Сильвия Плат
Мэри Вентура и «Девятое королевство»
Sylvia Plath
JOHNNY PANIC AND THE BIBLE OF DREAMS, AND OTHER PROSE WRITING;
MARY VENTURA AND THE NINTH KINGDOM
© The Estate of Sylvia Plath, 2019
© Sylvia Plath, 1952, 1953, 1954, 1955, 1956, 1957, 1960, 1961, 1962, 1963
© Перевод. В. Бернацкая, 2021
© Издание на русском языке AST Publishers, 2021
Рассказы
Мэри Вентура и «Девятое королевство»
Автоматически замигали красные неоновые лампы, и громкоговоритель надсадно проскрипел:
Поезд отправляется с третьего пути поезд отправляется поезд отправляется
Должно быть, твой, сказала Мэри мать. Уверена, так и есть. Поторопись. Пора. Билет у тебя?
Да, мама. Мне что, нужно сразу идти? Так скоро?
Сама знаешь, как бывает с поездами, сказал отец Мэри. В серой фетровой шляпе он выглядел неприметно, словно путешествовал инкогнито. Сама знаешь, как с ними бывает. Они ждать не будут.
Знаю, папа.
Длинная черная стрелка вокзальных часов проскочила на минуту вперед. Повсюду к поездам спешили люди. А над ними, подобно куполу огромного собора, вздымался вокзальный свод.
Поезд отправляется с третьего пути Поезд отправляется Поезд отправляется
Пора, дорогая. Миссис Вентура взяла Мэри под руку и, подталкивая, повела по сверкающим мраморным залам.
Отец нес за ними чемодан дочери. Люди торопливо устремились к воротам, отмеченным цифрой три. Кондуктор в черной униформе и фуражке с козырьком, отбрасывающим тень на его лицо, пропускал толпу через замысловатую черную решетку ворот.
Мама, взмолилась Мэри, услыхав яростное шипение паровоза на рельсах. Мама, я не могу сегодня ехать. Просто не могу. Я еще не готова к поездке.
Чепуха, Мэри, весело оборвал ее отец. Это все нервы. Поездка на север вовсе не пытка. Как только войдешь в вагон, все тревоги отступят до конца пути. А там проводник скажет, что делать дальше.
Ну, решайся, будь умницей! Мать поправила золотистый локон, выбившийся из-под черной бархатной шляпки дочери. Эта поездка проще простого. Все когда-нибудь покидают родной дом. Раньше или позже все уезжают.
Мэри сдалась.
Ну хорошо, я согласна. Она позволила провести себя через решетчатые железные ворота и дальше по наклонной цементной платформе, где воздух был насыщен паром.
Срочные новости! выкрикивали продавцы газет, стоявшие у вагонов. Срочно десять тысяч человек приговорены к тюремному заключению приговорены еще десять тысяч
Тебе не о чем волноваться, промурлыкала мать. Вот уж совершенно не о чем.
Мать проталкивалась сквозь хаотично напиравшую толпу и тащила за собой Мэри, которая шла за ней след в след вплоть до предпоследнего вагона. Внутри вагона тянулся длинный ряд кресел, обитых алым плюшем, который при ярком свете плафонов принимал винный цвет; все швы в вагоне были заклепаны медными гвоздями.
Может, тебе сесть вот здесь, в середине? Не дожидаясь ответа, мистер Вентура закинул чемодан дочери на полку и отошел в сторону.
Миссис Вентура поднесла платок к накрашенным губам, произнесла несколько слов и осеклась. Говорить больше было не о чем.
Прощайте, произнесла Мэри с привычной, почти автоматической нежностью.
Прощай, дорогая. Хорошего тебе отдыха. И миссис Вентура, склонившись, наградила дочь легким, слегка рассеянным поцелуем.
Мистер и миссис Вентура повернулись, двинулись по проходу прочь и вышли через открытую дверь. Мэри помахала им вслед, но родители уже скрылись и не увидели этот прощальный жест. Сняв красное пальто и повесив его на медный крючок, Мэри села у окна. Большинство пассажиров уже устроились в креслах, но некоторые еще бродили по проходу, подыскивая удобное местечко. Женщина в синей куртке, державшая на руках ребенка в замызганном белом одеяле, остановилась на мгновение рядом с Мэри, но потом проследовала в конец вагона, где были свободные места.
Здесь не занято? обратилась к Мэри еще одна женщина. Покачиваясь и тяжело дыша, она шла по проходу с раскрасневшимся лицом, сжимая в руке полотняную коричневую сумку. Ее голубые глаза утопали в сетке морщин, а крупный рот расплывался в доброй улыбке.
Садитесь. Здесь свободно. Мэри не смогла удержаться от ответной улыбки. Подвинувшись ближе к окну, она смотрела, как соседка снимает потертую коричневую шляпу и коричневое пальто.
Уф, запыхавшаяся женщина тяжело погрузилась в красный плюш. Боялась, опоздаю. Поезд вот-вот отойдет.
Отойдите от края, крикнули снаружи. Дверь вагона замкнулась с резким щелчком, заперев пассажиров внутри.
Ну вот, сказала женщина. Поехали.
Облачко пара тянулось за отходящим поездом, застилая перрон. Женщина порылась в сумке и вытащила вязание начало какого-то изделия из нежно-зеленой шерсти.
Какая красота! воскликнула Мэри. Что это будет?
Платье. Со временем. Женщина бросила на Мэри быстрый оценивающий взгляд. Для девушки примерно твоего размера.
Уверена, ей понравится.
Женщина посмотрела на Мэри с веселой улыбкой.
Надеюсь, что так, сказала она и, замолчав, погрузилась в работу.
Поезд с шумом несся по темному туннелю, когда на сиденье впереди завязалась ссора. Там сидели два маленьких мальчика, а мать в кресле сбоку читала журнал. Мальчишки играли в солдатиков.
Верни мне этого, потребовал черноглазый мальчик постарше. Это мой солдат. Ты его забрал.
Я не брал, отпирался бледный мальчуган с всклокоченными волосами. Даже не думал.
Нет, брал. Я сам видел. Старший брат схватил оловянного солдатика и ударил им брата по лбу. Вот тебе! Поделом!
Из образовавшейся ранки стала сочиться кровь. Малыш захныкал.
Ненавижу тебя, скулил он. Ненавижу.
Мать продолжала невозмутимо читать журнал.
Ну хватит, успокойся, все хорошо, перегнулась через спинку кресла соседка Мэри. Легким, нежным движением она промокнула краешком белого платка кровь на лбу мальчика. Стыдно, дети, затевать ссору из-за таких пустяков. Разве парочка пустоголовых оловянных солдат стоит того!
От этого наставления мальчики надулись, но замолчали и продолжили игру.
Женщина откинулась назад.
Не пойму, что творится с современными детьми. Как погляжу, они становятся все хуже и хуже. Со вздохом она вновь вернулась к вязанию. Снаружи неожиданно прорвался свет.
Смотрите, заметила Мэри. Мы выбрались из туннеля.
Поезд выкатился в сумрачный осенний день, по обеим сторонам тянулись пустые поля с выжженными проплешинами. Плоский оранжевый диск в небе был солнцем.
Как сильно пахнет дымом! воскликнула Мэри. И солнца такого странного цвета я раньше не видела.
Всему виной лесные пожары, отозвалась женщина. В это время года с севера всегда несет дымом. Дальше будет еще хуже.
На мгновение рядом с путями мелькнула деревянная хижина с заколоченными окнами и тут же, на ходу уменьшаясь, исчезла.
Откуда здесь, далеко от обжитых мест, взялся этот домик?
Он нежилой. Раньше тут была первая станция, а теперь поезда здесь не останавливаются, и ее закрыли. Теперь по этой линии ходит экспресс.
Загипнотизированная ритмическим постукиванием колес, Мэри смотрела в окно. На кукурузном поле ее внимание привлекло пугало словно распятый раб на покосившемся кресте, а вокруг шелуха от кукурузы. Темная потрепанная одежонка чучела развевалась на ветру, ничем не сдерживаемая. А на земле подле нелепой фигуры важно расхаживали взад-вперед черные вороны, выклевывая зерна из сухой земли.
Поезд набирал скорость.
Стоит, пожалуй, выпить чашечку кофе в вагоне-ресторане, сказала женщина и спросила, обращаясь к Мэри: Ты присоединишься?
С удовольствием, ответила Мэри. Хочется немного размяться.
Они встали и направились по проходу в соседний вагон для курящих, где у Мэри защипало в глазах. У окон стояли карточные столы, мужчины играли в покер. Официанты в белых куртках скользили с подносами между столами, разнося напитки. Звучал громкий смех; в бокалах позвякивали кубики льда.
Ресторан дальше, бросила женщина Мэри через плечо, не оборачиваясь. Толкнув дверь, она прошла по «гармошке» в соседний вагон. Мэри последовала за ней.
Удобно расположившись в красных плюшевых креслах, посетители угощались яблоками, сливами и виноградом из ваз, стоявших на полированных деревянных столах. Тихая как раз подходящая к обеду музыка лилась из установки, скрытой где-то в стене.
Женщина задержалась у столика на двоих и жестом пригласила Мэри сесть.
Вы готовы сделать заказ? спросил чернокожий официант в строгом белом костюме с блокнотом и карандашом в руках.
Мэри не слышала, как он подошел. Перед каждой из женщин официант поставил по стакану воды со льдом.
Мне, пожалуй, имбирный эль, сказала Мэри.
А мне как обычно, улыбнулась женщина официанту.
Да, конечно кофе, сливки, сахар. Лицо официанта озарилось белозубой улыбкой, и он что-то нацарапал в блокноте.
Принесли заказ кофе в зеленой глазированной керамической чашке и пузырящийся серебром имбирный эль в высоком бокале с красной вишенкой на дне.
Как изысканно! восхитилась Мэри. Я никогда раньше не бывала в вагоне-ресторане. Здесь просто роскошно!
Да, согласилась женщина, согревая ладони о чашку с горячей коричневой жидкостью. Здесь изо всех сил стараются сделать поездку по-настоящему комфортной.
Мэри полностью расслабилась и с удовольствием потягивала имбирный эль. При нежном, рассеянном свете мягкие подушки приобрели теплый красный цвет, а музыка, льющаяся из скрытых репродукторов, плавно растекалась по залу. Неспешно допив эль, Мэри перевернула бокал верх дном, и вишенка скатилась ей в ладонь. Мэри подхватила ее губами и вонзила зубы в нежную мякоть. Было видно, как за венецианским окном оранжевое солнце садится на западе в серую мглу. Казалось, оно уменьшилось с тех пор, как Мэри смотрела на него в последний раз, а оранжевый цвет превратился в красный.
Только подумать! Как быстро смеркается, заметила Мэри, глядя в окно на пустынный, затягивающийся темнотой пейзаж.
В этом поезде практически не ощущаешь течения времени. Так здесь все продуманно, удобно. Мы только что проехали пятую станцию, а это означает, что впереди нас ждет длинный туннель. Не пора ли вернуться к себе?
Хорошо. Но сначала надо расплатиться?
Не надо. В конце поездки нам приплюсуют эту сумму к общему счету. Женщина поднялась и проследовала в обратном направлении, твердо ступая по раскачивающейся «гармошке» между вагонами мчащегося поезда.
Вернувшись на свое место, она тут же принялась за вязание, а Мэри лениво провожала взглядом проносившиеся за окном бесплодные земли. В дальнем конце вагона капризно и требовательно заплакал ребенок. Три бизнесмена, выйдя из бара, прошли мимо, смеясь тому, что их заносит от движения состава. Лампочки на потолке казались жесткими сверкающими звездами.
Вот сукин сын, сказал один мужчина.
Ну ты даешь, отозвался второй.
В серых фетровых шляпах все трое выглядели абсолютно одинаково. Спотыкаясь и покачиваясь, они, толкаясь, одолели проход, а ребенок все плакал, словно заведенный.
Поезд влетел в очередной туннель. Темный скальный массив молчаливо и стремительно проносился рядом с окном, а колеса отщелкивали время, словно зубцы огромного часового механизма.
Дверь распахнулась, и в вагон ступил лоточник; медленно, слегка пошатываясь, он шел по проходу, выкрикивая: «Конфеты, попкорн, орехи кешью покупайте конфеты, попкорн, орехи»
Сюда подойди, позвала его женщина, расстегивая тем временем коричневую сумку и доставая потертый кошелек. Дай нам шоколадку.
О нет, запротестовала Мэри. Спасибо, я расплачусь сама.
Что за ерунда, дорогая, остановила ее женщина. Это доставит мне удовольствие. Шоколад то, что надо юным сладкоежкам. Кроме того, у тебя еще будет достаточно расходов до конца пути.
Продавец остановился рядом, надвинул ниже на лоб красную кепку и засунул большие пальцы в красно-белый полосатый жилет.
Какую возьмете? поинтересовался он скучным, усталым голосом. У нас есть Потом неожиданно замолк, внимательно всмотрелся в женщину и хрипло рассмеялся. А вы опять пустились в путь? Он понизил голос, в котором послышались тихие, доверительные нотки. Вам здесь ничего не светит. Все оформлено по правилам. Подписано, запечатано и отправлено.
Не будь таким доверчивым, Берт, ласково улыбнулась женщина. Даже бухгалтеры время от времени ошибаются.
Бухгалтеры возможно, но не хозяин. Хитро улыбаясь, Берт потряс своим черным кошельком в нем звякнула мелочь. У него все схвачено. На этот раз он сам во главе дела.
Женщина от души расхохоталась.
Да, пора уж. Особенно после последней ошибки, когда он допустил, что поезда пересеклись на более высоком уровне. Теперь ему ни за что не договориться с землевладельцами из низины, как бы он ни старался. Они привязаны к своей земле, как дети к игрушкам, и совершенно счастливы. Думаешь, теперь они ему подчинятся? Да никогда.
Берт поморщился, отчего стал похож на обезьяну.
Да, сдался он. Думаю, со временем вы получите свою долю.
Потому я и нахожусь здесь, сказала женщина. Так дашь ты, наконец, шоколадку?
Большую или маленькую?
Большую. Женщина протянула продавцу двадцатипятицентовую монету.
Ладно. Тогда до скорого, произнес Берт, дотрагиваясь до кепки. Счастливой охоты! И он, раскачиваясь, пошел дальше по проходу, монотонно повторяя нараспев: «Конфеты, попкорн, орехи кешью»
Бедный Берт, сочувственно произнесла женщина и аккуратно развернула шоколадку, не повредив при этом тонкую серебряную фольгу. Такой одинокий. Рад хоть с кем-нибудь перемолвиться словом во время рейса. А путь такой длинный, что редко кто отваживается его повторить.
Женщина разломила шоколад и вручила кусок побольше Мэри. В воздухе разнесся нежный сладкий аромат.
М-мм, восхитилась Мэри. Как дивно пахнет! Откусив кусочек, она ждала, когда шоколад растает на языке, и, медленно посасывая его, глотала вкусный сироп.
Вы так много знаете о нашей поездке, сказала Мэри женщине. Наверное, вы много путешествуете?
О да. Сколько себя помню, все время куда-нибудь еду. Но этим маршрутом особенно часто.
Неудивительно. Здесь очень спокойная и уютная обстановка. Столько приятных мелочей вроде ежечасно предлагаемых закусок или напитков в баре и диванов в вагоне-ресторане. Прямо как в отеле.
Женщина метнула на нее быстрый взгляд.
Это правда, милочка, сухо проговорила она. Но не забывай: за удобство надо платить. Расплачиваешься в конце пути. Сделать путешествие привлекательным это бизнес. У железнодорожной компании заинтересованность в пассажирах замешана не на чистом альтруизме.
Полагаю, вы правы, рассмеялась Мэри. Я об этом как-то не подумала. Прошу вас, скажите, что нас ждет в конце пути? Я даже вообразить не могу. В рекламном буклете ничего не сказано о тамошнем климате или о жителях северного района совсем ничего.
Женщина вдруг решительно склонилась над вязанием. Оказалось, запуталась нитка. Поспешно исправив положение, она продолжила работу.
Как я понимаю, ты едешь до конца, сказала женщина.
Да, до конца. Папа сказал, что мне не надо ни о чем беспокоиться: проводник сам скажет, куда идти дальше.
Конечная остановка, пробормотала женщина. Ты уверена?
Абсолютно. Во всяком случае, так указано на билете. Он такой необычный, что я помню даже название станции красное на черном. «Девятое королевство». Странное название, правда?
Ко всему можно привыкнуть, произнесла женщина, как бы обращаясь к самой себе. К нелепым делениям, подразделениям, классификациям. Все делается наугад. Произвольно. Но, похоже, никого это не волнует. Одно случайное движение, один решительный жест и вся структура рухнет. Развалится.