А, доктор Грейс! Выглядите посвежевшим. Взмахом руки она указала на буфетный шкаф. Завтрак там.
Чего там только не было: рис, паровые булочки, жаренные во фритюре полоски теста и термопот с кофе. Я поспешил туда и набрал еды. Я умирал от голода. Вскоре я сидел за столом с полной тарелкой и чашкой кофе.
Итак, проговорил я с полным ртом риса, вы мне скажете, почему мы на китайском авианосце?
Мне понадобился авианосец, и китайцы его предоставили. Точнее, сдали в аренду.
Я отхлебнул кофе.
Раньше я бы сильно удивился. Но теперь уже нет.
Гражданские перелеты занимают слишком много времени, рейсы часто откладывают, объяснила Стратт. Военная авиация летает по собственному графику, причем на сверхзвуковой скорости. Я хочу иметь возможность собрать вместе экспертов из любой точки мира быстро и без задержек.
Мисс Стратт умеет быть поразительно настойчивой, заметил Фогт.
Я закинул очередную порцию еды в рот и пробормотал.
Вините того, кто наделил мисс Стратт неограниченными полномочиями.
Признаюсь, это решение принимал в том числе и я, усмехнулся Фогт. Я министр иностранных дел Германии. Как у вас в стране госсекретарь.
Я даже перестал жевать.
Ого! промычал я, быстро проглотив еду. Вы самое высокопоставленное лицо из всех, кого я встречал.
Нет, не самое. И он указал на Стратт.
Она пододвинула ко мне листок бумаги.
Вот то, из чего родился проект «Аве Мария».
Вы уже показываете? заволновался Фогт. Но у него нет допуска!
Стратт положила руку на мое плечо и произнесла:
Доктор Райланд Грейс, настоящим предоставляю вам допуск к материалам высшего уровня секретности, касающихся проекта «Аве Мария».
Я имел в виду совершенно другое, не унимался Фогт. Существуют определенные процедуры, проверки анкетных данных
Нет времени, отрезала Стратт. На это просто нет времени. Именно поэтому вы поручили руководство проектом мне. Скорость.
Она взглянула на меня и постучала по документу.
Здесь отчеты астрономов-любителей со всего мира. В данных прослеживается кое-что весьма любопытное.
Страницу заполняли колонки с цифрами. Я прочел названия колонок: «Альфа Центавра»[45], «Сириус»[46], «Лейтен 7268»[47] и так далее.
Тут перечислены звезды из ближайшего скопления. Погодите, вы сказали «астрономы-любители»? Имея больше полномочий, чем у министра иностранных дел Германии, вы не пригласили профессионалов?
Я так и сделала. Но эти данные собраны за последние несколько лет. Профессиональные астрономы не изучают местные звездные системы. Их взгляды устремлены в далекий космос. А любители как раз регистрируют данные по ближайшим объектам. Наподобие трейнспоттеров[48]. Энтузиасты, наблюдающие за небом со двора частного дома. Причем у некоторых довольно дорогое оборудование.
Я взял в руки листок.
Ну и на что я должен смотреть?
На данные по светимости звезд. Тут приведены удельные величины на основе тысяч любительских наблюдений и откорректированные с поправкой на погоду и условия видимости. Расчеты сделаны супермощными компьютерами. Суть такова: наше Солнце не единственная угасающая звезда.
Серьезно? воскликнул я. Так это очень даже логично! Астрофаги летают очень быстро: 0,92 скорости света. Если частицы способны впадать в спячку и долгое время оставаться в живых, то могут заразить и ближайшие звезды. Они размножаются через спорообразование![49] Как плесень! И распространяются от звезды к звезде.
Мы предполагаем то же самое, кивнула Стратт. Сюда включены наблюдения, сделанные десятки лет назад. Они не самые надежные, но общую тенденцию подтверждают. В АНБ смоделировали
Стоп. АНБ? Агентство национальной безопасности США?
У них самые мощные компьютеры в мире. Мне понадобились их суперкомпьютеры вместе с инженерами, чтобы рассчитать все возможные сценарии и модели распространения астрофагов по Галактике. Но вернемся к делу: на протяжении десятков лет ближайшие к нам звезды угасают. Скорость угасания растет экспоненциально та же история, что и с Солнцем.
Стратт вручила мне еще один листок. Там пестрело множество точек, соединенных линиями. Над каждой точкой стояло название звезды.
Принимая во внимание скорость света, данные по угасанию были скорректированы с учетом расстояния до звезд и прочих факторов, и все же прослеживается четкая картина распространения «инфекции» от одной звезды к другой. Мы выяснили, когда именно была инфицирована каждая звезда и от какой звезды заразилась. Инфекция попала на наше Солнце со звезды под названием WISE08550714[50], на которую, в свою очередь, пришла с Сириуса, до этого побывав на Эпсилон Эридана[51]. Установление более ранних локализаций инфекции затруднительны.
Я уставился на график.
Любопытно. Со звезды WISE08550714 зараза перекочевала еще и на Вольф 359[52], Лаланд 21185[53] и Росс 128[54].
Да, каждая инфицированная звезда рано или поздно заражает всех своих соседей. Судя по нашим данным, дальность распространения астрофагов составляет примерно восемь световых лет. Любая звезда, находящаяся в этом радиусе от инфицированной звезды, будет поражена, прокомментировала Стратт.
Я взглянул на листок.
А почему именно восемь световых лет? Почему не больше? Или меньше?
Скорее всего, дольше астрофаги не выживут без звезды, а в течение восьми световых лет они могут просто дрейфовать.
С точки зрения эволюции, разумно, признал я. Большинство звезд расположены на расстоянии, не превышающем восемь световых лет. Поэтому у астрофагов развилось умение перемещаться на такие дистанции во время спорообразования.
Возможно, кивнула Стратт.
И никто не заметил, что эти звезды угасают? спросил я.
Они теряют лишь десять процентов светимости, а потом перестают гаснуть. И мы не знаем, почему. Причину так сразу не понять, но
Если наше Солнце потеряет десять процентов светимости, мы все умрем, перебил я.
Вероятнее всего.
Си немного подалась вперед, демонстрируя вышколенную осанку.
Мисс Стратт еще не упомянула самое важное.
Русский кивнул в знак согласия. Казалось, он пошевелился впервые за все время.
Си продолжила:
Вам известно, что такое Тау Кита[55]?
Известно ли мне? переспросил я. В целом да. Это звезда. До нее примерно двенадцать световых лет.
Одиннадцать целых и девять десятых, уточнила Си. Очень хорошо. Большинство бы не ответили.
Я преподаю естествознание в школе. Мне ли не знать такие вещи, сказал я.
Си и русский изумленно переглянулись, а потом оба вопросительно уставились на Стратт.
Он не просто школьный учитель. Стратт пригвоздила их взглядом.
Си вернула самообладание (честно говоря, она не сильно его теряла) и, прочистив горло, заговорила:
Тау Кита находится внутри скопления зараженных звезд. Она практически в центре.
Продолжайте, подхватил я. Чувствую, с этой звездой все не так просто.
Она не поражена. В отличие от всех соседних звезд, сказала Си. На расстоянии, не превышающем восемь световых лет от Тау Кита, находятся две сильно инфицированные звезды. Однако сама она до сих пор не тронута заразой.
Почему?
Стратт порылась в бумагах.
Это нам и нужно понять. Мы построим корабль и отправим его туда.
Нельзя вот так просто «построить» корабль для межзвездных полетов. У нас нет соответствующих технологий. Даже близкого их подобия! фыркнул я.
И тут впервые подал голос русский:
Вообще-то, друг мой, они у нас имеются.
Мистер Коморов начала Стратт.
Пожалуйста, зовите меня Дмитрий, вмешался он.
Дмитрий возглавляет российскую исследовательскую группу по астрофагам.
Приятно познакомиться, произнес Дмитрий. Рад сообщить, что мы действительно можем совершить межзвездный полет.
Нет, не можем, стал спорить я. Если только вы втихаря не припрятали инопланетный космический корабль.
В каком-то смысле так и есть, улыбнулся он. И не один. И называются они астрофаги. Моя группа исследовала их систему управления энергией. Обнаружилось много любопытного.
И тут все вокруг словно померкло. Я видел лишь Дмитрия.
Скажите же, наконец, куда девается тепло? Ума не приложу, что они, черт возьми, делают с таким количеством тепловой энергии?
Мы поняли, кивнул Дмитрий. С помощью лазеров. Получился очень яркий эксперимент.
Это был каламбур?
Да.
Мне понравилось!
Мы оба расхохотались. Стратт окатила нас ледяным взглядом.
Дмитрий откашлялся и продолжил:
Так вот. Мы нацелили жестко сфокусированный лазер мощностью один киловатт[56] на одну клетку астрофага. Она, как обычно, не накалилась. Но через двадцать пять минут свет начал отскакивать. Значит, наш маленький астрофаг сыт. Он хорошо поел: целых 1,5 мегаджоуля[57] световой энергии! И больше не хочет. Но это же уйма энергии! И ее нужно куда-то расходовать.
Забыв о приличиях, я уже почти лег на стол.
И куда???
До и после экспериментов мы, естественно, замеряем частицы.
Конечно.
И понимаем, что астрофаг стал на семнадцать нанограмм[58] тяжелее. Понимаете, к чему я клоню?
Не может быть. Наверное, набор веса обусловлен реакцией с воздухом или чем-то подобным.
Нет. Эксперимент, конечно же, проводился в вакууме.
Бог ты мой! У меня даже голова закружилась. Семнадцать нанограмм умножить на девять умножить на десять в шестнадцатой степени 1,5 мегаджоуля!
Я обессиленно шлепнулся на стул.
Черт то есть обалдеть!
Я чувствовал себя точно так же!
Преобразование массы. Как однажды сказал великий Альберт Эйнштейн, E = mc2. В массе содержится чудовищное количество энергии. Современная атомная электростанция может снабжать целый город на протяжении года, черпая энергию, содержащуюся всего лишь в одном килограмме урана. Да. Всего-то. То есть огромный ядерный реактор работает на одном-единственном килограмме вещества.
Очевидно, астрофаг умеет совершать преобразования в обоих направлениях. Он накапливает тепловую энергию и каким-то образом превращает в массу. А потом, когда возникает необходимость в энергии, обратно преобразует массу в энергию в виде излучения на частоте Петровой, которую использует для перемещения в космическом пространстве. Выходит, астрофаги не только супераккумуляторы энергии, но и самые совершенные космические корабли. Эволюция может дать сумасшедшие результаты, если не вмешиваться в нее несколько миллиардов лет.
Это безумие! Хоть и в хорошем смысле. Я почесал в затылке. Получается, частицы производят нечто вроде антиматерии?
Мы не знаем. Но они определенно увеличивают свою массу. А затем, используя свет в качестве тяги, теряют массу пропорционально высвобождаемой энергии.
Ну дела! Дмитрий, я хочу с вами пообщаться. Мы можем где-нибудь посидеть? Я угощу вас пивом. Или водкой. Чем захотите. На борту наверняка есть офицерский клуб, верно?
С удовольствием.
Рада, что вы поладили, вмешалась Стратт, но поход по барам придется отложить. Вам предстоит большая работа.
Мне? изумился я. А что я должен делать?
Спроектировать и построить устройство для культивирования астрофагов.
Я сморгнул и, осененный догадкой, вскочил со стула.
Вы собираетесь построить космический корабль и вместо топлива заправить его астрофагами?
Все закивали.
Черт возьми! Да это самое совершенное ракетное топливо! И сколько же нам тогда понадобится Ох! Два миллиона килограмм, да? Вот почему вы спрашивали, долго ли займет процесс воспроизводства?
Да, ответила Си. Для корабля весом сто тысяч килограмм понадобится два миллиона килограмм астрофагов, чтобы долететь до Тау Кита. И благодаря вам мы знаем, как активировать частицы и управлять процессом генерирования тяги.
Я снова уселся на стул и включил в телефоне калькулятор.
Для этого нужно много энергии. Больше, чем есть во всем мире. Примерно десять в двадцать третьей степени джоулей. Мощнейший реактор на Земле способен производить около восьми гигаватт. На выработку такого количества энергии у него уйдет два миллиона лет!
У нас есть некоторые соображения насчет получения энергии, произнесла Стратт. Ваша задача собрать биореактор. Сделайте небольшой рабочий прототип.
Конечно! откликнулся я. Правда, я не в восторге от обзорной экскурсии с военными всего мира по пути сюда. Можно я полечу домой пассажирским рейсом? Автобус тоже прекрасно подойдет.
Вы уже дома. Палубный ангар пуст. Просто скажите, что нужно включая персонал и я все предоставлю.
Я взглянул на остальных участников собрания. Си, Фогт и Дмитрий дружно кивали. Значит, это не сон. И Стратт говорит на полном серьезе.
Почему?! взорвался я. Почему, черт возьми, вы постоянно вытворяете какие-то дикости, Стратт?! Вам понадобился скоростной военный транспорт, ладно. Но почему бы тогда не устроить штаб на авиабазе, как сделали бы все нормальные люди?!
Потому что мы будем проводить эксперименты с большим количеством астрофагов, когда запустим процесс их размножения. И если случайно активируем хотя бы пару кило полученных частиц, произойдет взрыв, который окажется мощнее любой атомной бомбы, невозмутимо ответила Стратт.
Царь-бомба, пошутил Дмитрий. Сделана в моей стране. Пятьдесят мегатонн. Бум!
А значит, нам лучше изолироваться где-нибудь посреди океана, чтобы ненароком не уничтожить близлежащие города, продолжила она.
Ах вон что, кивнул я.
Чем больше мы произведем астрофагов, тем дальше будем уходить в океан. А сейчас направляйтесь в ангар. Пока мы с вами разговариваем, плотники уже строят там жилые и рабочие помещения. Выбирайте, что понравится, и сообщите мне.
Теперь это наша жизнь, проговорил Дмитрий. Добро пожаловать!
Глава 6
Хорошо! Если я умру, моя смерть не будет бесполезной. Я выясню, как остановить распространение астрофагов. А потом отошлю ответы на Землю. А потом погибну. Вариантов безболезненного самоубийства на борту масса от передозировки лекарств до снижения подачи кислорода, чтобы заснуть и умереть. Какая веселая мысль.
Я глотаю нечто восхитительное из тюбика с надписью «День 4 паек 2». Кажется, со вкусом говядины. Питание становится все менее жидким. Иногда попадаются цельные кусочки. По-моему, я разжевываю кусочек морковки. Приятно, наконец, ощутить текстуру еды.
Еще воды! прошу я.
И Робоняня (как я прозвал это чудо техники) быстро забирает мой пластиковый стаканчик и вручает другой, полный воды. Забавно. Три дня назад свисавшие с потолка стальные манипуляторы казались механическим чудовищем, которое преследовало меня. А теперь они просто часть повседневного окружения.
Выяснилось, что спальный отсек отлично подходит для размышлений. Когда трупов больше нет, конечно. В лаборатории отдохнуть вообще негде. В командном отсеке удобное кресло, но там тесно и повсюду мигают индикаторы. Зато в спальне я могу прилечь на койку и обдумать, что делать дальше. К тому же именно в спальне выдают питание.
За прошедшие два дня я вспомнил очень многое. Очевидно, проект «Аве Мария» удался, раз я здесь, в другой звездной системе. Наверное, в созвездии Кита. Тогда понятно, почему я принял Тау Кита за Солнце. Она очень похожа на наше светило: тот же спектральный класс, цвет и так далее.
Я знаю, для чего оказался здесь! И не просто в общих чертах вроде: «Ой, похоже, грядет конец света! Нельзя этого допустить!» А очень конкретно выяснить, почему Тау Кита не заражена астрофагами. Легко сказать. Трудно сделать. Надеюсь, в ближайшее время вспомню больше подробностей.