– Именно так, сударь, – выдавив лёгкую улыбку, мягко я говорю. – Мой господин, Велисарий, предлагает вам стать частью грядущего объединения земель. Конечно, не исключая власти Святого ордена. Мы просто думаем, что для сочетания экономических сил все регионы могут объединиться… в хозяйственном плане.
– Вот оно как, – вина губами коснулся банкир.
– Но это не исключает ваших исключительных политико-экономических прав в дальнейшем. Нам просто нужна ваша лояльность стране и помощь, много помощи в грядущей войне. Думаю у нас получится исключительное положение в стране, – убеждаю я собравшихся дать нам сверх намеченной помощи. – Такое, какое было у графов златобродских.
– А как же ваш господин нам поможет? – надменно спросил банкир. – К нему приставлены два хранителя, которые смотрят на денно и нощно за каждым телодвижением его.
– Эта информация не совсем достоверна, – говорю я, отпив из бокала с вином. – Слуги Арантеаля довольно вольно к нему относятся. Они проверяют не всю исходящую от него корреспонденцию, да и мы… имеем свои способы тайно обмениваться информацией и вести свои дела. А хранители? – развёл я руками. – Они обычно сидят в старой башне и требуют формальных отчётов от Велисария, который конечно же убедил их в своей преданности Эндералу.
– Хорошо, – банкир сложил руки на груди, вся его прежняя лисья манера отпала, предо мной предстал холодный мужчина, обратившийся чёткой и поставленной речью. – Что именно вы от нас требуете в неофициальном порядке?
«Отлично», – подумал я, ощущая сдержанное ликование от того, что смог убедить их помочь. Но быстро отбросив эмоции радости, тихо и уверенно выкладываю, что нам требуется для победы:
– Военные и хозяйственные мощи Эндерала должны будут готовы к встрече с врагом, а для этого придётся вести новую экономическую политику. Помимо всего прочего понадобится, чтобы Золотой серп и банк обеспечили нам как минимум десять «компаний» наёмников. Борек со своей фермой сократил бы торговлю с частными торговцами и направил бы свою продукцию в арамейские подразделения снабжения и хранилища, – я быстро достал небольшой пергамент, с которого мне проще читать. – Велисарий хочет, чтобы вся беднота, которая выйдет из своих бараков в поисках работы была устроена, а так же, чтобы не допустить инфляции и дабы наши медяки не превратились в пыль, нужно их инвестировать в улучшение обороны и состояние Подгорода, чтобы уменьшить денежную массу среди определённых лиц. Так же общее уменьшение заработных плат должно сочетаться со снижением цен на все товары. Это высвободит часть средств, которые можно будет направить на другие проекты.
– А как же Арк? Мы не можем оставить его без продуктов питания. Город не должен начать голодать. И мне кажется, что вы слишком много хотите.
– Нет, Арк голодать не будет. Наша цель – когда придёт враг и начнёт грабить, да перерезать линии снабжения, не дать континенту погрузиться в хаос. А взамен мы вам дадим возможность влиять на самые важные решения в Эндерале.
– Вы понимаете, что ваши слова попахивают изменой государству? – въелся банкир. – Вы предлагаете, нет вы утверждаете, что кто-то ещё помимо Святого ордена будет править.
– Да и если вы завтра встретитесь с Велисарием в Златобороде, то даже узнаете в более подробных деталях, что он задумал. Не бойтесь, в это время хранители будут сидеть в своей башне… как обычно, – тихо проговорил я. – Но только так можно спасти Эндерал, – моя ладонь обхватила бокал и перед тем, как мне придётся покинуть это место я лихо изрёк. – Ну что, выпьем за наше общее дело?
– Хорошо, мессир, – свой бокал поднял банкир. – Нам давно пора выйти из тени управления этим местом.
– За новый мир, – поддержал меня банкир. – За лучший мир.
Глава 6. Враг у порога
«Есть время для войны, а есть и для мира»
– Из книги «Предание».
Следующий день.
Как мне не хочется тут находиться, но приходится. Жарой и маревом окутаны мы все – я, Гаспар и ещё двое соратников. В этой части континента всё пленило какое-то другое солнце – палящее, и страшно жаркое, отчего мы обливаемся потом в своей стандартной экипировке. На мне на сей раз кожаный доспех, в правой руке новый меч, взятый в отсутствие старого, а левая держит «огневицу» – так я назвал маленькую ручную пушечку. Опасности нас подстерегают на каждом шагу – по пути из Дюнного шестилапые чёрные жуки нападали на нас, но в Пороховой пустыне – самом «сухом» регионе Эндерала это ещё не самая жуткая тварь.
Местность, где солнца не видна из-за пылевых бурь, мы давно миновали и вошли на территорию, где песок соседствует с зелёной насыщенной травой и пальмами. Резкая смена флоры не отменила палящего солнца. Под трели тропических птиц мы углубляемся в сердце территории и вскоре перед нами открывается странная картина – в пышной зелени лежат разбитые строения – руины древнего поместья где нас встречают «связные». Теперь мы на территории кочевого народа.
– Приветствую вас, дети пустошей, – я слегка поклонился. – Мы пришли сюда по великой нужде и для великих дел.
– Что ж, можем и поговорить, – согласился один потомков тех, кто в незапамятные времена скрывался тут от тяжёлой длани Святого ордена.
Перед нами несколько кочевников, облачённых в белые мешковатые одежды, защищённые зерцальными доспехами
С одной стороны, они достойны суда, ибо это бандиты и мародёры, которые сгубили не одну сотню добрых людей. С другой стороны, моё сердце сжимается, когда я вспоминаю, как Святой орден с ними расправлялся, травил и мучил. От жестокости власть имущих они и сами стали жестокие.
– Ваш агент рассказывал, что вы пришли к нам с дарами, – мягко начал один из кочевников, косыми глазами сурово воззрев на нас. – Благодарите вечное небо15, что мы сегодня с вами разговариваем.
– Да, – вперёд делаю я шаг, – но у нас должна быть встреча с вашим командиром.
– Идёмте, – махнул кочевник и куда-то нас повёл… и только потом заметил, что мы приближаемся к кованой калитке, выше роста человека, которая ведёт в какое-то ущелье.
Это была бы не Пороховая пустыня, если бы не опасность, подстерегающая на каждом шагу. Сначала мы услышали дикий рёв, доносящийся сверху. Я нервно поднял оружие и краем глаза заметил, как спускается смерть. Костолом – сгорбленная чешуйчатая тварь, с длинными передними лапами и мордой рептилии. Он молнией спрыгнул с выси и накинулся на дитя степей – его бритвенноострые когти растерзали бедолагу, разорвав доспех и оросив зелень кровью, после чего он кинулся на нас. Я поднял руку и сжал кусочек металла – запал проткнул и коснулся зачарованной на пламя иглой мешочек с порохом в трубке и раздался оглушительный взрыв. Костолом только собирался перейти в прыжок, как свинцовый шарик угодил ему в грудь и пробил сердце. Существо заскулило и рухнуло на четвереньки… багровая жидкость полилась по траве, тварь ослабла, и кочевые мародёры забили его саблями. Из трёх осталось двое, они только с недоверием посмотрели на меня, и мы двинулись дальше… кажется их не удивило моё оружие, но мне всё равно до этого.
Идя вместе с кочевниками, задумался о происходящем. Велисарий ведёт свою, тайную игру от глаз Арантеаля. Призвав бандитов на Солнечном берегу, он решил подкупить налётчиков кочевого народа в Пороховой пустыни, чтобы обеспечить безопасность региона и вернуть хоть формальный контроль над главной пороховой шахтой и грести оттуда важный ресурс для артиллерии… да и воинов получит. И вместе с этим просто закидал письмами представителей Диких магов и горцев. Несколько дней он слал им бумаги, пока в один момент сам не отправился на север, чтобы встретится с представителями суровых народов.
Что ж, пока Арантеаль занимается проблемой апокалипсиса, на нас легла задача любой ценой подготовится ко вторжению Нерима и повысить боеспособность страны. Это отрадно, хоть мне и приходится мириться с мыслью, что все эти люди – беззаконники, которые заслуживают суда в лучшем случае, эшафота в худшем эшафота… но если это нужно для родины, то пусть так и будет.
Пройдя мимо пирийских руин мы подошли к огромной стене, выложенной из серо-зелёного кирпича, зажатой скалами. У надвратного помещения возвышается статуя Мальфаса. Подле самой стены огромная куча, на вершине которой красуется воткнутый меч со шлемом.
– Массовое захоронение, – прошептал я, понимая, что стало со стражей.
Кочевники помножили на нуль остатки аркского полка «Лисы пустоши» и заняли шахту, кого-то истребив, а кого-то и отправив в штольни и на работы. Статуя Рождённого светом тут словно насмешка над ситуацией. И оказавшись у самой стены, мы оказались в тени врат, откуда я увидел, что всё место кишит смуглыми людьми, в свободной одежде и зерцальных нагрудниках. Место нашей встречи – небольшая площадка из песка, где пара каменных плит; по левую руку от нас монументальные ворота, закрытые решётками, куда ведут деревянные настилы – вход в шахты, позади и справа высокие укрепления, а впереди продолжается покров золотистого песка и возвышаются пальмы.
«Творче, дай мне сил», – взмолился я, собирая силы для переговоров.
– Вот вы и пришли, – раздались слова от среднего роста темноватого мужчины с чёрным волосом и квадратными чертами лица. – Ну что, как договаривались?
– Да, – киваю Гаспару, на котором простая стёганка и который единственный может тащить ящик с деньгами.
Мужик кидает сундук под ноги кочевнику, и деревянная конструкция разбилась – отлетела крышка и на песок со звоном посыпались медяки, вызвавшие неподдельный интерес в глазах налётчиков.
– О, вечное небо, действительно посланники Арка оказались щедры, – рассмеялся глава кочевников, склонившись над деньгами. – Мудрость твоего шатрабека-ахна16 для нас непостижима. Он хочет, чтобы мы встали ему в подчинение, занимали старые укрепления и готовили их к хорошей драке. Что ж, за его деньги – любой каприз. Пока он платит, мы будем верными на его службе, – оскалился острой ухмылкой кочевник.
– Что вас так сильно привлекает в медяках? – спросил я, не скрывая неприязни.
– Богатство слаще воды и сильнее меча, – мужчина погрузил ладонь в монеты. – За деньги можно купить тысячу мечей, а с помощью тысячи мечей можно построить царство.
– Аль-Хаббад, – называю имя кочевника, смотря на его пояс, где закреплён амулет – птица из серебра с распростёртыми крыльями, где на её груди есть углубление, под стеклом. – Вы же понимаете, что вы должны будете подчиняться всем нашим приказам?
– Юноша, – с рыком начал налётчик, в его карих глазах я заметил тень хитрости. – Я держу слово, пока оно подкрепляется златом.
– Гаспар, – тихо говорю и мой друг молчаливо снимает вторую ношу – стальную трубку на деревянной подложке и целясь в рядом стоящий обычный ящик, стреляет; хватило полсекунды, чтобы множество маленьких свинцовых шариков ударились в древо и обратили его в щепки.
После того, как раздались всеобщие охи и вздохи, удивление и тревога, я решил продолжить речь, взяв оружие из рук Гаспара, потрясая им:
– Вот этим мы орудуем, Аль-Хаббад. Если станете ёрничать, то от наших огнивиц вас даже маги не спасут, – утвердительно говорю тому, в кого бы сейчас выстрелил из неё, но если Велисарий настаивает из них сделать наёмников ради спасения страны, то так тому и быть.
Но как только их главарь должен был ответить, какой-то паренёк на стене заверещал и его ор разнёсся по всей территории, прилегающей к шахте:
– Тута ворог! Страшные как лошадиное дерьмо! Наступают с севера! Целая куча!
– Я тебя понял, – встал глава налётчиков, стряхнув монеты словно капли воды. – Мы не успеем сесть в седло. Воины! Сражаемся в пешем строю.
Кочевники рассеялись разрозненными группами от шахты и до самой стены, создав рыхлую линию. Позади них, на высоком сооружении уже готовятся лучники. Я быстро отдал Гаспару огневицу и резким движением обнажил клинок. Под палящим солнцем будет трудно сражаться, потно и изнурительно. Прежде врага раздался страшный смрад разлагающейся плоти, от которой скрутило желудок.
– Судя по всему нежить к нам идёт, – трудно выговорил я, поднимая широкий овальный щит, который нёс для меня один из братьев.
– Юноша, чую договорённость наша срывается, – усмехнулся Аль-Хаббад. – Ты уж тут потрудись, чтобы мы поняли насколько вы ребята резкие.
Я ничему ему не говорю, только отдаю команду:
– Братья, в строй!
Мы втроём встали плотной группой пока Гаспар не приготовил огневицу в ожидании врага. Мой щит, опершись на голень плотно лежит, а за ним поднят меч, скрытый за «укрытием». Наконец-то враг показался со стороны открытого подхода – это разношёрстная группа восставших из плена смерти – тут и скелеты, лишённые плоти, и воины с недавних похорон в меховой чуть подгнившей броне и полуразложившиеся твари в напрочь ржавых доспехах. Всех их объединяет адский синий огонь в глазах и единая воля – уничтожить живых, а также название, коим их именуют – заблудшие. Кочевники дрогнули от одного вида противника и Аль-Хаббаду пришлось их «подбодрить»:
– Воины степей и пустошей, обратите молитвы к вечному небу, Тенугари17 ведёт нас в бой!
Нежить мгновенно сблизилась с нами, и ощутил, как о наши щиты столкнулась груда ходящих мертвяков. Резким движением уколол скелета в область шеи и клинок разбил позвонки и существо осыпалось костьми. Вторым движением оттолкнул группу существо и резким выпадом попытался задеть недавно похороненного бандита, но мой меч скользнул мимо. Однако обратным движением приложил лезвие к его бедру и резко заставил осесть тварь.
Налётчики вокруг нас разрозненно встретились с врагом, и кто-то тут же обагрил песок кровью, не совладав с живыми мертвецами с оружием. Лучники спустили поток стрел на нежить, выкосив последние ряды.
Тем временем Гаспар дал залп из огневицы – дуло маленькой пушки на древесном ложе увенчалось ослепительной вспышкой огня и картечь, которой был забит ствол вылетела со страшной скоростью. Крепкие свинцовые шарики со свистом прошили десяток тел из орды навечно их уложив на багровый песок.
Я и соратники стоим камнем посреди прилива нежити, колющими выверенными ударами вновь отправляя в сон вечный незваных гостей. Я поднял щит, защитившись от рубящего удара. Тварь прорычала что-то и из её рта на нас дунуло тошнотворное зловоние, от которого мои руки задрожали и колющий удар прошёлся в плечо, а не в сердце. Я чуть отпрыгнул назад и тычковым поперечным ударом нижнего края щита монстру в брюхо заставив его согнуться, а другой соратник закончил за меня дело, сотворив резким нисходящим движением декапитацию.
Этот враг не знает страха или жалости. Порождения странной напасти – восстания мертвецов, они внушают в меня удивления и страх от вопроса – «почему вам не лежится в могилах»? Немного отвлёкшись заметил, как они повалили одного кочевника и группой неумело забили его мечами и топорами. Аль-Хаббад завертелся вокруг них как вихрь –только и успевал замечать, как его изогнутые клинки пляшут по телам существ высекая на них багровые порезы.
Показался самый могучий мертвец – тварь практически в два метра ростом, тяжко несущая боевой молот, закованная в ржавые доспехи хранителей. Залп Гаспара расчистил путь перед ним обратив ещё десяток нежити в грохочущие кости или разлетевшиеся напрочь части восставших из могил. И оно двинулось к нам, вознеся почерневший двуручный клевец.