Человек принимает ту концептуальную истину, где он берёт на себя ответственность управленца собственным материальным окружением, преобразовывая потоки знаний в личных созидательных целях, не имея при этом возможности использовать тот же самый поток в более высоких плоскостях пространства, неподконтрольных ему. Точнее говоря, мы по мере своих способностей, предпочитаем брать те знания, которые связанны с механической деятельностью, развивая тем самым техническую сторону нашего быта. Развиваем способность творить в трёхмерной плоскости, затрагивая незначительно четвёртое измерение, закольцовывая свою деятельность в обруч времени. А ведь наши способности вполне позволяют извлечь из пространства, знания пятого измерения, что способствовало бы единению расчленённых частей созидающих душ, воплощенных в биологические оболочки наших тел.
Аналогичным образом воздействует на физиологическом уровне и поток любви, демонстрируя физическое влечение к подобному себе в ближайшем окружении. В то время как истинная любовь, присущая Великому Творцу, подразумевает абсолютную любовь ко всему окружающему миру с живыми и неживыми субстанциями. Такой образ внеземного чувства практически неподвластен смертному, хотя и возможен, и именно подобные аномалии, с точки зрения незаурядного обывателя, способны менять ход эволюции нашего вида. В доступной базовой истории описаны личности, которые меняли ход эволюции лишь с помощью незаурядного чувства безграничной любви.
Не менее гениальный и достойный сын своего народа Шекспир в своём произведении «Макбет» описал смысл вышесказанного, употребив, ни с чем несравнимом творении, восхитительный и уникальный стиль передачи мыслей:
«Я смею то, что можно человеку,
Кто смеет больше тот не человек».
Видимо, не под силу человеку сформировать почву под прием знаний, способных породить подобную любовь, ведущей к свободе от иллюзий, сотканных ограниченным обществом. Но так ли плачевна наша участь, как мы по привычке описываем в своих трудах по философии?
Позитивные чувства умиротворённости, уверенности, радости, вибрируя на определенных частотах, воздействуя на окружение, притягивают близких по свойству мышления и характера персон. Действуя аналогичным образом, но используя деструктивные чувства, структурируется под стать своим вибрациям, общество из отрицательно заряжённых частиц с разрушенным и подневольным разумом, приводя сознание подопечных в лоно апатии, разочарования и гнева. При этом в личное пространство притягивается больше страдания, деформирующего аппарат восприятия окружающим миром. Вот по какой причине несчастный страдает больше, бедному не хватает средств на существование, невежды же, подобно стае ворон, способствуют распространению страха, зависти и сплетен.
Ставшая крылатой фраза того, кому удалось познать чувство Божественной любви во всех своих проявлениях в доступных границах материального мира, объясняет куда лучше и понятнее суть бытия, чем иные подобные примеры. «Что посеешь, то и пожнёшь». Не правда ли, каким простым и одновременно поистине глубоким смыслом наполнена эта истина. В таком контексте работает весь механизм матрицы мироздания. Случайных совпадений не бывает, есть лишь иллюзия совпадений. Мы открываем пути и допускаем в ближний круг тех людей, которые притягиваются, под воздействием возникших энергетических вибраций, высвобождаемые собственными чувствами. От причинно-следственной генерации происходит слияние подобных элементов по схожим свойствам. «Подобное притягивается подобными». Как-то Зигмунд Фрейд, подобную конфигурацию проявления высказал таким образом: «мы встречаем, лишь тех людей, кто находится в нашем подсознании».
В конструкции биологической матрицы человека, чувства возникают спонтанно под тщательным контролем врождённых либо приобретённых инстинктов. Значит ли это, что природа чувств бессознательна, следовательно, не поддаётся принудительным изменениям? Отнюдь, чувства, как и инстинкты, имеют свойства подчиняться и перенастраиваться. На помощь в данном процессе переформатирования приходят управляемые привычки. Мы всю жизнь формируем легионы привычек: под воздействием семьи, общества и от индивидуального самоанализа. Привычки создаются для одной цели облегчить жизнедеятельность человека в окружающем пространстве. Колоссальная часть обыденных забот перекладывается из области разума в обязанности привычек. То, на что мы должны тратить время и энергию в решении определённых вопросов, исполняется мгновенно под прямым управлением привычек.
К сожалению, преобладающее количество привычек формируется структурами, неподконтрольными внешними. Разумеется, по сути, они служат не своему владельцу, а наоборот, тем, кто внедрил их. Стоит также отметить, что переделывать, тем более удалять состоявшиеся привычки, является одной из сложно реализуемых операций.
Слова Бакминстера Фуллера подходят к проблеме переформатирования привычек лучше, чем иные примеры подобного направления: «Ты никогда ничего не изменишь, если будешь бороться с существующей реальностью. Если хочешь что-то изменить, создай новую модель, чтобы старая просто устарела». Любая борьба и давление на существующую привычку сделает её более сильной и назойливой. Привычки это состоявшиеся части самого человека, и борьба с ними приводит к поражению самой личности, ввергая разум в дебри нескончаемой депрессии. Абсурдно бороться с самим собой, хотя подобная процедура, в принципе, укладывается в программу тех сил, кто внедрял их.
Единственный способ избавления от вредоносных и тормозящих рост привычек заключается в выращивании новых, приходящих на замену, старых. Всего-навсего вначале необходимо осознать, что какая-то сила направляет тебя не по тому пути, по которому хотелось бы пойти, и эта сила базируется внутри тебя, она часть тебя. И если ты пойдёшь по пути принуждения и давления на самого себя, результатом окажется лишь раздробленная деформированная психика.
К примеру, когда человек пытается бросить курить, заставляя себя. Результат по большей части не впечатляет: возбуждённая нервная система, напряжённые отношения с окружающими и нарастающее желание продолжать вредную привычку. Следующий шаг после осознания проблемы это при помощи воздействия на функцию разума образовать альтернативные мысли и желания, которые и сформируют новые привычки в противовес существующим. Со временем, по причине ненадобности, старые привычки сами демонтируются со сцены жизнедеятельности человека.
Например, ты приводишь доводы в пользу не курения и приходишь к мысли, что, действительно, процесс отравления организма не стоит твоего внимания, и жить без боли намного приятнее. Подобные мысли имеют сверх способности концентрации внутренних сил в формировании новой привычки, что со временем приводит к осознанному отказу от старой.
Но к великому сожалению или к счастью, существует огромное количество препятствий, возникающих на пути взращивания альтернативных полезных привычек, которые либо ломают личность, либо преобразовывают его, делая сильным. Одна из главных проблем заключается в таком понятии, как сомнение. С одной стороны, цепочка из логически построенных звеньев анализа, наталкивает нас на мысль, что без проявления объективного сомнения невозможно развитие событий. У нас появляется желание, в процессе планирования методов достижения цели прорабатывается множество вариантов и способов, сопровождающихся таким же количеством сомнений.
Похоже, сомневаться это дар, заставляющий человека быть бдительным, а значит защищённым. Так ли это на самом деле? Сомнения вызывают привычки, в функцию которых входит разгрузить переутомившийся разум. По сути, сомнение это трансформированный вид лени, функцию которого входит, экономить расходуемую разумом энергию. Смириться или нет с подобным раскладом личное дело каждого, но стоит учесть, что наша биологическая матрица не способна функционировать без такого качества, как сомнение. Единственное, что можно предпринять это контролировать её проявление и уделять меньше внимания демонстрации слабости, исходящей от сомнений. Тем более, когда решение принято, никакие сомнения не имеют права возникать на горизонте. Подобное проявление слабости приводит к однозначному поражению.
Один из главных генераторов, взращивающих сомнения, это искусственно сотворенная нашими предками, привычка надежды. Именно, сотканное в лабиринтах разума надежда, занята лишь процессом вырабатывания нескончаемых порций сомнений.
Энергетический поток надежды не имеет природного источника, он впрыскивается в личность извне на протяжении всего времени с рождения и до смерти обществом и близким окружением. Надежда так глубоко засела в омуте нашего быта, что кажется, стала неотъемлемой частью человеческой природы. Подобное восприятие её предназначения, мягко говоря, необъективна и беспочвенна. Её проявление, кроме как дигрессивным не назовешь, ибо, кроме слабости, ничем другим она не в состоянии одарить своего носителя.
Интересно, сумели бы те, кто в своё время изменили ход эволюции человеческого рода, сотворить великие дела, полагаясь на надежду? Разве не абсолютная уверенность, способствовала свершению тех деяний, которые до сих пор поражают своей уникальностью и притягивают миллиарды почитателей.
В энергетических потоках, источником которых является природа, основную роль играет уверенность. Если возможности разума позволяют соприкасаться и пользоваться определенными природными потоками энергии, то его действия будут сопровождаться исключительно под настроем уверенности, а не наоборот, питать себя сомнительными надеждами.
Смею уверить, что в данном обстоятельстве выбор между уверенностью и надеждой стоит перед каждым отдельно взятым человеком. И первым ограничителем просветления и свободы сквозь настрой уверенности является банальное невежество, но не в фундаментальных науках, а в той плоскости, куда не принято заглядывать человеку из подневольного общества.
В нас зиждется сила Творца, ведь мы часть его сознания. Царствие небесное есть в каждом из нас, а там, где дом Творца, невозможно существование слабости и страха. Лишь уверенность имеет право на существование в доме, что возник из проявления Божественной матрицы.
Одной из позитивных и полезных привычек считается самовоспитание, с помощью которого личность приговаривает собственный разум к беспрерывному росту и развитию. Как правило, подобный процесс, в том числе не привлекателен тем, кто не регулирует эмоциональные всплески гордыни и тщеславия. Гордыня и тщеславие, раскрывая и затрагивая животную сущность человека, блокируют восприятие иных точек зрения, исходящие от себя подобных. При этом отрицаются все новые истины, если таковые не плод собственного порождения.
В своей основе гордыня и тщеславие возбуждаются раздражителем зависти. Попросту говоря, гордыня и зависть генераторы роста животных инстинктов, удерживающих личность на уровне подневольного, ведомого состояния, пока влияние внешнего окружения превалирует над индивидуальным.
Но стоит перешагнуть через подобные вырождающиеся чувства и настроить свое естество на приём иного источника и самоанализ, как окружающее пространство преображается в приятную и привлекательную среду. В этом новом состоянии, нет субъектов, которым стоит завидовать, нет надобности, выискивать врагов, ибо подобные проявления недопустимы в более высоких вибрационных полях.
Способность прощать, уж тем более любить «врага» своего это не унижение, как принято считать в обществе, это процедура очищения и возвышения личного энергетического поля, способная освободить самость от внешних деструктивных вибрационных проявлений. Желая успеха и добра абсолютно незнакомым персонам, мы не уподобляемся общественному простаку, происходит противоположная реакция: мы притягиваем подобные вибрации из энергетических потоков природы и получаем удвоенный ответ за переданные пожелания. Аналогичным образом функционируют выбросы желаний, содержащие негативные оттенки, притягивая лишь разочарование.
Стимуляция положительных чувств, по отношению себе подобным, требует колоссального количества созидательных сил, которые даются нам за определённую духовную практику. Почему колоссальное количество? Да потому, что в нас заложена программа, стремящаяся к постижению внешнего мира, какими бы сложными не были препятствия. Внутреннюю же, бездонную непознанную полость разума игнорируем, страшась наткнуться на отличия от канонов, правил общества. Это самая, что ни наесть, низменная привычка, подчёркивающая слабость духа.
Определённо, зависть, присущая животному началу человеческой самости, не может выражать доброжелательность, как иногда принято вуалировать определённые её проявления, формулируя их как «белая зависть». Зависть является двигателем прогресса потребительского общества. Мы желаем, стремимся насладится тем же, чем дразнят и манят нас красочные обёртки наших соседей.
В большинстве случаев возбуждается чёрная зависть: когда кто-то владеет чем-то недоступным, возникают обида и ненависть, перерастающая в депрессию и апатию. В некоторых случаях зависть преобразовывает сущность человека в нечто агрессивное, стремящееся любой ценой достичь высот, которыми он был заворожён. «Белой» же завистью мы пытаемся скрыть истинное огорчение, возникшее по отношению к персонам из ближнего окружения.