Как только я вошёл в комнату, все сразу на меня вылупились. Что удивительно, в комнате даже повисла мёртвая тишина. Чувствовал я себя, конечно, чрезвычайно глупо, но что поделаешь, десять тысяч на дороге не валяются – нужно было начинать отрабатывать.
– Здравствуйте, юные морские волки! – отчеканил я, прищурив глаз и взмахнув игрушечным мушкетом в попытке изобразить пирата. – Опять меня прибило к вашей бухте! Я уже было начал скучать по нашему вчерашнему путешествию, но птичка на хвосте принесла, что у одного проныры сегодня день рождения! А ну-ка, Васёк, иди сюда, будем тебя поздравлять!
Дети заорали и накинулись на меня, как голодные собаки на кость:
– Дядя пират! Дядя пират! – кричали они в один голос. – Мы тоже по вам соскучились! А где вы были? А как ваш корабль? А команда как? А вы принесли подарки, дядя пират?
– Да, подарки я принёс, – поймал момент я, – но сперва тост! Вы же знаете правила. Итак, Василий, сегодня вы стали на год старше. Уже совсем взрослый джентльмен, а значит, вести себя должен соответствующе: слушаться маму, не шалить, делать уроки и домашние дела!
– Хорошо, дяденька пират, я буду послушным-послушным, – пообещал Вася[33], – только дайте уже скорей подарки, пожа-а-а-алуйста!
Это «пожалуйста» толстяк протянул так раздражающе пискляво, что мне захотелось ему врезать ещё больше, чем обычно. Но, к сожалению, сделать я этого никак не мог, так что лучшее, что оставалось – вручить ему наконец злосчастный мешок. Пухлый именинник тут же накинулся на подарки, словно на какой-нибудь трёхэтажный бургер, я даже испугался, что он мне руку оттяпает, решив, что она тоже полагается ему на день рождения.
Подарков было поразительно много: это и набор машинок, и гоночный трек, и конструктор, и какой-то супергерой, и робот размером в пол-Васи, и модная бессмысленная игрушка, вроде той, что подарили вчера Дане, только подороже, и даже здоровенный вертолёт на радиоуправлении, разве что женщину надувную ему не подарили, хотя не помешало бы. На этот раз никаких возгласов «Это мой!», «Это от нас!», или «Это мы с мамой тебе купили!» не было, все лишь издалека с завистью и тоской в глазах наблюдали за тем, как Вася жадно распаковывает игрушки и вертит их в руках. По всей видимости, большинство подарков, вернее сказать, почти все, были куплены Лидией, и остальные ребята могли только мечтать о подобных вещах.
Теперь мне стало всё кристально ясно. Вася – типичный избалованный тюфяк-оболтус, которого никто, кроме мамочки, не любит, у которого от силы пара друзей (таких же оболтусов). Однако при всём при этом он является личинкой мажора, из которой в скором времени вылупится отвратительная бабочка, разъезжающая на Мерсе, купленном на мамины деньги, слушающая русский рэп и «стремящаяся к вершине». «Хорошо бы прикончить ублюдка прямо здесь, – думал я, пока Вася наслаждался подарками, – вырастет – станет никчёмным мудаком». Но предстоящая награда в десять тысяч вновь убедила меня продолжить развлекать пузатого обалдуя и его друзей.
Программа, надо сказать, была придумана довольно скудная, а в сценарии повсюду было слово «экспромт» или «импровизация». Мы со спиногрызами играли в «шарады», «горячий стул», «крокодил», «мафию»[34] и разные настольные игры. С каждым моментом я ненавидел себя всё больше и больше, хорошо хоть действий и сюжета было не так много, как в прошлый раз, и всё, что от меня по большому счёту требовалось, это изредка произносить фразы вроде «а теперь к следующей пещере» или «с этим справились, идём дальше» во время смены вида активности. За десять тысяч – дело плёвое, если не считать бесконечной ненависти к себе и всем присутствующим.
Правда, был один момент, за который мне особенно стыдно, – это наиглупейшее финальное действие в и без того непомерно идиотском сценарии Лидии. Основная идея заключалась в том, что пират (то есть я) оказывается злым. «Он же разбойник, нарушитель закона – как он может быть положительным? Дети же начнут брать с него пример!» – готов поспорить, именно такой логикой руководствовалась Лидия, выдумывая этот «неожиданный» сюжетный ход.
– А теперь, – воскликнул я, пытаясь изобразить злость и коварство, – я заберу все ваши сокровища и подарки!
Что, ты спросишь, какая была мотивация? А никакой! Как тебе такой вариант развития событий? Иногда вещи просто происходят.
– Но, дядя пират, вы же сами их принесли, – точно заметила девочка, поставив меня на мгновение в неловкое положение.
– Сам принёс – сам и заберу! – ловко выкрутился я. – Где это видано, чтобы пираты подарки дарили, да и вообще добрые поступки совершали?! Я – разбойник, а не благодетель! А ну отдайте сюда все побрякушки!
На благо, дети поверили в моё притворство, и их лица начали стягиваться в печальную и одновременно ошеломлённую гримасу. Причём, что самое главное, маленькие демоны наконец-то хоть на секунду заткнулись. Однако счастье длилось недолго, через пару секунд исступлённого оцепенения ко мне подошёл Вася и подтащил мешок.
– Джек, ты всегда был моим героем… – начал опечаленный толстячок, и на его щеке тут же блеснула слеза.
На такой случай в сценарии было написано: «Не утешать, сохранять образ злодея». На самом деле, это уточнение было совсем необязательно, ведь я и так не стал бы никого утешать.
– Я… я… всегда хотел быть похожем на вас… Так что, если вы настаиваете… Вот, – он протянул мне мешок, вытирая второй рукой солёные ручейки под глазами, – держите. Спасибо, что пришли, я всегда мечтал увидеть вас вживую, и спасибо, что поздравили, и… и…
Тут мальчик не выдержал и расплакался. Ну а я просто стоял столбом с грозным видом и совершенно не понимал, что делать, ведь по сценарию в этот момент должна была вмешаться Лидия и всё исправить. Но нет, толстуха просто сидела и хитро щурилась.
Я уж было подумал, что так и останусь до конца своих дней стоять на этом месте, как британский гвардеец на посту, однако, когда Вася уже чуть ли не утонул в слезах, а все остальные лишь смотрели с грустным видом на пирата-предателя, Лидия всё-таки соизволила пошевелиться. Она резко вскочила со стула, подлетела к своему сынишке, присела на корточки и начала гладить его по голове, приговаривая: «Не плачь, Васечка, сейчас мы вернём твои подарки», – на что мальчик отвечал: «Нет! Нет! Не надо! Если они нужны Джеку – пусть забирает!» Слова своего сына Лидия, видимо, пропустила мимо ушей. С грозным видом она выпрямилась и решительно подошла ко мне.
– Так, мистер пират, извольте объясниться! – рявкнула она, незаметно мне подмигнув. – Сначала вы приносите подарки, а потом их забираете – где это такое видано?! А ну ка отдавайте быстро!
Я смущённо опустил голову и хотел было отдать мешок, как и было задумано в сценарии, но тут к Лидии подскочил заплаканный Вася, начал настойчиво дергать её за подол платья и стонать:
– Нет, мам, нет! Что ты делаешь?! Джек на нас обидится и больше никогда не придёт! Пускай… пускай он забирает мешок.
– Но, сыночек, ты же так любишь подарки, – пыталась достучаться до алчности карапуза Лидия. – Помнишь, на прошлый день рождения как меня донимал: «Скорее, скорее! Подарки, подарки дай»? А помнишь, как мальчику, который хотел поиграть с твоей новой машинкой, затрещину дал? А потом прогнал всех гостей, чтобы насладиться игрушками, помнишь?
– Помню, мам. Но ты не понимаешь, – всхлипывал в ответ Вася, – это же Джек Воробей! Он мой герой! Я всегда мечтал его увидеть… А если ты не дашь ему то, что он хочет, он уйдёт и больше никогда-никогда не вернётся.
Пухлый опять разрыдался. Стало ясно – план Лидии пошёл коту под хвост. Надо было исправлять ситуацию, ибо если бы ребёнок продолжил плакать, я бы точно лишился зарплаты. Почему? Да потому что такие, как Лидия, никогда не признают своей ошибки.
Плана на такой случай в сценарии, естественно, не было, так что пришлось импровизировать. Действовать нужно было быстро и решительно. Я снял устрашающую маску со своего лица, присел на колено и протянул Васе злосчастный мешок сказал:
– Держи, именинник… И прости меня, я очень ошибался. Всю свою жизнь я слыл бессердечным и безжалостным пиратом, но ты научил меня, что в жизни есть вещи важнее сокровищ! Это добро, улыбки друзей и родных и, конечно же, православная вера!
По правде говоря, эти слова были написаны Лидией. Однако произнести их я должен был после того, как толстушка меня «образумит» и героически успокоит Васю, но всё пошло не совсем по плану… Да, да, я ничего лучше не придумал, чем просто закрыть глаза на форсмажор и перескочить на следующий этап.
– П-правда? – засеял Вася. – И вы ничуточки не обидитесь?
«Слава богу, – подумал я, – глупый поросёнок повёлся».
– Нет, что ты! – хлопнул я его по плечу. – Я даже поблагодарю тебя и твою маму за то, что показали мне истинный, праведный путь!
Я сделал неуклюжий реверанс и взмахнул шляпой. Эх, Джонни, хороший актёр во мне умирает.
– Вот! – включилась Лидия. – Другое дело! Наконец-то вы за ум взялись, мистер Воробей!
– Да, и знаете, что?.. – тут я выдержал небольшую паузу, чтобы собраться с духом и сказать ещё более вопиющую глупость. – Я больше не хочу быть пиратом! Я пожертвую все награбленные сокровища, вместе с кораблём, церкви и стану священником!
– Но как так, Джек? – удивился Вася, вытирая слёзы. – Кто же тогда защитит мир от опасности?
– В ближайшие пару десятков лет с этим миром ничего не случится, – весело возразил я. – Ставлю свою шляпу!
Тут Лидия опять взяла слово:
– Ну, по такому случаю можно и торт съесть, а заодно и Васю ещё раз поздравить, да, дети?
– Да-а-а-а-а! – закричали хором личинки и бросились к столу.
Джанин вынесла огромный торт с множеством ягод, разнообразными кремами и помадками, узорчатыми, как обои этой квартиры, боками и десятью свечами по периметру. Вася, как истинный толстяк, захотел побыстрее приняться за поедание этой громадины, так что задул свечи сразу же, как её поставили на стол. Даже желание, наверно, не загадал. Впрочем, оно всё равно бы не сбылось – желания мажоров сбываются не от задувания свечей, а от задувания мозгов родителей. Но это так, очередное лирическое отступление.
Торт разделили специальным ножом – по два куска на каждого, дети тут же принялись поедать сладость, ну а я получил «удивительную возможность» потрещать с разведёнками.
– Может, ещё ненадолго задержитесь? – спросила Лидия, как бы намекая на то, что вообще-то надо бы остаться.
– Да, конечно, – с энтузиазмом ответил я.
Видишь ли, Джонни, когда ты живёшь от халтуры к халтуре, нужно цепляться за любые контакты. В конце концов, никогда не знаешь, откуда прилетит работёнка. Но не жалей меня, я прекрасно живу. Я свободен, понимаешь? От начальства, от коллег, от графика и так далее. Я живу так, как я хочу.
– Вот и отлично, – заулыбалась Лидия, – тогда давайте выпьем!
Мать именинника произнесла тост за своего толстощекого сынишку, пока дети наслаждались тортом и трескотнёй, мы чокнулись и выпили.
– Как вы хорошо меня выручили-то! – похвалила меня Лидия и рассмеялась. – Вот ведь забавный форс-мажор вышел! Жизнь – это тебе не сценарий, на листке бумаги не выразишь, верно?
– Какие красивые слова! – наигранно поразилась Джанин. – Тебе бы книги писать!
«О нет… – подумал я. – Опять разговор об искусстве.»
– Вообще-то я пишу! – похвасталась Лидия.
– О, правда? – ещё сильнее загорелась её подруга. – И что же, позволь спросить?
– Ну так, стишки, рассказики разные… – изображая смущение ответила Лидия. – Знаете, меня даже опубликовывали в одной группе «вконтексте» – она посвящена начинающим писательницам и поэтессам. Но в основном, конечно, я выкладываю своё творчество в «Маргатсин».
– А я думала, там фотографии только, – прокомментировала женщина, похожая на куклу.
– Нет, – усмехнулась в ответ Лидия, – что ты! Это сейчас самая хайповая[35] сеть.
– Ты же ещё стихи пишешь, – вставила свои пять копеек толстуха в безвкусном платье. – Я помню, ты как-то читала мне даже – очень хорошие стихи!
– Ой, точно, стихи! – воскликнула Лидия, хлопнув себя ладонью по лбу.
Затем мать именинника встала со стула, подняла бокал и постучала по нему серебряной ложкой.
– Ребята, – нараспев прокричала она, – минуту внимания! Помимо подарков в мешке, для Васи есть ещё один – он гораздо ценнее и не уместится ни в одну… – она забыла слово. – Ни в одну тару! Дорогой мой сыночек, я написала стихотворение специально в честь твоего юбилея и хочу, так сказать, продекламировать его!
«Этого ещё не хватало, – промелькнуло у меня в голове. – Мало мне было вчерашних тупорылых быдлятских стихов, так теперь придётся слушать тупорылые стихи разведёнки с раздутым самомнением». И почему это сейчас каждый первый уверен, что является талантливым поэтом, писателем, художником, фотографом или хер ещё знает кем? Все эти люди сто лет назад благополучно сеяли бы пшеницу и доили коров. Чего им на жопе-то не сидится, не терпится ей жидко погадить кому-нибудь в уши или глаза?
Однако мои мысли совершенно никого не интересовали, ибо, естественно, не были высказаны. Лидия, достав из тумбочки в спальне розово-голубую открытку с зайчиками и котятами[36], принялась зачитывать свой «опус». И, да, я опять постараюсь его воспроизвести – в очередной раз, так сказать, поделюсь с тобой очередной своей душевной травмой. Итак, стихотворение толстухи звучало примерно так:
Мамаши радостно захлопали, чокнулись и выпили. Меня чуть не стошнило. Не от алкоголя, естественно, а от стихотворения. Я, конечно, слышал всякое дерьмо (взять хотя бы стихи Влада), но такое отвратительное – впервые.
Далее говорили о всякой женской ерунде, вроде одежды, телефонов, дорогих машин, мужиков, которые, естественно, «все козлы», салонах красоты, всяких шоурумах, отпусках на море и прочей ерунде. Я изредка вставлял свои пять копеек, чтобы казаться веселым и доброжелательным, а сам считал секунды до окончания всего этого ужаса. Раз пять мы с Лидией и Джанин выходили на лестничный пролёт, чтобы покурить и поговорить о ещё более глупых и бессмысленных вещах вроде отношений, современного поколения, воспитания детей, религии и так далее. Но вот гости уже начали собираться, и я понял – пора просить полагающиеся мне деньги и двигать подальше от этого притона для умалишённых.
– Ну что, все уже уходят, пожалуй, и мне пора, – начал я.
– О, понимаю, у вас там братик больной, маме нужно помогать. Вы, наверно, хотите свои деньги, верно? – догадалась Лидия.
– Да, было бы неплохо, – улыбнулся я.
– Конечно, конечно, сейчас.
Лидия достала из белоснежного деревянного комода, стоящего в углу, конверт и протянула мне. О, этот момент, когда я наконец увидел свои деньги… Без сомнения, лучшее мгновение дня! Вот плоды моих стараний, то, ради чего я несколько часов терпел детский визг, играл в идиотские игры, выслушивал дебильные разговоры и восхищался талантом Лидии. Это был ад, но оно того стоило. Помнишь, что я говорил тебе про свободу? Это цена, которую я за неё плачу.
Довольный и удовлетворённый, я пошёл в коридор, снял костюм и стал напяливать уличную одежду, мечтая поскорее покинуть это злополучное место. Но не тут-то было. Ко мне опять подошла Лидия и сказала:
– Я так рада, что решила нанять вас! Говорила мне Джанин, с аниматором веселее, а я не верила, представляете? Но, думаю, дело в человеке, дело в вашем профессионализме!
Деньги уже были получены, так что играть в доброжелательного милого парня не было смысла, и я лишь кивнул.
– В общем, спасибо вам огромное, Эрл, без вас было бы совсем не то! – не унималась Лидия. – Да и Вася, надеюсь, отучится брать пример с этих злобных пиратов из западных фильмов… Знаете, а давайте я ваш номер запишу и, если ещё праздник какой будет, сразу буду знать, куда обращаться. Что скажете?