Но так как я домой на Южный кордон не поехал, поскольку солярки в заповеднике было навалом, а бензин надо было искать «днем с огнем», то поутру вся честная компания, степенно похмелившись, пришла-таки меня проводить.
Но поскольку поиски бензина малость затянулись, остатки ящика ушли на подогрев.
И когда я всё же проверил мотор и собрался ехать, Михаил затеял очередной спор против суеверного аборигенного населения, который заключался в том, что Байкал вообще не любит, чтобы по нему ездили на лодках. Поэтому, стоит лодке опрокинуться, он почти мигом (за минуту – другую) забирает рыбаков, не дав им опомниться. Все попытки Михаила доказать, что дело в том, что тут летом просто вода холодная, на подвыпившую компанию не действовали.
Я вступился в его защиту, сказав что по данным медицинской экспертизы смертельное переохлаждение при температуре воды +8
о
Меня подняли на смех, и заправила компании – главный лесничий рубанул:
– Если такой смелый и продержишься на плаву 10 минут, ставлю ещё ящик!
Смотрю на Михаила, тот уже протягивает руку лесничему «на спор».
Делать нечего, начинаю раздеваться, чтобы малость охладиться и сразу не сбить дыхания от разницы температур, но лесничий меня останавливает:
– Не, так не пойдет. Рыбаки голышом не тонут. Надо в одежде и ботинках!
Замечание резонное. Так надо для чистоты эксперимента. Но меня это мало смущает, я хорошо плаваю, помню, что на сборах резервистов ВДВ спокойно выполнял норматив плавания в полной амуниции, с автоматом.
Садимся с лесничим в лодку, отплываем на глубину, метров за 200, где вода похолоднее, и я прыгаю в воду.
Х….АХ! Обжигает холодом…..
Стараюсь быстрее барахтаться, чтобы как-то согреться. Смотрю на берег, Михаил показывает на часы, что он засек время. Изредка семафорит мне (быстро соображаю, хоть заранее и не договаривались): одна рука – минута, две – 2 минуты, обе руки в виде римской «V» – виктория пять минут. Начинаю плыть зигзагами к берегу.
Михаил кричит:
– Всё!… 10 минут!!!
У меня руки – ноги коченеют, но судорогой не сводит. Всё нормально.
Подплываю ближе и кричу;
– Давай ещё минут пять!
Терплю….. Наконец он показывает мне скрещенные руки – конец.
Подплываю к берегу и самостоятельно выхожу, стуча зубами…….Кто-то накидывает мне на плечи куртку и вливает в рот стакан водки.
Точно помню, что зубами стучал, поскольку стакан во рту прыгал и мешал пить.
Причаливает лесничий на лодке, подходит ко мне, щупает за руку…..Убеждается, что ещё теплый.
Молча пытается уйти, но я спрашиваю:
– Ты, хоть плавать-то, умеешь?
Он, пасмурно молча, отрицательно качает головой.
– Вот друзья, заключает Михаил, все…….. Учитесь плавать!
А пока пошли в магазин…..
Я, малость согревшись в спальнике, который кто-то принес, думаю, что если у них вместо магазина был бы плавательный бассейн, то байкальских суеверий сильно поубавилось бы.
В общем, свои записки я совсем недаром хочу закончить воспоминаниями о последней лесоустроительной экспедиции на Байкале. И, конечно же, не только хохмами, которые описал.
Вот сейчас вижу рекламу путешествий по России и восторг итальянцев:
– Мама мия….Море в Сибири!!!!
Красоты Байкала воистину неописуемы.
Не могу не привести парочку из своих фото, но отчасти и заимствованных. К сожалению, в тот полевой сезон 1971 года я почти всё время ходил с любительской кинокамерой и своих фотографий Байкала у меня мало.
Тем не менее вот некоторые из них…
Закат на «море» по имени Байкал
Байкал в шторм
Сейчас до нас, наконец-то, начинает доходить одна простая истина, что в бескрайней России природных красот никак не меньше, чем во всем Северном полушарии Земли. Это непочатый источник вдохновения для природного туризма, в том числе и для экстремалов.
И в этом плане Баргузинский заповедник вообще уникальное место, где при относительно небольших расстояниях пешей ходьбы (30—40 км) можно побывать и на незабываемом по красоте побережье и увидеть чудовищные по своей первобытной дикости гольцы Баргузинского хребта.
Лично у меня от них осталось самое сильное впечатление……
Вот пожалуй и всё, что можно рассказать в небольшом эссе, про всяческие случаи полевого бытия. Но чтобы ни у кого не создалось впечатления, что я умышленно и целенаправленно «трагедизирую» экстремальные моменты таежной жизни, то далее расскажу очередную юмористическую хохму, которых в этой полевой жизни никак не меньше, чем в любой другой.
Но прежде посоветую тому, кто пренебрежительно сморщился при упоминании об очевидной осторожности в бродячей жизни в тайге, просто напросто пройтись по обычному таёжному болоту. Не по тому, что вам показывают придурковатые режиссеры наших детективов, когда их герои ходят с сучьями, с осторожностью, но геройски, опасаясь за свою жизнь, прощупывая дно на самом деле некого залитого половодьем леса (что очевидно по стволам ольхового древостоя или пойменной дубравы). В нем, по определению, не только нельзя завязнуть в трясине (из-за её полного там отсутствия), но и невозможно, даже при желании, утонуть.
Потому что обычное человеческое тело легче воды!
И вообще нормальный лес на болоте не растет. Ходите по такому «болоту» спокойно.
А вот почувствовать настоящий страх сфагнового болота – это вам не кино!
Внешне – оно зеленая поляна из толстенного слоя сфагнума, который обычно становится толще к середине болота. Кое-где на нем даже растет карликовая сосна или березка. Идешь по этому ковру, как по перине, нога по колено погружается в податливый слой мха. Но этот слой только сверху живой. Снизу он постоянно гниет при недостатке кислорода. В результате в воде накапливается углекислый газ и метан, который с трудом просачивается в атмосферу сквозь толстый слой сфагнума. А само по себе болото обычно представляет собой реликт бывшего когда-то здесь озера, и глубина его может быть, как говориться, глубже некуда. Поэтому, идя по такому болоту, надо всегда понимать, что ты «аки бог» ступаешь по глубине, быть может, в десяток метров.
И утонуть тут можно запросто, почти как в кино.
Просто наступаешь на тонкий слой сфагнума, проваливаешься в воду, которая на самом деле некая «газировка» указанных газов. И особенность этой «газировки» состоит в том, что удельный вес её много меньше удельного веса чистой воды. Оттого, даже хорошо плавающий человек, камнем идет ко дну. И его не спасает судорожное цепляние за рвущийся мох.
Всё это я в заключение про то, что тайга требует некую «сообразиловку» в экстремальных случаях. И если её нет, то дело – швах. Так что ходить, ходи, но оглядывайся!
Однако мне пришлось не только много ходить по лесным просторам, но единожды довелось и поползать.
Правда, не по земле, а под ней.
Это никак не связано с моей тогдашней работой, но по своей необыденности осталось в доброй приключенческой памяти. Было это в 1970 году, когда я устраивал Ныробское (Колвинское лесничество) Чердынского лесхоза Пермского края. База группы была в самой отдаленной деревушке под странным названием Дий!
Не знаю, существует ли она по ныне, но тогда это поселение из пяти добротных домов и почти такого же числа жителей в верховьях реки Колвы, куда можно было добраться только на моторке с подвесным мотором. Дальше уже для заброса «табора» на несколько километров вверх по течению мне удалось пройти только после больших дождей и то полпути волоком.
Так что, несмотря на то, что это всего лишь среднее Предуралье, вроде бы заселенный промышленный регион, но глухомань первостатейная. Для городского жителя с аллергией на «городские помехи» идеальное место для профилактики. Воздух здесь как будто бы стекленеет от тишины так, что в ушах стоит едва слышимый призрачный хрустальный звон.
Может и от этого первожители-язычники так и окрестили свою деревню – Дий!
Хотя в самой местности, открытой для лицезрения смертного, это обычный таежный ландшафт. Правда, ранней осенью в погожий день, плаванье по Колве – это настоящее зазеркалье!
С неподвижной, как зеркало водой, петляющая по замысловатым протокам река, открывает один удивительный пейзаж за другим, в котором не поймешь, где там вода, а где небо. И там и тут одинаковая до мелочей, опрокинутая друг в друга, разноцветная по осени стена леса!
Но это в порядке исключения.
Всё остальное – тайга, как тайга – типично среднетаёжная по разнообразию.
Тем необычным для меня оказалось предложение одного из наших рабочих (местного жителя) показать нам самую большую пещеру Пермского края.
Удивительное дело, будь такая огромная карстовая пещера где-нибудь в Швейцарии или Германии, от туристов отбоя бы не было……А тут я исходил окрестности вдоль и поперек, но никакой такой, всем известным, достопримечательности не приметил, хотя она всего в 5—6 километрах от деревушки Дий, в которой я прожил целых полгода.
Видимо сказывался некий российский стереотип нашего заурядного отношения к уникальным природным достопримечательностям. Однако быть может, что эта грандиозная «Дивья пещера» сама по себе – вещь в себе!
К примеру, на нашем Кавказе полно пещер, в которые можно не только войти, но, и, пожалуй, выехать на грузовике. А тут показалась, когда нас с моим техником Серегой Х……. рабочий повёл к обычному крутому берегу Колвы, что он что-то перепутал.
Какая тут может быть пещера!?
И это ощущение только усилилось, когда мы пролезли без всякой тропы на 90 метров выше, и очутились перед типичной волчьей норой (полметра на метр с небольшим, см. фото).
Вход – выход в «Дивью» пещеру
Это мы такие веселые, когда вылезли, а вот когда входили…….Нас никто не фотографировал.
И не потому, что мы были не в духе, а оттого, что для съёмок нельзя было выбрать более или менее пристойного ракурса. С поверхности были бы видны только ноги и некоторые другие части тела. И только потому, что пролезть в эту нору, круто уходящую вниз, можно головой вперед (то бишь головой вниз). По другому в ней никак нормальному человеку не развернуться!
Правда этот вход оказался коротким и дальше идет длинный коридор, который можно пройти на крачках…… Но совсем недалече, спереди лежит совсем интересный проход, почище первоначального лаза!
Между двух горизонтальных плит известняка видимая дыра в 2,5 метра шириной, но высотой с обычную форточку, и даже как помниться, ещё более низкую. Во всяком случае я, ростом 180 см и весом тогда 79 кг, смог её преодолеть только на полном выдохе.
В этот момент точно себе представил, что такое есть клаустрофобия.
Это не просто синдром тесных пространств. Это когда ещё и вздохнуть нечем!
Но, слава богу, дальше проход становится нормальным, переходит в высокие и обширные залы, однако же, вперемежку с подобными узкими переходами.
Первый большой круглый зал выглядит совсем дико!
Дно завалено скальными обломками, упавшими с его купола, пройти по ним можно с некоторой осторожностью. Создается впечатление, что ты в первобытной пещере, при том чуть ли первый в ней Homo sapiens.
У нас на двоих с Серегой один фонарик. Мы бродим по таким же неприветливым многоходовым залам уже почти час времени. Начинаем путаться в переходах, хотя все время придерживаемся правой стороны по движению, чтобы обратно в конец не заблудиться. Фонарик начинает затухать и мы рысью назад к спасательному первому круглому залу, который хорошо запомнили. Останавливаюсь напоследок, освещаю фонариком стену этого дикого вида пещеру и сразу ощущаю прилив сил при виде следов нашей цивилизации.
Прямо у выхода уже не совсем первобытный видимо человек с большим трудом что-то нацарапал на стене…..Ага присматриваюсь…..Действительно письмена….Но никак положено в таких случаях: – «Здесь был Вася в 1965 году»!
А поскольку царапать было трудновато (известняк здесь твердый), памятная надпись лаконична: – «Вася 1965».
Так что, к сожалению, я не открыватель этой пещеры!
Радует лишь то, что видимо за 5 лет до нас с Серегой никого здесь больше не было.
Это я много позже узнал, что эта «Дивья» пещера – самая большая на Урале (общая длина ходов в ней 10,1 километра) была открыта аж 300 лет тому назад, в 1772 году Н. П. Рычковым. Она детально описана и имеет действительно красивые гроты, соответствующие её названию – Дивья. Пещера славится своим богатым убранством: красивейшими сталактитами, натечными формами, огромными колоннами-сталагмитами высотой до 3,5 метров (в Столбовом гроте), пещерным жемчугом и т. д. В этом уникальном месте собраны воедино почти все виды натечных и кристаллических кальцитовых пещерный образований.
Но мы до большинства из них по неведенью тогда не добрались. Да на это надобно было потратить и не одни сутки.
Осталось одно впечатление…..
Удивительной первобытной дикости этой грандиозной пещеры!
К ней нет, не только никаких подъездов, но и никакой более или менее заметной тропы, хотя от Ныроба она всего в 10 км, а от ближайших деревень и того ближе.
Местные жители про неё знают, но и только. Никакого интереса к ней не имеют.
Мне думается, что тут тоже не обошлось без лесного духа!
Кто как не он смог так закамуфлировать огромную пещеру, что ни один неандерталец или кроманьонец про неё не знал.
А ведь это уникальное убежище. В нем постоянно относительно тепло: не менее плюс 8—10 градусов, и никакой крупный хищник в неё в принципе не пролезет. Всё упирается в отсутствие нормально лаза в пещеру, в тот самый низкий проход, который с моей точки зрения неправильно назван именем Лукина – в честь первого составителя плана пещеры. Ведь до него уже почти 300 лет кто-то же лазил сквозь этот проход?
Я бы назвал это место «Проходом дикого туриста», но почти такое же название уже присвоено другому «шкуродёру» этой удивительной пещеры.
Но да бог с ним, с названием, меня более удивляет другое обстоятельство. Чтобы сохраниться уникальному творению природы в первобытном виде, она (природа) пускается на такие мелкие козни, как этот проход Лукина!
Через него не только никакую ляжку убитого мамонта не просунешь, чтоб пожарить в тепле, но сам, сильно пообедавши, назад не вылезешь. Оттого и по сей день со времен палеолита про эту пещеру больше рассказывают, чем посещают.
И может быть поэтому геологи так и не решили, каким образом Дивья пещера могла образоваться на высоте более 90 метров над современным уровнем водоносных горизонтов.
Мне как экологу ясно, что разгадка здесь не в геологии, а в экологии последнего валдайского оледенения. Видимо в этом месте при медленном отступлении ледника толщиной в 220—250 метров в летнюю пору образовывалось огромное озеро, слив из которого в эту узкую дыру прохода Лукина за 40—50 тысяч лет и образовал эти водотоки в известняке.
Почему геология не «дотумкалась» до этого?
У меня ответ только один.
Видимо ни один геолог так и не смог пролезть в эту природную форточку!
Между тем некий очарованный турист, как говорят, а одном из гротов слепил из глины «Хозяйку» этой пещеры. И мне думается, если бы какой-нибудь отчаянный геолог смог таки протиснуться через проход Лукина, она (хозяйка) поведала бы ему эту разгадку.
А пока природа, как может, сохраняет свои тайны…..И это так, последняя ремарка.
Ну, а то, что я обещал рассказать очередную бродяжью хохму, то это опять же про суеверие, которое, однако, ни в коей мере не опровержимо.
Дело было в высокогорье Адлерского района, в районе нынешней Красной Поляны, которая тогда представляла собой обычную турбазу, с приличным местообитанием со столовой для регулярного планового туриста и простым навесом ночлега для дикого.