Житие святого, между прочим, приводит любопытное свидетельство, несомненно подтверждающее, что Андрей нисколько не был умалишенным в медицинском понимании этого определения. Но, конечно, из этого ни в коем случае не следует, что он юродствовал с каким-то тонким и небескорыстным умыслом, то есть лицедействовал, промышлял, изображая из себя несчастного безумного.
Вот что рассказывает житие: если Андрею иногда перепадала какая-то милостыня, он немедленно относил ее нищим. Себе оставлял разве какие крохи, лишь бы только с голоду не умереть. Но передавал он им свои жалкие копейки всегда как-то незаметно, неявно пройдет мимо и вдруг обронит, будто потерял, или, напротив, поругается с ними, повздорит, да и швырнет медяком вместо камушка, то есть старался делать так, чтобы это не выглядело с его стороны снисходительным пожертвованием в пользу еще более обездоленных сотоварищей, чтобы никто не заподозрил, что он рисуется благодетелем, чтобы лишь один Господь знал об истинных его намерениях. Вот как подавал милостыню избранник Божий! Будет ли по-настоящему безумный человек заботиться об анонимности своих поступков? Разумеется, нет.
Вспомним также, как блаженная Ксения Петербургская помогала строить Смоленский собор: она тайком, ночью (!), рискуя упасть с высоких лесов, носила под самые небеса кирпичи, чтобы утром каменщики могли без промедления приниматься за дело. Если бы кто-то случайно этого не заметил, так ее подвиг и остался бы неизвестным.
Имея возможность существовать, по крайней мере, относительно сыто а находилось немало таких, кто не отказывал накормить юродивого, Андрей по нескольку дней ничего не ел. Кстати, это дополнительно подтверждает, что он был отнюдь небезрассудным человеком какой это безумец станет голодать, если есть возможность насытиться?
Всей одежды у Андрея было рубище, едва прикрывающее наготу. День-деньской он бегал по Константинополю, ночи проводил в молитвах. Если же ему все-таки случалось вздремнуть ненадолго, то, за неимением другого места, он устраивался в какой-нибудь почивающей собачьей стае, которых в Константинополе всегда водилось множество. Но, как рассказывает житие, собаки не особенно-то принимали Андрея: «инии бо кусаще его, отгоняли от себя, инии же сами убегали от него».
Но эти муки, эти каждодневные пытки души и тела, добровольно принятые на себя Андреем, лишь умножили данный ему Божий дар провидца, его способность созерцать невидимое. Андрею нередко являлись ангелы. Видел он неоднократно и бесов. Последние, впрочем, боялись его, как обычно они боятся избранников Божиих.
Одна благочестивая женщина по имени Варвара как-то пришла на торг, и там в толпе ей повстречался Андрей, он, как обычно, бродил среди народа, кто-то подавал ему милостыню, но большинство гнали его, толкали, насмехались: «Неистов человек сей, погубил ум свой вконец». И тут Варваре чудесным образом открылось то, чего никому больше видеть не было дано. Она узрела святого «во славе»: Андрей блистал, как написано в житии, подобно огненному столпу. А за ним шли бесы в образе арапов и говорили между собой: «Не дай Бог другого подобного на земле; никто так не изжигает сердца наши, как сей». Они ликовали, видя, как многие люди на торгу обижают Андрея. Варвара тогда, полагая, может быть, вразумить нечистую силу, сказала: «Безумны бьющие его, ибо за это осуждены будут в день смерти». Но блаженный, услыхав слова доброй женщины, устремился вдруг на демонов и гневно прокричал им: «Вы не должны замечать бьющих меня, ибо я молюсь за них Владыке моему, да не вменит им греха сего, который творят они по неведению». Он-то хорошо знал: сей род увещевать бесполезно и иначе не делать мировой, как снявши шкуру с них долой. Едва Андрей произнес эти слова, в небе появился белоснежный голубь с масличной ветвью в клюве. Он подлетел к святому и, передав ему ветвь, произнес: «Прими дар сей, посланный тебе из рая Господом Вседержителем, в знак благости Своей; ибо ты милостив и человеколюбив, как Сам Он милостив: прощаешь биющих тебя и молишься за них, чтобы это не вменилось им в грех». Такое явление было благочестивой Варваре.
Случилось как-то Андрею в его скитаниях попасть на похороны. Хоронили, верно, какого-то состоятельного грека: дорогой гроб, роскошные дроги, уйма народу Знакомая и нынче картина. Но Андрей видит, чего никто больше не замечает: над покойным, как воронье, кружат злые духи и радуются ему, как своей добыче и новому товарищу. «За что же попался этот несчастный во власть демонов?» подумал Андрей с горечью. Тогда Андрею явился ангел Господень и объяснил: «А он был человеком грешным и одержимым гордынею, прелюбодеем и содомянином, льстецом, сребролюбцем и мздоимцем, злопамятливым и немилосердным».
Был в Константинополе в то время один вор, избравший себе промысел смелый, но и одновременно до крайности низменный: он обирал по кладбищам покойников. Как-то узнав, что недавно умерла одна девушка из очень состоятельной семьи, он поскорее собрал инструмент и отправился на кладбище, намереваясь хорошенько поживиться в этот раз. По дороге ему повстречался известный в городе безумец и бродяга Андрей.
И едва святой прозорливец увидел этого человека, он тотчас догадался о его изуверских намерениях и, будто разговаривая сам с собой, громко произнес: «Так говорит Дух, судящий похищающих одежды лежащих в гробах: не будешь ты видеть солнца, не будешь видеть дня, ни лица человеческого; затворятся для тебя врата дома твоего и никогда не отворятся». Вор вначале не обратил внимания на слова юродивого, мало ли чего несет этот безрассудный, он вечно что-то лопочет! Тогда Андрей, уже прямо обращаясь к злоумышленнику, сказал: «Ты идешь? не укради! если же сделаешь это, не будешь видеть солнца». Тогда уж вор удивился: как это о его замысле известно?! и кому! неумному бродяжке! Он злобно ответил Андрею: «Ты точно одержим беснованием и говоришь о неизвестном и тайном по наущению демонскому; но я хочу идти туда и увижу, сбудутся ли слова твои». Андрей ничего ему больше не сказал и отправился своей дорогой.
А вор пришел на кладбище. Разыскал гроб. В те времена гробы (то есть могилы) у греков еще устраивались «по-библейски»: они представляли собой пещеры, заваленные камнями. Дождавшись темноты, вор отвалил камень и вошел в гроб. Он снял с покойной все, что на ней было, кроме самого нижнего хитона. Но, помявшись, посомневавшись, решил забрать и хитон. «Хорош хитон, подумал злодей, возьму и его». И не оставил на умершей и самого исподнего. Он собрался уже уходить с награбленным добром. Но вдруг абсолютно обнаженная покойная открыла глаза и залепила ему звонкую пощечину. Вор в ужасе выбежал из пещеры, но больше не увидел света белого он совершенно ослеп. Естественно, прежнее занятие ему пришлось оставить. С тех пор он жил лишь подаянием и все вспоминал св. Андрея, все удивлялся его прозорливости.
Венцом же праведного жития св. Андрея стало явление ему Богородицы в константинопольском Влахернском храме в 936 году. Это вообще величайшее событие в истории всей Церкви. Не случайно этот праздник и еще только Крестовоздвиженье стоят в ряду праздников библейского происхождения двунадесятых и великих.
В тот год к Константинополю подступились полчища сарацин. Греческое храброе войско встало насмерть за родную землю. Но греков было меньше, и неверные их теснили. В это время во всех храмах день и ночь шли молебны об избавлении империи от лютой напасти. В древнем Влахернском храме у самых риз Пресвятой Богородицы молился и св. Андрей со своим юным учеником Епифанием. И вдруг в разгар всенощной Андрей с Епифанием увидели, как в храме по воздуху в окружении святых движется сама Матушка Богородица. Она остановилась над молящимися, сняла с головы покров (омофор) и распростерла его над людьми, показав Андрею и Епифанию, что Она не оставляет верных молитвенников православных Своею благодатью, Своим заступничеством, покровительствует им.
Когда весть об этом чуде разнеслась по Константинополю, греческие воины ободрились, исполнились отвагою и разогнали магометан.
Долгое время это событие оставалось лишь «местночтимым» праздником в самой Влахернской церкви. А обще-православным праздник Покрова стал только в XII веке. Причем обязана этим Вселенская Церковь Руси. Великий князь Владимиро-Суздальский Андрей Юрьевич, узнав, что в Царьграде в каком-то там храме празднуется память чуда, явленного его блаженному соименнику два с лишним века назад, добился празднования Покрова дня по всей Руси. А потом его стали отмечать и другие поместные церкви.
Блаженный Андрей не долго прожил после явления ему Богородицы. Умер он, как и полагается бесприютному страннику, прямо на улице. Одна женщина, увидев, что Андрей лежит недвижимый и бездыханный, поспешила позвать кого-нибудь на помощь. Но когда она возвратилась, юродивого уже не нашла, а там, где только что лежал Андрей, густо пахло каким-то совершенно восхитительным благовонием. Так тело блаженного и исчезло неизвестно куда.
О святом Андрее Константинопольском написано объемистое житие. Считается, что автором его или одним из авторов был иерей Никифор современник Андрея, лично знавший юродивого и бывший близким к нему. Это житие можно безо всякого преувеличения считать выдающимся памятником среднегреческой, или, как ее часто называют, византийской, литературы. А значит, и мировой. Вообще это сочинение в равной мере можно считать и романом. Оно имеет все признаки самого совершенного художественного произведения: ярко выраженное композиционное построение, стройный сюжет, многочисленные колоритные детали, но главное мастерское построение образов. Понятно, что образы это не всегда люди. Особенно хочется отметить упомянутые колоритные детали: они придают повествованию настолько многоцветный и объемный композиционный фон, до такой степени воздействуют на фантазию, что так и кажется, будто своими глазами видишь древнюю столицу Ромейской империи и вместе с этим симпатичным Андреем, юродивым Христа ради, и другими героями блуждаешь по улочкам Константинополя и участвуешь во всех их приключениях. И, право дело, жаль в конце концов расставаться с Андреем, как обычно жалко бывает прощаться с полюбившимся литературным персонажем.
Но не будем забывать, что Андрей Константинопольский святой. Он, как сказал ему Христос, во веки в жизни нескончаемой, он всегда с теми, кто о нем вспоминает, думает, молит его. Православный народ не расстается со святым Андреем.
День памяти блаженного Андрея 2 (15)1 октября. Как раз на следующий день после праздника Покрова.
В дико-багряном рубище и с тремя кочергами в руках
Прокопий Устюжский чудотворец
Устюг город невелик. Хотя и именуется Великим. И можно вообразить, каким почитанием там пользуется свой, местный чудотворец, ставший к тому же святым общецерковным. У редкого православного устюжанина дома не висит икона с изображением святого земляка Прокопия.
Житие Прокопия Устюжского рассказывает, что он прежде был купцом «из западных стран от латинского языка и земли немецкия» и торговал в Новгороде. Это неопределенное свидетельство из жития позволяет выдвинуть сразу несколько версий о национальной принадлежности Прокопия. Происхождение его «от латинского языка» объясняется иногда, как указание на исповедание блаженным изначально латинской веры. Нет, разумеется, он относился к латинской вере, пока не принял православия, вне всякого сомнения! но только подчеркивать этого не было ни малейшего смысла: в западных странах в XIII веке никакой другой веры, кроме латинской, еще не существовало. Лютер со своей реформацией появится там почти что через столетия. Значит, скорее всего, речь идет именно о языке. Кстати, еще у Даля «народ» имеет одно из значений «язык». И тогда резонно предположить, что Прокопий был французского происхождения человек. Потому что французы это единственный латиноязычный народ, который живет на северном побережье континентальной Европы. Конечно, теоретически в Новгород мог заплыть и итальянец, обогнув всю Европу, и испанец с португальцем. Но все-таки версия с французом более реалистичная. Наконец, упоминание «земли немецкия», откуда якобы явился Прокопий, позволяет предположить, что он мог быть немцем или из варяг. Но указание на немецкие земли, как на родину блаженного, отнюдь не исключает вариант с землей французской. В глубокую старину русские называли всю Западную Европу, включая Францию и Скандинавию, немецкими землями. Но в таком случае, как и с латинской верой, зачем подчеркивать, из какой он земли вышел? Одним словом, происхождение Прокопия откуда он взялся? какого он был роду-племени? дело темное.
Познакомившись близко с русскими обычаями и узнав сущность православия, гость из немецких земель решил забросить навсегда свои негоции и, приняв русскую веру, остаться на Руси. Он раздал все свое имущество бедным и, крестившись Прокопием, поселился на первых порах в обители вблизи Новгорода. Но вскоре перебрался в город Устюг на далекую реку Сухону и принялся исполнять там подвиг юродства.
В старинной рукописи, т. н. Иконописном подлиннике, наружность блаженного изображается такою: «Подобием средовек, власы на голове русы, борода козмина, рубище дико-багряное, с правого плеча спустилось, в руках три кочерги, на ногах сапоги разодраны, колена голы». Средовек означает средних лет был человек, а борода козмина то есть длинная.
Эти три упомянутые кочерги в руках у Прокопия сделались в Устюге верной приметой, свидетельствующей, насколько обильным будет урожай в их крае. Устюжане скоро заметили: если Прокопий носит их вверх «головами», в тот год бывает урожай богатый, когда же «головы» смотрят вниз, жди недостатка во всем. Но вряд ли Прокопий носил постоянно с собой эти железки, чтобы только виды на урожай предсказывать. Вероятно, кочерги служили ему прежде всего орудиями защиты от собак. У большинства бродяжных юродивых отношения с собаками как-то не складывались.
Целый день Прокопий бродил по городу и терпел от неравнодушных обывателей все полагающиеся юродивому знаки внимания: насмешки, брань, иногда и побои. Но на все глумления Прокопий отвечал забавникам единственно молитвой Распятого: «Господи, прости им, ибо не знают, что делают». Иногда, впрочем, находились доброхоты, которые подавали ему какое-нибудь пропитание. Но Прокопий очень разборчиво относился к подаянию: он принимал милостыню только от сердобольных нищих и от людей, известных в Устюге своим благочестием и богобоязненностью, и никогда ничего не брал от тех, кто обогатился неправедно. Ночи блаженный проводил в молитве на паперти церкви. Если же силы его совершенно оставляли, он, как Андрей Константинопольский, засыпал прямо на земле, где придется. Однако вспомним, что Константинополь это по нынешнему понятию курорт, где ночь лимоном и лавром пахнет. А Устюг оказался, как недавно выяснилось, вотчиной Деда Мороза. Каково это приходилось там Прокопию в его дико-багряном рубище и с вечно голыми коленями?
В какой-то год зима на Сухоне выдалась, как никогда, жестокая: морозы стояли такие, что птицы замерзали в воздухе и падали на землю замертво. Но Прокопий нисколько не изменил образа жизни: днем он бродил, едва одетый, по городу, ночь молился на паперти. Однажды ночью мороз окончательно рассвирепел. Не выдержал уже Прокопий и пошел искать какого-нибудь пристанища. Но куда бы он ни постучался, все гнали несчастного блаженного. Попался ему случайно бесхозный сарай, в котором, впрочем, было нисколько не теплее, чем на улице. Прокопий заглянул внутрь и увидел там стаю собак они лежали, сгрудившись в кучу, и таким образом согревались. Ничего не оставалось юродивому, как попробовать согреться вместе с собаками. Но едва Прокопий примкнул к стае, собаки недовольно поднялись и ушли, оставив человека одного в ледяном сарае.