Мишка остаться с ним. А потом неумение заботиться о ближнем, навязывать всем свои желания и радости, любить только себя в себе отпугнет этого эгоцентриста в первые же дни совместного проживания. Забрать жить ребенка с собой – это не «лелеяние» своих амбиций! Это ежедневный жертвенный труд и участие в жизни ребенка!
Мало того! Кроме накормить, одеть, проводить и встретить, надо еще выслушать, поддержать, направить и проконтролировать! Куда уж Роману до этого сейчас! Когда его самого нужно постоянно выслушивать, поддерживать, направлять и обслуживать…
Выдохнули разом все вместе, когда были получены трудовая книжка с прежнего места работы и документы из школы.
Ольга с Сергеем Андреевичем составили новое расписание ее работы – хирургический кабинет в поликлинике, один операционный день в неделю и палата в стационаре. Ольга была на седьмом небе от счастья!
За время своего переселения она встречалась со Степаном не раз. Он помог с мальчишками привезти мебель, сделать небольшой ремонт, подключить необходимые бытовые приборы. Она видела, как ему нравилось помогать ей, как он тоже чувствует себя причастным к происходящему и искренне радуется этому.
Как-то раз после рабочего дня, проводив всех пациентов, Любовь Ивановна за чашкой чая не выдержала:
– Счастливая вы, Ольга Николаевна! Гляжу на вас и любуюсь…
– С чего это вы?
– Все у вас получается… Все как-то легко, без напряжения, без переживаний. Вон мужиков каких приручили… Все обзавидовались вам…
– Любовь Ивановна, не пугайте меня, – Ольга поставила чашку на стол и внимательно посмотрела на медсестру: Что это за слово такое – «приручили»?
– Так, так и есть! А разве по-другому? Удивительно только то, что вы здесь без году неделя, а все уже про вас знают. Степан вьется около вас. Раньше бегал от женщин, смурной ходил, а сейчас светится! И наш главный тоже готов все для вас сделать… Да что говорить – сами все видите!
Ольга пожала плечами:
– А как по-другому? Степана мы лечили. Вот и подружились с ним. А Сергей Андреевич? У него тоже свой интерес, как у главного врача. Пришел новый специалист. Он рад этому…
– В том – то и дело, что рады оба! Но только рады не тому, о чем вы говорите! Вот вам уже и тридцать с лишним, и ребенка нажили, а в мужчинах совсем не разбираетесь.
– Да! В этом вы правы. Совсем не разбираюсь… Выходила замуж за одного, а оказалось, что он совсем не тот, кого полюбила.
– Вам сейчас нужно осмотреться, да, чтобы мужиков головами не сталкивать…
– Вы опять? – Ольга строго посмотрела на Любовь Ивановну.
– Да я ж не зла вам желаю! – запричитала она. – Этого только вы не видите! А все люди уже замечают! И какой бы хороший народ здесь не жил – зависть – то всегда глаза застилает. Я вас предупредить хочу, потому что полюбила вас как родную. Таких врачей я еще не видела, как вы… Все у вас легко, без надрыва. И с радостью работаете, и живете под Богом. Только люди по себе судят. У них-то этого всего нет, вот и завидуют…
– Любовь Ивановна, спасибо за заботу! Никого не хочу раздражать и зла никому не желаю.
– Да, вижу я, милая моя!
– Только вы же сами заметили, что без Бога я никуда! Вот мы сидим с вами разговариваем, а я чувствую, что он рядом… Вон посмотрите, как наблюдает за нами, – кивнула она в сторону икон, стоящих на полке около окна. – Вы, знаете… если бы у меня не было Бога – у меня не было бы ничего!
Хоть ее и не волновало чужое мнение и отношение к ней окружающих, но слова медсестры запали в душу. Правда, совсем не потому, что кто-то решил ей позавидовать. А потому, как можно назвать другим словом ее отношения с главным врачом и Степаном? Как Ольга ни старалась их проанализировать и сопоставить, на ум и в сердце приходило только одно определение – добрые отношения и взаимовыручка.
«Ну да… А как по-другому? – в очередной раз оставшись наедине со своими мыслями и напрягая мозг, рассуждала она. – Новые знакомства и встречи с людьми даются Богом для того, чтобы мы помогали и поддерживали друг друга. И я уверена, что Господь по какому-то, известному только Ему разработанному плану подбирает людей для встречи друг с другом: от одних ограждая, а других присылая на помощь. Не зря же есть утверждение, что подобное тянется к подобному! Поэтому и эти люди мне энергетически близки, и даже появилось ощущение, что я знаю их всю жизнь…»
Мысли мыслями, но в один из рабочих дней перед выходными в кабинет заглянул улыбающийся Степан с букетами васильков:
– Это вам… К вашему платью, – учтиво преподнес он букет Ольге.
– А это для вас, – повернулся он к Любови Ивановне.
– Спасибо, спасибо! Радуете вы нас, когда забегаете. Как ваше плечо? – защебетала медсестра.
– Все в порядке! – он показательно поднял и опустил руку. – Уже работаю во всю! Спасибо вам! Я на минутку, – он посмотрел на Ольгу и сделал паузу, – Вы потихоньку становитесь постоянным жителем Камчатки, а красоты ее еще не видели. Хочу предложить в воскресенье посмотреть чудесное место. Рано утром поедем и вечером вернемся, если… – он помолчал и выразительно посмотрел ей в глаза, – у вас нет никаких других планов.
– Спасибо! Очень неожиданно… Конечно, я хочу поехать! Только рано утром не получится. Если после одиннадцати утра?
– Все в наших руках! – обрадовался Степан. – После одиннадцати – так после одиннадцати! Заеду за вами.
– Хорошо…
Степан, откланявшись, вышел из кабинета.
Ольга повернулась к Любови Ивановне. Та молча смотрела на нее и качала головой:
– Вот об этом – то я вам и говорила… Сколько живу здесь, но вот вечно грозного Степана с такой улыбкой от уха до уха за последний месяц не видела ни разу… И вижу, что душа ваша без лукавства, но помните, что я вам говорила… И еще знайте, – она выразительно посмотрела на нее, – если что – я всегда на вашей стороне.
– Спасибо, Любовь Ивановна, – Ольга подошла к ней и обняла.
Утро воскресного дня для Ольги было запланировано еще с начала недели. Она уже не раз за последние полтора месяца забегала в красивый деревянный храм на окраине поселка, но тот был или закрыт, или служба перенесена в другой храм. Так как отец Василий, как объяснила женщина, дежурившая в церковной лавке, во все дни недели был нарасхват и под его контролем было еще несколько храмов в разных поселках. Но сегодня! В день святых апостолов Петра и Павла, счастливой случайностью, литургия по расписанию должна была быть в их храме. И пропустить такое важное событие для Ольги не представлялось возможным! Она прочитала покаянные каноны, последование ко святому причащению, на листке бумаги написала все свои грехи, вывернув себя полностью наизнанку, и поторопилась за полчаса до начала службы.
На улице было пустынно. Она шла по тротуару в сторону храма и шепотом читала пятидесятый псалом, когда неожиданно рядом с ней резко затормозил черный джип Степана. Она остановилась. Степан быстро вышел из машины и с разведенными от удивления руками поспешил к ней навстречу.
– Еду, присматриваюсь и глазам своим не верю, – обрадовался он встрече. – Ольга Николаевна, вы когда-нибудь спите?
– Этот же вопрос можно задать и вам, – улыбнулась Ольга.
– Хочу предложить подвезти. Вы не против?
– Не… против, – засмущалась она. – «Вот уж не ожидала встретить… Да, Господи… Да. Все тайное становится явным. Только я и не утаивала ничего… Просто зачем рассказывать? Не хочу, чтобы спрашивал, удивлялся… Это только мое – личное…»
– Куда едем?
– Прямо. До конца поселка… В храм Пресвятой Богородицы «Нечаянная Радость».
– В храм – так в храм, – с готовностью произнес он.
К удивлению Ольги, Степан не задал ни одного вопроса из серии почему в храм? Как так получилось? Зачем и с какой целью? И прочие, на которые отвечать никогда не хочется.
Подъезжая к храму, он припарковал машину около ворот, помог ей выйти. Подождал, пока она наденет платок, и пошел вместе с ней.
«????????????????», – пронеслось в Ольгиной голове, но озвучивать ничего не стала.
Войдя в храм, она увидела нескольких прихожан, стоявших в левом пределе. Уже читали «Часы». Ольга посмотрела на Степана:
– Я пошла? – она показала рукой на группу слева.
Он, прищурив глаза и наблюдая за ней, молча кивнул головой. Она взяла свечи и подошла сначала к иконе святых Петра и Павла, затем к иконе Божией Матери «Нечаянная Радость», в честь которой и был назван храм.