Круг 1: Мертвый штиль
Каждый человек, имеющий прямое отношение к морям и океанам, не понаслышке знаком как с бурями, так и со штилями. И если моряк всегда выберет штиль, то молодой Дэвид Уайт, наоборот, всегда мечтал о буре. Нет, он не был моряком. И о буре он мечтал не как о природном катаклизме. Ему хотелось яркой и распущенной жизни, шумных вечеринок в веселых компаниях, путешествий, каких-то спонтанных и необдуманных поступков и приключений. На деле же всё было совсем иначе. Так, дожив до своих двадцати пяти лет, Дэвид не мог вспомнить ничего яркого и запоминающегося из своей жизни, что ему хотелось бы повторить или то, за что он хоть чуточку мог бы собой гордиться. Каждое утро начиналось всегда одинаково. И это тоже не стало исключением.
Зазвонил будильник. Дэйв приоткрыл глаза. В комнате еще темно. Он протянул руку к телефону, который во всю вопил где-то на прикроватной тумбочке и отключил будильник. На часах было ровно семь утра. Самое время вставать, чтобы опять не опоздать на работу. Как всегда очень хочется спать и Дэвид уже по привычке переводит будильник еще на пять минут, чтобы еще хоть немного поваляться в теплой постели. Только он начинает снова погружаться в сладкий сон, как будильник снова звонит. Пять минут уже пролетело, словно их и не было. Дэйв не в силах пробудиться отодвигает подъем еще на пять минут. И снова та же картина. Только он закрывает глаза, как снова звучит эта мерзкая мелодия. Дэйв понимает, что еще одна отсрочка обойдется ему в списание приличного процента от зарплаты и, собирая всю силу воли в кулак, кое-как поднимается и садится на край кровати, в очередной раз проклиная это утро и понимая, какой же он все-таки несчастный и жалкий. В голове сразу всплывают все проблемы и заботы, накопившиеся за вчерашний день, и на душе становится еще тяжелее. Дэвид, быстро натянув футболку и штаны, вышел из своей комнаты в освещенный коридор, и, зажмурившись от света, поплелся в ванную.
Дэйви, ну шевелись же, опять опоздаешь на работу, из кухни появилась его мать, женщина, остающаяся еще вполне стройной не смотря на свой возраст, с большими черными глазами и черными короткими волосами с небольшой проседью. Она накинула куртку и сумочку и заторопилась в прихожею.
Успею, недовольно зашипел Дэвид, и зашел в ванную.
Дэвид жил вместе с родителями в небольшом трехкомнатном домике на тихой улочке тихого маленького провинциального городка из разряда одноэтажной Америки. Такая жизнь его серьезно напрягала. Он всегда мечтал о самостоятельной жизни и надеялся когда-нибудь переехать в Лос-Анджелес или Нью-Йорк. Хотя лично сам Дэвид там никогда и не был, но он точно был уверен, что это территория возможностей и реальный шанс выбиться в люди.
Входная дверь открылась, и в дом вошел невысокий мужчина лет шестидесяти, с уставшим от времени лицом и выцветшими глазами и с седеющими темными волосами с залысиной. Это был Оуэн, отец Дэвида.
Мэри, ну где ты там? недовольным тоном обратился он к матери Дэвида. Поехали, нам еще ехать минут сорок, опоздаем.
Мэри торопливо обулась и из прихожей прокричала Дэвиду.
Обед на плите, не забудь закрыть все двери! Всё, мы уехали.
Дэвид услышал, как захлопнулась входная дверь и повернулся ключ в замке. Он умылся и пошел на кухню, собирать обед.
Дэвид был из обычной рабочей семьи. Его отец был обычным механиком и всю жизнь проработал в автомастерской. Не смотря на то, что работал тот по двенадцать часов в сутки в отвратительно тяжелых условиях, зарабатывал он немного. Денег хватало только на жизнь на самое необходимое, без излишеств. Мать Дэвида, работая парикмахером в социальной парикмахерской, зарабатывала и того меньше. В общем, звезд с неба Дэвид в детстве не хватал, хотя и не был обделен. Взрослея, он видел как родителям трудно, и как они всё-таки стараются из всех сил, не подавая виду. Ему было жаль их, и тогда, и сейчас. В детстве потому что не может им ничем помочь, сейчас потому что лучшие свои годы они уже упустили. Дэвид обещал себе, что никогда не повторит их ошибок, вырвется отсюда и поможет отцу и матери. Но время шло и ничего особо не менялось.
Дэвид сложил приготовленный обед в свой рюкзак и, быстро позавтракав яичницей, поторопился в свою комнату. Уже без четверти восемь, с досадой подумал Дэвид, опять опаздываю. Быстро переодевшись в белую рубашку и брюки, он выскочил на улицу и, закрыв дом, побежал на автобусную остановку. К счастью, до фирмы, в которой он работал, было недалеко, а автобус на этот раз приехал во время. И вот, спустя минут десять, Дэвид, вспотевший, уже бежал по коридору к своему офису. Фирма «Джонсон и Ко», в которой он работал вот уже пять лет, находилась на самой окраине городка на неприглядной улочке, на выезде, разместившись между заправкой с маленьким магазинчиком и ветхим ресторанчиком. Это была длинная, двухэтажная коробка из красного кирпича с множеством окон, полностью лишенная всех архитектурных изысков. Компания занималась закупкой и продажей строительных материалов. Весь первый этаж и большую часть второго занимали склады, где хранился весь материал, и лишь несколько кабинетов на втором этаже были отведены под офисы для сотрудников. И вот в одном из этих офисов менеджером по продажам вместе со своими коллегами трудился сам Дэвид. В его обязанности входила продажа и заключение сделок с покупателями на поставку стройматериалов. За эти пять лет такой рутинной работы Дэвид уже немного научился сдерживать свою злость на окружающих. Его раздражали все, кто находился в этом проклятом помещении, начиная с коллег по работе и заканчивая покупателями.
Дэвид вбежал в офис, когда на часах было без двух минут восемь. Успел, подумал он, и оглядел помещение. В кабинете вдоль стены в ряд стояло три письменных стола с компьютерами и прочей оргтехникой. За двумя столами с загруженными лицами уставившись в монитор, что-то печатая и записывая, сидели две девушки Бритни и Марта, его коллеги.
Привет, пытаясь отдышаться, поздоровался Дэвид и прошел к своему столу возле окна.
Девушки мельком посмотрели на него, поприветствовали его и продолжили свою работу. Дэвид сел в кресло, включил компьютер и быстрым взглядом проскользил сначала по Бритни, затем по Марте. Бритни как всегда выглядела привлекательно. Блондинка тридцати трех лет, с густыми волнистыми волосами до плеч и карими глазами, невысокая, с приятной полнотой и фигурой. Она не была красоткой, но что-то в ней было такое, что часто при взгляде на нее, заставляло сердце Дэвида биться сильнее. Еще ему нравился ее парфюм. И сейчас он его чувствовал. Глубоко втянув воздух, он еще раз вдохнул ее сладкий аромат и почувствовал, как в штанах зашевелилось. Вот если бы была она чуть помоложе и у нее не было бы мужа и детей, подумал Дэвид, я бы непременно намекнул ей о своих чувствах, если, конечно осмелился бы. Марта, сидевшая чуть дальше Бритни за соседним с ней столом, была еще старше, лет сорока, тоже замужем, с черной стрижкой под каре, всё еще стройная, но уже с видимыми морщинами. Она практически не вызывала у Дэвида никакого влечения, ну разве что иногда, в отдельно взятых позах. Вообще, у Дэвида были с ними довольно противоречивые отношения, особенно с Бритни. Девушка имела достаточно странный характер. Ее настроение могло кардинально поменяться буквально за считанные секунды. Вот она весело смеется, а спустя несколько секунд уже с кем-то ругается до слез. Это, конечно, напрягало Дэвида, и в таких ситуациях ему хотелось загнуть ее и жестко трахнуть. Лично он старался избегать ссор, разве что в самых крайних случаях и списывал эти ее выпады на недостачу секса.
Часы на стене за спиной Бритни пробили восемь часов утра. В офис вошел главный директор коротконогий толстяк с пивным пузом, обтянутый в классический костюм.
Доброе утро, традиционно пробубнил он, протирая платочком лысую блестящую голову.
Здравствуйте, мистер Норрингтон, за всех ответила Бритни.
Каждое утро начиналось с одного и того же. Ровно в восемь часов утра директор фирмы, Сэм Норрингтон, приходил к ним в офис чтобы нагрузить работой до самого вечера и выслушать отчеты о проделанной работе за вчерашний день.
Ещё только восемь часов, а Дэвид Уайт уже на своем рабочем месте? язвительно подметил Норрингтон, и, переваливаясь из стороны в сторону, подошел к магнитно-маркерной доске у стены напротив, где он каждое утро разрисовывает план действий и прочие статистики и рейтинги.
Дэвид молча посмотрел на него. Женщины сдержанно улыбнулись.
Итак, обрисовываю ситуация по продажам на сегодняшний день, толстяк взял маркер и комментируя, начал вырисовывать свои каракули на доске.
В такие моменты он раздражал Дэвида, и чтобы побыстрее перемотать этот скучный процесс, он мысленно отключался на какие-нибудь посторонние мысли, лишь изредка вслушиваясь в монотонную речь директора.
с начала года продажи упали всё плохо план заказы новые клиенты, лишь обрывками улавливал Дэвид, пытаясь при этом с умным лицом делать вид, что внимательно слушает.
Ну, так что, у кого какие будут предложения? закончив свою лекцию, спросил Норрингтон, обводя взглядом всех собравшихся.
Слово сразу же подхватила Бритни.
Мистер Норрингтон, насчет новых поставщиков, она вышла из-за своего стола и зацокала каблуками к доске, что если расширить поиски, например, в восточном направлении?
Бритни взяла маркер и принялась что-то рассказывать и о чем-то вести диалог с директором. О чем, Дэвид уже не слушал. Всё его внимание теперь было приковано к блондинке, а долгое отсутствие секса давало о себе знать. Дэвид попытался вспомнить, когда в последний раз у него был секс, но точной даты так и не вспомнил может быть три месяца назад, а может и все четыре. Он жадно смотрел на ее фигурную пышную попку, которая когда та нагибалась, просилась наружу, через плотно облегающие брюки, а высокий разрез на спине белой рубашки, обнажал изгиб ее белоснежной спины. В паузах своего монолога, Бритни то и дело поправляла свои брюки, которые постоянно предательски ползли вниз. В один прекрасный момент, когда она увлеклась разъяснением чего-то там о ценах, из под ее брюк показались красные кружевные трусики. У Дэвида перехватило дыхание, и он тяжело выдохнул, стараясь держать себя в руках. Наконец, она закончила, и вернулась за стол.
Ну хорошо, я вас понял, значит так и сделаем, Норрингтон раздал каждому по папке с какими-то бумагами, а пока вот вам потенциальные клиенты, постарайтесь установить с ними контакты.
Дэвид, стараясь не смотреть в сторону Бритни, открыл папку, которую всучил ему Норрингтон и сделал вид, что внимательно изучает её содержимое, мысленно же он изучал нечто другое. Все его мысли сейчас были заняты «содержимым» красных трусиков Бритни. Его разум рисовал её аппетитные формы, и он изо всех сил попытался выбросить из головы этот образ, который так и стоял перед глазами, мешая сосредоточиться на работе.
А теперь вернемся ко вчерашним отчетам, босс рухнул на стул, стоявший возле стола Марты, и снова окинул всех взглядом. Кто чем порадует?
Вчера мне удалось заключить договора с тремя новыми покупателями на поставку сухих смесей для отделки помещений, начала Марта. Счета должны оплатить сегодня, остальное так, по мелочи, вот, она протянула листок Норрингтону.
Тот взял листок и, нахлобучив очки на нос, с довольным видом стал изучать цифры.
Неплохо-неплохо, он удовлетворенно покачал головой, быстро учишься, умница.
Марту прямо бросило в краску.
Стараюсь, мистер Норрингтон, смущенно улыбаясь, сказала она.
Бритни достала из сумочки свой ежедневник.
А я вчера после полудня по старым клиентам проехалась, некоторые хотят снова начать с нами сотрудничать. Нашла еще несколько строительных фирм и ознакомила их с нашим ассортиментом. Кажется, их заинтересовала наша продукция, в ближайшее время должны позвонить или сами подъехать, и, заметив, одобрительное лицо босса, самодовольно протянула финансовый отчет, а это выручка за вчерашний день, тоже немалая.
Очень хорошо, похвалил ее босс, вот, сразу видно человек работает.
Дэвид слегка поморщился, скрывая ехидную улыбку. Он ненавидел эту скучную работу, и ему было противно наблюдать, как кто-то от нее еще и тащится. А может, кое-кто просто пытается показать свою значимость и незаменимость? В любом случае, уж как-то слишком противно было на это смотреть со стороны. Сам Дэвид никогда не любил все эти утренние планерки и отчетности о проделанной работе и по возможности предпочитал, как супергерой комиксов, оставаться в тени, хотя в плане работы порой бывало, делал не меньше остальных. Всё это казалось ему такой нелепой и наигранной показухой пустой тратой времени, на которую иногда тратилось до двух часов рабочего времени. Дэвид искренне считал, что куда эффективнее потратить это время на клиентов, нежели по сто раз пережевывать один и тот же пустой воздух.
А ты, Уайт, чем порадуешь?
Добрались, подумал Дэвид. Вообще он был скромным, и это очень мешало ему по жизни. Вот и теперь, когда внимание всех было переведено на его персону, он снова почувствовал себя немного неловко. А теперь, после выступления Бритни и Марты, Дэвиду и вовсе казалось, что он целый день ничего не делал.
Да так, начал он судорожно соображать, было несколько постоянных мелких покупателей, с одними, более крупными договориться не получилось.
Бритни хмыкнула.
Значит, плохо старался. У меня же получилось. Иногда мне кажется, я одна здесь работаю. Вся выручка на мне. Мне что, больше всех надо?
Дэвид нахмурился и отвел взгляд в сторону. Внутри бушевали эмоции, и он почувствовал, как вот-вот взорвется. Бритни обладала какой-то странной особенностью, что при разговоре с ней Дэвид чувствовал себя по непонятной причине постоянно виноватым. Он никак не мог понять, что же это все-таки такое.
И почему же? попытался разрядить накаляющуюся обстановку Норрингтон.
Не знаю, целый час мы бродили по складу, но в итоге они сказали, что посмотрят еще в другом месте. Думаю, они уже не вернутся.
Что ж, плохо, Норрингтон поднялся и направился к выходу, ладно, работаем в текущем режиме.
Дверь в офис захлопнулась, и в воздухе повисло тяжелое молчание. Бритни с недовольным видом уткнулась в монитор и погрузилась в работу. Марта последовала ее примеру. Настроение Дэвида было слегка подпорчено такими выпадами и до вечера они перекинулись между собой лишь несколькими фразами, и то по работе. Ощущение враждебной настроенности Бритни по отношению к нему практически никогда не покидало Дэвида. Да и сам Дэвид старался лишний раз не вступать с ней в диалог, так как не знал чего от нее ожидать в следующее мгновенье очередного приступа истерики или как это иногда бывало, веселого, непринужденного общения. Вообще у Дэвида к Бритни было двоякое чувство. Когда она истерила, он готов был ее разорвать. Когда она была в хорошем настроении, он испытывал к ней самые теплые чувства и готов был простить брошенные ей укоры в его адрес. С Мартой ему было куда проще, да и влечения он к ней не испытывал.
Ровно в шесть часов вечера Дэвид оторвал свой взгляд от монитора и протер уставшие глаза.
Ну, наконец-то, подумал он, пора сваливать.