Живой!
Осторожно, берите его на руки и несите в штаб.
Странное ощущение испытывал Владимирский, пока его несли солдаты. У него утихла боль в сердце и сильно саднило плечо. Что бы не разбиться, в стремительно падающем воздушном шаре, ему пришлось перед самой землёй, оттолкнутся от корзины и прыгнуть вверх. Подпоручик открыл глаза, его несли солдаты на шинели.
Кладите его сюда. Распоряжался генерал. Варяга положили на какие-то ящики. Над ним склонился контрразведчик Бунчуков:
Как вы себя чувствуете господин подпоручик? Говорить сумеете?
Самочувствие в норме. Разрешите доложить ваше превосходительство. Мортиры уничтожены фугасами.
Вы это отчётливо видели?
Абсолютно. Фугасы упали все таки несколько левее, по этому рухнуло перекрытие, и с ним одна из гаубиц, вторая пушка, тоже сильно повреждена от взрыва.
Голубчик вы мой! Буду просить для вас орден святой Анны, за храбрость.
Не зная как следует отвечать офицеру, Владимирский поднялся с ящиков и подобострастно прокричал:
Рад стараться, ваше превосходительство!
Тиши ты черт, всех подымешь.
Но из соседней палатки уже вышел командующий, в накинутой на плечи шинели. Он не спешно направился к нашему разведчику.
Иосиф Владимирович, судя по донесением, ночная операция закончилась викторией. Прикажите, что бы к рассвету наша артиллерия выдвинулась на огневую позицию.
Хорошо, начинайте. А это значит у нас воздухоплаватель.
Так точно ваше превосходительство! Шумел Владимирский оглохший от взрыва фугасов.
Ты бы братец по тише, люди ещё спят. Хотя в крепости так бахнуло, какой к черту тут сон.
Виноват ваше превосходительство. Слегка контузило.
Да ты ранен братец, у тебя лицо в крови. Удивительно, как все таки турки тебя не подстрелили.
Ошибаетесь ваше превосходительство, прямо в зад пуля попала. Солдаты стоящие рядом засмеялись откровению Владимирского.
Братцы, давайте несите этого весельчака в госпиталь. Солдаты сразу подхватили подпоручика шинелью и потащили.
Ваше превосходительство, не надо в госпиталь, меня обещали к минёрам приписать, вести подготовку к взятию перевала. Но солдаты продолжали его нести и нести, пока не внесли в большую палатку. Здесь среди раненных спал фельдшер Паникадилин. Сонный прапорщик узнал в чем дело, и удалился, явившись через некоторое время с хирургом фон Клюге. Ранение не было серьёзным, видимо пуля была уже на излёте и не глубоко застряв в ляжке подпоручика, причиняла тому неудобства.
Знали бы подпоручик, как я рад снова с вами встретиться. Зевая говорил Фон Клюге:
А как я рад Борис Иванович, что вверяюсь в ваши руки, а не турецких костоломов.
Простите, мне даже неудобно за свои весёлые чувства. И все же моя радость от того, что вы живы. Фон Клюге действовал умело и быстро удаляя пулю, завершив, оставил Владимирского отдыхать в госпитале до утра. Едва наш раненный забылся лёжа в лазарете, как с рассветом его разбудила канонада.
Открыв глаза, Владимирский увидел ведение Светланы склонившейся над ним и эти зелёные, большие глаза, в которых он сразу стал тонуть.
Как вы себя чувствуете?
Её нежный голос, вернул раненного к земному:
Мать моя женщина. Попытался он резко встать с постели. Но тут же был прикован к постели её Ну вы помните каким размером, хотя в те далёкие времена вас бы не поняли. Она как всегда покраснев, заявила протест.
Вам нельзя вставать.
Кто это сказал?
Серафим Владимирович настояли.
Его что, тоже разбудили?
Вы уже как сутки спите.
Еханный бабай. Вновь попытался встать с постели раненный.
Но курсистка вновь не позволила ему этого сделать, профессионально лишив больного движения.
Послушайте мадемуазель. Если вы будете на меня ложиться словно на амбразуру, мне это может понравиться в конце концов.
Вы! Вы! Вы больной и поэтому я не смею вам ответить.
Мадемуазель Светлана, вы знаете где у меня огне стрел? Решил зайти с другой стороны раненный, что бы отделаться от очень заботливой медсестры. Наша сиделка ещё больше покраснев, ответила:
Все равно приходил ваш денщик Петя и забрал вашу форму.
Интересно, кто ему об этом сказал?
Я послала за ним.
Какая вы у нас заботливая. А вы девушка понимаете что началась осада крепости, и я должен быть в строю?
Как я вижу, здесь тоже началась осада крепости, но только в сугубо личных, амурных интересах. Интриговал вошедший в палатку князь Лопухин.
Видимо это было уже через чур, для самолюбия нашей сиделки, и она заботливо обойдя больных, лежащих тут же в палатке, вышла вон, но с какой грацией.
Ты её мастерски зацепил. Заметил Владимирский.
Просто мне нужно Вольдемар поговорить с тобой тет а тет. Зашептал штабс-капитан: Я чувствую наши отношения с тобой охладели. Это все из-за той злосчастной шкатулки. Но ты пойми меня правильно, я был уверен ты погиб, тогда. И по сему как твой друг, намеревался после военной компании всё вернуть твоей семье, коня, шашку и шкатулку. Но вышло так, что мы метнули банк и я проиграл большую сумму полковнику Яковлеву. Ну ты же знаешь его тщеславие. И мне пришлось уступить ему шкатулку. Но я клянусь, верну за неё сполна деньгами. Вот возьми здесь полторы тысячи. Во сколько ты сам оцениваешь шкатулку?
Владимирский вспомнил, что о шкатулке говорил ординарец:
Шкатулка была вся в каменьях. Но с другой стороны, дружбу разве купишь? Если ты считаешь что мне что-то должен, отдавай, если нет, мы с тобой квиты.
Князь какое-то время внимательно изучал Владимирского, затем произнёс:
Узнаю своего Вольдемара. Значит меркантильный звон монет, не заглушит нашей старой дружбы?
Именно. Они пожали друг другу руки.
Ну что же, тогда пойду по волочусь за госпожой Хващинской. Ты ж у нас герой, а то давай поспорим, кто раньше завладеет этой милой розой. Князь задорно засмеялся.
Даже и не подумаю, по мне война прикольней.
Вижу. Разочарованно согласился князь, собираясь уходить.
Но в этот момент пола палатки откинулась, и появился командующий войсками Генерал Гурко, со своими адъютантами.
Здравствуйте братцы. Приветствует командующий больных.
Здравия желаем ваше превосходительство! Ответили больные хором.
Вот он герой наш. Как здоровье?
Отлично, ваше превосходительство, генерал лейтенант!
Ну что же? Дальнобойная артиллерия нас не беспокоит, благодарю за службу. Воздушный шар мы залатали, разведка донесла диспозицию врага, все как вы докладывали. И генерал торжественно вручил саблю нашему герою, отделанную позолотой, на эфесе которой был орден святой Анны четвертой степени, выдававшийся только за военные заслуги, а именно за храбрость. Благодарю за службу, господин поручик. Вставляйте звёздочки на погоны.
Рад стараться ваше превосходительство. Владимирский, хотевший взглянуть на вручённую ему саблю с орденом, встретился с потемневшем от зависти взглядом князя.
Ну выздоравливай братец, и вы братцы тоже. Так же неожиданно как вошёл, генерал вышел из палатки со своею свитою.
Владимирский сразу же засобирался, надевая постиранную и отглаженную военную форму. С ним засобирались и солдаты его взвода, идущие на поправку.
Господа, что здесь такое происходит? В палатке появился полковой врач Архипов, в сопровождении фон Клюге, и вольнонаёмной классной дамы, Веры Ильиничны, а так же всех курсисток, кроме обиженной школьницы.
Господин военврач! Война! Честь. Долг. Разрешите откланяться. И Владимирский картинно щёлкнул каблуками и даже боднул головой воздух.
Экий вы неугомонный Владимир Владимирович. Ну уж, что с вами поделаешь, коль вы у нас герой. Вы хоть позавтракайте со стариком.
Позавтракайте с нами господин подпоручик! Зашумели девушки в белых апостольниках и передниках, из под которых торчали косы.
Я вам месье Владимирский турецкий кофий приготовлю. Заявила Вера Ильинична.
Знаете господин подпоручик, у нас Вера Ильинична, умеет готовить самый настоящий бедуинский кофий. Будто какой-то тайной поделилась очень красивая девушка Хвощинская, о ней мечтал прапорщик Якоменко и собирался приударить князь.
Что вы со мною делаете Вера Ильинична. Целуя ручки классной дамы, наигранно жеманился Владимирский. Только тогда и вы уж Серафим Владимирович, прикажите отпустить со мною солдат моей полуроты.
А как же. Скоро наступление, придётся места освобождать. Пройдёмте в операционную, там нам никто не помешает.
Удивительно было то, что больше всего поразило нашего героя в нынешней его ситуации, не то что он благородие, не даже возможность иметь денщика, не великолепный жеребец Янычар, не летание на шаре и стрельба турецких солдат, а вот эти девушки со своей наставницей, добровольно несущие тяготы этой войны. Благодаря именно им, он понимал что вокруг все настоящее, и время и год и русская армия. Нигде и никогда он не видел такой женской грации, достоинства, пластики движения в повседневной нелёгкой для них жизни. Что бы так ровно держать свою спину, не расслабляясь ни на мгновение, нужно было учиться с детства годами, что бы эти все манеры пропитанные женственностью, стали вашей сутью.
Русская артиллерия непрерывно обстреливала крепостные стены. Турецкие пушки тоже огрызались, но не имея гаубиц большого вреда не несли. Первым штурмовать крепость выпало на долю первого Нарвского пехотного полка. Взвод Владимирского, усиленный бойцами из других рот, должен был первый начать боевые действия. Крепостные ворота турки засыпали камнями изнутри, поэтому пройти сквозь них, не было никакой возможности. Именно по этому, Владимирским и был предложен некий позиционный ход, с которым согласилось командование. Брать крепость штурмом, собирались четырнадцатого июля, то есть этим зарождающимся ранним утром, до рассвета. По этому, с утра в войсках прошла литургия, с выносом иконы казанской Святой Богородицы.
Взвод Владимирского, в эту ночь спать не ложился вовсе. Его солдаты прикрытые мраком, медленно по-пластунски ползли к крепости, волоча за собой мощные взрывные бомбы, изготовленные войсковыми сапёрами. Только за несколько часов, поручик Владимирский со своим взводом, наконец достиг вражеской крепости, и теперь они лежали тихо в траве, дожидаясь начала атаки. В их задачу входило, дождаться когда русские войска пойдут на приступ перевала, забросать мощными, осколочными бомбами ярус за ярусом. Для успешного выполнения этой опасной затеи, по указанию Владимирского, заранее в русском лагере были построены деревянные ворота, на несколько метров превышающие крепостные стены. Затем в полку выбирали самых сильных бойцов, способных перекинуть бомбу, через эти ворота, и кто перебрасывал, автоматически становился подчинённым Владимирского. Все это было предпринято для того, что бы избежать беды, когда придёт время метать бомбы по настоящему через крепостную стену. Опасность была в том, если бомба не перелетев крепостную стену упадёт назад вниз, то уничтожит тех, кто её метал на стену, то есть взрывников.
В назначенный час пришло время и вот уже Нарвский полк скрываемый мраком, по-пластунски заскользил в траве, таща с собой деревянные лестницы.
Сверху, с крепости ударили выстрелы, это турецкие часовые обнаружили наступающих. Заиграли тревогу. Владимирский увидев как русские войска поднялись в рост и бросились на приступ, понял пришло его время. На русские ряды, сверху обрушилась сумасшедшая стрельба, это враг подоспел к крепостным стенам. Пора. Незамеченные бойцы Владимирского, расположились по всей длине крепостной стены. Они приблизительно знали, где стоят вражеские пушки, ещё не успевшие начать стрельбу. По команде Владимирского, солдаты подожгли фитили и по двое раскачивая бомбы, закидывали их в крепость. К сожалению за мгновение перед этим, несколько человек из его команды были убиты, выстрелами со стены. Владимирский видя что один находящийся не далеко от него солдат, с простреленным затылком, ткнулся лицом в землю. Взводный что мочи кинулся к его напарнику, потому что фитиль у бомбы уже был зажжён. Поручик быстро подскочил на место убитого и они с бойцом закинули бомбу за стену. Сверху уже все грохотало, выкидывая из-за бойниц разорванные тела, ружья и отбитый камень крепостных стен. Наконец крепостных стен достигли бегущие передовые отряды, сразу же приставив лестницы, начали карабкаться на вверх. Когда Владимирский поднялся на крепостную стену первого яруса, там было уже все в крови и трупах. На второй ярус ворота были открыты и из них атаковали турки, пытаясь скинуть русских со стены. Комбат Назаров сам повёл своих людей на турок и они падая от пуль, бивших с верхних ярусов, ударили в штыки. Но противник, все прибывал и прибывал. Владимирский со своими людьми, прикрываемых ружейным огнём, заспешил к стене второго яруса. Его люди так же падали раненные и убитые. И вот они уже опять у стены, вверх полетела бомба, за ней другая.
Сюда! Кричал Владимирский: Давай ближе к воротам. И они закинули бомбу на второй ярус рядом с воротам. Турки атакующие из ворот дрогнули, попятились назад, пытаясь закрыть ворота. Но тут подоспел второй батальон капитана Сивухи, геройски устремился в ворота. Но турецкие артиллеристы, находящиеся на втором ярусе, развернули пушки и ударили по воротам. Наша атака захлебнулась.
Светало. Владимирский бросился к воротам. Он растолкал бойцов под аркой ворот, ведущих перестрелку с турками и выглянув, разглядел где находятся пушки неприятеля. Враг стрелял с правой стороны от ворот. Он взял своих «бомбистов» и побежал прижимаясь к стене по нижнему ярусу, к тому месту, где стояли вражеские пушки. Там он увидел прапорщика Якименко со своим взводом, ведущего перестрелку с турками, оставшихся в живых на первом ярусе. Владимирский бросился вперёд, разными зигзагами и перед самым врагом покатился кувырком. С выходом из кувырка, его сабля рассекла пополам голову турка. Он вновь прыгнул на каменный пол и перевернувшись приблизился к другому турку, которому отрубил ногу возле лодыжки. Турецкая пуля чиркнув по его виску, содрала кожу, больно ударив по черепу. Турки слишком сильно сосредоточившись на поручике, и были уничтожены огнём и штыками подоспевшего взвода Якименко. Прапорщик был на грани нервного срыва.
Фельдфебель Наливайко!
Я ваше благородие!
Дайка хлебнуть из своей фляги, господину прапорщику.
Энто мы враз.
Вы ранены. Произнёс Якименко, млея от вида крови струящейся из виска поручика Владимирского. Но наш герой не обращая внимания, командовал.
Петручо!
Я ваше благородие!
Командира первого отделения убило, принимай командование.
Слушаюсь ваше благородие!
Вот здесь пушки. Давай! Командовал Владимирский своим подрывникам, указывая рукой место, в которое нужно метать бомбу.
Солдаты закинули за стену бомбу, раздался взрыв.
Давай сюды братцы! Командовал Петруха. Вторую бомбу закинули через пятнадцать метров от первой.
Молодец Петручо. Соображаешь.
Владимирский со своими людьми вновь заспешили к воротам. Ворота третьего яруса, турки благоразумно закрыли и теперь шла перестрелка с турками скрывающимися за бойницами.
Спасибо братец. Благодарю за службу. Я вас не забуду. Благодарил полковник Яковлев Владимирского, за уничтожения турецких пушек. Теперь он с любовью смотрел на нашего героя и его команда звучала как заклинание: Нужно взорвать ворота пока они не забаррикадировались.