Сказать честно, я почему-то не сомневалась, что Артем с присущей ему флегматичностью безболезненно перенесет наш разрыв и предпочтет принять всё, как должное, вместо того, чтобы прилагать определенные усилия к моему возвращению, однако, мне предстояло сделать весьма неожиданное открытие. Мой бойфренд готов бы лечь костьми, только бы я осталась с ним, и я была уверена, что причина кроется в меркантильной сфере, но постепенно осознала, насколько далека была от финансовой составляющей истинная мотивация Артема: в большей мере он испугался потери стабильности, частью которой я всегда для него являлась. Между тем самый удивительный парадокс состоял в том, что парень и близко не рассматривал даже теоретическую вероятность того, чтобы изменить себя и запоздало повзрослеть. Все с той же детской непосредственностью Артем закатил мне форменную истерику, после чего я окончательно осознала, что в полной тягот и лишений жизни нам с ним отныне не по пути.
Но так или иначе, невзирая на череду насыщенных неподдельными страстями скандалов, в глобальном смысле разошлись мы довольно мирно и даже полюбовно. Мы по-братски поделили совместно нажитое имущество, я забрала телевизор, вписавшийся в родительскую малогабаритку примерно, как слон в посудную лавку, и кое-какую кухонную утварь, а мой бойфренд утащил к маме многочисленную технику, включая мелкие гаджеты вроде планшета, совсем не помещавшего бы мне в нелегком труде на ниве дейтинга, да еще и в условиях непримиримой войны с Илоной за доступ к ноутбуку. Если бы начали подсчитывать, кто во что сколько денег вложил, кто чем пользовался или кому, что нужнее, мы бы с головой погрязли в разборках и сотню раз прокляли бы тот день и час, когда нас вообще угораздило съехаться, но при всех взаимных претензиях мы по-прежнему уважали друг-друга, благо для этого с лихвой хватало оснований. Верность, порядочность, отсутствие вредных привычек – попробуй найди такого парня в наш век извращенной морали, когда концентрация подонков на квадратный метр в разы превышает все допустимые пределы, а за красивым фасадом в подавляющем большинстве случаев скрывается до боли неприглядная правда. Одним словом, если бы не чертов кризис, в мгновение ока расколотивший вдребезги нашу с Артемом лодку, мы бы и по сей день прекрасно сосуществовали вместе, мало заморачиваясь по поводу гендерных стереотипов, но как только за «тучными коровами пришли тощие», наш гражданский брак дал ощутимую трещину и предсказуемо распался, не выдержав затяжного безденежья.
В течение всего минувшего со времени нашего «развода» времени я намеренно держала дистанцию и не позволяла любовным отношениям перерасти в дружеские. Я склонялась к мысли, что прошлое нужно отпускать безвозвратно, чтобы его отголоски не мешали настоящему и будущему. Ностальгические воспоминания о том, как здорово нам было вместе, неизбежно тормозили движение вперед, и как бы Артем не настаивал на встречах, я твердо отвечала ему «нет». Нельзя утверждать, что после разрыва я выбросила экс-бойфренда вон из сердца, но и в общении с ним я нуждалась всё меньше и меньше. Несколько раз мне звонила несостоявшаяся свекровь, расспрашивала, уговаривала, предлагала переехать к ней и жить втроем, но я прекрасно понимала, к чему приведет мое согласие. Это на расстоянии мать –одиночка, вырастившая единственного сына без мужа и продолжающая потакать его малейшим прихотям вопреки тому, что Артем недавно разменял четвертый десяток, выглядела идеальной свекровью, но, если бы я рискнула разделить с ней квартиру, она на глазах превратилась бы в типичную «Кабаниху» из пьесы Островского. Бесспорно, она воспитала сына хорошим человеком, привив ему базовые ценности и вырастив неглупого, образованного и удивительно домашнего мальчика, к сожалению, абсолютно не приспособленного к жизни. Сначала Артему было тепло и уютно под маминым крылышком, потом – под моим, а сейчас он мучительно пытался найти девушку, которая бы освободила его от избытка материнской любви, но при этом точно также пестовала и лелеяла. Увы, но пока моему экс-бойфренду не сильно везло, и насколько мне было известно, все его романы заканчивались еще на этапе обсуждения планов на будущее. И в докризисные годы девушек не особо привлекали маменькины сынки и по совместительству заядлые геймеры, а с погружением всё глубже на экономическое дно, в требованиях к ухажеру все сильнее превалировала материальная сторона. Зарабатывать деньги Артем откровенно не умел, а если ему и удавалось поднять на заказе внушительную сумму, он тут же спускал ее на компьютерные примочки. Впрочем, такая вопиющая безответственность являлась для парня нормой в период нашего сожительства, и это совсем не означало, что его мама практиковала аналогичную вседозволенность. При всей ее беззаветной любви к сыну, женщиной она была умной и рассудительной, и я надеялась, что доходами Артема она распоряжается не в пример рациональнее меня. От общих знакомых я слышала, что буквально на днях мой бывший сдал большой проект в рамках государственных закупок, куда его привлекли друзья- программисты, знавшие Артема как ленивого и тяжеловатого на подъем, но при этом весьма-талантливого веб-дизайнера. Если информация была достоверна, у парня должны были водиться деньги, и уж выделить для меня несчастные две-три тысячи он сможет без труда.
Я надеялась решить вопрос через переписку в мессенджере, дабы не делать наш деликатный разговор достоянием широкой общественности в лице введенных в заблуждение родителей и чрезвычайно любопытной сестрички, но Артема моя просьба повергла в такое изумление, что он не придумал ничего лучше, как перезвонить на городской телефон, перебудив тем самым всех моих домочадцев во главе с Никиткой. Я заперлась на кухне, вплотную прижала трубку к уху и мрачным шепотом осведомилась:
–Ты русский язык внезапно забыл? Я же ясно сказала, у меня все спят…теперь, похоже, уже не спят!
–Прости, я, наверное, не внимательно прочел твое сообщение, – извинился Артем, в своем эгоизме обычно именно так и поступавший. Раз ему удобно, все остальным тоже должно быть удобно, а если не удобно, то…ну, прости, не подумал, не прочел, не знал и далее по смыслу…
–Ладно, – махнула рукой я, – ну, что, получится или нет?
–Я вообще-то хотел новый монитор брать, но раз такое дело, – не разочаровал меня экс-бойфренд, – для тебя мне ничего не жалко.
–Спасибо тебе, – шумно выдохнула я и, еще больше понизив голос, добавила, – Артем, есть один нюанс. Мы можем встретиться завтра в семь?
–Запросто! – даже будто обрадовался парень, -мне удобно, у меня сегодня ночью рейд, как раз отоспаться успею. Заезжай к нам, я дома буду, и мамка по тебе скучает!
–Артем, ты не понял, я имела в виду семь часов утра, – сообщила я, – и лучше, если мы встретимся на нейтральной территории. В идеале где-нибудь около рынка.
–Блин, -озадачился экс-бойфренд, – это уже сложнее… Марта, а попозже никак?
–Артем, я не так часто тебя о чем-то прошу, – напомнила я, – если я говорю, что для меня критично встретиться именно в семь, так оно и есть.
–Блин, – проникновенно повторил парень, – я будильник поставлю, но могу и не проснуться, ты же знаешь, я после рейда не сразу засыпаю, но, если уж засну, меня пушкой не пробьешь. А мамка она такая, пожалеет, и будить не станет, скажет, пускай спит, он же всю ночь за компьютером сидел. Набери меня в шесть и звони, пока я не отвечу, окей? А потом минут через десять еще раз перезвони, а я могу на автомате трубку поднять и снова отрубиться.
–Об этой твоей черте мне тоже известно, – понимающе хмыкнула я, – тогда всё, договорились. Еще раз спасибо тебе, Артем!
–Марта, а что стряслось, не скажешь? – прежде, чем я нажала отбой, спросил Артем.
Я бесшумно приоткрыла дверь кухни, убедилась, что за нею меня никто не подслушивает, и осторожно поведала:
–Пока ничего, но, возможно, скоро я навсегда уеду в Европу, а сейчас для меня важно не ударить лицом в грязь перед тем, кто меня туда увезет.
ГЛАВА XVI
Мои откровения произвели на экс-бойфренда такое неизгладимое впечатление, что в последующие несколько секунд он лишь глубокомысленно сопел в трубку, будучи не в состоянии переварить услышанное. Воспользовавшись его замешательством, я оперативно свернула разговор и наконец-то отправилась спать. Прямо с порога на меня шикнула недовольная сестричка, вынужденная по второму кругу укладывать разбуженного поздним звонком Никитку, но я лишь молча разделась и скользнула под одеяло. Завтра мне предстоял сложный день, который, возможно, станет переломным моментов в моей изобилующей превратностями судьбе, и я должна была если не выспаться, то хотя бы банально отдохнуть, чтобы не испугать Игона красными глазами и пожеванной физиономией.
Несмотря на то, что уснула я достаточно быстро, остаток ночи мне не давали покоя больше похожие на расплывчатые галлюцинации сновиденья. Из клубящегося тумана подсознания одним за другим выплывали смутные образы и хаотично метались в запутанном лабиринте разрозненных мыслей. Сомнения и страхи мелькали в утомленном мозгу огненными вспышками, а явь и сон сиамскими близнецами срастались воедино, то погружая меня в липкую полудрему, то вдруг заставляя выныривать на поверхность из темной пучины. Приглушенная наброшенной сверху подушкой трель будильника стала для меня настоящим спасением, и я невольно почувствовала себя Хомой Брутом, выстоявшим свою первую ночь у гроба покойной панночки. Контрастный душ мгновенно освежил мне голову, и уже вскоре я была полностью готова к новым свершениям. Пора было поднимать сладко спящего после победоносного рейда Артема, и мимолетом взглянув на часы, я решительно потянулась к мобильнику.
Счет длинным гудкам пошел на десятки, однако, мой настойчивый звонок по-прежнему оставался без ответа. Я безостановочно набирала номер экс-бойфренда уже минут пять, однако, парень упорно не брал трубку. Время ощутимо поджимало, планы рушились, а семейный ужин с участием иностранного гостя буквально висел на волоске. Я написала Артему сообщение, немного выждала, и, презрев нормы приличия, прямо запрещающие спозаранку беспокоить людей в выходные дни, позвонила на домашний телефон, но результатом моих отчаянных действий стала всё то же пугающее отсутствие ответа. Ладно, предположим, Артем забыл с вечера отключить беззвучный режим и теперь преспокойно дрыхнет себе без задних ног, но Юлия Петровна-то куда подевалась? Уехала к родственникам и не ночевала дома? Маловероятно, но пусть будет так. Тем не менее, ясного света на ситуацию данная версия все равно не проливала. Рейды рейдами, но нужно быть уж совсем глухим тетеревом, чтобы сладко спать под пронзительный аккомпанемент яростно надрывающегося телефонного аппарата, или его Артем тоже предусмотрительно выдернул из розетки?
Через полчаса непрерывных попыток установить связь с экс-бойфрендом меня охватила паника, я нервно мерила шагами кухню и при всем желании не могла сообразить, что мне делать. Ежу понятно, что из воздуха наличность уж точно не материализуется, а если я не произведу основанные на составленном мамой перечне закупки, с мечтой о европейском муже придется распрощаться: Игон непременно подумает, будто я специально оттягиваю знакомство с родителями, усомнится в моей нацеленности на серьезные отношения или, того хуже, начнет подозревать, что я происхожу из маргинальной семейки, которую приличному человеку и показать стыдно. Я мелкими глотками отхлебывала из чашки дешевый растворимый кофе, помимо резкого запаха отличающийся еще и отвратительным суррогатным привкусом, машинально барабанила пальцами по столу и физически ощущала, как от переизбытка мыслительной активности температура под сводами моего черепа стремительно достигает точки кипения. Не став дожидаться, пока от перенапряжения у меня из ушей неминуемо повалит пар, я вылила в раковину недопитый кофе, сполоснула чашку и на миг замерла в неподвижном оцепенении. Принимать решение нужно было сейчас, и я осознанно переступила черту.
Несмотря на то, что роман моей младшей сестрички с «богатеньким Буратино» по имени Вениамин завершился разрывом, Илона принципиально не вернула бывшему возлюбленному ни один из преподнесенных ей подарков. Надо отметить, что в пылу страсти Вениамин проявлял изумительную щедрость и не скупился на регулярные презенты, всякий раз обходившиеся в немалую сумму. Ценные меха, ювелирные изделия, элитная парфюмерия – рядом с Веней Илона каталась, как сыр в масле, и, если бы не бдительная родительница «кошелька на ножках», до сих пор шиковала бы на его деньги. Даже накрывший страну кризис не заставил сестренку слегка поумерить аппетиты, и в конечном итоге, именно жадность ее и сгубила. Будь запросы Илоны поскромней, возможно, мать Вениамина не развернула бы столь бурную кампанию против потенциальной невестки, однако, сестричка, быстро вошла в раж, и остановить ее было так же затруднительно, как и научить собаку танцевать канкан. Так или иначе, после расставания с Веней Илона не осталась в накладе: гулять с Никиткой она выходила в модном полушубке из канадской норки, пахло от нее изысканными французскими духами, а в шкатулке хранились золотые украшения самой высокой пробы.
Наверное, шубы в ломбарде тоже принимали, но я объективно понимала, что пропажу верхней одежды сестричка заметит гораздо быстрее, чем исчезновение одного из колечек. Если мне хотя бы чуточку повезет, я и вовсе выкуплю залог прежде, чем Илона забьет тревогу, и мой аморальный поступок останется незамеченным. В противном случае, я искренне покаюсь в содеянном, скажу, что не спросила разрешения, так как побоялась получить отказ, сошлюсь на помрачение рассудка от волнения и слезно попрошу у сестренки прощения. В конце- концов, я же не собираюсь отнести ее кольцо в скупку золота, всего-то хочу получить под него какую-никакую денежку.
Одним словом, Рубикон был перейден. Для очистки совести я еще трижды набрала Артема, грязно выругалась сквозь стиснутые зубы, и сама не своя от стыда запустила руку в личную «сокровищницу» Илоны. Я выбрала наиболее тонкое колечко с минимумом камней, воровато озираясь, сунула его в карман, торопливо оделась и на форсаже выбежала в подъезд. Мой путь лежал в круглосуточный ломбард, печально знаменитый весьма специфическим контингентом залогодателей: в микрокредитном учреждении постоянно ошивались наркоманы со всего района, в погоне за дозой пагубного зелья обчищающие родные пенаты похлеще профессиональных грабителей. К счастью, сегодня капризная фортуна внезапно повернулась ко мне лицом, и встречи с неадекватной клиентурой мне удалось благополучно избежать. Невозмутимая девушка в густо зарешеченном окошке проверила кольцо с помощью реактива и равнодушно озвучила причитающуюся мне сумму. На пару секунд я обомлела от удивления: если даже неприглядное колечко потянуло на достаточно большие деньги, сколько же стоят остальные украшения Илоны? И сестричка еще смеет сидеть на шее у родителей, имея в распоряжении такое богатство? Нет, я конечно понимала, что это ее капитал, задел на черный день, своеобразный страховой фонд на случай крупных неприятностей вроде проблем со здоровьем, влекущих за собой необходимость дорогостоящего лечения, но, черт побери, она ведь даже фрукты Никитке не покупает, а уж про одежду и прочие потребности растущего ребенка и поминать всуе без нужды не хочется. Интересно, мама вообще знает про этот тайник, или его местонахождение стало известно только мне, да и то лишь благодаря тому, что мы с Илоной вынуждены делить одну спальню?