У Володи в углу стоял полуразобранный радиоприёмник, который издавал противные завывающие звуки, свист, бульканье.
Оп, нашёл. БиБиСи.
Зычный мужской баритон вещал: «Михаил Афанасьевич Булгаков. Собачье сердце. Глава вторая.»
Мише интересно было с Володей. Они разговаривали на разные темы и на запрещённые в том числе. О времени революционных перемен, о раскулачивании, о войне, о культе личности Сталина и о том, что творилось при Хрущёве. А вчера узнал, что на Олимпиаде в Монреале наш прыгун в воду Сергей Немцанов попросил политического убежища, не захотел возвращаться домой. Но в официальной прессе об этом ничего не говорилось.
Владимир обещал дать почитать книгу «Мастер и Маргарита», правда, когда они вернутся домой. А сейчас перед мальчишкой, который только закончил восьмой класс, открывались совершенно другие истины. Это общение меняло представление о ходе и смысле исторических событий.
Мир рушился в глазах юноши, в голове была каша. Но одно он точно уяснил для себя: «Родители не предатели Родины. Они хорошие. Просто протестовали против действительности. Вырасту, стану фотокорреспондентом и обязательно уеду к маме с папой.»
Трансляция резко прекратилась и из приёмника раздался треск. Снаружи кто-то стучал. Володя отодвинул плотную чёрную штору и открыл окно. В каморку ворвался свежий прохладный воздух. Шёл град. Сильный такой! Градины были крупные и стучали словно птицы клювами по стеклу.
Это надо сфотографировать, Миха, беги!
Бегу! Отличные кадры получатся.
Мишка схватил ФЭД и побежал в сторону столовой, укрывшись болоньевым плащом. Фотик надо сберечь. Мальчишка бегал и снимал всё подряд. Град быстро закончился и кучками лежал кое-где. Молнии разрезали небо где-то над морем, а в горах раскатисто громыхало.
Мишка зашёл в свою любимую беседку и столкнулся с кошкой Чертовкой. Она смотрела обалдевшими глазами на происходящее.
Испугалась, Чертовка? Не бойся, это всего лишь град.
Мур-р-р, хр-р-р-р, тр-р-р-р. Кошка тревожно уставилась в сторону тропинки.
По ней крадучись шёл Сергей, а за ним почтальонша из местных. Миша заволновался. В той стороне они с ребятами построили шалаш, бегали туда покурить, потрещать о том о сём.
«Вдруг там Витёк с Лёхой курят. Спалят сейчас их», подумал парень.
От волнения он уронил крышечку от объектива, и та закатилась куда-то под лавку, а тут ещё Чертовка запуталась в ногах, чуть не упал из-за неё. Пока возился, парочка скрылась из виду.
Фотограф последовал за ними. Ещё издали он увидел, что в шалаше кто-то есть. Спрятавшись за большим кустом орешника, можно было наблюдать, что происходило внутри. А внутри Серёжа целовался с почтальоншей. Кофточка на ней была расстёгнута. Сиськи торчали как вымя у козы. Одной рукой он мял это вымя, а другой стягивал с себя футболку.
«Ах он тварь, думал Мишка. Как же Дина? Он ведь ей голову морочил, целовал её, я сам видел».
Парень спешно открыл фотоаппарат и начал снимать происходящее. Затвор предательски щёлкнул, палец автоматически нажал на рычаг перемотки плёнки. Ещё раз, и ещё.
Серёж, ты слышал? Звук какой-то странный, встрепенулась девушка.
Лид, ну какой звук, лес после дождя. Не отвлекайся.
Фотоаппарат опять щёлкнул, тише не получалось.
Сергей прислушался и вышел. У него под ногами крутилась Чертовка:
Тьфу ты, дура чёртова. А ну, брысь отсюда. Пошла! Лидок, это кошка, не переживай. Я её прогнал.
Больше Мишка не стал снимать. «Зачем судьбу искушать. Только бы получились фотки. Такие кадры шикарные. Вот я Динке покажу, пусть узнает, что за супчик этот Серёга».
И парень стал тихонько пробираться к корпусу и по пути обдумывать, как теперь проявить плёнку и отпечатать снимки, чтобы не узнал Володя.
Вечером крутили фильм «Неуловимые мстители». Пионеры с радостью отправились в кинозал. К Володе приехал друг и они собрались куда-то уехать. Мишка набрался смелости и попросил ключ от фотолаборатории. Лучшего момента и не дождаться. Надо проявить плёнку и может быть отпечатать снимки. Получив инструкции от наставника, сжимая в кармане заветный ключ, словно он был золотой, юный фотограф пошёл в каморку. Миша еле совладал с дрожью в руках. Плёнка зашла в чёрный бачок чётко, не слиплась. Проявитель, промывка, фиксаж и всё готово.
От напряжения у Мишки даже заболела голова, сердце колотилось, как бешеное: вот они, заветные кадры. Ох, как хорошо получились. И полуобнажённая Лида, и поцелуи, и Серёжина рука. Теперь нужно хорошо высушить плёнку.
В комнате было душно. Открыть окно нельзя. От красного света фонаря и монотонного шума, клонило в сон. Горячий воздух стал скручивать плёнку, и фен пришлось выключить. Тишина резко ударила по ушам. Стало так хорошо, спокойно, глаза слипались. Миша прилёг на кушетку и заснул.
Ему снилось море, родители. Отец стоял за мороженым, но очередь не двигалась, а они с мамой изнывали от жары. Кто-то курил и запах сигаретного дыма обволакивал.
Володя вернулся после полуночи и застал в комнате спящего Мишку. Он посмотрел негативы, заправил пенку в фотоувеличитель и обалдел: «Ничего себе компромат! Ай да пионер, ай да сукин сын! Что теперь с этим делать? Надо поговорить с парнем и узнать, как такое могло прийти в его юную голову. Но сначала, пожалуй, отпечатаю, пока спит».
Фотографии получились чёткими, контрастными. Очень хотелось курить, но лишний шум мог разбудить мальчишку. Володя жалел Мишку. Он знал историю с его родителями и понимал, что все неприятности у этого парня впереди. Его родителей тоже отправили в ссылку за запрещённую литературу. А главное, за какую! Они с друзьями собрались и читали вслух в оригинальном издании на английском Робинзона Крузо.
Оказывается, это запрещённое произведение. Мы, будучи детьми, читали и не подозревали, что оно всё перекроено советской цензурой. Адаптировано для рабоче-крестьянской молодёжи коммунисткой Златой Лилиной. В подлиннике усмотрели капиталистическую мораль. Главный герой выживал на необитаемом острове без коллектива, без ленинских идей, и все героические поступки совершал абсолютно один. Это невозможно! Достигнуть положительных результатов можно только, если трудиться коллективно.
Володе тогда было уже восемнадцать и он поступил в МГУ. Его не отчислили только благодаря декану факультета. На собрании он продвинул идею о том, что сын не в ответе за поступки отца. Но к своей персоне студент постоянно чувствовал повышенное внимание со стороны «комиссаров».
Приходилось приспосабливаться. Вести активную комсомольскую работу, но в голове сидела одна мысль: «свалить отсюда за «бугор, и вдохнуть свободный воздух полной грудью».
Володя терпеть не мог Сергея. Коммунист Сергей Иванович Ручкин был секретарём комсомольской организации факультета. Великовозрастный вожак крутил романы со студентками направо и налево. Вернее, не романы. За мелкие услуги, типа прикрыть прогулы, не пойти на добровольные работы на овощную базу и подобные мелочи он пользовал студенток в своём кабинете и никто не выступал. Боялись отчисления.
Володю он считал буржуазным недобитком и говорил, что пристально следит за ним.
Многие студенты факультета мечтали бы иметь такие фотографии и дать им ход или хотя бы поиздеваться над комсомольским вожаком. И вот они в руках у Владимира:
«Они могут очень пригодиться».
Дело шло к утру. Компромат надёжно спрятан. Студент печатал снимки, где запечатлён град и шалаш, где не видно, кто там внутри. Хорошие фотки. Пойдут для стенгазеты. Такой град в августе нечасто бывает. Вот Чертовка около шалаша нюхает воздух. Всё совершенно безобидно.
Момент хорошо схвачен, ведь ледяные шарики быстро растаяли.
Миша проснулся от потока холодного воздуха, который ворвался в приоткрытое окно. Он был укрыт покрывалом и под головой лежала скрученная куртка. На стуле сидел Владимир.
Ой, здрасьте, сказал Мишка.
Тише, ты! Шёпотом говорить умеешь?
Умею. А ты Ты пришёл Давно, заволновался пионер.
Расслабься дружок. Я уже всё посмотрел. Всё, понимаешь?! И очень интересно, как такое тебе могло прийти в голову. Ты следил за Серёгой что ли?
Горло Мишки сдавило. Колючий комок не давал сглотнуть слюну. Это провал.
Да не боись так, не перживай! Я ж не собираюсь тебя закладывать или мораль читать. Просто интересуюсь.
Понимаешь, я просто увидел, как Сергей с почтальоншей идут к шалашу и побоялся, что ребята там курят и их застукают. Пошёл туда, ну и увидел, и сфоткал. В общем, я Дине хочу показать. Пусть знает какой он гад.
А ты думаешь, что она не знает? О нём все знают.
Я видел, как Дина с ним целовалась. Она влюблена в него.
Давай-ка уйдём на воздух. В беседку. Там поговорим по-тихому, покурим. Ты же куришь с пацанами.
Парни прошли в беседку. Было прохладно. Над землёй висел густой туман. Володя достал пачку «Явы», угостил собеседника. Они закурили.
Ох и нагорит же мне, если увидят, что я курю с пионером. Ну ладно. Разговор слишком серьёзный. Вот представь, что ты эти фотографии обнародуешь. Языки у всех длинные, быстро разнесут. Конечно, у Сергея будут неприятности. Должность его не позволяет вести аморальный образ жизни. Тем более что он выездной. Это может быть и закроет двери для поездок за границу. Но ведь у Сергея есть жена, дети. Они узнают об этом и как им будет. Легко?
Дина хорошая девушка. Но она знает, что у него есть семья. Мы не впервые в лагере вместе. Закончится смена, закончится роман. Да и нет никакого романа. Просто безобидный поцелуй. Так бывает, поверь. А Лида живёт в маленьком посёлке, где все друг друга знают. Она замужняя женщина. Представляешь, что с ней сделает муж? Он может даже убить её. Здесь такие законы.
Лида разведёнка. Я сам слышал, как повариха говорила. Она ей свёрток с едой сунула и сказала, что мол понимает, как тяжело одной двоих ребят поднимать.
Ну разведёнка и что? Всё равно в маленьком посёлке дурная слава быстро разнесётся. Считаю, что негативы надо уничтожить. Я возьму это на себя. А фотографии града я напечатал. Они готовы. Сегодня в город поездка, экскурсия в порт. А завтра делай стенгазету.
На линейке сказали, что поездка в город отменяется. Порт закрыли. Объявили свободный от мероприятий день. Что произошло в порту не сказали. Но молва разносится быстро.
В порту на рейде стоял английский нефтяной танкер. Ночью какая-то ненормальная девка поплыла туда. Пограничники выловили её уже около корабля. Зачем ей это надо было непонятно. Из-за этого порт закрыли до выяснения обстоятельств.
Погода была хорошая и лагерь повели на море.
Мишка шёл с фотоаппаратом на плече в стороне от ребят и обдумывал произошедшее: «Может Володя и прав насчёт Лиды, а вот Дина! Не ожидал от неё такое. А может, она очень любит Серёжу, несмотря на то, что он женат. Такое ведь тоже бывает. Ей будет больно увидеть эти снимки. Хорошо, что негатив уничтожили.»
Сергей смотрел на стенгазету и лицо его вдруг покрылось красными пятнами. Потом быстро нашёл Володю и отозвал в сторону поговорить.
Где ты взял эти фотографии?
Какие, Серёж?
Какие, какие, где шалаш и град. Кто это снимал?
А что, нельзя? Тебя так взволновала чёрная кошка? Не ерунди. Такой град в августе редкое явление. Владимир достал сигареты.
Меня интересует, кто сделал снимки.
Да объясни, в чём дело? Чем тебе фотографии не угодили? Ну, я сделал снимки, с сарказмом сказал парень.
Я хочу видеть негативы. Отдай их мне, с явным раздражением процедил Сергей.
Мало ли что ты хочешь. Нет негативов. Я их уничтожил. Володя пошёл к стайке ребят.
Смотри не пожалей, диссидент сраный, сказал вслед Сергей.
Лагерная жизнь шла своим чередом, третий отряд на этой неделе дежурил. Мишка весь день возился в младшем отряде, в качестве помощника вожатого. После отбоя малыши попросили рассказать страшную историю.
«В одной чёрнойчёрной комнате стоял чёрныйчёрный шкаф.»
Глаза у мальчишек горели, они затаили дыхание, и вдруг в окошко кто-то постучал. Все вздрогнули.
Мишка, подь сюда. В окне появился Витька.
Ты чего? Ща дорасскажу и приду.
Кароч. Приехали люди какие-то и к директору прямиком. Володьку туда позвали. Тёть Маня из столовки сказала, якобы Серёга зуб на него имел и настучал. Обыск будут делать, наскоро выпалил Витька.
Чего обыскивать-то?
А я чё, знаю штоль? Говорят так.
Ща я выйду, надо всё обмозговать.
Малышня притихла.
Так, парни! Лежите тихо. Мне надо отойти. Срочные дела нарисовались. Вот разрулю их и дорасскажу вам историю, сказал Мишка ребятам и ушёл.
Мысли вихрем кружились в голове. Что мог сделать молодой студент такого, что приехали люди в гражданском и собираются его забрать? И при чём тут Серёжа?
Соображать нужно быстрее. Мишка вспомнил, как Володя прятал за полку в каморке папку с печатными листами. Такие листы он видел у родителей, когда они читали вслух на кухне.
Всплыли воспоминания о том, как всё перевернули в их квартире, но не нашли ничего. То, что искали было у соседской девочки под ногами.
Миша нащупал в кармане ключ от фотолаборатории, который забыл вернуть хозяину.
«Кто мог стукнуть на Володю? Серёга! Конечно! Увидел фотографии и понял, что в тот момент там был с Лидкой. Их там видели. Всё совпало. И град, и Чертовка, и странные звуки. Я должен успеть раньше ментов. А это хуже. Кей Джи Би3. Скорее. Надо спасти Вовку. Он нормальный. Хороший», думал парень, мчась к корпусу.
За ним бежал Витька.
Витёк, давай к окну на шухер, а я в комнату. Знаю где тайник. Если всё там, надо это спрятать.
В каморке был полумрак. Мишка быстро подставил стул, влез на него и пошарив за полкой в углублении, вынул папку и небольшой свёрток.
В коридоре послышались тяжёлые шаги нескольких человек и голоса. Мишка сунул сокровища в окно и шепнул Витьке: «Быстрее беги и спрячь». Закрыл окно, сел около фотоувеличителя и начал перебирать фотографии.
Так! А это ещё что за явление, удивился вошедший директор.
За ним стояло трое незнакомых мужчин, Володя, библиотекарша и вожатая первого отряда.
Я Я тут фото отбираю про ну про третью смену. Для газеты.
Быстро в отряд! скомандовал директор.
Миша с Витькой встретились в беседке. Открыв папку, увидели листы с распечатанным текстом. На первом написано: Борис Пастернак. «Доктор Живаго». В свёртке фотографии Серёжи с Лидой в шалаше и три проявленных плёнки.
Парни спрятали это под пол. Покурили и пошли в корпус. Позже они узнали, что в фотолаборатории ничего такого не нашли и Володю отпустили. С чувством выполненного долга мальчишки отправились спать.
Мишка припарковал свою «копейку» и пошёл в сторону Елисеевского. На улице Горького, как обычно, было людно. Лёгкий ветерок трепал ветки старых лип. На душе было легко и спокойно.
В кафетерии Филипповской булочной народу всегда много, но очередь двигалась быстро. Миша купил стаканчик кофе с молоком, пару пирожков с капустой и встал к столику около окна. Его взгляд приковала к себе группа молодых людей в потёртых и даже драных джинсах, немыслимо вытянутых футболках, потерявших форму ещё в прошлой жизни. Длинноволосые парни курили, оживлённо разговаривали, размахивая руками. Один, облокотившись на витрину, бренчал на гитаре. И что-то очень знакомое показалось в его лице.
Володя! Володя, ты? выкрикнул Миша, выбегая из двери.
Ну, я.
Не узнаёшь? Давай, напрягись, вспомни.
Хипарь задумался, видно было, что он перебирает в памяти разные воспоминания. Он нахмурился, сделал шаг назад, наклонил голову, разглядывая собеседника.