Стас нес меня осторожно, прижимая к себе, как ребенка.
– Ребята опять будут смеяться. – Надулась я.
– Ты себя видела? – Стасик закатил глаза. – Они при виде тебя сами пожалеть захотят. Вся в крови, гнили. Не поймешь даже твоя кровь или не.
– Думаешь, ты лучше выглядишь? Да и они так же будут смотреться, я уверена. – Возразила я.
– Ты не дойдешь.
Я сдалась. Бесполезно с ним спорить. Да и желания нет, если честно. Вообще мысли были только о возвращении. Я достала из кармана платок носовой и протерла Стасу лоб, чтобы кровь не капала на глаза. Парень едва заметно улыбнулся.
– Когда вернемся, я первым делом пойду в душ. Полтора часа простою, пока эта гниль не смоется, потом съем все, что найду в буфете, а затем сон, крепкий и беспробудный сон. – Мечтала вслух я.
– Тише. – Заворчал напарник, – А то через плечо перекину и как добычу потащу.
– Бу-бу-бу – Забубнила я и заткнулась, но позже добавила. – Спасибо тебе.
Он не ответил, но лишь крепче прижал. Я вытянула голову и поцеловала его в щеку.
– А это еще зачем? – Смутился друг.
– Чтобы было. – Пожала я плечами.
Когда мы вышли на улицу, то увидели, что ребята уже развели костер. Ночи уже пару недель как стали холодными. Все-таки осень почти на дворе. Если честно, то и цилинки были уже слишком легкими для этой погоды, но, когда ты сражаешься, тебе не важно в чем ты, легком или теплом, главное, чтобы удобно было сражаться, бегать и просто выживать.
Ребята сидели на досках, уложенных в несколько рядов, около костра и грелись.
– О, герои вернулись. Долго вас не было. – Улыбнулась Ира.
Она пододвинулась так, чтобы мы могли сесть. Стас наконец-то опустил меня на землю и начал хлопать по своим карманам.
– Черт, походу сигареты обронил. – Пушкин, есть покурить?
Сашка кивнул и поднялся. Почти все парни сделали тоже самое и поплелись в сторону. Как обычно, это уже традиция, после битвы курить идти. Я ухмыльнулась и пошла к огню. Сев рядом с Ирой, я протянула грязные руки к теплу. Языки пламени пытались достать меня, но безуспешно. Тепло начало медленно расползаться по организму, возвращая назад чувства и ощущения. Первыми начали ныть руки и ребра. Ребрами я неоднократно сегодня ударялась, по ним били, на них падали трупы, поэтому я даже не удивилась этой боли. Руки болят всегда, потому что ими много приходится махать, драться, защищаться, на них приземляться и так далее.
– Как все болит. – Выдохнула я. – Я завтра, как высплюсь, убью Ильича.
– Ему всегда было на всех плевать. – Тихо сказала Вика. – Не думаю, что завтра он пожалеет нас.
Она выглядела неплохо, правда копна рыжих непослушных волос была вся красной и липкой, лицо было уже умыто, так же, как и руки. Девушка сидела напротив меня и тоже грела руки.
– Он нарушил все правила, отправив нас вне графика на объект, который, я более чем уверена, даже не был первично зачищен. – Сказала Юлька зло. – Я из-за него с братом сегодня не увиделась, цилинку порвала и чуть не была убита жиробасом!
– Так это твой красавчик меня к земле придавил. – Охнула я и засмеялась.
Юля непонимающе посмотрела на меня, но затем ее удивление переросло в улыбку, а затем и смех. Девчонки тоже присоединились к нам. Я смеялась и не могла остановиться.
– Этот зомби-толстячок рухнул на меня, когда я валялась в луже гнили. Я думала, что убью того, кто его на меня скинул. – Сказала я, когда немного успокоила смех.
– Он пал на краю лестницы, но видимо передок оказался тяжелее, и он свалился вниз. Не думала, что он кого-то придавит. – Оправдалась девушка.
– Да ладно, – Улыбнулась Настюха. – наверняка, ты пыталась избавиться от нашей начальницы.
– Ты же знаешь, что я не начальница. – Нахмурилась я.
– Ты не начальница, ты наш капитан, а мы тебя слушаемся. – Произнес позади меня голос.
Это был Влад. Парни рассредоточились по периметру и заняли места на досках-лавках.
– Накурились-то! – Заворчала Сагия.
– Зато всю нечистую если что отпугнем запахом. – Заметил кто-то.
– И нас в том числе, потому что мы не самые чисты в данный момент. – Заметила Вика.
Мы еще посидели, поговорили о том и сем, посмеялись и просто помолчали. Вскоре начало светать. Первые лучи неторопливо выглядывали из-за горизонта, одаряя светом наш скатившийся в пропасть мир. Сначала света было настолько мало, что здания едва просматривались в темноте, но постепенно все приобрело свой вид. Дома, брошенные машины, дорога и пустые лавочки вдоль улицы – все стало самим собой, напомнило о порядке в этом мире.
Я сидела и думала о том, что устала. Устала морально. С каждым выходом в город, с каждым убийством я теряла крохотную часть себя, становясь на шаг ближе к цинизму, к холодному рассудку и безразличию. С каждой новой отрубленной головой я теряла кусочек человечности, и это пугало. Первое убийство для меня стало большим шоком. Я очень это переживала. Конечно, об этом знал только Стас, которому я и плакалась в грудь после убийства. До сих пор удивляюсь, как я тогда дотерпела до вечера. Ходила и улыбалась, только молчала много, потому что слова не шли на язык совсем. А сейчас только безразличие. Ну и отвращение к зомби, как к виду.
Я закрыла глаза и подумала об отдыхе.
– Ребят, давайте закончим с этим ужасом. – Сказала я спустя пару минут.
Отряд молча поднялся. Все хотели спать, все хотели в душ, хотели просто уйти отсюда, поэтому и просить особо не надо – все сами готовы сжечь все и уйти на отдых.
– Предлагаю поделиться так же по парам, поделить территории. Если тело не можете утащить, то зовите помощь. – Сказала я, когда мы зашли в холл здания школы.
– Да, помощь потребуется. – Улыбнулся Сашка. – Пойдем, Лизка, Поработаем.
– Относись к этому, как к походу в тренажерный зал. – Предложил Лизе Влад. – Я всегда так делаю.
И он продемонстрировал присед, имитируя вес, который должен быть в руках.
– Дурак. – Засмеялась Юлька и двинулась вперед, но уже через пару шагов сказала – И где же тогда твои мышцы?
– Вот что дурак-то? – Насупился Влад. – Я совет даю дельный, а вы…
– А мы благодарим. – Произнесла серьезно Лиза.
Мы разошлись по локациям. Стас шел рядом и пинал перед собой камень, который подхватил еще на улице.
– Не надоело?
Стас помотал головой и продолжил миссию.
– Почему должно надоесть? Это же мини футбол с мини мячом.
Камень после очередного пинка перекатился на мою сторону. Я улыбнулась и пнула камень парню назад.
– Спасибо. Чего грустная такая?
– Устала.
– А если честно? – Стас остановился и взял меня за руку.
Я посмотрела в эти глаза-океаны и снова улыбнулась. Не важно, что эти глаза зеленые, уверена, если поискать, то на планете найдутся озера или моря с зеленой водой. Почему бы и океану не стать зеленым.
– Опять улыбаешься? Не смешной я! – Воскликнул друг.
– Не смешной. Просто твои глаза всегда заставляют думать о воде. – Пожала я плечами.
– Ясно. Зеленой?
– Что тебе ясно? Почему бы и нет.
– Ну от воды тебе смешно. – Стас наиграно закатил глаза. – Так что с грустью-то?
– Я боюсь, что через пару таких зачисток я стану хладнокровной машиной для убийств. Я же себя теряю здесь! – Прошептала эмоционально я. – Ты посмотри на нас. Нам по двадцать одному году, а мы уже убили не один десяток раз каждый. Пусть это зомби, пусть это во благо, но мы убийцы же! Мы теряем свою человечность, прозябая здесь. Мы гибнем, как люди. Во мне уже одна оболочка осталась. Души нет – она умерла. Я даже слезы лить не хочу совсем. Потому что нет их, не осталось уже.
– Есть они у тебя, просто не время им еще. Еще выплакаешь их все, не переживай, девочка.
Стас крепче сжал руки, и я ойкнула от боли, но парень не ослаблял хватки.
– Пойми ты, и душа у тебя есть, и человечность. Иначе ты бы не размышляла об этом сейчас, а шла и убивала, шла и сжигала трупы.
– Это пока есть человечность.
– Она и будет, пока ты ее бережешь, пока ты размышляешь, пока ты психуешь и льешь слезы, ждешь эмоции.
Договаривая последнюю фразу, друг ослабил хватку и подтолкнул меня к себе.
– Глупая ты моя подруга. – Прошептал он.
Я прижалась к нему уже который раз за день и подумала о том, как хорошо иметь такого человека рядом. Человека, который выслушает, вправит мозги и успокоит. Человек, который просто рядом всегда.
– Идем, закончим эту дурацкую работу уже. – Шепнула я и отстранилась от груди друга.
История третья
Прошла пара дней. Я отоспалась, написала все отчеты, пережила уже не один вызов в кабинет начальства. Собственно, каждый вызов был одинаков: не хотели верить наши главы в мои цифры, что я указала. А у меня на этот счет имелись фотографии наших трупиков. Уже разойдясь на очистку, мне пришла в голову идея, сделать фотки улова, а то больно уж много было зараженных. Вообще, эти твари не давали мне спать первую ночь. Я была до ужаса уставшая и еле стояла на ногах, но, едва голова оказалась на подушке, сон испарился, оставив только кошмарные картинки, стоявшие перед глазами полночи.
Одна из них мне почему-то запомнилась ярче всего. Это был тот самый пустой класс, в котором мы спрятались. Его пустые стены, единственный стол, почти отремонтированный пол и стройматериалы крепко впечатались в бабское сознание. Это все напоминало жизнь после ядерной атаки: оставленный быт, в спешке брошенная прежняя жизнь. Страшно было такое даже представить, а пережить и вовсе не хотелось бы.
Так или иначе, но я уснула уже, когда солнце было высоко. Вот даже не помню, девчонки были дома или нет (мы всегда на ключ закрывались, даже когда надо было переодеться, поэтому не определить по состоянию двери, дома кто-то или нет), но когда я таки открыла глаза, а это случилось уже под вечер, их дома не было. Я потянулась и тяжело вздохнула. Надо было вставать и писать отчеты, приходить в себя, завтра уже начинались тренировки, а тело после вчерашнего будет болеть еще не один день. Несправедливость правила балом XXI века. Почему? А потому что мы рискуем жизнью, чтобы кто-то сверху сидел ровно и не нервничал. Мы оканчиваем институты, колледжи, и не можем найти достойную работу, а кто-то без образования занимает самые высшие должности в престижных корпорациях. Мы наскребаем последние копейки для врача, чтобы нам починили зубы, например, а кто-то сорит деньгами направо и налево, не заморачиваясь о их ценности.
С такими вот мыслями я в тот день шла писать отчеты. А потом с этими же мыслями сидела и слушала, как Ильич разоряется на меня по поводу отчетов.
– София, ты зачем так нагло врешь?! – Воскликнул начальник, едва я вошла в кабинет.
Я опешила.
– Я вру? – На всякий случай я переспросила.
Мужик кивнул и указал привычно на стул, и я молча села.
– Я не вру. Это самая честная цифра. Вы хоть представляете, какую свинью подложили нашему «А тридцать первому», когда отправили туда?! – Спокойно начала я, почти спокойно. – Если военные там и были, то работу они свою точно не делали. 37 зомби! Тридцать, мать его, семь!
Ильич удивленно посмотрел на меня, хотя, это было даже не удивление, а скорее укор. Укор на подобные выражения в стенах института, в присутствии ректора, но как-то мне было именно сейчас это не важно.
– Мы вчера могли погибнуть. У меня девочка ранена, я сама больше похожа на мешок с костями, болит все, даже то, что болеть не может априори. У меня новенькая могла погибнуть, потом бы всем головы посносили!
Я глубоко вдохнула.
– Не этично конечно, но тебе надо успокоиться.
Ильич встал и прошел к шкафу, стоявшему за его спиной. Он открыл верхнюю левую дверцу и извлек на свет бутылку какого-то алкоголя и два коньячных бокала.
– Ты студент, и этого делать нельзя, но времена сейчас другие. – Мужик открутил крышку и налил грамм по 100 жидкости. – Это коньяк. Успокой нервы, и мы поговорим с тобой о вчерашнем.
Я ухмыльнулась и взяла бокал в руки. Немного покрутила его, заставив жидкость вращаться и вдохнула запах.
– Это должно быть дорогой коньяк. – Выдохнула я.
Чувство от столь щедрого поступка Ильича невольно вызвало восхищение и уважение. Возможно, из этой бутылки в свое время пили коньяк какие-то большие шишки из образования или городские власти. А сейчас вот какая-то студентка сидит и нюхает такой ценный напиток. Хотя почему это какая-то, я Дамова София, командир отряда, который вчера произвел, по сути своей, первичную и вторичную зачистку территории одновременно! Поэтому я резко приблизила бокал и осушила его в два счета.
– Да, не из дешевых. – Улыбнулся начальник и тоже осушил бокал. – Но эта пьянка между нами!
– Естессно, – прошептала я.
– Так. Скажу тебе сразу, что по сводкам территория школы №5 была зачищена позавчера военным отрядом. Я бы не посмел вас отправить на нерасчищенную территорию. Это понимаешь?
Я кивнула.
– Второй момент. Конечно, вчера вы должны были не расчищать ее, а связаться по рации с машиной и вернуться назад, но вы этого не сделали. Молодцы. – Я глянула на Ильича. – Не смотри на меня так. Эти военные совсем расслабились. Они раз от раза все хуже выполняют работу, за которую получают огромные бабки. Да, вам тоже платят, но по сравнению с их зарплатой ваша больше похожа на кружку попрошайки у магазина.
Я засмеялась. Хорошее сравнение, надо запомнить на будущее.
– Сейчас, благодаря отчетам твоим поднимется большая заварушка. Она уже начинается, между прочим. Так что готовься, тебя будут дергать на собрания, советы, разборы и т. д. Ясно?
– Так точно. – Я снова кивнула и сложила руки на груди.
– Что касается Елизаветы. Из-за нее могут быть проблемы. Но быть надо начеку. Будь так же и готова к нападкам военных, что твой отчет ложь.
– А вот тут у них просчет. – Я ухмыльнулась и протянула телефон Ильичу.
– Это что?
– Посмотрите.
Мужик сначала скептически, а затем все с большим омерзением смотрел в экран.
– Таких фоток хватит у каждого у меня в отряде. Вчера мы перед сжиганием трупов сфотографировали их. Любая экспертиза подтвердит, что фотки вчерашние.
– Вот тут хвалю! Постараюсь вам премию выбить. – Улыбнулся Ильич. – Ладно, иди отдыхай. И готовься.
– Да, неделька будет явно не из легких. – Вдохнула я и поднялась.
На подготовку у меня вышел ровно день. А потом из кабинета в кабинет. Бюрократы. Но это позже.
Стас, который спал чуть ли не на полдня дольше моего, пришел, когда я сидела и пила чай в комнате уже после коньяка у Ильича.
– Тук-тук. Можно? – Залетел друг привычно – Я вошел.
– Да я вижу. – Улыбнулась я.
Друг был еще помятый, но уже значительно лучшего внешнего вида. Волосы как всегда после пробуждения взъерошены, футболка мятая, видимо опять спал одетый. Стасик бесцеремонно взял табуретку и сел рядом, начал искать чай.
– Да, чай будешь? – Нарочно запоздало спросила я.
– Нет, я кофе хочу. – Засмеялся друг и залил кипяток в чашку с пакетиком черного чая.
– Ясно.
Я толкнула его в бок и пододвинула к парню тарелки с печеньем и конфетами. Мы какое-то время ели молча, потом смеялись над искаженным печеньем, которое очень походило на лицо Ильича, когда тот ругается.
– А знаешь, я уже успела у него побывать. – Начала я.
Стасик посмотрел на меня, мол, продолжай.
– И мы с ним бухнули. – На полном серьезе выдала я, но видя лицо друга, засмеялась.
– Гонишь! – Улыбнулся тот.
– Честно. Коньяк налил, чтоб не дергалась. – Пожала я плечами.
И я пересказала весь разговор.
– Но это между нами с тобой. Усек? – Прищурилась я.
Стас сделал серьезное лицо и моргнул, едва кивнув.
– Планы на вечер? – Перевел он тему? Тебе надо настроиться же перед походом на ковры.
– Ой ну тебя! – Я засмеялась и снова толкнула его в плечо.
– Серьезно. Я думаю, нам есть о чем поговорить с тобой. Да и музыку послушаем, давно не слушали, в конце концов.
– И покатаемся, да? – С надеждой спросила я.
– Ну сначала покатаемся, потом напьемся под музыку.
– Под музыку можно и кататься, и пить. – Уточнила я.
– Согласен. Тогда через часа два зайду за тобой. – Стас поднялся. – Спасибо за чай, было вкусно, а сейчас пошел покурю, а то организм скоро меня в бараний рог свернет.