Когда мы поднимались по зеленому склону, у Джози сбилось дыхание, и она плотно прижалась ко мне. Поэтому назад я смогла бросить только короткий взгляд, но успела заметить, что позади нас не только дом Джози, но и еще один дом, стоящий чуть подальше в полях, – соседний дом, которого нельзя было увидеть от Джози ни из какого окна. Мне не терпелось изучить внешний вид обоих домов, но надо было сосредоточиться на том, чтобы с Джози не случилось ничего неприятного. На вершине холма она остановилась отдышаться, но подросток не поздоровался с нами и даже не посмотрел в нашу сторону. Он держал в руках какое-то круглое устройство и смотрел на небо между двумя домами, где несколько птиц летели стаей, и я быстро сообразила, что это механические птицы. Он не сводил с них глаз, и, когда он дотронулся до своего пульта, птицы перестроились в небе.
– Ух ты, красота какая, – сказала Джози, все еще тяжело дыша. – Новые?
Рик не отвел от птиц взгляда, но ответил:
– Последняя пара – новые. Они отличаются, это заметно.
Птицы по дуге устремились к нам, и теперь они парили прямо над нашими головами.
– Да, но ведь настоящие птицы тоже не все одинаковые, – сказала Джози.
– Это верно. По крайней мере я теперь добился, чтобы команду воспринимала вся группа. Вот, Джози, смотри.
Механические птицы начали спускаться и одна за другой садились на траву перед нами. Но две остались в воздухе, и Рик, нахмурившись, еще раз нажал на пульт.
– Черт. Все-таки непорядок.
– Ну что ты, Рикки, они так здорово летают.
Джози стояла на удивление близко к Рику, она не касалась его, но ее поднятые ладони лишь чуть-чуть отстояли от его спины и левого плеча.
– Этой паре нужна полная перенастройка.
– Не волнуйся, ты все сможешь наладить. Слушай, Рикки, ты не забыл про вторник?
– Не забыл. Но, Джози, я же не сказал, что приду.
– Да ладно! Ты согласился!
– Черта с два я согласился. Так или иначе, не думаю, что твои гости будут очень мне рады.
– Я хозяйка и приглашаю кого хочу. Мама будет страшно довольна. Ну что ты, Рик, мы же все это обсудили вдоль и поперек. У нас есть наш план, и если мы серьезно настроены, то обязаны проходить через такое вместе. Тебе надо так же хорошо это уметь, как я. И с какой стати я должна встречать всю эту толпу одна?
– Ты не одна будешь. У тебя теперь есть ИП.
Последние две птицы опустились на траву. Он коснулся пульта, и все они перешли в спящий режим у его ног.
– Господи, а я вас даже еще не познакомила! Рик, это Клара.
Рик не сводил глаз с пульта и не смотрел в мою сторону.
– Ты говорила, что никогда не заведешь себе ИП, – сказал он.
– Это давным-давно было.
– Говорила – никогда не заведешь.
– А теперь передумала, ну и что? Кроме того, Клара – не простая ИП. Клара, скажи что-нибудь Рику.
– Говорила – никогда.
– Да хватит тебе, Рик! Мало ли что мы говорим, когда мы маленькие. Почему мне нельзя иметь ИП?
Обе ее ладони уже лежали на левом плече Рика, она оперлась на него, как будто хотела уменьшить его рост, сделаться с ним вровень. А Рик, похоже, не имел ничего против ее прикосновения – оно было для него, видимо, чем-то нормальным, – и мне подумалось, что, может быть, на свой лад этот мальчик так же важен для Джози, как Мама; и что его цели, возможно, в чем-то близки к моим и я должна внимательно к нему присмотреться, чтобы понять его место в жизненном рисунке Джози.
– Я очень рада знакомству с Риком, – сказала я. – Мне хочется узнать, живет ли он в том соседнем доме. Странно, но я не замечала этот дом раньше.
– Угу, – сказал он, по-прежнему не глядя на меня прямо. – Да, я там живу. Мы с мамой.
Мы все теперь повернулись к домам, и в первый раз я смогла по-настоящему рассмотреть дом Джози снаружи. Он оказался чуть меньше, чем я думала, углы крыши немного острее, но в остальном все более или менее отвечало моим оценкам изнутри. Стены были составлены из аккуратно перекрывающихся досок, все они были выкрашены в почти белый цвет. Дом представлял собой три отдельные коробки, которые создавали единую сложную пространственную фигуру. Дом Рика был меньше, и не только потому, что отстоял дальше. Он тоже был из деревянных досок, но проще по структуре: одна коробка, в высоту больше, чем в ширину, посреди травы.
– Рик и Джози, наверное, росли бок о бок, – сказала я Рику. – Так же как стоят ваши дома.
Он пожал плечами.
– Угу. Бок о бок.
– Мне думается, у Рика британский выговор.
– Да, наверное, есть немного.
– Я рада, что у Джози такой хороший друг. Надеюсь, что мое присутствие никогда не будет мешать этой прекрасной дружбе.
– И я надеюсь. Но дружбе разное может помешать.
– Так, ну все, хватит! – донесся от подножия холма крик Помощницы Мелании.
– Иду! – крикнула Джози в ответ. Потом сказала Рику:
– Слушай, Рикки, я от этой встречи не больше удовольствия получу, чем ты. Мне надо, чтобы ты был. Приходи обязательно.
Рик был опять сосредоточен на своем пульте; птицы дружно поднялись в воздух. Джози смотрела на них, не снимая ладоней с его плеча, так что она и Рик образовывали единую фигуру на фоне неба.
– Так, а ну пошла мне назад! – скомандовала Помощница Мелания. – Ветер какой! Помереть думала, да?
– Иду, иду! – А Рику Джози тихо сказала: – Во вторник к ланчу, хорошо?
– Хорошо.
– Умница, Рикки. Значит, обещал. А Клара свидетельница.
Убрав ладони с его плеча, она отошла. Затем, держась за мою руку, повела меня вниз.
Мы спускались не по тому склону, по какому поднимались, и этот спуск, я увидела, должен был привести нас прямо ко входу в дом Джози. Тут было круче, и внизу Помощница Мелания начала было протестовать, но потом сдалась и заторопилась вокруг холма, чтобы встретить нас. Когда мы шли вниз по стриженой траве, я обернулась и увидела фигуру Рика, опять силуэт на фоне неба. Он смотрел не на нас, а вверх – туда, где в сером воздухе парили его птицы.
Когда мы вернулись в дом и Джози повесила свою стеганую куртку, Помощница Мелания сделала ей йогуртовое питье, и мы вдвоем, пока Джози пила его через соломинку, сидели у Островка.
– Не верится, что ты первый раз была снаружи, – сказала она. – Ну и как тебе?
– Мне очень понравилось. Ветер, другая акустика, все было так интересно. – Потом я добавила: – И само собой, чудесно было познакомиться с Риком.
Джози щипала свою соломинку чуть выше того места, где она выходила из питья.
– Вряд ли он такое уж сильное впечатление произвел. Он иногда стесняется. Но он замечательный. Когда я болею и стараюсь думать о хорошем, я думаю про все, что мы собираемся делать вместе. Он точно придет на эту встречу.
* * *
В тот вечер, как они часто делали во время ужина, они погасили все лампы, кроме тех, что светили на сам Островок. Я тоже была на кухне, как обычно, потому что Джози так нравилось, но, давая уединение, стояла в полутьме лицом к холодильнику. Несколько минут я слушала, как Джози с Мамой ведут легкую беседу во время еды. Затем, все тем же легким тоном, Джози спросила:
– Мама, раз у меня такие хорошие оценки, мне правда она нужна – эта встреча у нас дома, эта социализация?
– Конечно, дружочек. Умной быть недостаточно. Надо уметь общаться, ладить с другими.
– Мама, я умею ладить. Но только не с этими.
– Это твоя группа по возрасту и уровню. А в колледже тебе с кем только не придется иметь дело. У меня, когда я поступала в колледж, позади были годы и годы, когда я общалась со сверстниками каждый день. Но для тебя, для твоего поколения все будет очень непросто, если не приложить усилий сейчас. Плохо получается в колледже обычно у тех, у кого было мало встреч.
– До колледжа еще далеко, мама.
– Не так далеко, как тебе кажется. – Потом, более мягко, Мама сказала: – Не упрямься, дружочек. Ты можешь познакомить Клару со своими друзьями. Им будет с ней очень приятно и весело.
– Не друзья они мне, мама. И раз я хозяйка, я хочу, чтобы пришел Рик.
Несколько секунд позади меня было тихо. Потом Мама сказала:
– Хорошо. Мы, конечно, можем его позвать.
– Но ты думаешь, что это плохая идея, так ведь?
– Нет. Вовсе нет. Рик очень хороший. И он наш сосед.
– Значит, он приходит, так?
– Только если хочет прийти. Это должно быть его решение.
– Ты думаешь, другие будут обращаться с ним грубо?
После еще одной паузы Мама сказала:
– Не вижу для этого никаких оснований. Если кто-то поведет себя неподобающе, то покажет этим только свою недоразвитость.
– Значит, нет причины, чтобы Рик не приходил.
– Причина, Джози, может быть только одна: если он сам не хочет.
Потом в спальне, когда мы были только вдвоем и Джози уже лежала в постели, она тихо сказала:
– Надеюсь, Рик придет на эту жуткую встречу.
Несмотря на позднее время, я была рада, что она заговорила про социализацию, потому что многое в ней было мне неясно.
– Да, и я тоже надеюсь, – сказала я. – Молодые люди придут со своими ИД и ИП?
– Не-а. Не принято. Но ИД или ИП из дома, где все происходит, обычно присутствует. Особенно если недавно купили, как тебя. Они все пожелают тебя изучить.
– Значит, Джози хочет, чтобы я присутствовала.
– Конечно, хочу. Но большого удовольствия не жди. Эти собрания – дрянь, точно тебе говорю.
* * *
Утром в день социализации Джози была полна беспокойства. После завтрака вернулась в спальню, стала примерять разную одежду, и, даже когда мы услышали первых гостей и Помощница Мелания позвала ее в третий раз, она все еще причесывалась. Наконец под звук многих голосов, доносившихся снизу, я сказала ей:
– Мне кажется, нам с Джози пора спуститься к ее гостям.
Только теперь она уронила щетку для волос на туалетный столик и поднялась.
– Ты права. Куда деваться, пошли.
Спускаясь по лестнице, я увидела, что прихожая полна незнакомых людей, они разговаривали шутливыми голосами. Это были сопровождающие взрослые – все женщины. Более молодые голоса долетали из Открытой Планировки, но скользящая дверь была задвинута, поэтому гости Джози пока еще не были нам видны.
Джози остановилась передо мной на лестнице за четыре ступеньки до пола. Может быть, даже повернула бы назад, если бы одна из взрослых не обратилась к ней:
– Привет, Джози! Как дела?
Джози подняла руку, и тут Мама, двигаясь через скопление взрослых в прихожей, сделала жест в сторону Открытой Планировки.
– Туда, туда иди! – громко сказала она. – Твои друзья тебя ждут.
Мне подумалось, что Мама еще что-нибудь скажет в подкрепление этому, но ее окружили другие взрослые с разговорами и улыбками, и ей пришлось отвернуться от нас. Джози – теперь, похоже, осмелев – спустилась по оставшимся ступенькам в толпу. Я шла следом, ожидая, что она направится к Открытой Планировке, но вместо этого она стала протискиваться мимо взрослых ко входной двери, которая была открыта и впускала свежий воздух. Джози двигалась так, словно у нее была ясная цель, и постороннему могло бы показаться, что у нее какое-то важное поручение от гостей. Как бы то ни было, никто ее не задерживал, а я, следуя за ней, слышала вокруг много голосов. Кто-то говорил: «Да, профессор Кван прекрасно учит наших детей математической физике. Но это не дает ему права быть с нами невежливым». Другой голос произнес: «Европа. Лучшие домработницы по-прежнему из Европы». Кое-кто приветственно обращался к Джози, когда она шла мимо, и вот мы стоим у входной двери, осязая наружный воздух.
Джози выглянула, поставив одну ногу на порог, и крикнула наружу:
– Иди сюда! Что ты там делаешь?
Потом схватилась за косяк двери и высунулась под углом.
– Да скорее же! Все уже здесь!
Рик появился в дверном проеме, и Джози, взяв его за локоть, потянула его в прихожую.
Одет он был, как тогда на травянистом холме, в обычные джинсы и свитер, но взрослые, судя по всему, мгновенно обратили на него внимание. Их голоса не умолкли, но сделались тише. Потом сквозь толпу подошла Мама.
– Здравствуй, Рик! Добро пожаловать! Входи, входи. – Она завела ладонь ему за спину, побуждая идти вперед, ко взрослым гостям. – Внимание, это Рик. Наш добрый друг и сосед. Некоторые из вас уже с ним знакомы.
– Здравствуй, Рик, как дела? – сказала женщина поблизости. – Молодец, что выбрался.
Взрослые начали наперебой здороваться с Риком, говорили ему добрые слова, но в их голосах мне слышалась странная осторожность. Мама, говоря громче всех, спросила:
– Рик, послушай. Как твоя мама? Она давно к нам не заходила.
– Все хорошо, спасибо, миссис Артур.
Когда Рик ей отвечал, все утихли. Высокая женщина позади меня спросила:
– Я правильно поняла, что ты живешь поблизости, Рик?
Рик переводил взгляд с лица на лицо, чтобы понять, кто задал вопрос.
– Да, мэм. По правде говоря, наш дом единственный, какой можно увидеть, если выйти наружу. – Он издал маленький смешок и добавил: – Помимо этого дома, конечно.
Все громко засмеялись, услышав это добавление, а Джози, стоявшая с ним рядом, нервно улыбнулась, как будто сделала это замечание сама. Другой голос произнес:
– Тут столько чистого воздуха. Отличное место, чтобы расти и взрослеть.
– Тут очень хорошо, благодарю вас, – сказал Рик. – Если только не нужна быстрая доставка пиццы.
Все рассмеялись еще громче, на этот раз включая Джози, которая сияла от радости.
– Ну так вперед, Джози, – сказала Мама. – Веди Рика к гостям. Ты сегодня хозяйка для всей компании. Иди же, иди.
Взрослые посторонились, и Джози, по-прежнему держа Рика за локоть, повела его к Открытой Планировке. Ни она, ни он не смотрели на меня, и я сомневалась, идти мне следом или нет. Они отдалились, взрослые опять заполнили прихожую, а я все еще стояла у входной двери. Прозвучал новый голос поблизости:
– Приятный мальчик. Сказал, живет по соседству? Я не расслышала.
– Да, Рик наш сосед, – сказала Мама. – Они с Джози дружат с незапамятных времен.
– Чудесно.
Потом крупная женщина, похожая по очертаниям на кухонный блендер, сказала:
– И такой умница, судя по всему. Страшно жаль, что такому мальчику ничего не светит.
– Я бы и не подумала даже, – произнес еще один голос. – Он так хорошо себя подает. Британский выговор у него, да?
– Очень важно, – сказала женщина-блендер, – чтобы это поколение училось находить общий язык с кем угодно. Питер постоянно это повторяет. – Затем, когда еще не утих одобрительный гул других голосов, она спросила Маму: – Его родители что… просто подумали и решили отказаться? Испугались?
Добрая улыбка сошла с лица Мамы, и все, кто слышал, замолчали. И сама женщина-блендер застыла в ужасе. Потом протянула к Маме руку.
– Ох, Крисси. Что я несу? Я не хотела…
– Все хорошо, – сказала Мама. – Не бери в голову.
– Ох, Крисси, прости меня ради бога. Я такая дура иногда. Я только хотела сказать…
– Это наш самый большой страх, – раздался рядом более твердый голос. – Каждой из нас, присутствующих здесь.
– Все хорошо, – сказала Мама. – Давайте это оставим.
– Крисси, – промолвила женщина-блендер. – Я только хотела сказать, что такой приятный мальчик…
– Кому-то из нас повезло, кому-то нет.
Сказавшая это чернокожая женщина шагнула вперед и нежно дотронулась до Маминого плеча.
– Но Джози здорова сейчас, да? – спросил другой голос. – Она выглядит намного лучше.
– У нее бывают хорошие дни, бывают плохие, – сказала Мама.
– Выглядит она гораздо лучше.
Женщина-блендер сказала:
– У нее все будет хорошо, я уверена. Ты так храбро поступила после всего, через что прошла. Джози когда-нибудь скажет тебе огромное спасибо.
– Пам, пошли. – Чернокожая женщина протянула руку и повела было женщину-блендер в сторону. Но Мама, глядя на женщину-блендер, тихо сказала:
– А Сал, по-твоему, сказала бы мне спасибо?
Услышав это, женщина-блендер расплакалась.
– Ну прости же меня, прости ради бога. Я такая дура, стоит мне только открыть рот, как… – Она громко всхлипнула и во весь голос продолжила: – Видите теперь все, видите, что глупее меня никого на свете нет? Просто мальчик такой приятный, и так несправедливо… Крисси, прости меня.
– Очень тебя прошу, не бери в голову. – Мама, делая теперь большее усилие, потянулась к женщине-блендеру и слегка ее обняла. Та мигом обняла ее в ответ и плакала дальше, положив подбородок на Мамино плечо.