Вернемся к Альтеру. Даже у самого честного человека есть свои секреты. Есть вещи, о которых он не расскажет, грязное белье, которое не выставит на всеобщее обозрение. Альтер слушал и записывал каждое слово. А в нужный момент, например, когда вся семья собиралась за ужином или просмотром кино, он включал записи общения с любовниками и любовницами, ссоры, сплетни и прочее. Он выдавал это за сводку новостей за день. Такое разрушало даже самые крепкие семьи. Но это лишь верхушка айсберга. Сложно сосчитать сколько проблем принес Альтер людям, поверившим в его идеальность.
После массовых возвратов, на какое-то время все утихло и продажи как ни в чем ни бывало продолжали расти. Шел уже второй год. В городах началась череда странных взрывов внутри квартир. Долгое время никто не мог объяснить происходящее, и все это списывали на какие-либо неисправности. Но через какое-то время взрывов, пожаров и необычных смертей стало настолько много, что игнорировать это было уже невозможно, и полиция наконец взялась за комплексное расследование. Каждый раз, когда случалось что-то подобное, шли тщательные проверки в месте происшествия. Оказалось, что взрывы и пожары происходили из-за того, что удаленно включался газ или электроприборы. Происходило это преимущественно глубокой ночью, так что все, кто погибал, даже не успевали проснуться.
Были и случаи, когда в полицию обращались люди с жалобами на то, что соседи, которые их затопили, не открывают дверь, или что близкие не выходили на связь продолжительное время без видимых на то причин. Как в итоге выяснялось, кто-то умирал от того, что что-то блокировало все окна и двери в квартире и перекрывало любые возможности выйти на связь, а кто-то захлебывался в собственной ванной комнате без возможности выключить воду. Расследование показало, что во всех случаях погибали люди, которые активно пользовались Альтером в прошлом или настоящем.
После официального пресс-релиза департаментов полиции, технология, которая еще вчера была народным любимчиком, стала невероятным предметом паранойи и страха. Альтера сняли с производства, а его создатели перестали выходить на связь. Люди перешли на корпоративного Джея, а вся эта история стала лишь городской страшилкой.
3
Огромная лампа, растянутая по всей длине потолка, горела ярким белым светом. Виктор смотрел на нее, разглядывая то, как кружатся частички пыли, попадающие под лучи. Это напоминало ему снег.
– Вали играть к себе домой!
– Не подходи к нам больше! – кричали ему соседские дети, попутно закидывая крупными кусками льда.
Каждая попытка завести с кем-то дружбу оканчивалась большими синяками. Парню хотелось плакать, но он не оставлял попыток найти с другими детьми что-то общее. Виктор думал, что, раз его бьют, значит им от чего-то больно. Может быть, их не любят родители? Должна же быть хоть какая-то понятная ему причина, по которой играть с ним не хотят.
Но причина тому крылась в другом. В самих семьях. Детям, обижавшим Виктора, твердо вбили в голову, что его мать больная, что он странный и бедный. Сам же Виктор не знал этого. И не понимал. Да и как это может понять ребенок, которого научили относиться ко всем одинаково и всегда пытаться узнать человека лучше, прежде чем делать о нем выводы?
Мать Виктора была прекрасна. Несмотря на всю боль и терзания судьбы, через которые ей приходилось проходить ради лучшей жизни для своего сына, она оставалась самым нежным, понимающим и любящим Человеком для Виктора. Это было редкостью в то время. Она была одной из последнего поколения людей, выросших без колоссального влияния технологий. Дети, родившиеся в этом веке или в конце прошлого, были совсем другими. Их воспитывали не люди, а машины. Нет, вовсе не киборги, как в фильмах про будущее, а смартфоны, планшеты, компьютеры. Если киборги и роботы в фильмах и книгах имели хотя бы внешнее сходство с человеком и даже умели обучать ребенка, то с компьютерами все гораздо страшнее. Компьютер не скажет ничего. Не поблагодарит, не обидится, не остановит, не разозлится. Идеальный собеседник… прямо как тот самый родственник, покупающий тебе все детство игрушки, которые не покупали родители.
Повсюду говорили:
– Современная молодежь не умеет общаться вживую.
– Молодежь перестала создавать семьи.
Молодежь это, молодежь то. Так а почему перестала-то? Журналистам лишь бы найти инфоповод. Лучше бы разобрались в самой проблеме. Ответ же на поверхности, прямо перед нами. Поколение росло на постоянном «общении» с безмолвной аппаратурой, а не с любящими родителями. И как тут научиться общаться с живым человеком? И надо ли? Когда технология в сотню раз интереснее, веселее, проще, чем постоянно занятые отец с матерью. Люди же подсознательно все упрощают. Так к чему эти сложности?
Лампа начала мерцать. Это не прекращалось, и, по всей видимости, так пришлось бы сидеть еще долго. Витя поднялся с кровати, надел тапочки и подошел к двери. Глазам было неприятно от мерцающего света неисправной лампы, но он все же нащупал кнопку вызова персонала слева от двери. Через несколько минут послышался шум, дверь открывалась. На пороге показался охранник.
– Что тут у тебя? Ты должен спать.
– Лампа. Мигает, – виновато ответил Виктор.
– Сейчас попра… – не успел произнести фразу охранник, как вдруг неожиданно упал прямо перед Витей. По полу медленно растекалась багровая лужа.
Первую минуту Витя не понимал, что делать, и лишь стоял, глядя на то, как кровь впитывается в его белые тапочки. Придя в себя, он снова подошел к двери и нащупал кнопку. Лампа продолжала мигать, и из-за этого все казалось еще более зловещим. Но Виктора это не пугало. Его вообще мало что пугало. За свои десять лет он видел столько, что хватило бы на несколько взрослых. Мальчик стоял и спокойно ждал, пока в комнату придут люди. Но никто не приходил. Тогда он позвонил еще раз. И еще.
– Странно, – подумал Виктор и решил выйти из своей комнаты. Он осторожно перешагнул тело охранника и с силой толкнул от себя дверь. Сначала она не поддавалась. Но он не сдавался и продолжал наседать до тех пор, пока та не раскрылась полностью. Мальчик попал в белоснежный сияющий коридор. Он смотрел на него впервые. Его и остальных детей всегда приводили и уводили лишь в специальных масках, блокирующих зрение. Коридор выглядел впечатляюще. Он больше напоминал центральные улицы Энеко – мегаполиса в котором жил Виктор. Виктор сделал пару осторожных шагов вперед, осмотрелся еще раз и уже чуть более уверенно пошел по длинному коридору, рассматривая множество презентаций детей на дверях. Его интересовали две конкретные.
– Эй, не толкайся! – послышался мягкий девчачий голос.
– Я и не толкаюсь, – прямо ответил Виктор, поднимаясь на ноги. – Я упал. Споткнулся.
– Понятно все с тобой, – ответила девочка, отряхивая платье. – А ты вообще откуда?
– С окраин. Мама умерла. Поэтому теперь я тут. А ты?
– У меня никого. Я с рождения здесь. А как тебя зовут? – спросила девочка.
– Виктор. А тебя?
– Ниса.
Послышался свисток.
– Эй, вы, за работу! Морковь сама себя не вырастит! – пригрозил смотритель и начал быстро двигаться в сторону ребят.
Через минуту Нису уже держали за волосы и волокли куда-то из купола. Она кричала и плакала от боли. С криком «Отпустите!» Виктор, не теряя ни секунды, ударил смотрителя по ноге. Очнулся он уже в кровати. Лицо было перевязано и жутко болело. После того случая он целый месяц, а может и больше провел в своей комнате. Даже семьи не приходили к нему на просмотр. Видимо, их просто не пускали, чтобы вид мальчика не вызвал никаких вопросов, ведь издевательство над детьми строго запрещено. Единственная, о ком он думал все это время, была Ниса. Она не выходила у него из головы. Он постоянно вспоминал, как она обернулась на него, взглянув своими большими голубыми глазами и убирая волосы за уши.
Когда Виктор вернулся на работы, Ниса была на прежнем месте и поливала морковь вместе с другими детьми. Общались они каждый день. Даже писали друг другу письма и передавали в маленьких конвертиках, чтобы читать их по вечерам, сидя в одиночестве в своих комнатушках и ожидая следующего дня работ, чтобы бы увидеться снова. За те полгода, что они общались, их многое сблизило. Общие интересы, любовь к живому. Они часто разглядывали червяков, медленно ползущих по мокрой земле. Обсуждали книжки, которые были у каждого в комнате.
Одним вечером Виктор открыл очередное письмо и увидел внутри него маленький засушенный цветок. Прочитав письмо, он завернул подарок обратно и убрал в шкаф. В ту ночь мальчик не мог заснуть. Слова из письма долго вертелись в его голове, и он ждал утра, чтобы снова увидеть Нису и сказать ей что-то важное. Но Ниса не пришла. Более того, поменялся и смотритель, избивший его несколько месяцев назад. Теперь Виктор обратил внимание и на то, что весь персонал стал часто меняться. Он постоянно видел новые лица, и каждый раз люди, приходившие работать в приют были все старше, чем раньше.
Помимо Нисы, у Виктора было еще несколько друзей, но самым близким для него был Рэй. Он знал его еще с первых дней жизни в приюте. Их привезли сюда вместе.
– Не трогайте меня, вы пожалеете! – кричал мальчик, вырываясь из рук корпоративных солдат, погружавших его в машину.
– Тише, не кричи. Бить будут! – прошептал Виктор.
– А ты еще кто? Чего им надо от меня? – недоуменно спросил мальчик, потирая локоть, за который минуту назад больно держали солдаты.
– Я Виктор. Нас везут в приют.
– Какой еще приют? Я не собираюсь никуда… – снова возмущенно пробормотал мальчик.
– Не знаю. У меня умерла мама, вот и забрали. Наверное, нас определят в другие семьи. – ответил Виктор.
– У меня тоже погибли родители. Пару месяцев назад. Я, кстати, Рэй.
– Угу, только будь потише. Иначе будут бить. Больно. – прошептал Виктор.
– Ладно-ладно. Только не мучай. – равнодушно ответил Рэй. – Давай дружить?
– Давай.
Дружба завязалась очень быстро. Мальчики поддерживали друг друга, насколько могли, хотя ссоры тоже были. Они могли не общаться какое-то время, но все-таки оба понимали, что не стоит держать обиду долго. Общения и так катастрофически не хватало, а тут еще и постоянное чувство страха от того, что не знаешь, увидишь ли своего друга на следующий день. Простых детей забирали не настолько часто, как дорогих, но все же это происходило. Виктора с Рэем связывало нечто большее, чем просто общение. Они были схожим почти во всем и никогда не отставали друг от друга. Как и с Нисой, Виктор общался с Рэем с помощью записок. Ребята переписывались ежедневно, рассказывая о своем дне и разделяя эмоции и чувства друг друга. В одном из таких писем Витя признался, что ему нравится Ниса. Рэй лишь поддержал друга и подтолкнул к тому, чтобы тот сказал ей об этом лично. Но Виктор не успел…
Он продолжал идти по коридору, обращая внимание на каждую презентацию в надежде как можно скорее отыскать Рэя и Нису. Детей было очень много. Досчитав до двухсот, он сбился со счету; слишком много мыслей было в его голове. В какие-то моменты он даже забывал, зачем покинул свою комнату. Наконец, перед ним промелькнула презентация Рея и Виктор остановился напротив комнаты Рэя. Никаких ключей для открытия дверей не было. Все разблокировывалось по кнопке, находившейся на стене рядом с дверью. Недолго думая, мальчик нажал на нее, и дверь открылась. Рэй уже спал. Виктор потрепал его по плечу.
– Эй, чудила, проснись!
– А? Чего? – Рэй резко вскочил, – Сам ты чудила! Ты чего тут вообще забыл? Как ты вообще сюда попал?
– Тише! Охранник умер. У меня лампочка мигала, а он пришел и свалился. – пробормотал Виктор.
– Чего? Это как? Ты его убил что ли? – садясь на кровать, буркнул Рэй.
– Не трогал я его! Он сам. Ты его видел вообще? Он же здоровый… Я бы точно не стал. Забыл, как меня приложили под куполом?
– Помню-помню… – вздыхая, выдал Рэй.
– Вставай уже. Нужно найти Нису. Она на работы сегодня не пришла. – поторопил Витя и кинул Рэю рубашку.
– А? В смысле? – одеваясь, спросил тот.
– Не знаю. Давай посмотрим? В коридоре вроде никого нет.
– Пошли.
Ребята вышли в коридор и пошли по нему дальше. Теперь каждый смотрел презентации лишь со своей стороны, что стало упрощать дело. Через полчаса они обошли почти весь коридор, но все безрезультатно.
– Смотри сюда! – неожиданно воскликнул Рэй.
– Чего там? – утомленно спросил Виктор.
«Ниса Анарио. Отправлена в семью» гласила надпись над презентацией. На глазах Виктора проступили слезы.
– Ее забрали… Я не успел. Не успел сказать ничего, – сквозь слезы говорил Витя.
– Тише. Чего ты из-за девчонки ревешь! Найдем мы ее. Давай лучше выход поищем, – подбадривал Рэй.
– Как мы ее найдем? Энеко огромный! Это невозможно. А если ее забрали в другой город?! Что тогда? – злился Виктор.
– Здесь она, в городе. Из этой дыры детей только сюда забирают. Думаешь такой приют один? Их в каждом городе с головой хватает, – уверенно отвечал Рэй.
– Ну, хорошо, может, ты и прав, – с небольшим облегчением сказал Виктор. – Мы должны найти ее!
– Обязательно найдем.
Выход оказался прямо позади них. Ребята сбегали по своим комнатам, чтобы собрать вещи. Виктор взял письмо с подарком Нисы, и через пару минут друзья встретились около выхода.
– Ну, что? На поиски? – воодушевленно спросил Рэй.
– На поиски! – ответил Виктор.
Не успел Рэй нажать на кнопку открытия двери, как услышал крики позади:
– Стоять, не двигаться, корпоративная полиция! – послышались крики сзади.
С противоположной стороны коридора к ребятам бежало трое солдат в специальных шлемах. Костюмы корпоративных силовых отрядов вызывали восхищение, но в то же время вселяли и страх. Ты вроде видишь крутых бойцов в полном обмундировании, которые никогда ничего не боятся и делают все, чтобы устранить угрозу, но в то же время это еще и безликие существа, похожие на безэмоциональных роботов, выполняющих приказы. Самое пугающее даже не то, что они могут с тобой сделать, а то, что, когда они поймают тебя и будут пытать или убивать, ты не сможешь уцепиться ни за одну эмоцию. Что там за этими конвейерными шлемами? Наслаждение? Такой же страх? Сожаление или безумие? А может, эти шлемы нужны им для того, чтобы доказывать, будто они властны сами себе?
Отряд продолжал бежать в сторону ребят.
– Да не медли ты, бежим! – кричал Рэй.
Через пару секунд они оказались на улице и тут же почувствовали, как тяжело дышать. Воздух был ужасно грязным. Внутри приюта он хотя бы фильтровался, ведь никто не продаст мертвых детей.
Виктор бежал впереди, а Рэй сразу за ним. Отряд уже был на улице. Ребятам оставалось лишь перебрать за ограду в стороне от приюта. У главного входа стояли военные автомобили. Послышался выстрел. Падение. Виктор не оглядывался. Он знал, что бежит один.
– Второго лови! – слышалось позади.
Виктор перелез через ограду, но поскользнулся и упал в сток для отходов. Бурный поток грязной воды понес его по течению. Отряд тем временем был уже за оградой.
– Не стреляй, меньше будем отчитываться. Он уже не жилец. – говорили военные.
4
К 2050-му мир колоссально изменился. Мерли почти все люди старше тридцати.
Вакцина, в рекламе которой, на всех телевизионных каналах, громко заявлялось о том, как прекрасно бессмертие, теперь вспоминалась как самое ужасное событие, произошедшее с человечеством за все его существование. Сложно было понять, что действительно пошло не так. Слухов в то время было много. Сейчас же, спустя более десяти лет, их количество лишь приумножилось. Наиболее правдивой считалась версия о том, что наночастицы, заменявшие стареющие и больные клетки, попросту дали сбой.
Обществу, живущему лишь до тридцати, пришлось полностью менять весь образ жизни. Взять хотя бы фармацевтику. Эта отрасль практически перестала существовать. Люди больше не болели. Наночастицы работали. Безотказно. Но лишь ограниченный временной промежуток. Водительские права стало возможным получать с двенадцати лет, а средний возраст, когда люди впервые становились родителями, остановился на шестнадцати. По телевизору больше не призывали к здоровому образу жизни. Это было никому не нужно. Никто не ходил в спортзалы, а спорт, так же как и люди, постепенно умирал за абсолютной ненадобностью. Какой смысл качаться, если ты умрешь до тридцати?