– Аккуратно, – раздался мужской голос. – Шаг.
Он вышел, направляемый владельцем голоса, и остановился. Рук коснулся свёрток. Медленно открыв глаза, развернул и накинул выданный халат. Рядом стоял малазиец, с мягкой улыбкой наблюдая за происходящим.
– Долго я проболтался?
– Всю ночь, – ответил Суриани.
– Нехило.
– А чего ты хотел, семь переломов. Про внутренние гематомы вообще молчу.
Максим давно пытался заполучить частичку ДНК доктора. Такие знания всегда пригодятся. Но больше всего его интересовала способность малазийца. Этот человек мог лечить касанием. В отличие от шарлатанов, показывающих чудеса.
Но Суриани всегда ходил в халате и шапочке. А рыскать в поисках волоса по вылизанному лазарету, в котором всегда кто-нибудь дежурит, Максим не собирался. Последует слишком много вопросов.
Малазиец указал на лавку рядом с душевой:
– Одежда.
Парень кивнул и поспешил смыть оставшуюся на коже слизь. Побочный продукт лечения. Подхватив одежду, он зашёл в душевую. Быстро помылся, оделся в своё и вышел. Суриани не ушёл и что-то записывал на планшет.
Каждый раз, перед тем как нахлынет голод после Марлен, он задавал вопрос малазийцу. Традиция двух малознакомых людей, встречавшихся каждый день.
– Не помешаю?
Местный эскулап отвлёкся от записей:
– Спрашивай.
– Марлен справится с любыми ранами?
Суриани ухмыльнулся:
– От пули в голове нет спасенья. Но оторванную конечность восстановить можно. Если она, конечно, осталась и в нормальном состоянии.
– В смысле? Запихнуть человека внутрь по частям и ждать, когда срастётся?
– Нет, – Суриани покачал головой. – По частям не получится. Сначала я приживлю конечность на место. Если это возможно.
– Когда бывает невозможно?
– Ты из фарша корову соберёшь?
Максим покачал головой.
– Вот и я не могу, – сказал Суриани. – Также я не могу оживить конечность.
– Оживить?
– Представь, что тебе оторвало кисть. Если её положить в лёд, то у тебя будет где-то двенадцать часов, чтобы попасть к обычному хирургу. Если брать меня в расчёт, то есть где-то сутки. Если добавить Марлен, то уже двое-трое.
– Понятно, – Максим хлопнул по животу. – Я пошёл.
– Давай.
Он вышел в коридор и, следуя указателям, дошёл до лифта. Поднявшись на четвёртый подземный этаж, поспешил в столовую. Зайдя, махнул рукой, приветствуя знакомых, и занял очередь. Медленно продвигаясь с подносом вдоль полок с едой, набирал всё подряд. Громко извещавший о пустоте живот требовал поторопиться. Заставив прямоугольник белого пластика тарелками, поспешил за стол. Сел рядом с девушкой и накинулся на еду.
Расправившись с четвёртой тарелкой, обратил внимание на тишину за столом. Сидящие рядом молча наблюдали за его трапезой. На лице Дмитрия сияла довольная улыбка. Раньше он был главным потребителем еды. Но теперь, сравнив количество тарелок перед ним и Максимом, приготовился мстить. Настала его очередь шутить про обжорство.
Измаил просто ждал, щуря то голубой, то карий глаз. Хитрая улыбка на обрамлённом рыжей шевелюрой лице не предвещала ничего хорошего. И Ассоль. Единственная переживающая, что человеку станет плохо.
– А ты говоришь, я много ем, – медленно сказал Дмитрий, откидываясь на спинку.
Измаил прикрыл левый глаз, оставляя карий наблюдать за набивающим рот парнем:
– Беру свои слова назад. Ты прям Дюймовочка.
– В смысле?
– По сравнению с ним, зёрнышко съедаешь.
Максим продолжал жевать. Не мог оторваться, чтобы ответить. Хотя уже чувствовал тяжесть в желудке.
– Отстаньте от него, – сказала Ассоль, хмурясь. – Вы же видите, что с ним.
Измаил изобразил удивление:
– А что с ним?
– Знаю, – хмыкнул Дмитрий. – Он накуренный.
– Не. Всё не так просто…
Максим проглотил еду и, прежде чем продолжить, буркнул:
– Да идите вы…
– Вот видишь, рыжий, какой он невоспитанный, – Дмитрий повернулся к Измаилу. – Ладно, нас послал, а девушку за что?
– Да замолчите уже, – вновь сказала Ассоль.
– Ну уж нет. Я это так не оставлю. Леди, позвольте мне защитить вашу честь, – Измаил встал и, поклонившись девушке, повернулся к жующему Максиму. – Я требую сатисфакции!
Дмитрий хмыкнул:
– Ого. Это ты где такие слова услышал?
– Да видел в одном фильме.
– Порно?
– Угу.
– Тогда ты неправильно уловил смысл.
– Ничё не знаю! Как видел, так и накажу.
Максим закашлял, подавившись. Ассоль принялась хлопать ему по спине:
– А я говорила!
Он остановил девушку рукой и прохрипел:
– Не знал, что ты из этих…
– Я не принципиален.
Измаил сел, довольный раздавшимися смешками. Максим решил прерваться и отодвинул тарелку. Лучше продолжить позже, когда тяжесть в животе отступит. Рыжий продолжил:
– Так с чего такой внезапный аппетит?
– Марлен.
Дмитрий присвистнул:
– Это кто тебя так?
– Ведьма.
– Ёпт…
Измаил покачал головой:
– Что ты ей сделал?
– Понятия не имею.
Ассоль хмыкнула.
– О, прекрасная, но неразборчивая дама, – рыжий повернулся к девушке. – Чем вызвана такая реакция?
– Почему неразборчивая? – спросил Дмитрий.
– Об.
– Вопрос снимается.
Она фыркнула:
– Да ну вас.
Максим решил вернуть разговор в интересующее его русло и спросил:
– Так ты знаешь, почему меня чуть не убили?
– Увеличение нагрузок.
Молодые люди внимательно посмотрели на Ассоль. Измаил попросил:
– Объяснись.
– К стандартным тренировкам Максим уже адаптировался. Надеюсь, ты заметил, что стало легче? – дождавшись кивка, девушка продолжила. – Так что начались усиленные, и тебя вновь начали ломать.
– Зачем? – спросил Максим.
– Марлен улучшает организм, снижая риск опасности, из-за которой к ней попадают, – видя непонимание в глазах ребят, Ассоль пояснила. – Простуда – дополнительный иммунитет. Переломы – укрепление костей. Разрывы мышц – повышение эластичности тканей.
Дмитрий удивился:
– Она это может?
– Да. Вы обратили внимание, что стали сильнее и теперь не так устаёте?
– Бред, – почесал затылок Измаил. – Стоп. Так это и нас ждёт?
– Ну, меня и его, – девушка кивнула на Дмитрия, – уже нет. Он и так проходит усиленные тренировки.
– С чего вдруг? – спросил Максим.
– Я тут дольше вас. А он сам попросил, – удивилась Ассоль. – Вы разве не знали?
Ребята посмотрели на бугая. Измаил спросил:
– В тебе проснулся мазохист?
Дмитрий вздохнул и кивнул на группу, сидящую неподалёку. Рыжий присвистнул. Каждый из них превосходил нормального человека в размерах и больше напоминал шкаф. Максим нахмурился:
– И что?
– Видите, с краю сидит?
Измаил уточнил:
– Короткий светлый ёжик?
– Угу.
Над столом повисла тишина. На лице рыжего появилась улыбка:
– Тебе придётся кое-что объяснить…
Максим поддержал:
– А ко мне ты баб таскал…
Дмитрий вздохнул:
– Это Моника.
Они вновь посмотрели на гору мышц. Брови Измаила взлетели на лоб:
– Так это ещё и она…
Медленно повернувшись, Максим сказал:
– Раньше у тебя были другие вкусы.
Рыжий хмыкнул:
– Ну захотелось человеку поэкспериментировать. Платьишко там примерить… или лифчик… Побыть хоть раз слабым полом!
– Может, это любовь, – сказала Ассоль и улыбнулась Дмитрию. – Не обращай на них внимания.
– Точно, – кивнул Измаил. – Как у тебя с Обом.
– Не важно, что у меня и с кем, – девушка показала язык. – Нужно помочь Диме…
– Вы не поняли, – Дмитрий исподлобья взглянул на троицу. – Она со мной заигрывает.
– И? – не понял Максим.
– Я хрен знает, как ей отказать.
– Пиздец, – прокомментировал Измаил. – А ты не пробовал сказать, что она страшная?
– Ты бы рискнул?
Рыжий вновь посмотрел на Монику:
– Я похож на психа?
– Макс?
– Понятия не имею, чем помочь, – пожал тот плечами.
Ассоль усмехнулась. Дмитрий дёрнул щекой:
– Есть что сказать?
– Конечно. Это же элементарно.
Измаил заинтересовался:
– Ну-ка – ну-ка.
– Скажи, что ты, как и любой мужчина, будешь чувствовать себя рядом с ней слабым. Из-за этого страдает твоё мужское начало, и поэтому ничего не получится.
Ребята задумались. Через пару секунд Измаил сказал:
– А неплохой вариант.
Максим кивнул:
– Поддерживаю.
Дмитрий вздохнул:
– Ладно, так и скажу.
– Ну вот и славно, – улыбнулась Ассоль и, бросив взгляд на дверь, резко вскочила. – Ладно, я побежала.
Измаил прикрыл левый глаз:
– К латышу своему?
– Не твоё дело.
Девушка взяла свой поднос и, махнув на прощание рукой, ушла. Провожая взглядом удаляющуюся фигурку, рыжий спросил:
– Вот и что она в нём нашла?
Максим усмехнулся:
– Ревнуешь?
– Только кого к кому? – вставил Дмитрий.
– Да идите вы, – отмахнулся Измаил. – Просто не понимаю.
– Чего именно? – раздался голос.
Они обернулись. Максим не видел этого человека со дня прибытия в Отдел. Присаживаясь, Азод повторил:
– Так что непонятно?
– Вот Ассоль, красивая девушка, умная. А спит с уродом, – рыжий покачал головой. – Дура, нет?
– Будь добр, подбирай слова, когда говоришь про мою дочь.
Ребята удивлённо посмотрели на него. Дмитрий не выдержал первым:
– Твоя дочь?
– Вроде того.
Брови Максима поднялись:
– Вроде того?
Измаил закрыл правый глаз:
– У тебя был сын, который решил сменить пол?
Азод посмотрел на рыжего:
– Ты с головой совсем не дружишь?
– Подождите, – Максим выставил ладонь. – Ей же не меньше двадцати. Азод, сколько тебе лет?
– Больше пятидесяти.
Молодые люди переглянулись. Измаил высказал общую мысль:
– Выглядишь на тридцать.
Азод пожал плечами:
– Марлен.
– Кстати, – Максим постарался скрыть любопытство, – кто и когда её сделал?
– Понятия не имею. Когда началась моя служба, она уже была.
– А служба твоя началась?… – спросил Измаил.
– Лет тридцать назад, – ответил Азод. – А что?
– С трудом верится в подобную технологию, – Максим поморщился. – Машина, которая лечит и улучшает непонятной жидкостью. В которой можно дышать. А то, что ей больше тридцати лет, вообще невозможно.
– Скажи это Владу, – усмехнулся оперативник. – А проще спросить у Зикимо. Он знает больше любого.
Максим нахмурился. Никто не будет общаться с главой Отдела без необходимости. А задавать такие вопросы – лишь навлекать на себя излишнее внимание. Ходить и ощущать постоянную слежку никто не хочет.
– Постоянно слышу эту фразу, – сказал Измаил. – Что она значит?
Азод усмехнулся:
– Тебе фамилия Дракула о чём-нибудь говорит?
Дмитрий удивился:
– Ты про вампира?
– Именно.
Рыжий прикрыл левый глаз:
– Так их не бывает.
Улыбнувшись, оперативник повторил:
– Скажи это Владу.
Они замолчали. Ветеран Отдела наблюдал, как молодые люди пытаются осознать новую реальность.
– У меня уже башка гудит, – поморщился Измаил. – Короче, вампиры существуют?
– К сожалению.
– И Дракула?
Азод кивнул.
– И мы их будем выслеживать и убивать?
– Нет.
Максим нахмурился:
– Разве это не наша работа?
– Вампиры – одни из самых опасных тварей, что есть на земле. Они быстрее, сильнее, выносливее любого из нас. И намного превосходят в живучести человека. Так что молитесь своим богам, чтобы не встретиться с одним из них.
Дмитрий покачал головой:
– Тогда кто на них охотится?
– Смертники.
– Кто?
– Группа сотрудников, занимающихся именно вампирами.
– А почему…
– В отличие от родных, они выжили. А когда человек ищет причину случившегося, то может добраться до ответов. Кто-то не верит. А кто-то пропитывается ненавистью и хочет мстить. Мы находим таких людей и учим, как убивать этих тварей. Смертникам терять нечего. Они готовы уничтожать вампиров любыми способами. Не считаясь с жизнями. А чтобы хоть ненадолго сравняться в возможностях, используют разные ммм… препараты.
Измаил прищурился:
– Наркота?
– Стимуляторы, – поправил Азод. – С учётом этого, живут они не очень долго.
– Хорошо, вампиры есть, – сказал Дмитрий. – Согласимся, примем как факт и всё такое. Оборотни существуют?
– Ты глаза-то протри, – Измаил толкнул в плечо соседа. – Вон сколько здесь бегает. Либо волк, либо тигр. Зассали, блядь, все углы. Хоть кастрировать начинай.
Азод покачал головой:
– Ты ещё крестовый поход объяви. А то, что они выбрали такую инкарнацию… способности просыпаются в детстве. Такой ребёнок часто изгой, поэтому и хочет быть сильным. А в детстве сила – это страх. Поэтому такой выбор.
– Кошатники и собачники, – сказал Дмитрий. – А есть другие?
– Конечно. Просто они редко показывают свою форму. Иначе ссаться начнут все, – Азод ухмыльнулся. – И это анималисты, а не оборотни.
Измаил нахмурился:
– Кто?
– Вам пособия выдали? – он дождался кивка троицы. – Вы их открывали?
Рыжий отмахнулся:
– Да просто ещё не дошли до этой буквы.
– Она же первая в алфавите.
– Я еврей, мы таки с конца читаем.
Максим вмешался:
– Так что насчёт оборотней?
– И они есть, – кивнул оперативник. – Только с ними проще.
Измаил наклонился вперёд:
– Чем же? Боятся ультразвука, и нам дадут свисток?
– Нет. Вы их просто не встретите.
– Почему?
– Истреблены на заселённых территориях.
– А на незаселённых? – спросил Дмитрий.
– Есть один труднодоступный остров, который вы не найдёте на картах, где осталась пара десятков особей. Что-то вроде резервации.
– Зачем? – удивился Максим. – Не проще всех перебить?
– Проще, – пожал плечами Азод. – Только тогда не перебили. А теперь не считают нужным.
– Почему?
– Гринпис лютует, – Измаил выставил ладони в сторону ребят, призывая молчать. – Тихо. У меня вопрос. Что насчёт зомби?
– А что с ними? – удивился Азод.
– Они есть?
– Как только мёртвые начнут вставать из могил, я тебе сообщу.
– Нету?
– Ни одного зарегистрированного случая.
– Ща прям обидно стало, – изобразил грусть Измаил. – А вуду и тому подобное?
– Брехня, – поморщился Азод. – Там живому человеку дают настои, замедляющие пульс и дыхание. Он вроде как умирает, а потом встаёт из могилы. Гипноз, сила внушения, наркотики. Ничего особенного.
– Убедил.
– Азод, – Максим кивнул на Дмитрия, – почему нас так разделили?
– В смысле?
– Ну, у меня и рыжего оперативная подготовка, – он кивнул на друга. – У Димы силовая.
Азод хмыкнул и откинулся на спинку стула. Максим заметил, что ему приятно делиться знаниями. Хоть и пытается это скрыть.
– Начнём с простого. Оперативник должен быть обычным и незаметным. Вести слежку, собирать информацию, – он развёл руки, показывая ширину плеч Дмитрия. – Вы представляете, насколько он выделяется даже среди нас?
– Это да… – сказал Максим, разглядывая друга, заново оценивая размеры.
– А сложное? – спросил Дмитрий.
– Тестирования, – ответил Азод. – Вы же помните, сколько с вами беседовали?
Все трое кивнули.
– Так вот, говоря тезисами, Дмитрий лучше раскрывает потенциал в команде. Вы – работая в одиночку.
– Чёт я не понял, – Измаил почесал затылок. – Мы же все в Интерполе. Одна команда и всё такое. И будем работать одни?
– Чаще всего, – кивнул Азод. – Хотя вам и будут помогать наши следаки на местах.
– Тогда зачем это разделение?
– Проведу аналогию. Когда нужно сделать операцию, вызывают хирурга. Одного, двух, кучу дополнительного персонала. Конечно, иногда операция серьёзная и требуется больше врачей. Вот только они бесполезны, когда есть крупномасштабное заражение. Тогда вызывают армию, вводят карантин, запрещают въезд и выезд из города. Сравнение понятно?
Молодые люди кивнули.
– Азод, – Дмитрий нахмурился, – как так получается, что всё это остаётся незамеченным?
– Потому что люди не хотят замечать.
– У меня в голове что-то хрустнуло, – поморщился Измаил. – Как это, не хотят?
– Ты часто обращаешь внимание на свою тень?
Рыжий посмотрел под ноги. Собрался ответить, но закрыл рот и задумался. Азод усмехнулся:
– Если бы я не сказал, ты бы вообще про неё не вспомнил. Так и с нами. Люди не хотят замечать таких, как мы. Только в детстве. Истории про магию, ведьм, чудеса. Секретные базы, сверхлюди. А потом мы вырастаем. Взрослый человек не должен верить в детские россказни. Поэтому и перестаёт обращать внимание на тени. Лишь изредка замечая, когда прячется от солнца. Так что мы и есть тени этого мира.
Дмитрий вздохнул:
– Сейчас бы пива. А то и у меня хрустнет.
Молодые люди задумались. Максим вздрогнул, когда оперативник вновь сел рядом. Пока они переваривали информацию, он успел сходить за кофе.
– Кстати, вы нашли того урода?
– Которым дыру у тебя в стене пробили? – уточнил Азод и покачал головой. – Скрылся.
– Получается, он жив?
– Ага.
Максим сам себе пробормотал:
– Скажи это Владу…