За свою более чем 200-летнюю историю усадьба сменила множество владельцев. В XVIII веке ею владела семья дворян Ладыжкиных. А пару лет назад её выкупил один бизнесмен, вроде потомок последних хозяев – купцов Рукавишниковых, и отстроил – теперь этот особняк превратился в дорогой загородный отель.
Вот уже три месяца он принимал гостей.
Сергей, сорокалетний инженер, решил провести здесь свой отпуск вместе с семьей.
Стоял чудесный июньский день, когда они въехали в старинные двустворчатые ворота. Колёса тихо шуршали по гравию, мимо мелькали каменные мостики. Просторный парк с аллеями, белыми беседками и старинными греческими скульптурами, с аккуратно подстриженными газонами и кустарниками был окружён кованой оградой.
Гости отеля погружались в атмосферу старинной усадьбы, настоящего дворянского гнезда: уют, респектабельность и шик.
Машина остановилась перед широким мраморным крыльцом с пологими пандусами.
Выбежавший беллбой, блеснув улыбкой, распахнул дверцы автомобиля и выгрузил чемоданы. Сергей с женой Ириной и двумя детьми, Катюшей 12 лет и пятилетним сынишкой Гришей, вышли из машины. Ирина, стройная молодая брюнетка, счастливо засмеялась и, держа за руку белокурого, кудрявого мальчика, стала подниматься по белокаменной лестнице. За ними последовал Сергей, любуясь женой и сыном. Катюша, словно зачарованная, уставилась на нарядный портик с колоннами.
– Катя, – обернувшись позвал Сергей, – догоняй!
Девочка вприпрыжку побежала вперёд и, обогнав всех, первая ворвалась в просторный вестибюль.
Их поселили на втором этаже. Отель внутри тоже сохранял дух прошлых времён, но все удобства были вполне современными: хорошая сантехника, лифты, интернет, кондиционеры, шикарный ресторан, тренажёрный зал и небольшой бассейн.
Сергей достал из чемодана привезённую бутылку коллекционного вина.
– Белое, твоё любимое, Ириша, – сказал он, извлекая пробку из бутылки, – итальянское, сухое, тебе налить? Выпьем за наш отдых.
– С удовольствием, – Ирина взяла бокал и, держа его за тонкую ножку, отхлебнула глоток, зажмурившись от удовольствия. Хрусталь приятно холодил пальцы, вино терпкой лавой обволокло горло. «Как хорошо, – подумала она, – чудесный отель, долгожданный отпуск, – Ирина с нежностью посмотрела на высокого, красивого, как голливудский актёр, Сергея, – и самый лучший мужчина в мире».
Перед обедом они решили осмотреть отель. На стенах и в номерах висели старинные картины. Сюжеты картин были довольно мрачными. В двухкомнатном номере Сергея в одной спальне висел холст, изображающий мужчину, замахивающегося ножом на обмякшую в его руках женщину. В спальне детей висела копия картины «Иван Грозный убивает своего сына».
«Очень странный подбор художественных произведений, – подумал Сергей, – с такими не уснёшь, кошмары будут сниться». Он аккуратно снял картины и приставил их изображением к стене.
Картины на стенах коридоров отеля тоже не особо радовали глаз. Это была так называемая «чёрная живопись»: со всех полотен смотрела смерть, смерть, смерть…
Вот «Ночной кошмар» Фюссли, со спящей девушкой, на белоснежном животе которой сидит страшный демон. За ней – «Демон Асмодей» Франсиско Гойи – один из четверых Князей Ада. Сергей поморщился и остановился взглядом на «Шабаше ведьм» также авторства Гойи с огромным чёрным козлом (Сатаной). Следом шли «Отрубленные головы» Теодора Жерико с оскаленными ртами и выпученными глазами.
Сергей перешёл на другую сторону широкого коридора и стал рассматривать картины на противоположной стене.
– Какой кошмар! – сказала Ирина, брезгливо подёрнув плечами, – и кому это пришло в голову, украсить отель такими мерзкими полотнами?
«Да что же это за фигня, а!?» – раздражённо подумал Сергей и покачал головой напротив уродливого, тошнотворного «Сатурна, пожирающего своего сына» Гойи.
Следующая мрачная картина ввергла его в ещё больший ступор – «Чудо ревнивого мужа» Тициана, где разъярённый мужчина убивает ножом жену.
За ней – «Смерть Марата» Эдварда Мунка, где некая Шарлотта заколола Марата в ванной. С неудовольствием Сергей отвернулся и наткнулся сначала на «Электрический стул» Энди Уорхола, потом на «Юдифь» с кинжалом в руке, которая отрубает голову полководцу Олоферну, того же Гойи.
– Да они тут про «Шишкин лес» совсем не в курсе? – проворчал Сергей, и едва сдержался, чтоб не плюнуть на ковёр напротив картины Тициана «Наказание Марсия», где Аполлон живьём сдирает кожу с сатира, а собака припала к луже крови.
Все эти зловещие шедевры навевали мрачные мысли и противоречили роскошному убранству отеля. Сергей вернулся в номер и закрыл за собой дверь, облегчённо выдохнув. Ирина тоже была под впечатлением:
– Да, уж… У меня даже голова разболелась, – сказала она, потирая виски, – хозяева отеля явно перестарались с антуражем. Но это не должно помешать нашему отдыху. Мы так его ждали!
Старинный особняк и без того был полон всяких легенд и славился своими призраками. «Ну, конечно, это просто приманка для гостей!» – сказал Сергей себе и успокоился.
Первые два дня порадовали хорошей погодой, прогулками по аллеям старинного парка, изысканной кухней. Особый шарм отелю придавал старый патефон с пластинками, из которого лилась музыка начала прошлого века. Он стоял в холле первого этажа на антикварном резном столике. Вкусно пахло мастикой, которой натирали дорогой паркет и старинную мебель, молотым кофе и свежими круассанами.
На третий день во время завтрака покой отеля был нарушен приездом полиции. Сотрудники бегали хмурые, полицейские объявили, чтобы в интересах следствия никто не покидал отель. Всех постояльцев по очереди стали вызывать на допрос.
Оказалось, ночью произошло жуткое преступление. Горничная пришла менять белье в одном из номеров, но, открыв дверь, наступила во что-то липкое. Девушка включила свет и застыла в ужасе. Весь номер был залит кровью. А над кроватью, на крюке от люстры, висел мертвец, подвешенный за ноги, с начисто содранной кожей и точь-в-точь, как Марсий на картине Тициана.
Похоже, кожу сдирали с него живьём, судя по количеству натёкшей крови. Лицо было искажено чудовищной мукой. Его собачка, той-терьериха, радостно повизгивая, слизывала кровь с пола.
Страшное зрелище вызывало дурноту у служителей порядка. Они, с трудом сдерживая приступы тошноты, сползали в полуобмороке по стенам, стараясь не измазаться в крови, осматривали место преступления.
Всех жильцов опросили, никто ничего подозрительного ночью не слышал и не видел. Очарование старинной усадьбы разом улетучилось. Все разошлись по номерам, гулять не хотелось. Гнетущее чувство опасности повисло в воздухе.
Сергей попытался съехать, но его, как и других постояльцев, попросили остаться до конца следствия, так как под подозрением были все. Да и деньги были проплачены за две недели.
Следующий день прошёл относительно спокойно, если не считать снующих повсюду полицейских да жёлто-чёрных ленточек возле злосчастного номера.
Ночью, когда все успокоились и уснули, тишину вдруг прорезал жуткий крик. Кричали на втором этаже, рядом с номером Сергея. К первому крику добавились ещё и ещё, затем – топот бегущих ног. На шум сбежались жильцы соседних номеров.
Через распахнутую дверь было видно лежащее на кровати тело. Что-то жутко странное было в этом теле. У него не было головы! Она была отрублена и валялась на полу в огромной луже крови. Глаза вылезли из орбит, оскаленный рот замер в предсмертном крике. Точно, как на картине «Юдифь».
В открытом окне шевелились занавески. Преступник только что был тут!
– Что за чертовщина здесь творится?! – заорал Сергей и выругался матом. Ирина одёрнула его, дети заплакали. – Пойду, поговорю с ментами.
Молодой лейтенант, бледный, как стена, стоял над трупом, едва сдерживая тошноту.
Полицейские терялись в догадках. Погибшие никак не были связаны друг с другом, способ убийства был разным. Отель круглосуточно охраняется, территория ограждена, везде камеры наблюдения. Организованная погоня по свежим следам ничего не дала. Преступник испарился.
– Позвольте мне высказать кое-какие соображения, – обратился Сергей к старшему лейтенанту, – мне кажется, что есть какая-то связь между преступлениями и картинами.
Полицейские удивлённо переглянулись. Им эта мысль не приходила в голову. Какие ещё картины?!
– Посмотрите: способ убийства, внешнее сходство. Это две картины: «Наказание Марсия» и «Юдифь». Видимо, маньяк, или кто он там, копирует картины в своих убийствах, имитирует их. Скорее всего, следующее убийство тоже будет по сюжету одной из находящихся в отеле картин. Вы заметили, что все они изображают смерть?
– Мы подумаем над вашей версией, – проговорил лейтенант. Он был ещё очень молод, лейтенант Павел Боня, и впервые сталкивался с такими изощрёнными и жестокими преступлениями. – Если будут ещё соображения, вот мой телефон. Звоните в любое время. Можете обращаться – Павел.
Молодой следователь подумал, что убийца – явно мужчина. Чтобы подвесить тело на крюке, нужна недюжинная сила. Он решил прислушаться к версии Сергея и пошёл рассматривать картины, на которые раньше не обращал внимания. «Чёрт его знает. Разве разберёшь их, маньяков этих. Чё у них в голове?»
Сергей тоже решил изучить внимательно другие картины и найти подсказку, какая из них может стать сценарием следующего убийства.
– Мне надо вам кое-что сказать, – к Сергею обратилась миловидная женщина, облачённая в тёмно-синюю юбку и светлую блузку, старший администратор, – это очень важно.
– Давайте присядем, – она заметно волновалась. – Я вижу, вы разумный человек и интересуетесь этими происшествиями. Видите ли, почти все картины – это копии работ известных старых мастеров, написанные художником Рукавишниковым, племянником последних хозяев имения ещё в начале прошлого века. Часть картин более современных авторов (Мунка, Гойи, Уорхола), вернее, копии, были приобретены уже нынешним владельцем. Новые картины подбирались в той же мрачной тематике.
Администраторша тяжело вздохнула и продолжила, теребя бейджик на груди:
– Существует легенда, что художник Рукавишников изначально склонялся к такой страшной живописи из-за трагедии, разыгравшейся когда-то в имении. В конце XIX века молодой художник был влюблён в горничную и воспитанницу своей тетушки Настю, дочку старшего камердинера. Дело шло к свадьбе, но однажды девушку нашли в её спальне с перерезанным горлом. Убийцу не поймали, а художник чуть не сошёл с ума. С тех пор его и потянуло на изображение смерти на полотнах. Он копировал самые страшные мировые шедевры. Хотя я не понимаю, почему это считается шедеврами. Часть этих картин сохранилась и находится здесь в отеле. Нынешний хозяин отеля – родственник того художника. Надо сказать, то давнее убийство было не первым в поместье. До Рукавишниковых при других владельцах также случались похожие убийства молодых девушек в этом доме. Поговаривали, что это проклятье, так как дом был построен на месте разрушенного храма. Я боюсь, что проклятье опять вступило в силу или кто-то решил продолжить серию убийств, – администратор закончила свою сбивчивую речь и замолчала.
– И как это может быть связано с нынешними убийствами? – задумчиво спросил Сергей и, помолчав, добавил, – в любом случае, спасибо! Расскажите обо всём этом следователю.
«Похоже, убийца как-то связан с той давней историей, – думал Сергей, – надо проверить всех сотрудников отеля. Может, кто имеет отношение к прежним владельцам. Преступник явно кто-то из своих, кто имеет доступ в отель, знает все ходы-выходы, он хитёр, изобретателен, жесток и не оставляет следов».
Атмосфера в отеле накалялась. Жильцы были напуганы. Из десяти картин, висящих в коридоре, на шести было изображено убийство. Сюжет двух картин уже воплотился в реальность. Осталось четыре. Сергей, изучая сюжеты картин, составил возможный список очередных жертв.
Это может быть «муж, убивающий жену», значит, надо приставить наблюдение за всеми супружескими парами, а их в отеле пять.
Потенциальными жертвами также могут быть молодые одинокие мужчины, которых могут заколоть в ванной, как на картине «Смерть Марата» – таких проживает шесть человек.
Ещё это женатые мужчины, но проживающие одни в отеле. Таких двое. Им может грозить обезглавливание, как на картине «Отрубленные головы». Хотя… здесь речь идёт о гильотинированных головах. Казнь тоже, конечно, убийство, но вроде как узаконенное.
Остался мерзкий «Сатурн, пожирающий своего сына». В голове словно щелчок раздалось: «Боже! В отеле только один мальчик с отцом. Это же мой Гришенька!»
Холодный пот окатил Сергея с ног до головы.
– Нет, не может быть! – он отогнал от себя эти мысли. – Надо срочно найти Павла, чтобы он выставил охрану у номеров жильцов, которым грозила опасность.
Тут к нему подошёл высокий молодой мужчина, которого Сергей видел в ресторане за соседним столиком. Его сопровождала совсем юная белокурая девушка. Судя по взглядам, которыми обменивались молодые люди, они были неравнодушны друг к другу. Девушка доверчиво льнула к парню, а он обнимал её за талию.
Парень представился:
– Игорь, – затем он показал на свою спутницу, – а это Марина! Я слышал, вы ведёте самостоятельное расследование, давайте объединим наши усилия. Я здесь пишу научную книгу по программированию. А Марина готовится к поступлению в институт. Мы в вашем распоряжении.
– С удовольствием! – Сергей пожал протянутую руку. – Попробуйте найти в интернете какую-нибудь информацию о бывших владельцах усадьбы, их служащих и потомках.
Сергей направился к полицейским.
– Я думаю, стоит ожидать ещё как минимум четыре преступления, – он изложил свои предположения, – надо выставить охрану у 13 номеров. Это не так много.
Про свой номер он умолчал.
Полицейские согласились с ним и установили посты около нужных номеров. Жильцов осторожно предупредили о грозящей опасности. Из отеля никого не выпускали и не впускали. Разрешали только гулять по парку. Все оказались заложниками ситуации.
Ночь прошла спокойно.
Около 12 дня вдруг раздался звук сирены «Скорой». Медики быстро побежали в сторону тренажёрного зала. Следом за ними – полицейские. Сердца Сергея и Игоря сжались в нехорошем предчувствии.
Они поспешили туда же. На одном из тренажёров сидел грузный мужчина со свесившейся головой. Руки его впились в поручни так сильно, что ногти сломались. Пальцы почернели, изо рта стекала тонкая струйка крови вперемежку с пеной, откушенный язык валялся на коленях.
Он был окончательно, бесповоротно мёртв, медикам уже нечего было делать. Свидетели, заикаясь и перебивая друг друга, сообщили, что тренажёр внезапно задымился, посыпались искры, мужчина, сидевший на нём забился в конвульсиях, захрипел и потом обмяк.
– Короткое замыкание! Несчастный случай!
Но Сергея с Игорем такое заключение не устроило. Перед глазами Сергея предстала картина Энди Уорхола «Электрический стул».
– Вот, чёрт! Я брал во внимание только картины с изображением убийств. Имитатор оказался хитрее и изобретательнее, чем я думал, – с сожалением произнёс Сергей.
– Да, и менее предсказуемым, – Игорь с досадой стукнул себя по коленям, – что теперь ещё ждать от него?