Роботизированная на искусственном интеллекте фармацевтическая фабрика коммуны
– Тема нашей сегодняшней беседы – общее знакомство с коммуной Счастливая. А вопросы гендерных отношений, если Вам так интересно, самостоятельно посмотрите в экспонатах музея, в книгах и видеофильмах! Нельзя объять необъятное за один час.
– Вернёмся, наконец, к производству в Счастливой, – снова включился Ярослав. Ведь вторая наша экскурсия будет именно по зданиям её фабрик и заводов. Мы, конечно, не сможем осмотреть эти производства детально, на это и жизни не хватит. Но представление о принципиальных условиях в них вы получите. Дело тут не в совершенных на сегодня производственных зданиях и помещениях, лабораториях и технических средствах. Изначально всё это рассчитывалось таким образом, что выполняемый коммуной госзаказ обеспечивает её коллективу, с одной стороны, постоянную загрузку и уверенность в сбыте продукции, с другой стороны, – достаточную стоимость производимого продукта для обеспечения всех разумных и необходимых потребностей коммунаров. Кроме этого постоянного базового обеспечения община может дополнительно производить и вне государственного заказа собственную продукцию, и это прежде всего, интеллектуальная продукция. Постепенное смещение производства с материальных благ в сторону интеллектуального, более ценного и быстро набирающего рост в коммуне, благодаря благоприятным условиям развития способностей и талантов каждого общинника и всей общины вместе – это путь всё бОльшего обеспечения дополнительных потребностей коммунаров. Непрерывный рост потребностей удовлетворяется не материальным, базовым, производством, а интеллектуальным, постепенно становящимся в коммуне главным. Такова целенаправленная перспектива экономического становления коммуны.
– Нас поджимает плановое время беседы. Если больше нет вопросов, то прошу всех экскурсантов перейти в наш электропоезд, отправляющийся в первое путешествие по «тропе туриста». В вашем распоряжении полчаса, чтобы приготовиться… Можете выпить чай-кофе, прохладительные напитки и перекусить в автоматизированном кафе зала. Сбор через полчаса у стойки ИНФОРМАЦИЯ. Время пошло.
Малыш всхлипнул и Светлана мгновенно выскочила из кровати, подлетела к нему и нежно поцеловала. Такова уж природа матери: уморённая недосыпанием она может не слышать во сне никаких звуков и голосов, но малейшее движение, шорох, звук, исходящий от своего ребёнка, она мгновенно ощущает. Взяла мальчика на руки и дала грудь.
– Ну что ж ты, мой сладкий сыночек, совсем мне спать не даёшь? Я тут, я рядом с тобой, не бойся! Я защищу тебя от всех напастей. Спи, мой родненький, спи, моя кровинка!
Сделав несколько глотков материнского молока, мальчик снова заснул. Положила в кроватку и опять провалилась в сон. Кто сказал, что уход за грудным ребёнком – не работа? Если это не работа, то уж точно подвиг женщины, который она совершает по природе своей, не только не считая его подвигом, но и наслаждаясь своим материнством, неведомым мужчине. Это даже женщина, не рожавшая детей, не понимает. Это надо прочувствовать вживую. Это подобно ощущениям родов ребёнка: если не пережил этих болей и страданий, то не поймёшь, будь ты стократно женщиной. Материнство вынашивается в муках. Именно через эти муки, ведущие к материнству, и рождается настоящая женщина.
– Спи, моя крошка, усни! В доме погасли огни. Дверь ни одна не скрипит. Мышка под печкою спит… – запела Светлана колыбельную.
Снова положила малыша в кроватку и «как убитая» свалилась в сон.
Автоматизированный завод производства электроники.
Управляется искусственным интеллектом.
Сегодня в моей группе плановая тренировка по военной подготовке. Этому у нас уделяется много внимания, ведь коммуны распределены вдоль границ России как казачьи поселения прошлого. Их задача – не только производство обеспечивать, но и безопасность вверенной им территории защищать от разного рода посягательств внешних сил, экологию этих мест охранять, и свою собственную жизнь устраивать. Ну, прямо как казаки предков. Больших сил у коммуны, конечно нет, но до подхода армейских подразделений в случае чего коммуна, как пограничная застава, обеспечить может. Государство предоставило ей не только полномочия и обязанности, но и современное оружие. На крышах зданий размещены башни «Панцирей», ручные переносные ракетные комплексы, радиолокационные станции дальностью до ста километров, стрелковое оружие, медицинское оборудование… Территория коммуны по периметру оборудована средствами наблюдения и предупреждения проникновения посторонних лиц, окаймлена мелиоративными каналами, ограждена. В подземном бункере фундамента оборудованы пункты коллективной защиты при применении противником оружия массового поражения, автоматизированные склады продовольствия и необходимых бытовых средств на полгода автономного существования. Всё это расписано по заведованиям за группами разного возраста и персонально. Всё содержится в постоянном рабочем состоянии и обновляется время от времени по заявкам коммунаров и рекомендациям курирующих коммуну армейских органов. В военной подготовке участвуют все коммунары согласно их возрасту, и даже часть женщин, обеспечивающих первую медицинскую помощь.
На первом этапе подготовки коммунары проходят теоретическое обучение, изучение материальной части оружия и технических средств. Отрабатывается практическое применение их в кабинетном режиме. Затем по планам Совета коммуны проводятся еженедельные часовые тренировки по группам, а ежемесячно – учения объединённых групп. Отрабатывается их взаимодействие. Раз в полгода проводятся общие учения коммуны под командованием её штаба и с контролем курирующих армейских органов со сдачей им зачёта.
Как правило, все учения совмещаются с гражданскими тренировками по пожарной безопасности, технике безопасности, бытовому и производственному поведению. Ведь при такой скученности большого числа людей разного возраста и пола безопасность их во многом зависит от «человеческого фактора». И тут воинская дисциплина – большой помощник.
На сегодняшней тренировке у нас – зачётная стрельба из стрелкового оружия в тире. Всё расписано по времени, и я тороплюсь, чтобы не заработать взыскание, или, как минимум, предупреждение, замечание.
Разбудила Светлану Полина, пришедшая, как предписано Наставлением, для осмотра малыша и его мамы. С возраста сорока пяти лет женщина, как правило, считается не рожающей. Ну, иногда этот предел как-то колеблется. Отмечается это торжеством раз в год для всех женщин этого возраста. Женщины в атмосфере их почитания и благодарности за их труд по рождению и воспитанию детей награждаются почётными знаками и медалями в соответствии с данным ею коммуне числом детей и другими заслугами. Для восстановления здоровья таким женщинам на год предоставляется отпуск с лечением в санаториях страны.
После этого срока эти женщины проходят в течение года специальную подготовку по высшему медицинскому педиатрическому курсу и курсу психологии беременных женщин и детей грудного возраста. Это не первая ступень такой подготовки, проводящаяся на каждой возрастной ступени соответственно. Это уже выход на высшую научную школу, где ведётся научная работа по этим темам.
Полина прошла эти ступени, закреплена как наставница за Светланой и ещё пятью женщинами. Она помогает женщинам в вынашивании детей и в период их грудного вскармливания. Как специалист высокого уровня Полина контролирует здоровье матери и ребёнка, регулирует распределение материнского молока с поддержанием его базы на случай недостатка молока у какой-либо из подопечных. Есть и общий банк грудного молока всех матерей коммуны.
Светлана глянула на часы. Уже восемь… Ведь только легла… Нет, конечно, не выспалась. Ах, сынок-сынок! Не даёшь ты мне и поспать…
– Доброе утро, Полиночка! Опять меня Славик всю ночь беспокоил. Не выспалась. Может, у него животик…?
Светлана и сама уже опытная женщина. Пятого вот растит. Молодых девушек обучает. А всё же Полина – не просто так в наставницах: её уровень знаний и опыта неплохо учитывать.
– Ну что ж, давай посмотрим твоего малыша!
Светлана, развернула одежду Славика, положила на детский столик.
– Давай сначала взвесим. Клади на весы! И температурку посмотрим…
И женщины предались своим делам.
Анатолий сел в кресло экскурсионного электропоезда. Осмотрелся. Задумался. Снова нахлынули не уходящие всё утро воспоминания проведённой со Светланой ночи.
– Как же она прекрасна! Так нежна, ласкова, такие запахи…! А голос! И такая по-детски наивная! Ну просто ребёнок. Эти коммунары, кажется, все – наивные дети. Они не допускают даже мысли, что другие окружающие их люди могут иметь к ним какие-либо злые умыслы. Ведь они сами ничего злого ни к кому никогда не имели, и к ним тоже все всегда дружелюбны и заботливы. Счастливые люди. Настоящие люди.
Снова и снова вспоминались горячие объятия, нежные поцелуи, страстный шопот губ, эти ласковые руки и море чувств, в которых они тонули, выплывали и с новой силой страсти погружались. Нет, на такие эмоции способны только коммунарки. Они, ведь совсем свободны от каких-либо принуждений, зависимостей… Они совсем свободны в любви. Подумалось: как классические цыганки. Хотят и любят, не хотят – не заставишь… Нет над ними никаких иных сил, кроме искренней любви. Но зато…
Поезд быстро заполнялся и вот уже появился новый организатор с флажком с буквой «С». Окинул поезд оценивающим взглядом.
– Здраствуйте, товарищи! Я ваш сегодняшний экскурсовод. Мы с вами совершим объезд территории коммуны по нашей туристической тропе и познакомимся с общим планом и её некоторыми достопримечательностями. Обратной связи не будет, поэтому прошу слушать рассказ внимательно и не шуметь.
Едва успев осмотреть женщин и детей светланиного блока, Полина заторопилась на детскую кухню. В коммуне нет в именах отчества, а фамилия у всех одна – Счастливые. По имени коммуны. Счастливые, Таёжные, Амурские, Хабаровские, Охотские… Как прежде в русских деревнях: вся деревня – Ивановы, другие – Петровы, Фёдоровы, Сидоровы…
Полина ещё контролирует детскую кухню, санитарию и гигиену всего жилого блока, где жила Светлана, младшую детскую группу и её образование и воспитание, игры детей. Детская кухня – единственная кухня, где пищу готовят почти полностью вручную, старым бабкиным способом. Занимаются этим женщины разного возраста от 8—10 лет до 20, каждый возраст выполняет свою часть труда и под контролем таких наставников, как Полина. Все распределены по графикам женсоветов.
Полина сразу же подошла к своим девочкам. Тут была и старшая дочка Светланы Галочка. Она помогала старшим девочкам и совсем старшим восемнадцати-двадцатилетним. Детей приучают к труду с раннего возраста так, чтобы он не был для них тяжкой обязанностью. Дети это делают как интересную игру, подражания старшим. Уважение к старшим, к возрасту в общине – одна из главных моральных ценностей. Старший – значит более знающий, опытный, и чем старше, тем мудрее и ценнее человек.
В то же время, и старшие с детства воспитываются в заботах о младших. Быть для них авторитетными учителями и защитниками, справедливыми судьями и утешителями в обидах задача старших. Это тоже непререкаемая мораль общины, повсюду напоминаемая соответствующим интерьером, живописью, скульптурой, всеми атрибутами жизни.
Галочка – ласковая, с длинными волосами красивая девочка, подбежала к Полине и поцеловала её.
– Здравствуйте, Полина! Как там моя мама? Вы же были у неё, да?
– Да всё хорошо, Галочка. Тебе привет и поцелуйчик от неё.
Полина тоже поцеловала девочку. Как же она похожа на папу!
– Мама, как всегда, придёт к тебе в группу днём, перед сонным часом. Ну и что же ты сегодня готовишь деткам? Давай попробуем, оценим! Тебе самОй-то нравится?
– А мама одна придёт, или с папой?
– Не знаю, солнышко, у мужчин сегодня большое занятие по зачёту стрельбы. Скорее всего, папа придёт один и позже. И принесёт тебе подарок.
– Я соскучилась по папе.
К Анатолию в соседнее сидение подсел мужчина. Лёгкая седина и начавшееся уже появление морщин на лице говорили, что он, хоть и выглядит молодо, всё же уже перевалил средний возраст.
– Как у Вас первые впечатления от коммуны?
– Интересно. Но я пока мало что видел. Первый день здесь, – ответил Анатолий.
– Я уже в третьей коммуне… У всех есть много общего, но есть и различия. У них ведь государство в их внутренние дела не вмешивается, ограничивается рамками дозволенного. Везде есть табу на частную собственность и ограничения на деньги внутри коммуны, разделение труда по возрасту и полу… Это у всех обязательно. А вот внутри… все вопросы решают советы. Их у них много. В каждой возрастной группе свой совет. А над этим советом ещё целая иерархия советов. Вплоть до Совета коммуны, или общины… как Вам угодно. А ещё и женсоветы, и мужские, и военные… Вырвалась, всё же Россия. Запад быстро хиреет, безработица задавила. С каждым годом сокращается производство. А с тех пор, как пал доллар, их поезд покатился под собственной тяжестью по наклонной в хаос и деградацию. А наш паровоз всё же летит… в коммуну. И без остановок.
– А нас в Москве мусор задавил. Город огромный, средств на переработку не хватает. Даже завидно, глядя на эту коммуну.
– Так у них же и мусора нет. Во-первых, общественное потребление практически исключает мелкотарную упаковку. Во-вторых, они с детства приучены сразу на месте разделять мусор на составляющие. Вернее, не разделять, а распределять, сразу класть его в сборники по назначению. И вывозить на переработку… У них тут государственное предприятие по переработке неподалёку… Тоже долгое время не получалось, пока частный бизнес к этому пытались привлечь. Всё у них там прибыли не получалось. Замучили жителей платежами. То за вывоз плати, то дели сам на фракции… Национализировали и сразу всё встало на место. Перерабатывающее предприятие не только перестало брать плату за вывоз, но и хорошо зарабатывает на переработке мусора. И никакого сжигания. Видите, какой тут чистый воздух? Весь мусор, все отходы с большой пользой перерабатываются. Ведь это же чистое сырьё, никаких затрат на добычу, первичную обработку… Даже жидкие отходы перерабатывают в удобрения и корма для животных.
– Не получается у нас что-то. Москва – большой город, хоть и не столица уже, но ведь двадцать миллионов… Целая страна. А денег теперь не хватает. Так говорят. Это раньше в Москву со всей страны шли средства. А как потребовали платить налоги по месту работы предприятий, деньги стали оставаться в регионах. И дело не только в мусоре. Глупость это была буржуазная – строить огромные мегаполисы. Вот что мне нравится в Счастливой, здесь не только нет автомобилей, но и потребности в них никакой… Всё на электричестве, гидравлике… Тихо чисто, красиво… И никаких тебе дорожных происшествий. Сколько калек, смертей от этих автомобилей!
– Тут я с Вами соглашусь. У нас в Афгане за десять лет войны девять тысяч погибло, а на дорогах ЕЖЕГОДНО тридцать-сорок тысяч погибают. А сколько калек…! А какая загазованность воздуха даже в небольших городах! Отсюда болезни… Ведь для этих, на джипах, никакие законы не писаны. И в парках и скверах, и в зелёных зонах… что уж говорить о лесах! Всю землю загадили кострищами… Просто выжгли. Все лужайки распахали колёсами… А сколько от них лесных пожаров! Эта автомобилизация нужна была как источник сверхприбылей буржуазии. От неё больше вреда, чем пользы. А тут, в коммуне, до работы, если это можно так назвать применительно к ним, два шага… Всё близко, и транспорт приобретает совсем иной смысл.