Простые радости - Издательство Corpus 8 стр.

(Печатая эти слова, Джин ужаснулась, пытаясь себе представить, как она обоснует эти расходы Мюриэл из бухгалтерии.)

8

 Расслабьтесь. Не надо так сильно втягивать живот, а то мерки получатся неправильные.

Джин стояла, руки в стороны, как на кресте, пока Гретхен сновала вокруг нее с портновским сантиметром и вписывала цифры в таблицу рядом со схематическим изображением женского тела, расчерченным линиями вдоль и поперек. Помимо бюста, талии и бедер существовали, очевидно, и другие мерки, без которых не обойтись, если твоя цель хорошо сидящее платье. От затылка до шеи (сзади); от подмышки до локтя; от талии до колена (спереди); от плеча до плеча (сзади); от подмышки до талии (сбоку); предплечье (обхват).

Джин была рада, что предусмотрительно надела свою наименее древнюю комбинацию лучшую из никудышных и прочное белье, которое сейчас утягивало подушку мягкой плоти на животе и врезалось в ляжки.

 Трудно расслабиться, когда так щекотно,  сказала она, вздрагивая, пока сантиметр скользил по шелковистому нейлону.

 Готово. Думаю, у вас четырнадцатый размер, если кое-что подправить.

 Можно и так сказать,  сказала Джин и потянулась за юбкой и блузкой. Несовершенство беглого английского Гретхен сказывалось в первую очередь на тактичности. Они поднялись наверх в комнату, где Гретхен занималась шитьем. В одном углу был портновский манекен в сером атласном вечернем платье, вывернутом наизнанку, сметанном и сколотом булавками. Швейная машинка Зингер стояла на краю большого кроильного стола, на котором распростерся отрез набивного ситца; детали выкройки неопределимого предмета одежды из папиросной бумаги были приколоты на места причудливые абстрактные фигуры, никак, казалось, не связанные с человеческой. Джин посмотрела на Гретхен другими глазами: оказывается, ее работа требует не просто умений, а творчества и мастерства.

Каким-то образом, безо всяких обсуждений, они стали называть друг друга по имени. Слишком уж странно обращаться друг к другу мисс или миссис такая-то, стоя в одном белье. Джин была только рада распрощаться с мисс Свинни.

Приглашение пришло, когда она была на работе. Говард по просьбе Гретхен позвонил ей в газету. Его голос звучал издалека и нерешительно, и Джин представила себе, с какой неохотой он взялся именно за это поручение.

 Моя жена спрашивает, не захотите ли вы составить нам компанию за чаем в воскресенье. Она что-то упомянула про пошив платья. Будем только мы и Маргарет, ничего официального.

Со времени последней встречи с Гретхен в больнице Джин велела себе строго соблюдать профессиональную дистанцию и избегать любого намека на дружеские отношения, которые повлияли бы на ее способность мыслить здраво и могли бы еще усложнить предстоящий им рано или поздно непростой разговор. Но услышав это запинающееся приглашение, она пошла на попятный и немедленно его приняла.

Надо сознаться, подходящие новые знакомства были слишком редким явлением, чтобы от них отказываться. Ее коллеги в газете были вполне приятной компанией, но только в рабочие часы. Они не общались между собой помимо работы, не считая пятничных вечеров в пабе, из которых Джин себя уже исключила. Старые школьные подруги все замужем и разъехались, а их выходные поглощены семейной жизнью. С одинокой женщиной всем неудобно. А вот чете Тилбери, кажется, она нравится, они даже смотрят на нее снизу вверх, как на влиятельного и значительного человека. Польщенная и очарованная их вниманием, она готова была расцвести и раскрыться в их обществе, стать той интересной женщиной, какой они ее видят. А еще была Маргарет, то ли совершенно обычный ребенок, то ли исключительно, невероятно особенный. Но так или иначе, она пробудила в Джин, казалось бы, надежно похороненные желания.

Приняв приглашение, Джин столкнулась с двумя новыми проблемами: как оставить мать на добрую часть воскресенья и чем ответить в свою очередь. Первая проблема решилась чудесным образом как-то вечером по дороге от врача. Она ехала на велосипеде, а впереди с трудом поднималась в гору, волоча несколько разбухших авосек с продуктами, Уинни Мэлсом, знакомая матери с тех времен, когда она еще ходила в церковь.

Однажды возникли разногласия по поводу ежегодного сбора подарков для бедных детей прихода. Кто-то заявил, что вязаные игрушки, набитые резаными нейлоновыми чулками, это негигиенично. Миссис Суинни, которой нравилось вязать куколок, оскорбилась и в церковь ходить перестала. Она была не особенно верующей, да и службы ей не нравились, так что потеря была невелика.

Джин налегла на педали и поехала рядом с миссис Мэлсом, которая от неожиданности испуганно вскинула голову.

 Здравствуйте. Давайте я вам помогу,  сказала Джин, слезла с велосипеда и освободила сопротивляющуюся женщину от сумок, пристроив одну в корзинку, а две другие на руль.

 Вы очень любезны,  сказала миссис Мэлсом, которая не сразу опознала Джин и отказалась от мысли, что ее грабят средь бела дня.  Напрасно я купила столько больше, чем могу унести. Как хорошо, что вы проезжали мимо.

Они вместе пошли вверх по холму, Джин вела велосипед. Миссис Мэлсом жила в одном из викторианских коттеджей на Кестон-роуд, немного дальше, чем Джин. Она вспомнила, что у Мэлсомов имеется дочь Энн, которая, как и Дорри, живет за границей. Боль разлуки когда-то связывала двух матерей до известного предела. Энн, в отличие от Дорри, регулярно приезжала домой.

 Как дела у Энн?  спросила Джин.

 О, прекрасно. Как раз вчера получила от нее письмо. Она пишет каждые две недели.

 Дорри тоже,  ответила Джин, чтобы не ударить в грязь лицом скорее ради матери, чем ради Дорри.

Когда-то это так и было, а сейчас, похоже, даже такая мизерная жертва стала для нее непосильной. Светская жизнь в Китале теннис, коктейли, читка пьес не оставила места даже для такого скромного акта дочернего внимания. Джин привычно почувствовала, как в ней закипает негодование, и постаралась его подавить. От него одно несварение.

 Я все собираюсь навестить вашу матушку. Слышала от кого-то, не помню от кого, что она уже почти не выходит из дома.

 Да. Она не очень твердо держится на ногах. Потеряла уверенность.

Эту часть правды можно было сообщать посторонним, не испытывая неловкости.

 Может, она будет рада гостям?

 Будет.  Джин пришлось постараться, чтобы в голос не прокрались нотки отчаянного желания.  Ей бывает немного одиноко в исключительно моей компании.

 Может быть, мне заскочить в выходные?

Внушить миссис Мэлсом, что идеальное время воскресенье днем, удалось почти без маневров. Джин оставалось только осторожно преподнести этот план матери она может возмутиться, что к ней пытаются приставить няньку. О своих собственных намерениях она решила не упоминать, пока визит Мэлсом не будет утвержден.

Самым благоприятным моментом для такого разговора был конец четверга, вечер мытья головы. Пока матери приводили в порядок волосы, она была сама покладистость и благодарность. Мать нагнулась над раковиной, а Джин втирала ей в волосы шампунь Сансилк и смывала пену водой из кувшина. Потом она уселась на кухне с наброшенным на плечи полотенцем и пакетом бигуди на коленях. С мокрыми волосами она выглядела совсем древней и беззащитной, и в ней едва можно было различить женщину. У Джин защипало в глазах от нежности, когда она провела расческой по почти голому черепу матери и приняла решение быть добрее.

 Встретила на днях миссис Мэлсом,  сказала она, подняла прядь волос и накрутила их на розовые нейлоновые бигуди.  Шпильку.

Мать передала ей шпильку и слегка поморщилась, когда Джин слишком туго натянула волосы.

 Она сказала, что собирается навестить тебя в воскресенье.

 Неужели? Интересно, что ей нужно.

 Ничего ей не нужно. Бигуди. Она просто хочет тебя проведать.

 Что ж, сама с ней будешь разговаривать. Мне нечего сказать.

Все пошло не так, как надеялась Джин.

 Уж тебе найдется, что сказать. Шпильку. Она не меня хочет видеть.

 Не знаю с чего бы. Мы с ней сто лет не виделись. Ай!

 Прости. Теперь дай желтую.

Мать порылась в пакете и передала наверх желтую. Желтые бигуди были потолще, со щетиной подлиннее и держались как нельзя лучше.

 Когда-то мы были вполне дружны.

 Именно. Компания пойдет тебе на пользу. Шпильку.

 Вряд ли она придет.

 Придет, конечно. Мы обо всем договорились. Я испеку вам вкусный бисквит.  Она моргнула. Местоимение ее выдало, и мать тут же ринулась в атаку.

 А ты сама где будешь?

 Я Меня пригласили на чай Тилбери. Желтую, пожалуйста.

 В первый раз про них слышу.

 Я тебе рассказывала. Швейцарка. Я пишу про нее статью.

 В воскресенье? Тебя раньше не заставляли работать по выходным.

 Это светский визит.

 О. Ну что ж, раз так, придется мне одной развлекать миссис Мэлсом.

Они погрузились в молчание, Джин втайне ликуя, что одержала победу, мать подозревая, что ее переиграли. Но когда волосы высохли, улеглись аккуратным белым облачком и ее образ был восстановлен, развеселилась и она.

 Очень мило, спасибо,  сказала она, поворачивая голову сначала в одну, а потом в другую сторону, чтобы проверить, как она выглядит в двух ручных зеркальцах, которые Джин ей подставила.

Покончив с мерками, Гретхен извлекла тяжеленный каталог выкроек Симплисити, пролистала его до раздела платьев и предложила Джин поглядеть.

Выполненные акварелью иллюстрации изображали причудливую расу неправдоподобно стройных и высоких женщин с утянутыми талиями, укороченным телами и удлиненными ногами, которые завершались игриво оттопыренными пальчиками. Перед лицом этого карикатурного блеска сложно было не упасть духом, и Джин безучастно перелистывала страницы.

 Я мало понимаю в моде,  в конце концов произнесла она.  Выбирайте вы, что-нибудь не слишком сложное.

 Сложное меня не пугает. Его интереснее шить. Но я думаю, что простой крой вам подойдет больше.  Гретхен открыла каталог на странице, отмеченной загнутым уголком.  Думаю, на вас это будет смотреться элегантно.

Это было приталенное цельнокроеное платье с круглым воротом, белым кантом и рукавом три четверти. В изображении художника оно выглядело чрезвычайно элегантно, но, очевидно, на фигуре Джин четырнадцатого размера (если кое-что подправить) будет по-другому. И все же на нее произвело впечатление, что Гретхен, ничего заранее не обсуждая и не зная о ее вкусах, выбрала из этого огромного ассортимента именно то, что она и сама могла бы выбрать и даже, может, носить с удовольствием.

 Да, оно чудесное.

 Только не черное. Слишком сурово. Лучше темно-синее или зеленое.

 Да. Синее.

 Это будет в самый раз,  сказала Гретхен и с оглушительным звуком захлопнула тяжеленную книгу.

Вот только когда у меня будет повод его надеть, подумала Джин.

Спускаясь по лестнице, она не удержалась, заглянула в открытую дверь спальни и с удивлением обнаружила две односпальные кровати рядышком, аккуратно застеленные парными стегаными зелеными с розовым покрывалами. Проход между ними был узкий, не встанешь, но все же это была пропасть. Прежде она никогда не встречала такого у женатых пар только как альтернативу невозможному разводу. Ее бабушка с дедушкой безрадостно сосуществовали таким манером десятки лет, пока смерть их не освободила, но брак Тилбери не имел ничего общего с их ледяным противостоянием.

В саду Маргарет и ее подружка Лиззи играли в бадминтон, перекидывая воланчик через драную сетку, натянутую между оградой и сливовым деревом. Корт ограничивали клумбы по бокам, альпийская горка в одном конце и грядка в другом.

Там же, среди рядов фасоли, Говард, вооружившись ведром мыльной воды и насосом-распылителем, сражался с белокрылкой. Его пиджак висел на воткнутой в землю лопате. Он был в рубашке с галстуком, как будто для рабочего дня в конторе. Он помахал женщинам, когда они вышли во внутренний дворик, где были расставлены для чаепития стол и три складных стула.

 Ваш сад безупречен,  сказала Джин.  Я посрамлена.

Это была не просто вежливость; на клумбах параллельных полосах взрыхленной земли размещались ухоженные кустарники разных цветов, текстур и высоты и аккуратные группки однолетников в полном цвету. Края лужайки были безжалостно подрезаны; лук-порей и капуста на грядке росли прямыми рядами через идеально равные промежутки.

Джин подумала, что в этой строгой упорядоченности есть своя красота. Она и сама была добросовестным садоводом, но никогда не достигала таких результатов за те несколько часов в неделю, которые удавалось урвать на садовые работы. Все время, кажется, уходило на борьбу с хаосом, тут уж не до изысков.

 Это все Говард,  сказала Гретхен.  У нас очень четкое разделение обязанностей. Я по дому, он в саду.

 А я и там, и здесь,  сказала Джин.  И везде, боюсь, не на высшем уровне.

Сейчас она не могла вспомнить, что она раньше рассказывала и рассказывала ли вообще о своей домашней ситуации, поэтому упомянула о том, как благодаря удачному вмешательству миссис Мэлсом ее визит стал возможен.

Гретхен ужасно расстроилась.

 Я и представить себе не могла, что все так сложно,  сказала она.  Естественно, мы бы с радостью пригласили и вашу маму.

 Очень мило с вашей стороны, но иногда приятно улизнуть одной.

 Разумеется. А что, ваша мама настолько слаба здоровьем, что ее даже ненадолго нельзя оставить?

 Она не то чтобы тяжело больна, но почти никогда выходит из дома. Когда я на работе, с ней все в порядке, потому что она понимает: это необходимо. Но все остальное время Она никогда не говорит буквально: Не уходи, не оставляй меня одну, все не так прямолинейно. Но если я где-то развлекаюсь без нее, я чувствую себя виноватой.

 Но она же наверняка не против того, чтобы вы хорошо проводили время?

 Мне кажется, такого понятия для нее не существует. По крайней мере с тех пор, как умер мой отец.

Что-то она разговорилась, это не для застольной беседы. Ну и ладно.

 Мать слишком стара для перемен. Сейчас для нее важнее всего в жизни удобства, заведенный порядок и маленькие радости вроде лакомств.  На мгновение Джин ужаснулась: не себя ли она описывает.

 От распорядка может быть много пользы,  сказала Гретхен.  Особенно когда пытаешься вести хозяйство. Но он должен быть она развела руками elastisch[2].

Джин рассмеялась:

 Портновская метафора.

Этот разговор что-то всколыхнул у нее в памяти. Габардин! Она понизила голос.

 На днях Маргарет рассказывала мне про ангельские голоса. Я немного растерялась.

Гретхен улыбнулась.

Примечания

1

Перевод Н. Трауберг.

2

Эластичный (нем.).