– Обещаешь?
– Обещаю. Тебя разбудить?
– Да, конечно. Я приготовлю ужин.
– Буду рад.
– Тебе надо лучше питаться. Может, возьмешь что-нибудь с собой? Хотя у меня в доме мало еды…
Броган огляделся.
– Давай немного фруктов? Или кусочек пирога…
Элси не пришлось уговаривать. Она вскочила, с поразительной для своих лет ловкостью подбежала к столу и паучьими пальцами выбрала из корзинки несколько плодов поспелее. Отдала их Брогану, и тот спрятал их в мешковатый карман. Затем отрезала огромный ломоть чизкейка и завернула в фольгу.
– Спасибо, – сказал Броган.
– Тебе еще что-нибудь надо?
Тот задумался.
– Свечи. У тебя есть? И спички тоже.
Элси с радостью закивала:
– Уж это у мамочки для тебя всегда найдется.
Она открыла дверцу под раковиной и вытащила связку белых свечей и коробок спичек.
Броган с трудом распихал ее дары по карманам. Элси снова схватила его за руку.
– Просто чтобы ты знал… Мне уже немного осталось на этом свете, но сегодняшний день – лучший в моей жизни. Теперь я умру счастливой!
В душе Брогана что-то перевернулось. Люди редко говорили ему такие слова. Обычно наоборот – умирали в муках и страданиях, умоляя оставить их в живых.
– Я… мне пора, – выдавил Броган, потому что сказать было нечего.
Он, не оглядываясь, вышел из комнаты. Стал подниматься, перешагивая по две ступеньки зараз, чтобы старуха не сумела за ним поспеть.
Та кричала ему вслед:
– Алекс! Алекс!..
На лестничной площадке Броган запрыгнул на комод и пролез через люк.
Однако даже сквозь потолок до него донеслись рыдания женщины, оплакивающей давно умершего сына.
Четверг, 6 июня, 8:56
Он снова проспал. Впрочем, плевать. Сегодня ему не до Колетт и Мартина.
Броган зажег одну из свечей, подаренных Элси, и поставил ее в лужицу воска. Сидя на комковатом матрасе, он прижался спиной к стене и уставился на пляшущее пламя, поддаваясь гипнозу. Стены комнаты задергались в беспорядочном ритме. Пятно плесени в углу ехидно ухмыльнулось.
Пока ты ничего не сказал – это не я. И вообще мне сейчас не до улыбок.
Почему?
Потому что надо было убить старуху. Она тебя видела. Знает, где ты.
И что бы это дало? Сиделка ее обнаружила бы. И сейчас по всем домам рыскали бы полицейские.
Не обязательно было обставлять это как убийство. Можно было тихонько придушить ее и уложить в постель. Тогда мы успели бы выбраться.
Я не хочу отсюда уходить.
У тебя все равно нет выбора. Элси знает, что ты здесь.
Она никому не скажет.
О, ты так уверен? И как ты это обеспечишь? Очаруешь ее своей харизмой?
Она не в себе. Витает в облаках. Путает реальность и фантазии. Кроме того, сперва я хотел кое-что сделать.
Например?
Например, пообщаться с Фейрбрайтами.
Они что, до сих пор тебе интересны?
А почему нет?
Потому что ты все утро стараешься про них не думать.
Не хочу лишний раз огорчаться. Вчерашний вечер не задался.
Поэтому мы и не пошли смотреть, как они собираются на работу?
Да.
Что ж, ладно, пока останемся. Может, удастся с ними поиграть… Узнай их получше. Найди их слабости, страхи. Обернем все это против них же самих. Как с Картерами.
Броган кивнул. Картеры на его памяти были лучшими. Ему удалось залезть к ним в голову. Найти их комнату страха и запереть их там. Радости это доставило куда больше, чем само убийство. Потому что было гораздо глубже. Эффектнее.
Полицейские этого не поймут. Они филистимляне.
Знаю.
Придумают какую-нибудь бредовую теорию. Объяснят все своей психиатрической хренью. Им важно одно – поймать убийцу. Они никогда не догадаются, почему мы это делаем. Как думаешь, что наплели им психологи, когда пытались объяснить, зачем мы поменяли местами головы твоим родителям?
Явно какой-нибудь бред. Сомневаюсь, что они додумались до правды.
Ага. Весь секрет в том, что это было весело. Но в нашем психологическом портрете такого не напишут.
Пусть думают, что хотят. Объяснять мы все равно не станем.
Ага. Скорее помрем.
Броган с трудом встал с матраса. Хорошенько потянулся, пока сухожилия не затрещали, угрожая лопнуть. Из кармана снятой куртки вытащил банан и съел его, расхаживая по комнате и обдумывая дальнейшие планы. Когда в руке осталась лишь вялая кожура, он ощутил прилив сил – даже ухмыляющаяся рожица на стене уже не так бесила.
Через минуту Броган был на чердаке, пробираясь над домом Элси. Задерживаться у нее не собирался, но случайно услышал разговор с сиделкой.
– Ты все еще спишь? – удивилась та. – Уже десятый час.
– Я устала, – ответила старуха. – Поздно легла.
Кэрри рассмеялась:
– Поздно? Что, любовника себе завела?
– Для любовников я старовата. И вообще, кому они нужны? Есть занятия получше.
– Лучше, чем любовник? Хотя да, с мужиками такое бывает… Так в чем дело?
– Не скажу. Это секрет.
Умничка!
– О-о-о, – протянула Кэрри. – Секреты я люблю. Ну же, выкладывай. Ты же знаешь, я никому не скажу.
В голосе сиделки слышались снисходительные нотки. Интересно, как бы она заговорила, узнав правду?
– Не могу, – заупрямилась Элси. – Он сказал, если я проболтаюсь, то больше не придет.
– Ты же говорила, это не любовник.
Элси вдруг разозлилась:
– Сказала – не любовник, значит, так оно и есть. На кой они мне сдались? Это был кое-кто особенный.
Кэрри замолчала. Наконец сдалась:
– Ладно, Элси, твоя взяла. Не берусь даже предположить. Слушала кого-то по радио?
– Еще чего! – фыркнула та. – Никогда не догадаешься. Ни за что в жизни!
– Элси, ну правда, не мучай меня. Намекни хоть немножко.
И ту словно прорвало:
– Это был Алекс! Алекс вернулся!
Брогана встряхнуло. Он замер, прикидывая, что теперь делать.
А ты чего ждал? Я же говорил. Знал, что она проболтается.
– Алекс?.. – протяжно переспросила Кэрри. – Это ведь твой… э-э-э…
– Мой сын. Да. Тот самый. Прошлой ночью он приходил ко мне в гости. Я обещала никому не рассказывать, а ты меня заставила. Я нарушила свое слово, и он теперь, наверное, больше не вернется…
В голосе Элси прозвучало такое отчаяние, что Броган даже перестал на нее злиться.
– Эй, – принялась утешать ее Кэрри. – Все хорошо. Я поняла тебя. Правда поняла.
Ни черта она не поняла, подумал Броган. Ни черта. Решила, это просто бредни старухи, которая скоро двинет кони.
Он понял, что его тайна умрет вместе с Элси. Пусть говорит, кому хочет. Кто ей поверит? Кто свяжет басни о визитах давно умершего сына с беглецом-маньяком?
Броган встал, радуясь, что вопрос с Элси можно отложить. Едва ли не насвистывая, он направился к кирпичной кладке, разделявшей чердаки. Вскочил на нее одним махом.
И ошеломленно застыл на месте, вмиг разучившись дышать. Он вцепился в стену, как зверь, увидевший хищника, – и окаменел.
Чердачный люк был открыт, и из него торчала голова.
Четверг, 6 июня, 9:23
Брогану сперва показалось, что его заметили, и с этим внезапным гостем – скорее всего, Джеком – они играют в гляделки, будто стрелки на Диком Западе, перед тем как выхватить револьвер и укокошить соперника.
Если побежит, беги вслед за ним. Нельзя, чтобы он вызвал полицию или взял оружие. Надо убить его первым, и если жена дома, то и ее тоже.
Все это пронеслось в голове у Брогана буквально за долю секунды. Потом он разглядел, что Джек смотрит не на него – тот отвернулся в другую сторону и светил на стену дома Фейрбрайтов.
Свой собственный фонарик Броган, к счастью, держал в левой руке, которую еще не успел поднять. Он тихонько выключил его, молясь про себя, чтобы Джек не заметил света.
И тут прозвучал вопрос, от которого у него чуть не остановилось сердце.
– Ты что здесь делаешь?
Это говорила Пэм, и обращалась она не к Брогану, а к мужу.
Тот глянул вниз, в люк.
– Просто проверяю. Что, на чердак уже нельзя залезть?
– Спускайся давай, пока совсем не скрутило. Ты же говорил, у тебя болит спина?
– Еще как болит! Но уж на пару-то ступенек я подняться могу. Я не инвалид в конце концов.
– Джек, спускайся! Я тебя в больницу больше не повезу. Если что случится, поедешь сам.
– Ну и ладно, – буркнул Джек, но все-таки спустился и закрыл люк.
Броган наконец-то втянул в себя воздух.
Чуть не попался.
Секундой позже – и все… Долбаная собака!
Откуда тебе знать, может, собака ни при чем.
А кто еще? Странное совпадение. Зачем мужику с больной спиной карабкаться на лестницу и проверять чердак?
Может, ты сам виноват. Слишком шумно ходишь.
Куда уж тише… Летать я пока не научился.
Как хочешь. Но с этого момента надо быть осторожнее.
Броган включил фонарик и аккуратно переполз на чердак к Джеку и Пэм. Разговор будто стал тише – хозяева, скорее всего, ушли на первый этаж, – но рисковать все равно не хотелось. Чуть слышно ступая по балкам, Броган направился к дому Фейрбрайтов, каждые пять секунд останавливаясь и светя фонариком в сторону люка. Наконец с немалым облегчением перебрался через вторую стену.
Усвоив урок, он хорошенько прислушался, прежде чем открывать люк, потом помедлил еще немного, не торопясь опускать лестницу. И, только тщательно осмотрев все комнаты, позволил себе расслабиться.
Броган наложил хлопьев, сделал пару тостов с джемом и налил кружку кофе. Как и в прошлый раз, вымыл за собой посуду и убрал все по местам. Наполнил водой пластиковую бутылку, снова наведался в ванную, но в этот раз не стал принимать душ, а только умылся на скорую руку.
В голову опять полезли мысли о том, что будет, если он допустит какой-нибудь промах. Не просто обронит в душе темный волосок, а что-нибудь серьезнее? Как в сказке про Златовласку и трех медведей, только наоборот: пусть хозяева удивляются, кто съел их ужин, сидел на стульях и валялся в кровати, но не рычат, как звери, а испуганно жмутся, потому что крови жаждет их незваный гость.
Пора бы принюхаться к здешнему меду…
Броган не знал, что, собственно, искать. Какие-нибудь мелочи, которые дали бы ему ключик к тайнам Фейрбрайтов.
Поиски он начал с буфета в гостиной. Старательно заглянул в каждую бумажку, даже самую пустячную на вид. Ничего.
Нет, кое-что интересное он все-таки нашел: выяснилось, что Мартина однажды чуть не лишили водительских прав, а Колетт сдавала анализы с подозрением на опухоль, оказавшуюся обычной кистой, – но это все мелочи.
Нужно что-то более принципиальное. Вроде той коллекции фаллоимитаторов, которую мы нашли в доме Дервентов, помнишь? И как ловко потом применили ее по назначению…
Броган заметил ноутбук на невысоком книжном шкафу, но включать не рискнул. Он не очень хорошо разбирался в технике – не сумеет ни прочесать жесткий диск как следует, ни замести потом следы.
Поэтому он вернулся в спальню. Открыл дверцы большого платяного шкафа, битком набитого одеждой, но среди тряпок не увидел ничего интересного, только свадебное платье.
Подошел к комоду. Открыл верхний ящик. В основном там лежало женское белье – частью весьма пикантное. Броган вытащил черные кружевные трусики. Эту вещицу запросто можно было представить на Колетт.
Интересно, что она сказала бы, узнав, как ты щупал ластовицу?
Он продолжил поиски. В одном из ящиков лежали носки и трусы Мартина, но остальные, кажется, были заняты вещами Колетт. Там хранились колготки, чулки, свитера, всякие женские мелочи вроде расчесок, бижутерии и косметики.
Броган открыл нижний ящик. И, кажется, нашел, что искал. Именно здесь Колетт держала личные вещи. Свидетельство о рождении, несколько дипломов. Памятные безделушки: рисунки, тетрадки с плохими стихами, открытки, коллекцию ракушек, миниатюрного плюшевого мишку.
А еще шкатулку.
Маленький деревянный сундучок в серебряной оплетке. В таких обычно хранят драгоценности, но украшения Броган видел на туалетном столике у зеркала. Он вытащил шкатулку, хотел открыть – заперта.
Зачем запирать, если там просто кольца с серьгами? Та, что на туалетном столике, была открыта…
Броган пошарил в ящике в поисках ключа, но ничего не нашел. Вскрывать замок не решился, поэтому просто положил шкатулку на место.
Рядом лежала еще одна коробка: белая, из-под обуви. Броган снял с нее крышку. Внутри оказались фотографии.
Большей частью на них была запечатлена семейная жизнь Колетт и Мартина. Снимки с праздников, с дружеских посиделок… На одной из фотографий крупным планом была табличка с именем Мартина Фейрбрайта и подписью «Продавец года». Судя по дате, снимок сделали два месяца назад. На других фотографиях с той же вечеринки эта табличка лежала на столе перед Мартином. На одном из снимков Мартин пялился в декольте пышногрудой брюнетки рядом.
Кому нужны эти «Продавцы года»? Лучше б раздавали награды за «Сиськи века». Эта дамочка всех обставила бы. Продавила бы грудью.
Мартин, кажется, охотно отдал бы за нее свой голос.
Хм, а Колетт ты видишь? Как она сверлит его взглядом – убила бы, если б могла, не дожидаясь нашего появления…
Мне больше интересно, зачем она оставила снимок?
Дальше шли фотографии ее юных лет. С родителями, сестрой, с собакой. Всегда радостная, всегда красивая…
На самом дне лежал конверт, тоже набитый фотографиями, на которых Колетт была изображена вместе с мужчиной.
Вот только это оказался совсем не Мартин.
Высокий, красивый, но не такой качок, как нынешний муж. Колетт от него не отлипала – вечно обнимала за талию и смотрела с обожанием. На одном из снимков Колетт и ее загадочный возлюбленный сидели в ресторане, положив сцепленные руки на белую скатерть. На пальце у Колетт сверкало обручальное кольцо.
Броган ничего не понимал. Фотографии явно были давними, потому что на них у Колетт совсем другая прическа. Значит, не любовник. Но куда делся тот парень? Почему он больше не с ней?
Броган уставился на снимки. Наверное, они не единственные, в компьютере найдутся и другие, но включать технику он по-прежнему боялся. Пока удалось раздобыть лишь мелкие фрагменты из прошлого Фейрбрайтов. Возможно, их удастся использовать: если правильно сложить вместе, то получится лезвие, которым он вспорет внешнюю оболочку Колетт.
Броган собрал фотографии. Убедившись, что снимки Колетт и ее ухажера лежат в конверте, а остальные – в прежнем порядке, вернул их в обувную коробку и поставил ее обратно в ящик комода.
«Интересно», – подумал он.
Очень интересно…
Четверг, 6 июня, 22:03
В дом Фейрбрайтов он вернулся около десяти вечера. Знал, что рано. Но торопился, как спешат в кино, чтобы не упустить хоть одну секунду рекламы.
Вот бы попкорна сейчас.
Ага, или сосиску в тесте.
Выключайте свет, включайте музыку. Шоу начинается!
День пролетел быстрее, чем думалось. В своей лачуге Броган зажег свечу и принялся укладывать в голове информацию, которую раздобыл нынешним утром. Его немного мучили сексуальные фантазии – сказалось найденное в комоде бельишко, – но в основном мысли крутились вокруг персоны бывшего жениха с фотографии. Броган даже придумал игру – заставить Колетт рассказать, чем тот парень лучше ее нынешнего мужа. Пусть Мартин слушает и хнычет как ребенок. Будет забавно. А когда Броган наиграется, убьет их обоих.
Может, уже сегодня вечером?
Колетт вошла в спальню первой. Примерно в пол-одиннадцатого. Она босиком прошла по ковру. Сняла часы и украшения, положила их на тумбочку. Ненадолго исчезла из поля зрения, затем появилась снова. Включила телевизор. Забормотал местный новостной канал.
– Полиция продолжает поиски Томаса Брогана, разыскиваемого в связи с серией жестоких убийств в районе Мэйхилл. Последние жертвы Брогана, Энн и Эдвард Картеры, были обнаружены мертвыми у себя дома в понедельник вечером…
Из своего укрытия Броган заметил, как Колетт вдруг замерла и прислушалась к телевизору. Он не видел экрана, но, наверное, сейчас показывали его старую фотографию.