Коридоры встретили меня тишиной.
– Знаешь, Соня, я, конечно, расскажу всё, что знаю, но ты должна понять одно – в жизни случается всякое, и не все то, что мы видим, на самом деле то, чем кажется.
– Вы так сложно говорите.
– А жизнь вообще непростая штука. И нельзя делить все на чёрное и белое. Каждый человек может допустить промах, иногда нужно принять это и простить. Не нужно рубить сгоряча. Никогда. Нужно думать холодной головой, а не горячим сердцем. Я не хочу говорить тебе то, что знаю, но, боюсь, ты не успокоишься, пока не узнаешь. Не знаю, почему именно сейчас тебе нужны эти ответы, но, думаю, пришла пора.
– Всё так запутано?
– Нет, все проще, чем кажется. Но от этого правда выглядит ещё хуже. Эта девушка Маша пришла к нам в фирму зимой. Она только вошла, а я уже почувствовала, что ей здесь не место, что принесёт она ещё немало бед. Но моё мнение в вопросах приёма на работу не учитывалось. А она была чудо как хороша, сейчас многие девчонки, перекроенные на один лад, губы огромные, как лепешки, грудь такая, что из всех платьев вываливается, макияжа полтонны. А она была одарена особой природной красотой. Волосы тёмные, густые, до талии, было видно, что за ними тщательно ухаживают и бережёт натуральный цвет. Глаза почти чёрные, в пол-лица. Они горели огнём, огнём жизни и непоколебимой уверенности в себе и своём будущем. Мария любила яркую помаду, но её губы и без неё были алыми и пухлыми. А фигура у неё была такая, что ни один мужчина не мог спокойно отвести взгляд. Одним словом, чудо как хороша. При этом довольно скромна и к работе относилась с должным уважением.
– Ты так о ней говоришь, будто сама восхищается ею, – не удержалась я от замечания.
– О нет, что ты. После того, что произошло, я посмотрела неё совсем другими глазами. Я больше не видела её чудной красоты, лишь желание получить то, что хочется любой ценой.
– И чего же она хотела?
Ни чего, а кого, Сонечка. Хотела она твоего отца.
– Но она его не получила, правда?
Я уже знала ответ на свой вопрос, но все ещё надеялась на отрицательный ответ. Женщина молчала. Я ответила сама:
– Получила, конечно же, получила. И мама об этом узнала. Я даже знаю, когда. На новогоднем празднике в фирме.
– Всё правильно. Я не сразу поняла, что она обхаживает твоего отца. Она была так приветлива, так любезна. Стала такой незаменимой. Он не устоял, как всякий самец не устоял бы перед заманчивой самкой.
– Это не оправдание! – Я почувствовала обиду. Мой папа предатель. Он предал нас с мамой. Предал нашу семью. Ради красивых глаз и упругой задницы. А она! Какая же она дрянь! Была дрянью, поправила я себя и остановилась в своих мыслях. Её больше нет. Странно злиться на мёртвого человека.
– Что было дальше?
– Когда твоя мама узнала, твой отец бросил её. Каюсь, я неоднократно следила за ними, хотела убедиться в его честности. Но он был уверен в своём решении. Он выбрал семью. А она через какое-то время нашла новую жертву.
– И кого же?
– Игоря, он теперь большой начальник, а тогда только начинал. У него была хорошая должность, неплохая зарплата, внешне красавец. Всё, как любила Маша. Но они недолго были вместе. Через пару месяцев отношений она пропала. Игорь ходил сам не свой, организовал поиски, бегал, суетился, но не нашёл никаких следов. Пошли слухи, что она сбежала с кем-то ещё более выгодным. Он ходил весь какой-то потерянный, стал агрессивным. Но потом вроде успокоился. Завёл роман с девчонкой из местной газеты и про красавицу Машу окончательно забыл.
– А что за девчонка из газеты, не знаешь? – В голове мелькнула догадка, и следовало её проверить.
– Она вроде работала там репортёром или фотографом. Не знаю, я не интересовалась. Я её даже не видела.
– А когда они расстались?
– Говорю же, не знаю ничего об этом. Ясно, что они расстались, раз Игорь до сих пор один. Почему тебя это волнует? Надеюсь, ты равнодушна к нашему полицейскому начальству. Он слишком стар для тебя.
– Баба Люба! Что за мысли? Конечно, равнодушна. Просто женское любопытство. Скажи, ты уверена, что у отца действительно был роман с этой Машей?
– Понимаю, тебе не хочется в это верить. Но, может, тебе стоит поговорить с мамой? Хотя, может, и не стоит бередить старые раны. Но, судя по всему, она застала их в самой недвусмысленной ситуации, которая не оставляла сомнений в их отношениях. Честно признаюсь, однажды я тоже была свидетельницей их пылкой страсти.
– Почему ты ничего не сказала маме?
– Я не знала, как об этом сказать. У вас была такая идеальная семья, я не могла все разрушить.
– Это не ты. Это он все разрушил. – Злость на отца вернулась.
– Ты только ничего им не говори. Сейчас уже ничего не изменить и не исправить. Если твоя мама смогла простить, то и ты сможешь. Обязательно сможешь.
Я ушла в растрепанных чувствах. С одной стороны, моё негодование требовало выхода. Я хотела сказать, что я о нем думаю. О нем и о его любовнице. А с другой, может, действительно не стоит копаться в старом грязном белье. Родители все выяснили и живут дальше в мире и радости, могу ли я нарушать их идиллию? Скорее всего, нет. Наверное, мне, как и маме, стоит смириться с тем, что произошло. В конце концов, это было так давно. Даже у преступлений есть срок давности. А у измен тем более. Но смотреть на отца прежними восторженными глазами я уже не смогу. Он не заслуживает гордости, не заслуживает носить свое звание любимого папочки. Он предатель. И уже ничто этого не изменит. Никогда.
Но сейчас у меня есть дела поважнее. Мне не даёт покоя репортёрша из газеты. Баба Люба не знала эту девушку, а я догадываюсь, кем она может быть.
Александра Черезова, вторая жертва, работала фотографом в газете. Могла ли она быть той самой девушкой, которую связывали отношения с Игорем? И если это она, то о чем нам это говорит? Может, лишь о том, что у Игоря вкус на девушек, как у убийцы. Или убийца выбирал популярных у мужчин девушек. Но может быть и другой ответ. И он самый страшный. Самый невероятный. Но очень правдоподобный. Игорь и есть маньяк, которого никто не может найти. Хищник, который тащит жертв в свое логово. И оставляет их там навсегда.
Может ли это быть правдой? Или я просто сошла с ума в своих подозрениях, в домыслах, в поисках виновного. Сошла с ума в желании узнать правду. Сошла с ума от того, что происходит. Сошла с ума от страха, что приходит ночью, приходит в моих снах и не отпускает. Неужели я надеюсь, что, узнав правду, мои кошмары прекратятся и жизнь станет иной? А если ничего не изменится, если правда лишь сделает мои сны ещё более страшными? Или превратит в кошмар реальность.
Глава 10
Нужно зайти в редакцию. Надо больше узнать об этой девушке. Александра работала в газете фотографом, была девушкой местного начальника полиции и, по словам мамы, имела очень ревнивого бывшего парня. Может, там удастся узнать что-нибудь ещё.
– День добрый, вам кого? Здравствуйте, скажите, Иван Сомов на месте?
Ванька когда-то был моим одноклассником, а сейчас числился молодым и перспективным журналистом. Молодым он, может, и был, а вот насчёт перспективности общественность погорячилась: профессию свою товарищ мой любил не слишком, и все, о чем мечтал, – это прийти домой пораньше и засесть за какой-нибудь сериальчик. Проблемы современного общества волновали его мало, городские новости совершенно не заботили, но больше мне обратиться в редакции не к кому.
Иван оказался на месте. Я не удивилась: бегать по местам событий он не любил, всю информацию он искал в Интернете или по телефону. Зато в поисках нужных сведений в Сети этому парню не было равных, так что даже если он ничего не знает о пропавшей сотруднице газеты, то через несколько минут он выудит все, что можно, из компьютера.
– Ванька, привет!
– Сонька, здравствуй, какими судьбами? Неужели ко мне или на работу сюда устраиваться пришла? Вакантно место уборщицы, или могу освободить своё.
Да уж, юмористом парень слыл ещё в школе. Сам от своих шуток всегда был в восторге, а мнение остальных его волновало мало. Даже если в итоге он смеялся в одиночестве.
– К тебе, к тебе. С местом работы я ещё не определилась, но вашей редакции в этом списке нет.
– И что тебя ко мне привело?
– Мне нужна информация, и только ты можешь мне помочь. – Ванька любил чувствовать свою незаменимость, поэтому несколько лестных слов не помешают.
– Рассказывай, чем смогу, помогу.
– Дело это давнее и непростое.
– Неужели речь о пропавших девушках?
– Как ты угадал?
– Я все-таки живу в этом городе, как и ты с рождения, и в курсе, что происходит. Что именно тебя интересует?
– Не что, а кто. Александра Черезова, девушка, которая работала в этой газете.
– Почему именно она?
– Меня интересуют все. Но лучше действовать по порядку. Она здесь работала, пусть и очень давно, но, может, кто-то что-то помнит о ней.
– Не уверен. Она работала слишком недолго, а из старожилов здесь редактор и его заместитель – начальник нашего отдела, остальные появились не так давно. К редактору не подступиться, он слишком деловой и вечно занят. Могу познакомить с Петром Васильевичем, наш непосредственный начальник. Поболтать он всегда горазд, на память не жалуется, красивых девушек, как ты, любит.
– Он сегодня на месте?
– Да куда же он денется. Вот только проблема одна, на теме этой с похищениями девушек он просто помешан.
– Почему ты так думаешь?
– Он каждую деталь помнит и тщательно изучает. В газете об этом лишь короткие информации, а у него в бумагах целое расследование.
– Откуда знаешь?
– Случайно видел. Да он свой интерес особо и не скрывает. Вот только не знаю, станет ли он с тобой об этом говорить.
– Я попробую.
– А как объяснишь свой интерес?
– Не знаю, что-нибудь придумаю.
– Тогда идём, а я пока в Интернете покопаюсь, может, нарою что интересное.
– Спасибо.
– Пока не за что.
Мы идём по коридору, я обдумываю легенду и смотрю по сторонам. Здесь так мрачно. Я бы совсем не хотела здесь работать. Саша была такой яркой внешне, неужели ей здесь действительно нравилось или просто не было выбора?
– Пётр Васильевич, день добрый, вот красавицу к вам знакомиться привёл.
Я подняла глаза и встретилась взглядом с мужчиной, сидящим за столом. Он сразу мне не понравился. Слишком злые глаза, слишком настойчивый взгляд, он таил в себе нечто опасное. Внезапно мне стало страшно. Дыхание перехватило, как будто горло сжали тиски. Он похож. Похож на хищника. Хищника, который только что выбрал новую жертву.
Кажется, нужно перестать себя накручивать. Я уже подозреваю незнакомого человека. Вижу его в первый раз и уже записала в преступники, если так пойдёт дальше, то мне придётся обратиться к психиатру. Постепенно страх отступил. И теперь я смотрела на него другими глазами. Седовласый, лет шестидесяти, глазки маленькие, но пронырливые, уголки губ отпущены, небольшая борода. Внешность не слишком приятная, но ничего особенного.
– Здравствуйте, здравствуйте юная леди. Что привело такую красавицу в мою скромную обитель?
– Здравствуйте. Меня зовут Соня, и я хочу попробовать себя в журналистском расследовании. Я выбрала тему и надеюсь, что вы сможете мне с ней помочь.
– Это известное событие?
– Да, в нашем городе самое известное. И оно не одно.
– Я догадываюсь, о чем вы. – Он кинул недовольный взгляд на Ваню, и тот поспешил испариться. – Речь идёт о пропавших девушках?
– В данный момент меня интересуют жизнь и тайны Александры Черезовой, но я буду рада любой информации.
Я говорю торопливо, волнуюсь и с трудом выдерживаю его взгляд. Вижу, что он мне не верит. Да я и сама понимаю, что мои объяснения звучат жалко и неправдоподобно. Может, это сработало бы, если бы он был другим. Но он наверняка хороший журналист и, судя по всему, неплохой психолог. Он как будто смотрит прямо в мою голову, читая каждую мысль, которая там мелькает.
– У меня есть сомнения в ваших словах, мне кажется, вы мне лжете. – Я опускаю глаза. – Но я попробую вам помочь. – Я не верю своим ушам и вновь смотрю ему в глаза. – Не знаю, что вас привело ко мне, но я расскажу вам то, что знаю. Мне почему-то кажется, что у вас есть свои причины, чтобы интересоваться этой темой, и они куда глубже, чем вы пытаетесь это представить. Не так ли? Не отвечаете? Значит, есть. Что ж, не буду настаивать. Попытаюсь вам помочь.
Я все так же молча на него смотрю. Я не знаю, что кроется за его показным добродушием. Первое впечатление было слишком сильным, и я не могу отделаться от чувства, что внутри него что-то кроется. Или кто-то. Кто-то опасный.
– Вы меня боитесь? – Он улыбается.
– Нет. – Я слежу, чтобы мой голос не дрожал.
– Снова обманываете. Не бойтесь. Я не причиню вам вреда. Я знаю немного и очень хочу знать больше.
– Почему?
– Что почему?
– Почему вы хотите знать больше?
– Я журналист, и моё сознание так устроено. Мне всегда хочется знать все, но в этой истории мне приходится довольствоваться лишь догадками.
– У вас есть подозреваемые?
– Их было множество. И у меня, и у полиции. Но подозрения – это не ответы. Никто не пойман. И знаете…
– Что?
– Мне кажется, мы никогда не узнаем правды. А тот, кто узнает, уже никому не сможет ничего рассказать.
– Почему вы так считаете?
– Такова цена истины, деточка. Ты ещё слишком молода, чтобы это понять. Я повидал достаточно, чтобы с уверенностью сказать: правда иногда может быть слишком неприятной, слишком опасной, она может даже навсегда заставить замолчать её обладателя.
– Вы пытаетесь напугать меня?
– Нет, лишь предупредить. Ты лезешь в историю, которая началась очень давно, но так и не получила финала. Все её участники исчезли, кроме главного. Он до сих пор прячется где-то в темноте. Мы ничего не знаем о нем, но он все знает о нас. Думаю, мы оба прекрасно понимаем, что пропавших девушек не ждёт счастливое возвращение. И. я думаю, они узнали правду, прежде чем исчезнуть навсегда. Они узнали, кому помешали их красивые лица, их яркие улыбки и их жизнь. Но им уже на это наплевать.
– Вы что-то знаете? Вы так уверены, что все девушки мертвы?
– А ты думаешь, кто-то из них избежал этой участи?
– Мария вполне могла сбежать.
– Куда? Зачем? Забыть про родных? Оставить мать?
– Она ведь жила здесь с тётей?
– Здесь да. Но в городе, откуда она приехала, жили её родители. Они искали её. Очень долго и безуспешно. Она не сняла деньги со счета, не забрала документы, не попрощалась. Просто не пришла домой. Та же история и с Сашей.
– Вы её помните?
– Конечно, помню. Я не настолько стар. Она была такой эмоциональной, такой светлой, у неё были грандиозные планы на жизнь. Но однажды она тоже не вернулась домой.
– У неё было много мужчин, и некоторые были очень ревнивы.
– Ты права. Мужчины были. Один даже избил её. Знаешь, он вполне мог и убить. Но он не стал бы прятать тело, не стал бы заморачиваться. Я однажды видел его, здоровый парень, в нем бурлила жестокость. Я был уверен, что он причастен, тогда я тоже не считал, что появился маньяк. Но его алиби… Оно оказалось непоколебимым.
– Он же мог его устроить сам.
– Не мог. В тот момент он был в отделении полиции. Его задержали за драку в баре. Они держали его пятнадцать суток. Когда его выпустили, Саша уже исчезла. Её не было уже несколько дней. Так что он не мог этого сделать.
– Вы подозревали кого-то ещё?
– Подозревать не моя профессия. Но мысли были.
– Например, что вы скажете об Игоре? Они ведь встречались, вы же знали об этом?
– Знал, конечно. И был рад, что с ней такой мужчина, он мог её защищать. Благодаря ему её бывший отстал от неё, он был не таким уж и смелым, получил пару раз отпор и исчез.
– Но они расстались?
– Я могу лишь догадываться, что произошло.
– И что же?
– Ей понравился другой мужчина.
– И вы знали, кто это?
– Не был уверен, но однажды услышал её разговор с подругой. Она восхищалась этим мужчиной, хотела быть к нему поближе, но он был неприступен. Саша сокрушалась, что на него не действуют ее чары. А все потому, что он был женат.