– Есть здесь автобус на Кольмар?
– Есть маршрутка, которая ходит утром, в полдень и вечером.
– Что ж, тогда придется ждать полудня… Где здесь остановка?
– Внизу. На деревенской площади.
Она чувствовала себя совершенно растерянной, словно на ее хрупкие плечи разом навалились все возможные неприятности. Неожиданно Венсан сжалился над ней:
– Могу я вас куда-нибудь подвезти?
– Мне не хотелось бы злоупотреблять вашим временем. Вы и так оказали мне любезность, и…
– Давайте садитесь!
Испугавшись, как бы он не передумал, она не заставила просить себя дважды.
– Вы сегодня не работаете? – спросил он.
– Выходной…
Он выехал из деревни, но, вместо того чтобы держать курс на Кольмар, свернул на дорогу, ведущую к озеру Аллос.
– Куда мы едем?..
– Вы же хотели посмотреть горы?
– Но… Я не могу! Особенно сейчас, после всей этой истории с машиной…
– Мне очень хочется размять ноги, – с улыбкой ответил он. – Так что вы можете сопровождать меня… Если, конечно, вы не против!
Она с удивлением посмотрела на него:
– Исключено!
– Вам уже расхотелось?
– Да нет, не то чтобы… Но на каком основании я…
– Давайте назовем это бесплатной разминкой!
– К тому же у меня с собой ничего нет. Ни подходящей обуви, ни рюкзака, ни…
– Наверху у меня есть все, что нужно.
Она не стала и дальше возражать ему, но всю дорогу, пока они поднимались к его шале, молчала.
Венсан спрашивал себя, почему он только что сделал такое предложение этой сварливой девице из Эльзаса. Она ведь даже не хорошенькая! Во всяком случае совершенно не в его вкусе. Значит, дело совсем не в этом.
Впрочем, знакомство с жандармом всегда может пригодиться. Поэтому лучше иметь ее в союзниках. Тем более что он не в ладах со старшим аджюданом Вертоли.
– Как вы устроились в казарме? Коллеги не слишком донимают?
Он только что совершенно точно описал ее положение.
– Немного, – призналась она.
– Если я правильно понимаю, они не слишком любезны?
– Нет, не особенно…
От сильного впечатления, произведенного на нее столь нетипичным персонажем, она внезапно утратила дар речи. Ее охватило беспокойство. А если этот тип лелеет какие-то свои задние мысли? Если захочет заставить ее заплатить натурой? Он вез ее в богом забытый угол, куда никто не заглядывает.
Но она жандарм, и он это знал. Эта мысль успокоила ее.
* * *
– Вот мы и приехали…
Венсан припарковал пикап на обочине дороги.
– Вперед не проехать, снегу намело слишком много… Дальше пойдем пешком.
Они отъехали от шале всего на несколько километров, однако воздух здесь был значительно холоднее. Воздушная волна, хлынувшая с горных вершин, кружила ей голову. Серван достала из кузова пикапа свой рюкзак и надела его на плечи.
– Не слишком тяжело? – побеспокоился Венсан.
– Нет, нормально…
Она посмотрела на походные ботинки, выданные проводником, так же как и рюкзак. Настоящие вещи профи… Пока Венсан экипировался, Серван, воспользовавшись паузой, принялась разглядывать окрестности. Они находились непонятно где, на узкой тропе, змеившейся среди лиственничного леса.
– Почему вы не взяли с собой собаку?
– Потому что мы направляемся в ЦЗ…
– Куда?
– В центральную зону. Это самый охраняемый участок парка, с собаками туда вход строго запрещен.
– Даже для вас?
– Даже для меня… Пойдем?
Они пошли по тропе, не сходя в сторону.
– Кстати, а как вас зовут?
– Серван Брайтенбах.
– Брайтен… Серван лучше!.. А я Венсан…
– Знаю… В турбюро мне дали вашу визитку.
– У вас красивое имя – Серван… Во всяком случае, необычное!
Он шел не слишком быстро, и она без труда поспевала за ним. Через несколько сотен метров большой информационный щит известил их, что они вошли в центральную зону. Серван остановилась, чтобы прочитать рекомендации для туристов: охота запрещена, разбивать лагерь запрещено, рвать цветы запрещено, вход с собаками воспрещен, даже на поводке, полет над территорией запрещен…
– Скажите, а что вообще можно делать в этом парке?
– Восхищаться, – ответил он с улыбкой. – И это уже немало!
Они поднимались по крутому склону, под подошвами ботинок скрипела тонкая корка затвердевшего снега.
– А летом сюда можно добраться на машине?
– Да. Впрочем, вам придется часто сюда ездить. В июле – августе здесь необычайно много народу… сотни человек каждый день. А то и тысячи.
– Действительно так много? И почему здесь?
– Вот поднимемся на вершину, и сами все поймете!
На склоне она начала задыхаться, но постаралась этого не показывать. Глубокая лощина слева, скальная гряда справа, заснеженные вершины впереди. Они поднимались все выше и выше, храня благоговейное молчание; к счастью, подъем стал более пологим.
– Как дела? – спросил проводник.
– Великолепно!
Главное, чтобы он не заметил, как ей трудно подниматься. Вопрос самолюбия.
* * *
Пьер Кристиани оставил свою машину рядом с пикапом Венсана и, забрав с пассажирского сиденья рацию, пошел вверх по тропе. Он быстро удостоверился, что его друг отправился в горы не один. Судя по следам, сохранившимся благодаря подтаявшему снегу, его сопровождало двуногое существо, примерно 38-й размер обуви. Конечно, женщина. Печально улыбнувшись, он, погрузившись в собственные мысли, продолжил путь. Сегодня никаких особенных заданий нет. Он завершил подготовку к школьной экскурсии, которую собирался провести завтра с учениками школы из Систерона, так что теперь можно пройтись без особой цели. Обычно он с удовольствием водил детей в походы. Но сегодня он никак не мог настроиться на счастливый лад. Даже красота любимых гор не заглушала его беспокойства.
Несколько бессонных ночей, наполненных тревогами и кошмарами.
Он давно играл в опасные игры. Потому что всегда любил риск. Как Венсан.
Сколько раз он оказывался на волосок от смерти, чувствовал ее дыхание?
С той разницей, что сейчас это уже не игра.
В бинокль он заметил стадо муфлонов, мирно пасущихся на северном склоне Шан-Ришар, неподалеку от двух полуразрушенных овчарен. Зрелище жизнеутверждающее, всегда согревавшее душу.
Здесь, в горах, весь смысл его жизни: защищать хрупкое природное равновесие от губительного людского безумия. Воспитывать, сберегать, изучать. Ему это никогда не надоест. Даже сегодня, когда у него настроение хуже некуда. Добрых десять минут он наблюдал за муфлонами и только потом пошел дальше.
Ему требовалось очистить душу, принять решение.
Сказать или промолчать.
Сказать означает рискнуть потерять все.
Промолчав, он рискует потерять самого себя.
И только горы могли ему помочь, посоветовать, какое решение принять.
Горы, сама мудрость, само величие. Сама жизнь.
* * *
После двух часов ходьбы Серван и Венсан пришли на стоянку, оборудованную в красивейшем месте посреди леса.
– Автостоянка Ло, – произнес Венсан. – Увидите, летом она напоминает паркинг перед супермаркетом!
Не следует преувеличивать, подумала девушка. Сколько здесь может быть мест? Три или четыре сотни, не больше… Впрочем, на такой высоте уже и это удивительно.
– На какую высоту мы примерно поднялись?
– Около двух тысяч… Хотите немного отдохнуть?
Она только об этом и мечтала!
– Да, почему бы и нет? – небрежно бросила она в ответ.
Он остановился на крыльце крошечного шале, бюро по обслуживанию туристов, в это время года еще закрытого. С облегчением вздохнув, Серван села на деревянные ступеньки и принялась созерцать горную гряду. Он остался стоять – наверняка спешил тронуться в обратный путь. Но он снял рюкзак и принялся что-то в нем искать. Наконец он извлек из него бейсболку и вручил ей.
– Наденьте, – велел он. – От солнца… И это тоже…
Он протянул ей тюбик солнцезащитного крема. Она отрицательно замотала головой:
– Сейчас не очень жарко…
– Да, но, принимая во внимание белизну вашей кожи, у меня есть подозрение, что за пару минут вы вполне успеете поджариться! Если прибавить к этому лучи, отраженные от снега, вы рискуете получить сильный ожог. Поверьте мне.
Неохотно подчинившись, она принялась намазываться кремом:
– Вы все предусмотрели!
– Привычка…
Они снова бодро зашагали по широкой тропинке, пролегавшей по пологому склону, где снег таял на глазах, образуя веселые ручейки и грязные лужицы. Деревья встречались все реже и реже. Венсан шел все быстрее и быстрее. Серван уже не успевала за ним, она буквально волочила ноги. Однако он не сбавлял темп.
– Озеро еще далеко? – с тревогой спросила она.
– Нет, еще примерно полчаса.
Он не слишком разговорчив. Однако ее это вполне устраивает. Если бы только он шел чуть помедленнее, все было бы хорошо. А если бы еще и ботинки не натирали, то и вовсе прекрасно. Она изо всех сил пыталась не выдать охватившую ее усталость. Она не собирается сдаваться так быстро, это не в ее характере!
Неожиданно тропа перестала идти в гору, и вдалеке показались величественные вершины, четко прорисованные на фоне неба. Черный камень в украшениях из снежных кружев.
Внезапно Серван замерла, пораженная открывшимся перед ней видом.
Никогда еще она не видела такой красоты.
– Озеро Аллос в окружении горных вершин, – объявил Венсан.
Пристально глядя на Серван, он словно прочитал ее мысли. Ослепительное зрелище покорило ее.
– Это действительно великолепно! – прошептала она.
Несколько широких льдин сверкали на поверхности воды – следы суровой зимы, обычной на такой высоте. Небо и горы отражались в зеркальной глади озера, рисуя на ней неожиданный рельеф.
– Спустимся поближе? – предложил Венсан.
Она последовала за ним, не в силах оторвать взор от сотворенной природой роскоши. Грандиозно.
Пройдя мимо старого дома, возле воды они скинули рюкзаки.
– Здесь глубоко?
– На середине примерно пятьдесят метров.
– Это действительно великолепно, – повторила она. – Я не ожидала.
– Рад, что вам понравилось.
Сидя на камне, она не переставала любоваться чарующей картиной природы, источавшей необыкновенное спокойствие. Словно неведомая магия, феерия, доступная только чувствам. Всем чувствам…
– А что это за домик?
– Высокогорный ресторан и туристский приют, открывается только на два летних месяца. Туристы, приходящие посмотреть на озеро, могут пообедать на террасе. Здесь всегда много народу, так как прогулка не требует больших усилий… От паркинга сюда идти меньше часа.
– И вы водите сюда своих экскурсантов?
– Нет, слишком близко для дальней прогулки! Мы с ними поднимаемся на окрестные вершины…
Он называл их, одну за другой, указывая пальцем: перевал Анкомбрет, Тур-дю-Лак, Тру-де-л’Эгль, гора Пела… высотой более 3000 метров.
– Она самая высокая?
– Да. Вместе с горой Симе… Еще одна высотой в три тысячи метров.
– И давно вы занимаетесь такой работой?
– Двадцать лет.
– И вам удается жить ею весь год?
– Ну, это не просто, но возможно. В каникулы я иногда работаю для парка, к тому же зимой я вожу своих клиентов по долине. Или везу их за границу…
– За границу?
– Я иногда подрабатываю в туристических агентствах, организующих походы в горы… На Корсике, на Реюньоне, в Австрии, в Шотландии, в Канаде… Или в других странах!
– Супер!
А она была готова поклясться, что он никогда не покидал своей долины!
– А вы? Давно вы стали жандармом?
– Нет, это мое первое назначение. Я была безработной, и мне захотелось найти что-нибудь живенькое, а как раз объявили призыв, и я подала документы… Я не ожидала, что попаду сюда! Хуже всего, что, когда меня вызвали сообщить мое назначение, они сказали: казарма в Кольмаре… И я решила, что остаюсь в Эльзасе![2]
– Простите за нескромность, сколько вам лет?
– Двадцать шесть. А вам?
– Гораздо больше! – со смехом ответил он. – Ровно на пятнадцать лет больше!
Он не выглядел на свой возраст. Пока он готовил завтрак, она наблюдала за ним. Конечно, лицо у него не самое молодое, но это, несомненно, от действия солнца. Довольно высокий, крепкий, широкоплечий, с сильными ногами, он обладал густой шевелюрой, почти такой же черной, как и его глаза.
Его глаза, в глубине которых читалось страдание.
Поглощая легкий завтрак, она восхищалась озером, поверхность которого от порывов ветра покрывалась рябью. Небольшие волны набегали, чтобы умереть у ее ног, а их плеск напоминал метроном, отсчитывавший разом замедлившееся время.
Внезапно раздался пронзительный свист, от которого она даже подскочила.
– Это сурок, я права?
– В точку! – засмеялся проводник. – Вы их когда-нибудь видели?
– Ну да… Девчонкой я всегда ездила в летний лагерь в Савойе!
Но она и сейчас девчонка, подумал Венсан. И, в свою очередь, внимательно оглядел ее. В сущности, она очень даже недурна. Совсем недурна. Высокая, но излишне худая на его вкус; лицо нежное, с тонкими чертами. Волосы средней длины, очень светлые, глаза чистейшей синевы, белая кожа. Хрипловатый голос диссонирует с хрупкой фигурой.
– Если вы выросли в Эльзасе, значит вы должны немного понимать горы?
– Я иногда ездила кататься на лыжах и совершила несколько вылазок в горы с друзьями. Но, по правде сказать…
– Так часто бывает, – подтвердил Лапаз. – В Ницце живет масса людей, ни разу не поднявшихся на вершину, в то время как массив Меркантур находится всего в нескольких десятках километров от них… Зачастую они приезжают сюда, но проводят всю неделю на базе, и этого им хватает. Для них, для большинства, горы сводятся к этому… Арендовать конуру, пару лыж, отлакировать зимний загар и иногда… порвать себе связки!
Она рассмеялась и достала из кармана пачку дешевых сигарет.
– Ах вот почему! – усмехнулся Венсан.
– Что – почему?
– Вам было так тяжело подниматься…
– Тяжело? Нисколько! – ответила она, задетая за живое. – К тому же я курю совсем немного!
– С вашей астмой курить в принципе не рекомендуется…
– Откуда вы узнали, что у меня астма?
– Понял по вашему дыханию…
– Это очень легкие сигареты, – попыталась отбиться она. – Ничего особенно вредного.
Закурив, она, вызывающе глядя на проводника, протянула ему пачку. Тот отрицательно покачал головой.
– Разумеется! Вы же не курите!
– Иногда со мной случается, – признался он. – Но очень редко.
Отойдя на несколько шагов, он растянулся на траве в тени лиственницы, явно заблудившейся на такой высоте, и закрыл глаза.
– Вы собираетесь спать? – удивилась Серван.
– Совершенно верно!.. Впрочем, вы тоже можете.
Не отрывая глаз от пейзажа, напоминавшего почтовую открытку, она медленно докурила сигарету. По небу беспорядочно плыли рваные облака. Убаюканная нежным дыханием ветерка и негромким плеском воды, она легла на траву. Несколько пробудившихся насекомых, почуяв жизнь, зажужжали у нее над ухом. Через несколько минут она закрыла глаза: импровизированная сиеста незаметно усыпила ее; давно уже она не испытывала такой приятной истомы, такого полного расслабления. Она плавала в чистой и прозрачной воде и чувствовала себя на удивление хорошо и спокойно.
Так далеко от всего, так близко от самого главного!
– Эй, просыпайтесь! Вставайте, бригадир! Подъем!
Она почувствовала, как что-то легкое ласково касается ее лица. Серван открыла глаза и увидела Венсана, сидевшего рядом с ней и щекотавшего ей щеку стебельком травинки.
– Я очень долго спала? – взволнованно спросила она.
– Пожалуй, целый час…
– Правда? А я и не заметила.
– Идем дальше?
Они собрали рюкзаки, и Серван начала подниматься по склону, чтобы выйти на тропинку. Но Венсан не трогался с места.
– Вы ничего не забыли? – спросил он.
И он пальцем указал ей на что-то на земле, так что ей пришлось обернуться. Она увидела свой окурок, втоптанный в землю.
– Мой бычок? И что вы хотите, чтобы я с ним сделала?
– Все, что угодно! Во всяком случае, здесь ему не место.
Она слегка поджала губы, подобрала окурок и засунула его в карман джинсов. Тогда Венсан встал и пошел вперед.
– Да вы, оказывается, маньяк! – бросила она, пытаясь его нагнать.
– Маньяк? Вы видели этот уголок? Вы считаете, что ему надо превратиться в помойку?