Проф поник, видать, знал, к чему всё приведёт и быстрее хотел завершить эту беседу. Но я решил так просто не сдаваться.
Мы не все такие! закричал я.
Тот, кто когда-то был Владом, поморщился, и я понизил голос.
Я, Проф, Арсений, который у нас врач, Инна Николаевна, да ещё, как минимум, человек двадцать не такие. Мы брали только самое необходимое. Мы
Это не важно, перебил меня пришелец, вы оставались пассивны, не пытались изменить других. Если бы хотели, то могли, например, попросить антирадиационные костюмы, оборудованные экзо-скелетами. Они намного лучше вашей примитивной техники. В этих костюмах вы бы могли выйти наружу и исследовать, спасать своих сородичей. Но вы не стали. Только сидели и ждали. Нам не нужны такие виды существ. Вы безобразны в своей беспомощности и безразличии. В своей тяге к разрушению. Не надо уговаривать меня, человек. Я решил.
Я чувствовал, как из глаз вот-вот хлынут слёзы. Хотелось подбежать к этому бездушному подонку и дать ему по морде. Хотя, толку-то? Он всего лишь оболочка. Аватар. Но я всё равно сжал кулаки. Проф тронул меня за плечо.
Не стоит, пошли отсюда, Максим. Что-нибудь придумаем.
Ничего мы не придумаем, понял?! заорал я.
Один из проводов-щупалец лениво приподнялся, давая понять, что разговор закончен.
Мы ушли, забрав с собой лекарства для детей, которые всё-таки удалось выпросить из телепорта.
Ночью я не мог спать. Не из-за звуков бесконечных вечеринок, а из-за понимания того, что произошло. Это финал. Нас отвергли даже спасители, чудом явившееся на Землю. Мы ничтожества. Да, пусть и не все, но пришелец прав. Пассивность и безразличие нас погубили. Позволяя другим оставаться подонками и ничего не делая для спасения своего рода, мы утратили человечность, пусть и натянув на себя благочестивые маски.
Я решил хоть что-нибудь поменять напоследок. Взял фонарик и вернулся в пещеру с телепортом.
Там кое-что изменилось, провода втянулись в чёрный камень, а он теперь не выглядел мёртвым. Гудел и вибрировал. Я сразу понял, что пришелец сваливает, забирая с собой свои вещи. Напоминая о былой роскоши, на полу пещеры по-прежнему валялось несколько ящиков. А высохшие трупы смотрели на меня пустыми глазницами, будто в насмешку раззявив мёртвые пасти.
Влад тоже был здесь. Точнее то, что от него осталось он лежал на спине с открытыми глазами и больше не говорил всяких обидных пафосных глупостей вроде: «обладая ресурсами, вы даже не попытались исправить своё положение». Мне захотелось плюнуть и снова уйти, но вместо этого я, подчиняясь какомуто внутреннему позыву, заорал:
Выходи! Я знаю, что ты здесь!
Тишина, если не считать мерного гудения камня-телепорта. Я не помню уже, что я говорил дальше. Кричал. Умолял. Угрожал. Наверное, моя настойчивость подействовала, потому что тело Влада дёрнулось, рывком, будто марионетка, поднялось на ноги. Рот мертвеца открылся.
Адаптация. Носитель повреждён. Быстрый обмен невозможен. Говорить говори, что тебе нужно.
Взгляд аватара стал осмысленней, но остался всё таким же холодным и чужим.
Пожалуйста, забери детей. Только их. Их пара десятков, большая половина из семей, что вконец опустились. Родители за ними почти не следят. Хотя, какая разница? Будет голод. Мы все умрём. Но дети не должны. Пожалуйста, пожалей их.
Я молил его, произнося эту дикую скороговорку, понимая, что сердце у пришельца такое же холодное, как стены это проклятой пещеры, как трупы, валявшиеся на полу. Пришельцу чужда человечность. Когда я вспоминаю о тех словах и своих мыслях, мне становится стыдно. Человечность. Ага. Смешное качество нелепых неудачников, потерявших свою планету. А в те минуты я действительно так думал.
Пожалуйста. Ты же не можешь оставить их здесь. Я прошу. Только детей.
Голова Влада задёргалась, будто он попал под напряжение. Его лицевые мышцы неестественно двигались, словно наружу пыталась выбраться настоящая личина пришельца.
Я не знаю, сколько длились эти жуткие метаморфозы, но, наконец, Влад ответил мне. И в этот раз его голос прозвучал намного естественней, будто тот, прежний Влад вернулся на несколько секунд.
Приводи их сюда. У тебя четыре часа.
***
Выстрелы затихли, но в голове у меня до сих пор шумело.
Стойте, твари! орал Мирон, ему вторил невнятный хор остальных преследователей.
Я бы на твоём месте не совался! ответил ему Проф. Проход узкий, знаешь ли! А мы тоже стрелять умеем!
Я бы не стал так уверенно говорить про наши умения. Даже пьяный Мирон, будучи профессиональным военным, разделает нас, как бог черепаху. Только узкий туннель и спасал.
Слышь, Проф, едрит твою! Ты самый умный что ли?! Верните детей, и мы от вас отстанем, мрази. Сидите на той стороне, сколько влезет.
Вам они не нужны, только развлекаться мешают!
Снова выстрелы. В паре метров от меня пуля ввинтилась в стену, оторвав кусок породы. Я держал пистолет дрожащими руками, приготовившись стрелять. Ждал, пока Мирон появится из-за поворота. Но вместо Мирона высунулось дуло автомата, и я еле успел отскочить. Очередь прошила воздух в том месте, где я стоял секунду назад.
Всё готово, бежим! заорал Проф.
И мы рванули.
За нашими спинами выстрелы заглушил гораздо более громкий звук. Взорвался динамит, что перекрыл проход, засыпав его. Лишь позже я подумал о Мироне и остальных. Их запросто могло убить взрывом или завалить породой. Оставалось только оправдываться перед собой: мол, на войне, как на войне.
Дети нас ждали в пещере, около телепорта. Многие ревели, утирая от слёз чумазые лица.
Я тогда ещё подметил, что в полутьме и не могу толком узнать никого из них. Они будто слились в единую хнычущую массу. Приглядевшись, я узнал Мироновых близнецов худых, чумазых, рядом с ними стояли, насупившись, Фроловские дочурки. Я отвёл взгляд, чувствуя вину. Мы забрали этих детей у родителей, какими-бы те ни были.
Вы не бойтесь, так надо. Вам лучше будет, успокаивала детей Инна Николаевна.
Но те, что постарше, насупившись, смотрели на нас недобро. На них не действовал даже авторитет взрослых. Пётр, Арсений, Анна, Сергей и Валентина, Димка с Алиной все нормальные родители согласились на моё предложение: забрать детей и бежать с нами. У остальных мы спросить не рискнули, поэтому и пришлось отстреливаться.
Дальше я плохо помню. Всё прошло, как в тумане. Некоторых детей приходилось насильно заталкивать в телепорт, они плакали, кричали, звали родителей. Когда они всё же ушли, свет погас, а камень закрылся, вновь загудел и завибрировал. А потом сгинул, словно в воздухе растворился.
Пришелец не сказал нам ни слова. Аватар Влад мешком упал на пол пещеры.
Вот и всё, произнёс Проф.
Кто-то из женщин заплакал.
А потом мы продолжили жить. Точнее, выживать. После разговора с пришельцем, у нас с Профом будто появились какие-то стержни. И мы ставили одну цель за другой. Подключили и отогрели своё новое убежище, собрали все остатки еды, которые успели вывалиться из телепорта. Остальные тоже не отставали, помогали нам, чем могли. Хорошие люди. Я жалел их, да и себя жалел. Но некогда было распускать нюни.
В отличие от нашего старого убежища, в новом сохранился проход к ангару. Там стояла спецтехника, в том числе несколько вездеходов с антирадиационной защитой. Раньше бы нам подобная идея показалась бесполезной, даже дико глупой. Но после разговора с пришельцем, после все событий, мы с Профом легко решились покинуть убежище.
Как думаешь, мы найдём еду? спросил я Профа, пытаясь развеять последние сомнения.
Найдём, Максим, обязательно найдём.
Прежде чем мы уехали, оставив остальных, я наговорил всю эту чепуху на диктофон. Не знаю зачем. Может, когда-нибудь потомки найдут запись. Если мы не вернёмся, те, кто здесь остались, погибнут. Это ясно, как то, что дважды два четыре.
А если вернёмся, я обязательно что-нибудь ещё наговорю уж будьте уверены.
Метка «конец записи».
Юрий Мори. Требуется доработка
Одна фара была новая, с прозрачным пластиком и ярким рефлектором. Её Феликсу пришлось поставить в прошлом году после небольшой аварии. А вторая ещё заводская, мутная от времени, подслеповатая.
Ей, как и всей машине, было уже лет двадцать.
Из-за фар казалось, что автомобиль смотрит на мир по-разному: и бодро, и со старческим сомнением одновременно. Всё зависело от точки зрения наблюдателя. Или от его собственного настроения.
У Феликса оно было отличным. Он обошёл вокруг «мицубиси», поднял длинную дверь багажника и кинул поверх остального последнюю сумку. Теперь всё. Одежда его и Инны, запас продуктов, посуда, вода в пузатых пятилитровых бутылках, одеяла и весь тот скарб, что непременно приходится брать с собой, выезжая на отдых.
Пора, дорогой?
Жена стояла возле машины, не спеша садиться в жаркий, пахнущий горячим пластиком и запылёнными сидениями салон. Ждала его. Феликс поцеловал её, проходя мимо, и открыл водительскую дверь.
Пора, любимая. Садись. Ехать почти сутки, не будем терять время.
Девушка-турагент вчера отдала им буклет: карту, где вилась очень подробная нитка маршрута, фотографии окрестностей, ключи от домика. Заблудиться Феликс не боялся. В конце концов есть и навигатор в телефоне, хотя, когда он рассматривал спутниковую карту, домика видно не было. Ну ещё бы вековой лес, предгорья Кавказа, там под пышными кронами можно небольшой городок спрятать. Никто и не найдёт. На обычной карте просёлка, на который надо сворачивать с трассы, тоже не было. Зато окрестности не столь уж близко, но рядом, рядом радовали глаз названиями.
Минеральные Воды. Пятигорск. Чуть в стороне Нальчик.
За одни названия можно было заплатить турагенту чуть больше ценника, но, конечно, делать это не стали.
Где-то здесь сказал Феликс. Двадцать часов за рулём утомили его, спина затекла. Несмотря на то, что они с Инной менялись, да и старались отдохнуть на заправках, пока их верную японку поили бензином, протирали стёкла и проверяли уровень масла, он устал.
Да, ответила жена. Я смотрю по буклету. Контролирую. Не волнуйся.
Горы шикарные, после паузы сказал Феликс. Я бы и туда поднялся, но хороших дорог нет, а по плохим ехать не стоит. Машина не пройдёт.
А поменять? Ты же давно собирался
Милая, ну ты опять об этом. Я консервативен. Это отличный аппарат, он хлопнул по рулю пальцами, не отрывая руку. Сейчас на повышение зарплаты даже у нас в банке рассчитывать не приходится. Надо экономить и не выделяться.
Жена промолчала, шурша страницами буклета. Потом достала бутылку воды и отпила:
Будешь, дорогой?
Феликс кивнул. Показался указатель о съезде с трассы, он послушно ушёл в правый ряд, зажёг поворотник и немного притормозил. Он вообще был подчёркнуто аккуратен во всём, за что его и ценили на работе, считая надёжным, но немного скучноватым человеком.
Дорога стала уже. Уже и хуже, асфальт здесь лежал какими-то пластами, заплатами, машина слегка подпрыгивала на кочках. Но хотя бы ям нет, большой плюс.
Феликс вытер губы и не глядя вернул бутылку жене. Через восемь километров поворот налево, дальше затейливая змейка, судя по карте, и они на месте.
Домик был точь-в-точь как на фотографиях. Всю дорогу Инну не отпускало странное чувство, что их обманут в чём-то, но нет. И сарай с дровами, заботливо напиленными для камина и мангала во дворе на месте, и генератор завёлся с первой попытки. Даже бензина в баке до верху и постельное бельё в шкафах целое и чистое.
Но они, конечно, привезли своё спать на чужом неправильно.
Как и есть из стоящей стопками в шкафчике посуды. Феликс подключил газовый шланг от баллона к плите, следуя нехитрой инструкции, висевшей на кухне. Стравил немного, щёлкнул зажигалкой. Всё работало.
Здесь вообще всё было как в некоем идеальном мире. Проходя по гостиной первого этажа, взял пульт, включил и затем выключил телевизор. Отлично. Просто отлично.
Родная, настоящий рай! Сказка!
Ты же хотел отдохнуть в лесу? Вот он. И горный воздух на месте. Не то, что в городе.
Она улыбнулась в ответ. Любовь это когда понимаешь друг друга без слов.
Стемнело настолько быстро, что занятый переноской сумок, воды и всего остального Феликс удивлённо приподнял брови, захлопывая теперь уже окончательно багажник. В кронах высоких деревьев посвистывали птицы, ветерок обдувал его лицо. В душ и спать, ни на что больше он сейчас не способен.
Разве что лёгкий ужин?
Да. И бокал красного сухого. Мясо, которым они запаслись дома, готовить сейчас откровенно лень. Полежит до завтра в маринаде, ничего не случится.
Инна уже переоделась в домашний халат и смешные тапочки с помпонами, которые он подарил ей недавно. Он улыбнулся: почти пятьдесят, как и ему, а выглядит она свежей и молодой. Не то, что он. Всё дело в работе, подумал Феликс, одно дело расчёты и кредиты, бумажки и компьютер, другое работа врачом в частной клинике. Богатые клиенты, интересные случаи, благодарность вернувших здоровье
Есть разница, есть.
Бокал вина расслабил его окончательно. Феликс лежал, полузакрыв глаза, Инна прилегла рядом. Спальня на втором этаже была удивительно удобной. Никакого дурного шика, типа зеркал на потолке или красных стен, и кровать довольно новая. В открытые окна, через москитные сетки, дул лёгкий ветерок. Кра-со-та!
Если бы ещё не колотили во входную дверь
Феликс рывком проснулся. Да, всё очарование вечера разом кончилось: два глухих удара, словно кто-то бил в дверь ногами, потом пауза, дальше надоедливый стук в окно. Неведомый ночной гость обходил вокруг дома: да, слышен треск кустов, это он уже подбирается к запасному выходу из кухни. Там тоже заперто, но, судя по упорству, или дверь взломает, или разобьёт одно из окон. А платить-то за эти подвиги им.
Что вам надо? спокойно спросил Феликс, подойдя к двери. Отпирать её он не спешил.
Бога ради простите Простите! Я не опасен, впустите меня.
Мужчина. Явно не очень молодой, говорит с трудом, с одышкой, словно за ним гнались по лесу. Судя по тону, не пьяный.
Инна тоже спустилась сверху, сменив халат на более удобный для общения с незнакомцами спортивный костюм. Это Феликс стоял в одних трусах.
Пустите! почти кричали из-за двери. Я один. Это очень важно!
Супруги переглянулись. Потом Феликс взял в руку каминную кочергу и отодвинул защёлку. Дверь словно рвануло на себя ураганом. На пороге стоял странный тип по-другому и не скажешь. Одетый в джинсовую куртку, плотные штаны из чего-то маскировочного Феликс не разбирался в этих военных тонкостях, и высокие шнурованные ботинки, мужик был грязен. Он был всклокочен. Не брился не меньше недели. От него едко несло запахом потного давно не мытого тела. Помимо всего этого он держал в руке включенный планшет, на котором как в какой-то игре был расчерченный квадратами кусок карты, по которому радиально бежала зелёная полоса радара, описывая круг за кругом. Иногда планшет тихо попискивал.
Я это Можно к вам зайти? довольно вежливо спросил гость. Пожалуйста.
Да уже, считай, зашли. Чего спрашивать? без выражения откликнулась Инна. Кофе будете?
Огорошенный вопросом мужик кивнул, потом посмотрел совершенно безумными глазами на кочергу в руке Феликса и расхохотался.
Боитесь меня? Зря Чего меня бояться? Вы же люди. Мне люди неинтересны.
Феликс пожал плечами, положил на место кочергу и обошёл гостя, чтобы закрыть у него за спиной дверь. В одних трусах было неуютно, но что поделать.
А кто вам интересен, звери? Вы охотник?
Мужик добрёл до дивана и плюхнулся на него, скрипнув пружинами. Вся его предыдущая энергия выходила как воздух из пробитого шарика. Только что не шипела.