– Может, отметим где-нибудь, в тихом месте – предложил Лёшка.
Виктор замялся… Но неожиданно сделал шаг в сторону и выкинул ногу. Лёшка даже растерялся, не успев блокировать удар. Но нога пронеслась мимо. И за Лёшкиной спиной послышался сдавленный вскрик.
– Удачно, это я попал – констатировал Виктор – не то что, тогда в клубе… Если бы не ты, Лёха… Уделали бы меня.
Леша с Никой развернулись. Рядом с ними присев, скрючился Костя.
Виктор глядя на него, спросил – ты чего крался-то? Нельзя к пацанам сзади, так подходить.
– Я поговорить – хватая ртом воздух, проохал Константин – с Никой.
– Кажется, Костя, я тебе уже всё сказала. Я замужем и отвали. Достал уже – ледяным голосом снежной Королевы ответила Вероника.
– На красивую жизнь потянуло… "Крузёр", деньги… – не унимался тот.
– Потянуло – зло рассмеялась Ника – деньги, шмотки, заграничные курорты. Дворец в Эмиратах. Ты всё это можешь мне предложить? А Я хочу быть Королевой. Любимой и любящей Королевой. Прощай. Поехали ребята – обернулась она к Виктору и Кате – посидим немного, а то завтра, опять Королеве на работу.
– Э-э… – снова промычал Виктор.
– Ты слышал? – рассмеялся Лёшка, глядя на Виктора – деньги, шмотки… Поехали, мажор угощает.
Катька округлила глаза – это правда?
– Какой, нахрен, правда – возмутился весело Виктор – Лёха автомеханик, слесарит, вон там, за углом, он мне пару недель назад, двигун делал. Работает, как часы. А «Кукурузер» этот, старше меня. Рули Лёха, я за тобой, с получки рассчитаюсь.
Костя уже оклемался и стоял на подгибающихся ногах, выпучив глаза на Лёшку.
Ребята отъехали, а он, так и остался стоять на автостоянке, с букетом в руке, провожая глазами внедорожник и, не первой свежести, "Тойоту" Виктора.
Трудовая неделя для Ники, тянулась тягостно и долго. Для Лёшки же, дни пролетали незаметно. Он, сидя на больничном, поменявшись с мамой машинами, что бы не жечь, много, драгоценной горючки. Каждое утро, отвезя Нику на работу, летел на маминой малолитражке, за город, к будущему тестю, на дачу. Помогать со строительством. Вечером, Нику забирала мама, делая крюк по городу. Но это ей было даже в радость. Она чувствовала себя нужной детям. Лёшка приезжал поздно, немного уставший. Целовал маму и Нику, ужинал и уходил спать. Чуть позже, после кухонных дел, к нему присоединялась и Ника. Костя, больше не появлялся. И ребята успокоились.
В пятницу, Лёшка закрыл больничный, отнёс его Петровичу.
– В большие начальники не рвёшься? – спросил тот с хитрецой, прищурив глаз.
– Нет, не рвусь, Пётр Петрович. Меня всё устраивает. Вы же тоже, не рвётесь.
– А зачем? Есть директор, пусть и рулит, на кой, хрен, мы ему, с тобой, деньги платим. Но иногда контролировать надо. И не только его, а ещё и бухгалтерию, отделы всякие. Ну и непонятки разруливать. У нас с тобой, кроме этого наполовину унитарного предприятия, по ремонту городского пассажирского автопарка, ещё шесть станций технического обслуживания и четыре мойки. Ну, ты видел документы. Так что, Лёха, Николы сын, я, хочешь ты, или не хочешь, припрягу тебя по полной. Тебя и моего балбеса. Хватит ему уже, по клубам, баб тискать. Он, конечно, не знает, что я предприниматель, как и ты до этого, но придётся и его посвятить в семейный бизнес. Ты как, не против?
– Конечно, нет, Петрович. Тем более мы ведь с Мишкой друзья. Это в последние недели мы не встречаемся. У меня Ника, а у него, теперь, своя жизнь. Но созваниваемся каждый день. Он всё спрашивает, когда я, опять, стану холостым? – улыбнулся Лёшка.
– А ты? – вперил в него взгляд Петрович.
– Петрович – расхохотался Алексей – ты что психолог? Ты меня тестируешь? Конечно, только, в следующей жизни.
– И это правильно, это по Кратовски. Ладно, короче, в понедельник, как штык. Поедем по объектам. Теперь, они за тобой, компаньон. Даю месяц, что бы вник. И… Это… – замялся Петрович.
– Говори, Петрович – подобрался Лёшка.
– Ладно – махнул рукой он – Галка… Эм… Мамка твоя, сказала, что Ника беременна…
– За две недели? – удивился Лёшка.
– Не перебивай, бабам виднее. Короче, пусть уходит с работы. Ей с сентября в университет, пусть лучше, учится. Или давай к нам. Нашу "прошму", давно пора заменить. Всю документацию запустила. А здесь, под моим приглядом будет.
5
Вечером, за ужином, Лёшка хитро посмотрел на маму и Нику.
– Вы ничего не хотите мне сказать?
– Ты о чём – сделала невинное лицо мама – могу спеть, хочешь, послушать, как кошки орут?
Ника прыснула и подавилась чаем. Лёшка легонько постучал её по спине.
– Значит ничего? – переспросил он, дождавшись, когда Вероника прокашляется.
– Я, кажется – Ника залилась краской – беременна…
– Во-от, и я узнаю это от Петровича.
– От Петровича? – удивилась мама – я Кларе сказала, что это ещё не точно.
– Понятно с вами всё – усмехнулся Лёшка и посмотрел на Нику – на работу, свою, ты больше не пойдёшь. А если не хочешь сидеть дома, Петровичу нужен секретарь. И не спорь – строго поглядел он в глаза подруге.
– Я и не спорю… – потупила глаза Ника – как скажешь… Но дома я сидеть не хочу, Лёш, ну, правда, не хочу…
И, сузив глаза, хитро спросила – а ты рад?
Лёшка сдержал улыбку и ответил вопросом на вопрос.
– Сама-то, как думаешь? Да, рад, конечно – не выдержал он, расплываясь в блаженной улыбке. Хотя, всеми силами, пытался сохранить лицо главы семьи.
В дверях кухни, медленно проявляясь, появилась Снегурочка.
Мама, расширенными глазами глядела на девчонку, а рука потянулась к груди.
– Мама, всё хорошо, не бойся и не пугайся – подскочила Ника и обняла её за шею – это Снегурочка, наша с Лёшей, богиня.
– Нет, время на объяснения – проговорила ледяная принцесса – я ждала, когда вы останетесь одни, но не дождалась. К вам гости, не верьте им, это посланники Рока.
Снегурочка, сбросив, своё пальтишко на свободный стул, оставшись в бежевой, почти человеческой водолазке и тёмной юбке, подошла к окну, сдвинув пару кактусов в горшочках, и взобралась на широкий подоконник. Свесив ноги в красных сапожках.
Мама во все глаза глядела на девчонку, приоткрыв рот.
– Мама – строго попросил Алексей – очнись, возьми себя в руки. Нет, времени на обмороки.
Женщина, после этих слов, закрыла рот и осмысленно поглядела на сына и Нику.
– Встречайте – донёсся с подоконника голос девчонки.
Мама, снова, дёрнулась и обернулась.
Снегурочка весело ей подмигнула.
Из прихожей раздалась переливчатая трель дверного звонка.