Алексей Некрасов-Вебер
Мир наизнанку
Часть 1
Глава 1
Чтобы скоротать время полета, Максим рассказывал про Землю. Иногда он начинал повторяться, но Рада с неизменным вниманием смотрела на него, как ребенок, готовый в десятый и сотый раз услышать полюбившуюся сказку. Иногда, она даже поправляла:
– В прошлый раз, ты говорил по-другому, Мак!
Смущаясь, Максим начинал объяснять, что мир, в который они скоро прибудут, многослоен. В нем уживаются разные обычаи и привычки. А все поползновения навязать свое, унизить ближнего, возвыситься за счет других, пресекаются на корню. Вернее, порочные и опасные желания человек пресекает в себе сам. Но, объясняя это, Максим иногда начинал сомневаться в своих словах. Он понимал, что это "обитаемый остров", как колючий репейник еще цепляется за мысли и память. Но ничего не мог поделать. Сомнения и с безотчетный страх временами налетали из черных глубин космоса. А, может быть, поднимались из омутов подсознания.
Больше всего Раду интересовали "женские" вопросы. Заключают ли среди землян браки. Как проходят свадьбы. Как воспитывают детей. Достаточно ли остается у работающей женщины на домашнее хозяйство. Максим объяснял обстоятельно и подробно. Мысли, тем временем, непроизвольно улетали назад на "остров", под выцветшее, словно старый армейский комбинезон, небо. Возвращаясь, они несли воспоминания – картины, будто нарисованные воспаленным воображением психопата. Окончательно избавиться от них на Земле помогут специалисты по стрессовой психиатрии. Ну, а потом надо будет возвращаться…
" Хотя, почему надо?"
Он даже не в основном штате Галактической безопасности. Более того, Странник не раз говорил, что таких "энтузиастов" на пушечный выстрел нельзя подпускать к серьезной работе. Но Максим чувствовал, что нужен тому миру. Волею случая он прошел отличную школу, и может дать фору любому выпускнику академии. И Странник это хорошо понимает, а все его заявления не более чем ворчливое брюзжание ветерана.
Иногда, во время бесед с Радой, в голове вдруг начинало крутиться:
" Интересно, а что бы спросил сейчас Гай?"
Он начинал представлять, как его друг, нахмурившись, слушает женскую болтовню сестренки, и пытается сформулировать по-настоящему важный вопрос.
Обжигая болью, видения улетали куда-то за пределы корабля в черный и равнодушный космос. Гай больше не мог задавать вопросы! Он навсегда остался там, в лощине между холмов, под бурым от радиоактивной пыли небом. Максим даже не смог отыскать его, чтобы похоронить. Еще один ядерный удар до неузнаваемости изменил местность…
Корабль вел штатный пилот Галактической безопасности Данко. На заявление Максима, что он мог бы это сделать сам, Странник отреагировал в своей обычной манере:
– Это ты у себя в "Группе свободного поиска" рулить будешь. Если тебе, конечно, звездолет еще раз доверят."
К подобным выпадам Максим уже привык. Может оно и к лучшему. Путешествовать пассажиром даже комфортнее! Вот только с психологической совместимостью возникли небольшие проблемы. После типажей, с которыми в последнее время привык общаться, Данко показался излишне, и даже карикатурно оптимистичен. Лучезарно улыбчивый, он просто брызгал вокруг позитивной энергией. Временами Максим улавливал и нагловатые нотки, но старался не обращать внимания. Это "остров" приучил смотреть на людей с темной стороны. И все же, заставить себя хорошо относиться к пилоту он не мог. Может быть потому, что еще в той беззаботной и счастливой земной жизни чем-то похожий на Данко тип увел у него девушку. Конечно, потеря не из слишком тяжелых. Но тогда по молодости было обидно, и негатив на подобных оптимистов отложился. А этот еще и начал к Раде клинья подбивать. Наверное, без умысла, а так, по привычке. Однако, тут оптимисту не посчастливилось. Даже не кокетничала, сразу дала понять, что не герой ее романа. Женщины, когда захотят, это умеют!
"Любит она тебя! По-настоящему любит," – думал Максим, испытывая смешанное чувство гордости и тревоги. В голове уже крутились вопросы о будущем. То, что прилетев на Землю, закрепят свои отношения официально, сомнений не вызывало. Для него, как и для большинства землян, архаика, а для Рады одна из важнейших вех жизни. События отметят в узком кругу, несколько самых близких друзей, тетя Рита, бабушка и родители. Дальше отправятся в свадебную кругосветку.
"Но, что потом? Когда, настанет время возвращаться на Саракш?"
Брать Раду с собой – риск неоправданный и глупый. Странник даже предупредил:
– Если вдруг к нам обратно надумаешь, девчонку с собой тащить не надо. Она у тебя здесь, как ахиллесова пята. Уже мог убедиться.
Но каково ей будет одной в счастливом, но все-таки чужом мире? И чтобы там не писали в романах, время и расстояния могильщики любви. А он свою любовь терять не хотел!
Конечно, был еще вариант. Простой, очевидный, не вызывающий сомнений. Найти интересную работу на Земле. Прожить с Радой долгую счастливую жизнь. Вырастить детей, внуков, правнуков. Однако, нехорошее предчувствие подсказывало:
"Долго получится. Счастливо, вряд ли!"
Как ни парадоксально, но Максим уже знал, что ему будет не хватать тяжелого непрозрачного неба "острова". По ночам, а может быть и не только по ночам, станут являться гости: Рыжебородая физиономия Зефа, хладнокровно-настороженный Вепрь, мертвое лицо Гая. Остров успел глубоко проникнуть в чувства и мысли, и как яд будет отравлять спокойную семейную жизнь на Земле. И, тут вряд ли помогут стрессовые психологи.
"Массаракш! Избавиться от этой отравы, можно лишь там, где ее получил…"
Но пока Максим старался гнать от себя эти мысли. Им было хорошо и совсем не скучно в каюте звездолета. А настенный монитор передавал изображения с бортовых камер, завораживая черной глубиной, подсвеченной миллиардами огоньков звезд.
Глава 2
По расчетам перелет должен был занять несколько недель по земному времени. Разгон до светового барьера, скачок сквозь гиперпространство, постепенное торможение на подлете к Солнечной системе. Почти на всем протяжении надежность космической техники гарантировала безопасность. Вот только по ту сторону светового барьера, точнее на выходе из него, с гарантиями пока было плоховато. Расчеты, конечно, делались, но гиперпространство давало точку выхода с огромным разбросом. Вероятность оказаться где-нибудь в центре звезды, хотя и мизерная, все-таки существовала.
На подходе к световому барьеру, Максим попытался просветить Раду на тему замедления времени. Почти ничего не поняла, но заявила, что верит ему на слово. Ее знания об основах физического мира ограничивались незаконченной семилеткой. В пещерных условиях Саракша и это было не плохо. Но главные знания дала жизнь. И помимо опыта было еще нечто. Дар, заложенный человеческой природой, таинственным образом повторявшей себя в разных концах вселенной. Сравнивая Раду с прежними подругами, он находил, что эти раскрепощенные личности, получившие хорошее образование у великолепных земных педагогов, во многом уступали девушке, выросшей в опасных реалиях больной планеты. Хотя, возможно, тут вмешалась любовь, позволявшая взглянуть на свой предмет совершенно другими глазами.
Пред тем, как звездолет вошел в гиперпространство, мониторы в каюте переключились на внутреннюю связь. Появившись на фоне мигающих пультов капитанской рубки, Данко приветствовал пассажиров. Затем в своей нагловатой манере заявил, что всем мальчикам и девочкам надлежит зафиксироваться в аварийных креслах, и терпеливо ждать, пока дяденька капитан даст отбой. Не удостоив его ответом, Максим и Рада опустились на упругие, повторяющие форму тела сидения. Страховочные обручи мягко, но надежно зафиксировали грудь и живот. На случай экстренного торможения, это могло спасти даже при многократном превышении "g". Так что, при самой жесткой посадке шансы на выживание были.
– Не волнуйся! Формальная предосторожность, – бодро заявил Максим, и, дотянувшись до кресла Рады, взял в ее ладонь в руку.
Сначала все действительно шло штатно. Данко переключил мониторы на бортовые камеры. Звездные россыпи вспыхнули и исчезли в момент перехода барьера. Несколько мгновений Максим, ощущал, как, стремительно нарастает, а затем уменьшается масса тела, и словно запушенная назад кинозапись, летит вспять время. И даже успел подумать:
" Интересно, что Рада почувствовала? У нее это первый раз…"
Когда на мониторе снова появились звезды, Макс облечено вздохнул. Из страховочных подушек соседнего кресла, глядело бледное испуганное лицо. Но поймав его взгляд, Рада заставила себя улыбнуться:
– Это все, Мак?
– Все, Радусик! Скоро, потихоньку начнем тормозиться. А дня через три будем на подлете к Сатурну.
По традиции, пилот должен был поздравить пассажиров с преодолением барьера. На некоторых гражданских звездолетах даже устраивали праздник космического Нептуна. В Галактической безопасности, конечно, свои правила, но, ради вежливости, хотя бы несколько слов, можно было сказать. Однако, пилот почему-то не выходил на связь, и это уже начинало казаться не только невежливым, но и подозрительным.
Нащупав на рукоятке кресла встроенный пульт, Максим переключил монитор на рубку. Даже по напряженному положению спины Данко, чувствовалось, что ситуация перестала быть штатной. Вспыхивающие аварийные огоньки на пульте, подтверждали это. И еще Максим почувствовал ускорение. При нормальном полете они еще некоторое время должны были пребывать в невесомости. Потом пассажирская капсула делала полный разворот, чтобы начавшееся торможение прижимало все предметы и людей к полу. Но сейчас Максим чувствовал, как его все сильнее вдавливает в правый угол кресла. На вопрос: "Что происходит?", Данко, не оборачиваясь, бросил:
– Все нормально! Пока оставаться на местах…
В голосе уже не было привычного оптимизма, и даже проскальзывали истерические нотки.
– Ну да, вижу, как нормально! – пробормотал Максим, убирая пультом страховочные ремни.
Упругая сила кресла подбросила вверх, и тут же его потащило в правый угол каюты. Ухватившись за спинку, он рыком бросил тело к лифту, и услышал умоляющий голос Рады:
– Мак, я с тобой! Пожалуйста!
Инстинкт жительницы Саракша безошибочно указал на опасность, и сейчас она хотела быть рядом со своим защитником и любимым. После секундного колебания Максим вернулся к ее креслу, отключил страховку и велел двумя руками крепко за него ухватиться. Держась за закрепленные предметы, как по гимнастическим брусьям, стал карабкаться к выходу. Рада висела на нем, намертво вцепившись в пояс комбинезона. Боковое ускорение увеличивалось с каждой секундой. В лифте их прижало в угол, примерно с силой тяжести Марса. Кода добрались до рубки, уже было около полутора земных "g". Данко успел развернул капсулу, и теперь ускорение, как и положено, притягивало к полу, только намного сильнее. Увидев пассажиров, он даже не возмутился, что нарушили его приказ. Усадив Раду в кресло бортинженера, Максим занял место старшего помощника. И четко, как курсант, доложил:
– Второй пилот Максим Крамер к управлению звездолетом приступил. Жду ваших распоряжений, капитан.
Команды Данко в целом были адекватны ситуации, но шли с запозданием. Опережая их, Максим брал инициативу на себя. Однако, что-либо изменить, уже было невозможно. Выжав все возможное, судно не подчинялось больше управлению. Стремительно сокращая радиус траектории, оно сваливалась в воронку "черной дыры".
Последние, действия пилота, выполнил Максим. Когда звездолет окончательно развернуло к источнику гравитации, он выключил уже бесполезные двигатели. Наступила невесомость. С взлетающей по гиперболе скоростью их несло в световой барьер. Рубка и звезды исчезли. Отраженные лучи уже не могли вернуться назад, и беспомощно трепыхались в чудовищных лапах космического монстра. В кромешной тьме Максим нащупал ладонь Рады.
– Давай всегда будем вместе, Мак! – прошептала она, относя пожелание, уже ни к этому, а иному миру. Потом перед глазами возникло удивленное лицо Гая, и тут же его поглотило маслянистое небо Саракша. Обитаемый остров настиг их, где-то на половине пути к счастливой и свободной Земле!
Когда сознание вернулось, Максим снова увидел на мониторе картинку звездного неба. Онемевшая рука все еще держала ладонь Рады. Она показалась холодной, и из черной пустоты космоса налетел ужас. Но потом он услышал ее голос:
– Мы живы, Мак?
– Не знаю! – честно признался Максим. Рядом в капитанском кресле истерично всхлипывал Данко. На пульте постепенно исчезали красные аварийные огоньки. Включившийся самопроизвольно автопилот постепенно выводил звездолет из экстремального режима.
Глава 3
Убедившись, что корабль и они сами не пострадали, Максим отправил Раду в каюту. Там заставил принять антистрессовую пилюлю и уложил в спальную капсулу. Когда вернулся в рубку, устроили совещание. Данко больше не изображал из себя бравого капитана и говорил с пассажиром, как с равным.
Определив место положения звездолета, они обнаружили, что находятся почти на расчетном расстоянии от Солнечной системы, но почему-то противоположной стороны. Впрочем, по сравнению с тем, что их отпустила черная дыра, загадка показалась слишком мелкой. Не став ломать над этим голову, они провели проверку всех корабельных датчиков и автоматики. Затем Данко скорректировал курс, а Максим вернулся в пассажирскую каюту. Ему тоже вдруг захотелось принять парочку пилюль, и, погрузившись в глубокий богатырский сон, вынырнуть уже где-нибудь на подлете к Сатурну.
Прошло несколько дней. Все жилые капсулы и капитанская рубка теперь были повернуты потолком в хвостовую часть, и торможение мягко прижимало к полу. Автоматика поддерживала вполне комфортные для землян 0,4 «g». Окончание перелета можно было бы назвать приятным, если бы не угнетающая замкнутость. Космические пейзажи успели поднадоесть. Галактики, не меняя положения, висели в мониторах. И лишь самые ближние звезды немного смешались, но и то, за счет не идеально прямого курса. Максим уже успел просветить Раду, что так называемый «Мировой Свет» у них на Саракше обеспечивает одна из светящихся за бортом точек. Но, даже с подробной картой звездного неба, им не удалось отыскать ее среди миллионов крохотных светлячков. Зато, лежавшая прямо по курсу звезда вскоре стала быстро увеличиваться в размерах. Всегда, когда это происходило по пути домой, Максима охватывала эйфория. Но сейчас радость возвращения отравляла тревога:
« Как, вообще, мы могли спастись?»
Этот загнанный в дальний чулан вопрос то и дело вылезал на свет, таща за собой мистические страхи. Вспоминался прочитанный в ранней юности рассказ о погибшем звездолете, экипаж которого не понимает, что их давно уже нет в живых. На молодого Максима он произвел тогда угнетающее впечатление. Узнав об этом, Учитель искренне возмутился, что подобная литература не издается под грифом «Строго для взрослых». Потом, аккуратно касаясь тяжелой для человеческого сознания темы, помог ученику избавиться от прилипшего шлейфа замогильной плесени. Но сейчас мистические фантазии забытого автора снова нагло без спроса лезли в голову.
Когда прошли орбиту Сатурна, страхи вдруг стали обретать реальную почву. Послав запрос в навигационную службу, Данко не получил ответ. Со стороны Земли прилетали какие-то слабые сигналы, но декодировать их не получалось. Пролетая Юпитер, они не обнаружили ни одной межпланетной станции. Вокруг Марса болталось что-то явно искусственного происхождения, но орбита красной планеты все равно выглядела непривычно пустынной. По мере приближения к Земле, эфир наполняли радиоволны, но расшифровать, что они несли, по-прежнему не удавалось. Данко предположил, что после провала в черную дыру на каком-то низовом не диагностируемом уровне разладилась система обработки видео и радиосигналов. Версия была чисто умозрительной, но странные факты хоть как-то объясняла. Ничего, более вразумительного, Максим предложить не мог. А то, что крутилось в голове, вслух лучше было не высказывать.