Страшная граница 2000. Вторая часть - Илюшкин Петр 3 стр.


– Извините, что не брит! – виновато улыбается офицер. – Причина смешная. Два месяца не платят деньги! Второй вопрос – где здесь купить мыльно-рыльное? Но больше волнует другое. Никак не рассчитают меня, чтобы съездить в Нальчик. Сам я родом из Владимирской области, собирался скоро жениться. До свадьбы – пара деньков! Всё шло по плану. Но 4 месяца назад наше артиллерийское училище осуществило досрочный выпуск. Я, конечно, рад, что попал в боевые условия. Но! Дождётся ли невеста? Письма-то сюда приходят с двухнедельным опозданием!

– Да не горюй! – успокаивает неудавшегося жениха капитан Алексей Худяков, «главный замполит» комендатуры. – Здесь все – или разведенные, или холостяки. Сам я в прошлом году отчислился из Академии ФПС по семейным обстоятельствам. Жена у меня – москвичка. Не понравилась моя служба в горах Таджикистана. Жаль только сынишку! Ему всего 4 годика. Но что поделать! Какой женщине понравится вечное отсутствие мужа у семейного очага?

Капитан вздыхает, потом говорит:

– Война – как наркотик! Поэтому там, где стреляют, встречаются одни и те же лица. Посторонних здесь мало. Все, кто здесь, раньше в Таджикистане встречались. Да и на других заставах «таджиков» очень много. Даже тост здесь придуман, шестой тост: «За Басаева, благодаря которому опять встретились!»

Хм! И что в этом подозрительного?

Может, дальше статья антипатриотическая?

Читаем подзаголовок:

«Гуманитарка сюда ни разу не доходила»

Главные обиды пограничников связаны с тем, что солдаты давно не видели причитающихся денег.

Причины называются глупые – то начфину отряда некогда разъезжать по точкам, то погода нелётная, то якобы офицеры должны сами забирать финансы из отряда.

Удивляет офицеров и схема обеспечения, напоминающая остаточный принцип. По сведениям из отряда, за месяц туда, на Тусхарой, приходило две колонны.

А сюда, в окопы? Из матредств сюда поступал мизерный мизер. Вопрос: где гвозди?! Где доски? Где скобы и многое другое? Из какого, извините, хрена сооружать блиндажи?!

– Вот и вынуждены извращаться, стягивать брёвна верёвками! А колючая проволока! Дали 5 нищенских мотков. Но для инженерного оборудования надо в сто раз больше! Понимаете, в сто раз! Это что, вредители-тыловики?! Иху мать совсем! Да перебьют нас, как куропаток! Сталин таких тыловиков – к стенке! Иль на Колыму!

Другие бы плюнули на такое издевательство, да уволились.

А мы служим, понимая опасность ситуации!

Наверное, правы эти мужественные небритые ребята! Ведь реально гуманитарка сюда ещё ни разу не доходила. И много чего не доходит.

Например, известно, что завезли в отряд, на Тусхарой, тонну свиного сала.

– Где свинина? Тыловые крысы считают нас мусульманами, которым запрещено сальцо? – возмущаются офицеры.

Но больше всего тревожит командиров схема поощрений. «Наверх» отправляется куча представлений. И, как говорится, ни слуху, ни духу.

Да и вопросы присвоения очередных воинских званий долго и нудно рассматриваются «наверху».

Окопный народ делает печальный вывод:

«Большим начальникам» их нужды чужды!

Начальник отряда, полковник Чуприн, более всего обеспокоен тем, что в преддверии зимних холодов главная проблема не решается.

– К зиме, конечно, готовимся. – говорит он. – А это значит, нужно уйти из палаток в блиндажи и заготовить максимум дров. Но реалии печальны! Например, плёнку для блиндажей завезли только неделю назад. По линии тыла за 8 месяцев поступил мизер – 19 кубометров досок. Понимаете?! На весь отряд, самый большой в России, такой мизер! Это вынуждает разбирать разрушенные бомбами дома местных жителей. А куда нам деваться? Так же обстоят дела наши скорбные и с рабочим инструментом. На весь огромный погранотряд – всего 2 бензопилы! Это же издевательство!

МАКАРОНЫ И ТУШЕНКА ВЫГЛЯДЯТ СТРАННО

С транспортом в суровых чеченских горах тоже, мягко говоря, провально.

«Рыдваны», присланные в Итум-Калинский погранотряд под видом «автотехники», легче сбросить с крутого обрыва и списать, чем отремонтировать.

Вот и получается страшная вещь: потребность отряда в продуктах – 150 тонн, а завозят только 60!

Шестьдесят, вашу тыловую мать!

Чем и подрывают боеготовность отряда, ибо голодный солдат не может нормально служить. А голод провоцирует и неуставные взаимоотношения!..

Заглянул я, конечно, и в солдатский котёл.

Кошмар! Чёрная вонючая жижа, которую повар назвал «Макаронами с тушенкой» – кошмар и вредительство!

В ответ на возмущение повар принёс банку тушенки. Вскрыл и вылил в тарелку… малюсенький осклизлый кусочек чего-то подозрительного плюс водянистую непотребную жижу.

– Готовить кашу на этой тушенке невозможно! – пожаловались повара. – Это уже не каша получается, а жиденький супчик! А мясо раскисает и становится водой. Да это – не мясо, а соевый продукт!

Чтобы расследовать это дело, я взял банки без этикеток. На коробках стояли реквизиты, откель родом это дерьмо… А завезли его вагонами! Кто «автор» – исполнитель?

Ого! Заказчик – моя родная контора «Консорциум «Граница».

Ответ выдать мог только окружной тыловик.

Ага, вот и главный начпрод округа, полковник Докуз!

Стоит себе на краю пыльного плаца, и, поджав тыловое брюхо, хищно щурится на дефилирующую мимо красотку в камуфляже. Красотку, сержанта контрактой службы, не заметить было невозможно. Настоящая стройная белокурая Барби!

– Товарищ полковник, разрешите вопрос! – отвлекаю Докуза от страшно серьёзного дела.

Злобно зыркнув маленькими заплывшими глазками, тот рыкнул:

– Товарищ майор! Я – начальник продовольственной службы округа! Идите с вопросами к непосредственному командованию, местному!

– Извините, но вопрос – только вашей компетенции, о поставках подозрительной тушенки!

– Товарищ бывший подполковник! – ядовито прищурился Докуз. – Вы мне ещё за собаку не ответили!

– Какая собака? – удивился я. И улыбнулся, вспомнив такие же слова Ивана Грозного из кинокомедии.

– «Бим» называется собака! Консервы собачьи. Якобы мяса там совсем нет. И собаки дохнут. Вы почему написали, что я убежал от Ваших дурацких вопросов? А? Почему?!

– Вах! Где такое злодейство изображено? – притворно удивился я, нахмурив брови.

Полковник резко выдернул из нагрудного кармана серый, затёртый до дыр огрызок газеты:

– Вот здесь! Ты написал, что вместо моего ответа получил мою спину, трусливо убегающую по коридору! Это я убегаю? Щас ты сам побежишь от меня!

Я, конечно, не побежал.

Прокуроры, хоть и с десятой попытки, занялись проверкой этого странного «Бима». И обещали сообщить результаты.

Для меня основной задачей стала проверка «безмясных» мясных консервов, которые поступили в Чечню на корм солдатушкам-бравым ребятушкам.

Вот и пришлось, по прибытии в Старгополь, заглянуть на мясоконсервный комбинат. Там выпускают похожие консервы.

Директор комбината, вскрыв и понюхав предоставленный мною продукт, усмехнулся:

– Это не махинации! Называются «Продукт мясорастительный в желе». Всё по закону. Только одно «но». Это желе – только для самых нищих слоёв населения. Мы тоже такое выпускаем. Но для армии такое нельзя поставлять. Мы и не поставляем. Иначе нам – крындец, закроют или обанкротят штрафными санкциями.

Да уж! А ещё удивило в Итум-Калинском отряде полнейшее отсутствие, несмотря на весенне-летний благодатный сезон, свежих овощей и фруктов.

Говорят, завозили тонны 4 картошки. Но это ж мизер!

Вот и приходится поварам извращаться сухой картошкой, сушеным луком да морковкой.

А ведь ещё умнейший старикашка Поль Брэгг категорически не советовал ни консервов, ни тушенки-мушонки!

Знающие это офицеры стараются за километр обходить вонючие столовские палатки, дабы уменьшить страшный удар по здоровью.

А что остальные, не читавшие Поля Брэгга?

Вынужденные из-за постоянных физических перегрузок восстанавливать потраченные калории в солдатской столовой, они, пардон, ходят по нужде с кровью.

Понимаете, вашу тыловую мать, с кровью!

И почти у всех от скудного питания крошатся зубы!

Не зря, совсем не зря отрядной фольклор окрестил борщ «электролитом», а кашу – «колобком». Ну а чай… пардон, лучше не озвучивать его названия, чтобы не стошнило.

Бр-р-р! Ау, начальник тыла округа генерал Коля Федоткин, ты где? За какие такие заслуги получил ты, вместе со своими тыловыми продовольственными полковниками, медали да ордена – якобы за доблестное обеспечение боевого чеченского погранотряда?!

НЕ ГУБИТЕ СОЛДАТ!

В штабном Старгополе с оптимизмом смотрят на развитие Итум-Калинского погранотряда.

Хотя в Чечне, на Тусхарое и заставах, несмотря на интенсивность работ, взгляды критические.

Прогнозы на снежно-морозную зиму оптимизма не вызывают.

Невольно возникают мысли:

Как только затихла шумиха вокруг «чеченской» героической темы, а генералы получили героические ордена и именное оружие, так погранотряд вмиг стал «ярмом», бесконечно требующим к себе внимание.

Ощущая на себе перебои (преступные перебои!) в снабжении, офицеры задают себе крамольные вопросы:

– кто «наварил бабки» на этой очередной чеченской кампании?

– куда исчезли эшелоны с продовольствием из Москвы?

– где эшелоны с пиломатериалами и дровами из Москвы?

Командиры меж собой пошучивают: мол, прогноз однозначен – по осени нагрянет сюда генеральская комиссия. И начнет, как принято, рвать и метать: «Лето красное пропели! А теперь солдат губите! У-у, вашу мать, преступники!»

Чтобы такой генеральский ор и топание сапожищами не произошло, я и пишу это строки – пока ещё под ясным, теплым чеченским небом.

Есть ещё время, есть – хотя и крайне малое, для подготовки к суровой зимовке в опасных условиях возможного витка военной кампании»

Завершив чтение, я задумался:

«Да вроде правильно написано. Придраться не к чему! Офицеры не будут отказываться от своих слов. А если откажутся, ничего страшного.

Факты можно подтвердить, заглянув в документы.

А пропавшие эшелоны из Москвы?

Так генералам невыгодно будет трогать эту тему.

Даже если скажут, что оклеветал доблестных тыловиков, то отсутствие пиломатериалов и дров никак не скрыть! Даже лекарств на заставах нет! Аспирина нет! И витаминов, положенных солдатам, тоже нет. Куда всё исчезло?

Полковник Чуприн прервал мои размышления, громко хлопнув пологом тамбура палатки:

– Ну что, нашел слабые места?

– Виктор Николаевич! В статье нет косяков. Если офицеры откажутся от слов, Вы документы поднимите. Отсутствие досок и фанеры – это же факт!

– Да уж! – вздохнул полковник. – Это отсутствие убило солдата и старлея. Солдат сам застрелился, когда деревья пилили в ущелье. Помнишь? А старлея лист фанеры убил.

– Как Может, скрывают причины гибели?

– Да нет. Что там скрывать! – грустно усмехнулся Чуприн. – «Борт» садился рядом с заставой, и лопасти такой вихрь создали, что лист фанеры полетел до удил парня! Нелепо и обидно!

Полковник открыл полевую сумку-планшет. Выудил оттуда газету:

– Еще одна твоя статья. Совсем маленькая. Но генерал Городинкин приказал сочинить опровержение. На вот, читай. И пиши опровержение.

Полковник беззвучно засмеялся:

– Жинке начало статьи понравилось. Говорит, что ты – второй Пушкин! Давай вслух читай.

С удивлением глянув на полковника, прочитал:

«Вши со страшными мордами злобно щерились и хищно шевелили мерзкими страшными щупальцами, угрожающе клацая мерзопакостными челюстями».

Чуприн усмехнулся:

– Не знаю, как опровергать то, что есть факт! Вши имеются, куда денешься. На любой войне они есть! А генерал говорит, давай опровергай.

– Напишу опровержение! – воскликнул я мстительно. – Мало не покажется! Напишу, что одной машины – «вшивопарки» для отряда мало. Пропускная способность маленькая, не всю одежду раскаленным паром обрабатывает. Напишу, что радостные вши, топоча копытами, разбегаются от вшивопарки.

Чуприн засмеялся и похлопал меня по плечу:

– Узнай у коллег из «консорциума «Граница», подхватили они вшей или нет. Прилетели сегодня. Кстати, благодаря твоей статье о подготовке к зиме. Обещают миллиарды бюджетных денег вгрохать в обустройство отряда.

– Ну да, так уж и миллиарды?

– Именно миллиарды! Начальник консорциума вроде договорился с депутатами Госдумы, чтоб выделили огромные средства. Будут возводить вокруг отряда, по всему Тусхарою, мощные оборонительные комплексы. По всему периметру – бронеколпаки.

– Прямо Линия Маннергейма! – усмехнулся я.

– Точно! Смету показывали. Миллиарды! И ещё некие чудо-технологии. Нано-технологии.

– Какие «нано»?

– Уклончиво говорят. Мол, декоративное. На тему казачества.

– Плетень, что ль? -улыбнулся я. – Это полковники могут. Тень на плетень наводить! Не верю Калинкину. Жульё на жулье и жульём погоняет! Сами убедитесь!

Чуприн посмотрел на часы:

– Ладно, посмотрим. Давай, иди оформляй отпуск, мятежный корреспондент!

Глава 3

Особенности национальной редакции. Военной.

Из Чечни трудяжка «Ми-8» перебросил меня, через заснеженные горные хребты, в соседнюю Ингушетию, на аэродром подскока Гизель. А дальше пришлось надеяться «на авось», то бишь стоять на автотрассе и ловить автобус в Старгополь.

Повезло, и стоять истуканом пришлось лишь пару часов. И сонную ночную автостанцию Старгополя наш автобус посетил ровно в три часа ночи.

Спросонья в голову лезли тяжёлые грустные мысли.

И решил я, дабы не будить общагу, отлежаться до утра в редакции окружной газеты «На рубеже».

Галоп ускорил встречу. Полчаса, и тёмное двухэтажное здание редакции проявилось во мраке ночи.

Звонок протрезвонил зря, поэтому пришлось тарабанить в окно:

– Дневальный, на выход!

– Кто там?

– Дзержинский!

Дверь со скрипом отворилась. На пороге стоял солдат, приставленный охранять это бумажное заведение. Видок у него был ещё тот!

Солдата выдавали одни сапоги. Голые ноги утыкались в короткие трусы. Сами трусы странно топорщились, будто прятали дуло пулемёта.

– Товарищ майор, Вас запрещено пускать! – недовольно пискнул боец.

– И кто автор дурного приказа?

– Подполковник Москаль, заместитель редактора!

– Ну очень смешно! Москаль ведь запретил только публиковать мои статьи!

– И пускать запретил!

Пришлось, ухмыляясь, оттянуть у солдата резинку «пулемётных» труселей и резко отпустить:

– Вот это хрен!

На резкий возглас солдатика из темноты выскочила голая девка:

– Саша!

– Ого! Да тут привидения! – воскликнул я.

Испуганно ойкнув, привидение исчезло.

– Договоримся так! – глядя на труселя солдата, сказал я. – Девку не видел. Отодвинься, иду в корпункт!

– Ну товарищ майор! – заныл солдат. – Меня ж выгонят!

Пришлось подвинуть солдатика:

– Успокойся, утром скроюсь. Через окно. Там – территория завода, никто не увидит. Ягши? Иди открой корпункт!

Тягостно вздыхая, солдат запер дверь и пошёл в комнату-сторожку, под тёплый мягкий бок привидения. Но перед этим пошёл на второй этаж и открыл корпункт редакции «Граница».

Пока продолжалась ссылка в Чечню, никто мою комнату не посещал.

Диван, привезенный из Ашхабада, ждал мою персону. Сняв ботинки, прилёг и задумался.

Адвокат Петров – ранняя птаха. Часов с шести – на ногах. Так. Позвоню через час, когда кофе с чаем попьёт. Узнаю, в каком суде будет заседание. А пока покемарить надо. А то после бессонной ночи в автобусе голова не соображает.

Но дремать мешали мысли, одна дурнее другой.

Встав, приоткрыл дверь. Прислушался. Снизу, из «казармы», слышалась возня и радостные вопли. Ага, работают! Не услышат!

Дверь кабинета редактора, полковника Личмана, в конце коридора. Вспомнив уроки друга Сергея Скрипаля, поковырял самодельной отмычкой нехитрый замок.

Назад Дальше