Анна Фурсова
Счастье в мгновении. Часть 2
Предисловие
Дорогие мои Читатели, искренне приветствую Вас!
Счастлива, что Вы начинаете своё путешествие по этим прерывисто дышащим страничкам, жаждущих окунуть Вас в нечто трогательное, животрепещущее, порой душераздирающее, моментами забавное, но поистине увлекательное… Это как особенная Вселенная со своими звёздами, галактиками, метеоритами и большим неизбежным взрывом. Она сплачивает нас с Вами тонкой незримой магией, рождая единый внутренний мир с богатым эмоциональным накалом.
Хочу выразить огромную благодарность за то, что Вы согласились, приобретя книгу, прикоснуться к моей душе, прочувствовать созданное с огромной любовью для Вас. Если ранее Вы лишь только ознакомились с её частичкой, то теперь перед Вами она предстала в «оголенном» виде…
Отдав всю себя, вложив всю вереницу чувств в каждое слово, я буду верить, что Вам удастся испытать это на себе, проникнуться в то, что с небесной чистотой подарено Вам.
Все на борт?!
Рекомендация: запаситесь носовыми платочками. Для слез счастья, друзья. Или нет. Всё узнаете уже скоро.
Любимые Читатели, время не ждёт! Переворачивайте страницу и проносите через себя написанное, насыщайте себя «счастьем в мгновении», дайте возможность чувствительному сердечку упасть в бушующее море эмоций!..
С любовью, Анна. Д.Примечание
Все достопримечательности, описанные в книге, реальны, поэтому, читая, Вы можете совершенствовать, обогащать свои знания, и, приехав в ту или иную страну, с уверенностью посетить её чарующие окрестности.
Счастливого путешествия, Читатели! Люблю Вас! Вы – источник моего вдохновения!
Посвящается тем,
кто щедро предоставил уголок в своём сердце,
вложив в него эту историю,
с безумными взлетами и неминуемыми падениями…
Пролог
Предаваясь думам глубокимПод звездами, затянутыми тучами,Я незримо тону в бездну черную,Неизреченно стирая оболочку живучую.Его облик посажен в сердце юном,Выцарапан кровью жгучей.Я сгибаюсь под бременем времени,Распаляясь в темноте дремучей.Лунный свет бликами падаетОт тоски на мои опущенные плечи,А мертвые губы шепчут,Сколько же прошло лет с последней встречи…Он носит имя в моём сердце начертанное,В нём – вся моя радость.Пылкие уста его придают жизни смыслИ приносят душевную сладость.Утомленная вспышками отчаяния,Облекаю на себя утешенияИ, погасив свечу жизни,Растворяюсь… в любовном искушении.Глава 1
Солидный мужчина, носящий в себе непроницаемую тайну, недоступную взору, облеченный в элегантный костюм, подчеркивающий спортивное телосложение, с манящей чувственностью, после незаметного полуминутного перерыва, давшего возможность возрасти приступам обольщения женским массам, поглощенным в это виденье, с едва скрываемым волнением, запинаясь, продолжает произносить подготовленную речь, не выпуская меня из своего помутневшего, немыслимо растерянного взгляда, как будто весь текст запечатлен на мне, и он тщетно пытается издалека разглядеть выцарапанные сердечным биением фразы. Упиваясь звуками его пронзительного низкого голоса, утопая ногами в невидимом песке, не вникая в смысл его слов, в меня невольно вливается расплавленная вулканическая лава, заседая в жилах. Всё пылает, пылает неистовым потрясением.
Заволоченные незримой сказочной магией, мы так пристально созерцаем каждого, точно призрака из прошлого… словно наши души обнимаются и переговариваются между собой, зажигая тот самый, тот невообразимый огонёк жизни. Вот он тайный язык двух душ.
Одержимая видением, во мне смерчем проносятся воспоминания, тесно связанные с этим великолепием, с этим сосредоточием природной сексуальности, с этим мужчиной, обуреваемым когда-то моё тело жизненными силами, придаваемыми каждому моему действу смысл. Падая в глубину давно забытых грез, я застываю в немом изумлении, вбирая жадным взглядом черты знакомого лица. Эти невыразимые взоры друг на друга разгораются с каждой секундой… сквозь годы, разлуку, расстояние.
Годы добавили определенность его чертам… выразительные скулы сжимают и наполняют моё сердце неизъяснимой тревогой. Но этот голос, эта говорящая струна его души, пленительно окутывает меня; его сводящие с ума зелёные глаза, сверкающие и озаряющие эту залу, мужественность лица, с частицей появившейся отважности и бесстрашия, связывает мой желудок в узел.
– Милана, ты так пялишься на него… – выпаливает, усмехаясь, Джуана, поправляя руками прическу.
– Застыла, как мумия, – поддакивает Кармелита, настраивая фокусировку в фотоаппарате для съемки.
– А больше всех разражалась смехом над «дедуськой», – звонким голосом хохочет подруга, прикрывая рот ладонью.
– Я…я… – Я пытаюсь подобрать и связать лишь одно слово, но бессмысленно. Зачарованная лицом и фигурой, я ловлю ртом воздух. Мои глаза с расширенными зрачками, словно вылезают из орбит, когда я обозреваю выступающего на сцене. Может, это работа моего воображения?
«Неужели передо мной – Джексон Моррис? Тот самый Джексон Моррис, друг моего детства?!» Я прокручиваю эту мысль снова и снова и не могу поверить в ее реальное существование.
Завершив речь, тень знакомого человека трясущимися руками оставляет микрофон на стойке и лихорадочно спускается по ступенькам, по-прежнему не отводя от меня взора, дабы не потерять в толпе. Мы держимся друг за друга глазами.
– Та-а-ак, – тянет Джуана, – Милана, ну что, как тебе этот «мужчинка»?.. Произвел впечатление? – глумится она, трогая ладонью меня за плечо, приводя в движение окаменевшее тело.
Я не подаю ни одного звука, вскидывая глазами на источник, заставивший опалить мой разум, огненным прикосновением, лишь одними глазами. Я сверлю его неестественным, умалишенным взглядом, в котором нет места тактичности. Этот ореол благородности совершенно не имеет ничего общего с тем юношей, которого я знала, и с которым мы были неразлучны с самого нашего рождения. В эту секунду он предстает передо мной мужчиной двадцати одного года, но с заметной щетиной на подбородке он выглядит гораздо старше. Он одет в тёмно-синий смокинг. Несколько верхних пуговиц его белоснежной рубашки расстёгнуты, что делает его убийственно сексуальным, рождая сладострастие, заставляющее неустанно смотреть в его сторону. На его левой руке издалека виднеются швейцарские часы, придающие его стильному образу чрезмерную официальность и деловитость. Все женские взгляды прикованы к нему.
«Нет, я не поддамся чарам. Нет».
Пожав руки ведущему благотворительного мероприятия, благодаря которому несколько минут назад наши жизненные дороги с Джексоном Моррисом сошлись, раскатистыми шагами он направляется в мою сторону. Фотографы с разных сторон создают снимки выступающих, образуя, напрягающее уши, щелканья камер. На пути его останавливает журналист для того, чтобы взять интервью.
– Извините, можем чуть позже? – доносится его торопящийся, раздробленный голос. – После мероприятия, я отвечу на все ваши вопросы, – перебирает настойчиво Джексон, ладонью убеждая интервьюера в своих словах. Журналист, улыбаясь, соглашается на его предложение и поддерживает общение со спонсорами благотворительного вечера.
С каждым его приближением в моих жилах застывает кровь. Ошарашенная, я сжимаю и разжимаю несколько раз пальцы на ногах, чтобы устранить онемение и вылезти из толпы присутствующих.
«Как будто иду к нему по звездному пути».
– Милана, через десять минут начнем съемку, – остановив меня, предупреждает Кармелита. – Мы решили провести съемку до окончания благотворительного мероприятия.
Внутри меня образуется возглас отчаяния.
«Нам всегда что-то мешало с Джексоном. Это неудивительный факт».
– Я лишь разрешу один вопрос и немедленно вернусь к группе моделей, – отрывисто уверяю я, мысленно думая о другом, устремляя взгляд на призрака в костюме сквозь её левое плечо.
– Поторопись. Максимилиан может обозлиться, – отметив что-то в своем ежедневнике, уведомляет Кармелита.
В настоящую секунду даже «главком» в лице Максимилиана с его открытым, всегдашним, злобным раздражением меня не волнует. Я продолжаю путь к мужчине, с которым пока что удалось поговорить только взглядами… С каждым движением ног страх леденит мою кровь.
– Милана, мы можем поговорить? – касается моего плеча мама, притормозив ходьбу. – Я сейчас видела…
Я перебиваю маму, начиная раздражаться тому, что когда я хочу что-то осуществить, то в этот момент я оказываюсь нужна всем и вся:
– Мам, не сейчас!
– Подожди, я хочу кое-что сказать! – настаивает с выражением она.
– После поговорим, – отрезаю недовольно я и в ускоренном темпе практически бегу к своему другу детства, повинуясь кроткому инстинкту сердца (ощущение, что ноги сами несут меня к нему) или к иллюзии, родившейся в моём воображении. Ковыляя на негнущихся ногах, стуча каблуками о кафельный пол, мы приближаемся друг к другу, сталкиваясь с учащенным дыханием каждого.
Наметанный мужской глаз оценивающе сверлит каждую линию, изгиб моего тела.
– Я отказываюсь верить своим глазам… – пленительным взглядом, прошибая моё сознание, выражается Джексон, пронизанный льющимся трепетом. В глазах – сердечное волнение. – Милана Фьючерс? – испытывая чрезмерное удивление, выдает он снова, готовый меня ущипнуть, осуществив проверку: сон это или нет. Его округленные глаза говорят о том, что он потрясён нашей неожиданной встречей в этом месте так же, как и я.
Я замираю под этим несусветно безупречным, мужским, до боли знакомым, взглядом и пытаюсь собраться с разрозненными мыслями, собирая их в кучу.
– Джексон Моррис? – поразительно исходит от меня. Я всматриваюсь в его глаза, в которых висит ответ на мой вопрос.
«Это он. Это Джексон, с которым мы расстались четыре года и несколько мучительных месяцев назад. Это он… это он… это он…» – проговариваю я про себя, словно заклинание.
– Т-ы… – просверливая зелеными глазами, он пытается сказать что-то, всплескивая руками от удивления. Он нервно потирает висок, затем бровь. Моё сердце так бешено стучит, что я боюсь не расслышать его слова. – Прости… – он багровеет, – прости, я не… о… ожидал… Я… я в замешательстве… – озадаченно бормочет он.
Его слова оборванные, а на лбу заметны крупинки образовавшегося пота.
Он бегает глазами по мне, обвораживая меня своим взглядом, вложив в него сердце.
– Но… – начинаю и замолкаю я, сглатывая слюну, – что ты здесь делаешь? – спрашиваю я, шокированная тем, что в эту секунду своей жизни я беседую с никогда не забытым мною любимым человеком из прошлого. С Джексоном Моррисом. С моей близкой душой, с которой я не поддерживала общение целую вечность, насыщенную нелегкими испытаниями.
Джексон обводит меня своим неотразимым взглядом, расплываясь в странно-очаровывающей улыбке. Словно он сводит воедино обрывки наших воспоминаний. Его пьянящие ароматы затормаживают, без того упавший в пропасть, рассудок.
«Какой же он сексапильный…»
«Какой же он красивый…»
«Какой же он взрослый…»
«Милана, приди в себя! Не поддавайся своим парализованным мыслям!..»
Джексон мнется, не понимая даже простого вопроса. Через минуту, приходя постепенно в себя, басовитым голосом, коротко посмеявшись, отвечает:
– Спасаю тигров.
– А-а, да… – Я еле шевелю губами.
Чувствую, что он не отрывает от меня глаз, минимальная дистанция между нами смущает, и я старательно намеренно отвожу взгляд в другую сторону. Помертвев от надгробной тишины, я набираюсь храбрости спросить:
– Джексон, в программе мероприятия указано, что инициалы выступающего генерального директора Дж. М. – Я робко улыбаюсь, отмечая внутри себя жар, приливающийся к моим щекам. – Ты шифруешься так или?..
– М-м-м… – Он не может подобрать ответа.
Пальцы на моих ногах поджимаются от неловкости.
– И… – Я подталкиваю его продолжить после нескольких секунд молчания.
– Да, прошу прощения, – не смыкая глаз, сообщает он. – Это сотворено с целью, чтобы как можно меньше привлекать к себе внимание. Журналисты, папарацци… К этому сложно привыкнуть.
– О… да-а, – поднимаю на него взгляд. – Ты так изменился… – выговариваю я, испытывая крайне несдержанное волнение. Мой желудок выворачивается наизнанку, издавая громкие звуки.
– И ты… – Беспечная улыбка не сходит с его лица. – Сменила имидж?..
– Да… – улыбаюсь я, показав ямочки.
– Шикарно выглядишь, Милана Фьючерс… – вырывается из уст Джексона с видом глубокого раздумья.
– Благодарю, Джексон Моррис.
Наш недолгий разговор прерывает Кармелита, подойдя со спины Джексона.
– Извините, что отвлекаю вас от разговора, но нам нужно успеть произвести запланированную фотосъемку. С моделью, – добавляет она, кивком указав на меня.
– Да, безусловно, – цедит он сквозь зубы, с непоказываемым, но со зримым недовольством, что толком не начавшаяся наша беседа была таким образом оборвана.
Кармелита округляет глаза, обозревая Джексона.
– Вы, пожалуй, Джексон Моррис? – поражается она.
– Совершенно верно. – Джексон продолжает взирать на меня.
Сложив руки за спину, я, нервничая, сплетаю влажные ладони.
– Я слышала о Вас и о Вашей компании. То, что вы делаете – идет на благо общественного развития молодежи. Я впечатлена от результатов Вашей деятельности.
– Сочту за честь! – галантно произносит Джексон.
Он испытывает недовольство, что нас отвлекли?..
Кармелита продолжает говорить безостановочно, восхваляя работу Джексона, отчего мне становится не по себе. Я перебросилась с Джексоном только пару фразами, не общаясь с ним весьма долгое время, а она уже протараторила ему целый текст. Что она себе позволяет?
– Кармелита, нам не пора начинать съемку? – не выдерживаю я, мягко обрывая ее бессмысленный монолог.
– Да-да, конечно, Милана, готова?.. – быстро произносит она, меняя собеседника.
«Болтушка».
«Перед Джексоном все девушки так расстилаются?»
– Леди, дайте, пожалуйста, нам полминуты договорить с моделью?
У меня прокалывает желудок от такого вопроса. Значит, он еще что-то хотел сказать мне.
– Да-да. Милана, я возле стенда буду.
Я киваю и судорожно вздыхаю, навострив уши, чтобы не прослушать мысли от Джексона.
Насквозь прошибающий взгляд известного бизнесмена создаёт внутри меня ожоги, от которых тело воспламеняется.
– Милана Фьючерс, находишь возможным после мероприятия со мной встретиться?
Я непонимающе взираю на него. Встретиться? Он предлагает встречу? Мои ноги становятся ватными, поднимается температура тела. Изнутри что-то подмывает завизжать от радости. Я так ждала, что он предложит встречу. Я желаю о многом его расспросить, узнать, где всё это время он пропадал, чем занимался, как достигал своих целей.
– Так что? – уточняет он на моё молчание снаружи и нахлынувший шквал эмоций внутри. – Мне дожидаться тебя? – повторно осторожно спрашивает Джексон, словно боясь услышать отказ.
«Милана, очнись и скажи уже ответ…»
– Да, извини… Я думала над тем, имею ли я свободное время после съемки, точнее мероприятия, – нервничаю я, – да, мой ответ, да.
На его лице вмиг промелькнуло подобие улыбки.
– Всё в порядке? Я не смутил тебя? – говорит он, улавливая мое волнение, которое он тоже испытывает, но не показывает.
– В порядке, – отвечаю я с фальшивой уверенностью.
Мои скулы напряжены от широты улыбки, но я не могу заставить себя не улыбаться, смотря на этого мужчину. Джексон косо бросает взгляд на часы, закрепляющие запястье его левой руки, и выразительно предлагает: