Не меня ли высматриваешь? раздался позади знакомый голос.
Макс от неожиданности вздрогнул, обернувшись, увидел Бориса. Тот с авоськой в руке, ожидал продолжения беседы, изобразив на лице улыбку, больше похожую на «гримасу Гуинплена».
Э-э-э, да. То есть, в общем, мне надо обсудить кое-что с Вами, собравшись с мыслями, сказал Макс.
Обсуждай.
Можно тогда я тоже на «Ты»?
Да, можно, кивнул Борис.
Скажи, что ты знаешь о Фроле?
Всё знаю, заявил Боря, вдруг сделавшись серьёзным.
В этот момент он не был похож на того дурачка, которого обычно привыкли видеть местные жители.
Расскажи мне, попросил студент.
Зачем тебе?
Ну, как
Если просто из любопытства, то смысла нет рассказывать. Ты и без того знаешь много. Но, если действительно желаешь помочь ему
Конечно, я хочу помочь!
Правда?
Не хотел бы помогать, давно бы ушёл.
Ты и так уйдёшь.
Какая разница, уйду, не уйду! раздражённо выпалил Максим. Я же чувствую, что Фрол просит о помощи, записки мне пишет. Это ведь неспроста.
Борис немного потоптался на месте, как бы оценивая всё то, что сказал ему студент, потом спокойно заговорил:
Хорошо, скажу тебе. Часть этого дома по праву принадлежит Фролу. То есть могла бы принадлежать ему. Там, где сейчас кухня и комната для постояльцев, как раз была его половина дома. Он её хозяин. Однако прежний дом сгорел, а Фрол, видно, по старой памяти обитает на своей половине.
Что с ним всё-таки произошло?
Его убил брат. Фёдор подсыпал ему отраву в самогон.
Зачем?
Хотел избавиться от конкурента. Решил продать дом, а деньги присвоить себе.
Вон как?
Когда это произошло, все думали, что Фрол от пьянки помер. А Федька потом закопал брата на кладбище словно собаку, даже на похороны никого не позвал. Вот с тех пор дух Фрола и живёт в этом доме, как неприкаянный.
Догадывался я, что не всё здесь чисто, задумчиво произнёс Макс. Просто подробностей не знал.
Вот тебе и подробности.
Боря, а как ты-то всё это узнал?
От Фрола и узнал, когда в этот дом наведывался.
Да?
Я могу говорить с Фролом. Однако слышу его, только зайдя в сам дом. А меня бабушка Клава не пускает. Поэтому могу только подсказать, как помочь.
Как помочь ему? Говори!
Надо отыскать его могилу, привести её в порядок, чтобы восстановить память о нём. Потом попросить привидение уйти из этого дома. Возможно, на кладбище надо закопать дорогую для него вещь.
Что за вещь?
Не знаю, говорю же, возможно! Однако не факт, что нужно именно это сделать.
Так чего же мы стоим? засуетился Макс. Скорей на кладбище, отыщем эту могилу
Нет, сказал Борис.
Почему?
Надо ждать весны, зимой там делать нечего, снегом всё завалено.
Хорошо, немного подумав, сказал Максим. Как только снег сойдёт, сходим. Договорились?
Договорились, согласился Боря.
На том и расстались. Макс, стряхнув с лопаты налипший снег, повернул к воротам.
Подожди, не закрывай! донеслось до него.
Студент обернулся и увидел Наталью, бегущую в его сторону.
Ух! Хорошо, что тебя увидела, запыхавшись, сказала она. А то пришлось бы звонить. Тётю Клаву это раздражает.
Максим пропустил женщину вперёд себя и закрыл ворота на засов.
Ну, что у вас нового? спросила Наталья студента.
Скорее это была её дежурная фраза, и вряд ли её интересовало, что ответит молодой человек. Максим, видимо, не расслышал или сделал вид, что не расслышал, поскольку думал сейчас совсем о другом.
Скинув верхнюю одежду и обувь, Наталья стремительно прошла в комнату Клавдии Ивановны. Макс зашёл на кухню. Надо было выпить чай, чтобы согреться.
Интересно, рассуждал он вслух. Какую вещь взять с собой на кладбище? Нужно именно то, что принадлежало Фролу. Бабуля говорила, что Фёдор Никодимов, продав дом, из вещей ничего с собой не взял. Поэтому может подойти всё, что угодно, хоть эта кочерга. Но если я возьму кочергу, то, как я объясню это хозяйке? Да уж, не было печали.
Тут взгляд его упал на разбитую чашку, осколки которой Клавдия Ивановна веником замела под печку.
Вот то, что надо! обрадовался Макс. Хозяйка же сказала, что чашка эта старинная. Непонятно только, зачем Фрол её разбил. А что, если это знак? Подсказка от Фрола.
Совершенно забыв про чай, студент бережно собрал с пола фарфоровые черепки. Чашка разбилась на четыре крупных фрагмента и два поменьше. Их запросто можно склеить. Максим перенёс осколки к себе в комнату и аккуратно сложил в полиэтиленовый пакетик.
За стенкой был слышен разговор Клавдии Ивановны и Натальи, как показалось, на повышенных тонах. Потом всё стихло.
Можно тебя? спросила Наталья студента, заглянув к нему.
Максим послушно вышел и проследовал за женщиной в комнату хозяйки.
Объясни мне, что это? спросила Наталья, указывая на открытую тумбочку, сверху которой стоял телевизор.
Клавдия Ивановна, опираясь на трость, наблюдала за происходящим. Вероятно, этот вопрос племянница сначала задала ей. Этим объяснялся их громкий разговор.
Не понимая, что Наталья имеет в виду, Максим подошёл к тумбочке поближе. В нос ударил резкий запах тухлого или испортившегося продукта. Студент вытащил из тумбочки полиэтиленовый пакет. Он был надорван и из него торчали рыбьи головы.
Так это же те самые караси! догадался Максим. Я их тогда потерял. Хотел ещё уху варить. Помните, Клавдия Ивановна?
Хозяйка испуганно посмотрела на Наталью, не зная чего ответить. Скорее всего, её пугало то, что в этой ситуации её могут сделать виноватой.
Нет, вы слышали? Уху он хотел варить! распылялась Наталья. Ещё на прошлой неделе пыль вытираю, чувствую, ну воняет, невозможно! Понять ничего не могу. Сегодня заглянула, а там
Надо же, нашлась рыбка, улыбнулся студент.
Чего ты радуешься?! закричала Наталья. Скажи, зачем рыбу под телевизор положил? А? Специально, чтобы бабушка тут задохлась от вони этой? Да?
Вот, вот, закивала Клавдия Ивановна. Это он специально сделал.
Что Вы такое говорите? возмутился Максим, улыбку которого с лица, «как ветром сдуло».
А как ещё это понимать? не унималась Наталья.
Не знаю, но рыбу в тумбочку я не клал. Этих карасей дал нам рыбак с Шарташа. Поскольку в холодильнике тогда из-за пельменей места не было, я взял чистую кастрюлю, положил туда эти рыбёшки, закрыл крышкой и вынес в чулан. Там холодно. На следующий день мы с подругой купили всё для ухи. Пошёл за рыбой, открыл крышку, а кастрюля пустая.
Наталья смотрела на дурно пахнущий свёрток, пытаясь понять логику произошедшего события.
Я не обманываю Вас, оправдывался Макс. Для чего бы я стал рыбу в тумбочку прятать? В эти комнаты я не хожу.
Кто же тогда, по-твоему, всё это дело туда засунул? грозно спросила Наталья, косясь на бабу Клаву.
Домовой, ответил студент.
Так, ладно! Иди, быстро выбрось это куда-нибудь подальше от дома, скомандовала Наталья.
Максим послушно завернул пакет с тухлятиной в газету и понёс на улицу. Когда вернулся, услышал разговор Натальи с её тёткой:
Так ведь он ещё и в моей тумбочке рылся, жаловалась Клавдия Ивановна. Документы на дом доставал, интересовался про Никодимовых.
Вон оно что?! восклицала Наталья. Думала хороший парень, а он вредитель оказался. Ещё просил, чтобы я плату снизила. Наглец!
А давеча Галине он сказал, что, мол, тараканов я повывел, а она моль с собой принесла. Обидел Галю нашу.
Говорю же, наглец!
Доказывать обратное смысла не было. Максим закрылся в своей комнате и до отъезда Натальи больше не показывался.
25
На следующее утро, проснувшись, Максим обнаружил очередное послание от Фрола, выведенное корявыми буквами на клочке бумаги: «УХАДИ».
Что же делать? грустно сказал студент. Раз ты так настаиваешь, то конечно, выбора у меня нет.
Макс достал дорожную сумку, сложил туда свои вещи, оделся и вышел вон из дома. Клавдия Ивановна, видимо, поняв, что студент уходит совсем, долго смотрела в окно на молодого человека, удаляющегося по улице Норильской в сторону автобусной остановки.
Куда ушёл наш студент? Может, подыскал другое жильё или нашёл в себе силы и помирился со своими родителями неизвестно. Только, рассказывала Галина, что, дескать, видела она Максимку с Бориской Прохоровым в родительский день на местном кладбище. Но все подумали, что она обозналась.
Август 2012
Далёкая и близкая Сибирь
Помню ли я Николая? Странный вопрос. Конечно, помню. Ведь мы соседи, наши семьи были дружны, а матери лучшие подруги. Став уже взрослыми, мы всё равно продолжали общаться.
Коля был холост и часто говорил, что всё это неспроста. Я знал, что он суеверный. Иногда мы выпивали у нас на кухне. Под это дело он рассказывал истории из своей жизни. Все они были буквально пронизаны одним событием, которое Коля считал главной своей ошибкой.
В конце 2002 года он исчез. Его мама сказала, что Коленька уехал на Дальний Восток. Да, он признавался, что собирается, но всё не мог решиться, и вот, видимо уехал, полагаю, уже насовсем.
1
Был февраль 2001 года. Салон самолёта «ТУ-154» быстро заполнялся пассажирами. Люди заходили внутрь салона, снимая шапки и стряхивая снег с верхней одежды. Рейс «Екатеринбург-Хабаровск» всегда востребован, свободных мест нет. Менее решительные пассажиры вплоть до самого взлёта стояли в проходе, ожидая, когда им укажут на их места. Шестичасовой перелёт весьма утомителен, но Николай уже привык к этому. Последние полтора года он много времени проводил в командировках. Хабаровск, Комсомольск-на-Амуре, Благовещенск и Владивосток стали для него почти родными.
Взлетая поздно вечером из Кольцово, самолёт преодолевал несколько часовых поясов, вырываясь из темноты ночи в залитый ярким солнцем день. Интересная картина, созданная большой разницей во времени между Дальним Востоком и средней Россией.
Мужчина, обратилась к Николаю молодая дама, сидевшая в соседнем кресле. Простите, можно Вас попросить поменяться со мной местом? Пустите меня, пожалуйста, к иллюминатору.
Да не вопрос, согласился Николай. Давайте поменяемся.
Честно Вам скажу, я плохо переношу самолёты.
Они пересели. Дама уставилась в окно иллюминатора, а Коля осторожно стал рассматривать свою неожиданную спутницу. С виду до тридцати лет, в профиль она казалась весьма привлекательной.
По громкой связи объявили о завершении посадки. Одновременно с этим закрылся входной люк. Самолёт весь затрясся, выруливая на взлётную полосу. Потом разгон и отрыв от земли. Девушка-бортпроводник вышла к пассажирам и жестами сопровождала объявляемый регламент полёта, доносившийся из громкоговорителей.
Николай, отвлёкшись от созерцания спутницы, переключился на стюардессу, внимательно следя за её действиями, пытаясь понять, когда будут разносить еду.
Вы в Хабаровск в командировку? вдруг спросила соседка.
Да, на недельку, ответил Николай. В выходные обратно, а с понедельника уже и на работу.
Часто приходится летать?
В последнее время часто.
Не боитесь? спросив это, дама пристально уставилась на своего собеседника.
Чего же тут бояться? На автомобиле ездить куда опаснее, чем летать самолётом.
Женщина кивнула, подтвердив, что ответ принят, а потом вдруг предложила:
Давайте познакомимся. Меня зовут Людмила.
Николай.
Очень приятно.
Мне тоже.
Знаете, я такая трусиха. На самолётах летала уже несколько раз, но до сих пор не могу привыкнуть. Поэтому для храбрости всегда прихватываю с собой коньяк. Николай, извините меня за бестактность, но я Вас очень прошу, составьте мне компанию. Выпейте со мной.
Почему бы и нет, согласился Николай. Если от этого Вам будет легче, то я готов.
Благодарю Вас, что не отказали.
Людмила открыла свою сумку, достав оттуда плоскую бутылочку армянского коньяка и два пластиковых стакана. На закуску плитка шоколада.
Коля откупорил бутылку, разлил спиртное в стаканчики и сказал:
Давайте, за встречу, что ли.
Ага, за встречу.
Людмила, Вы, значит, из Хабаровска? спросил Коля, пережёвывая шоколад.
Ага.
Утверждение «Ага» вместо «Да» чаще всего Николай слышал в разговорной речи дальневосточников, обратил на это внимание, когда стал летать в командировки.
В Екатеринбурге-то какими судьбами?
По работе отправляли с технической документацией, ответила Людмила.
Хороший коньяк.
Да, неплохой.
Тогда давайте ещё по одной? Как говорится, между первой и второй перерывчик небольшой.
Ага, наливайте
Коля разлил ещё понемногу. Выпили.
Для Дальнего Востока самолёт незаменимый вид транспорта, с учётом такого расстояния, немного поёживаясь, сказала Людмила. Работники нашего предприятия часто летают в Питер и Москву. А сейчас открыли новое направление на Екатеринбург, и меня, как самую молодую, стали в командировки посылать. Всю дорогу дрожу, вот и приходится коньяком «спасаться».
Люда, скажите, что Вас так пугает?
В последние время самолёты стали часто падать. А знаете, Николай, почему?
Почему?
Из-за человеческой халатности, разгильдяйства и безответственности.
Да?
Ага. Вот смотрите. Видите, сейчас полный самолёт, нет свободных мест! И в проходе люди стоят. Там, вон в хвосте. Видите?
Ну, вижу, три человека, ответил Николай, окинув салон взглядом.
А что это за люди? Знаете?
Нет.
Это безбилетники. То есть они заплатили не в кассу аэропорта, а непосредственно экипажу, чтобы не ждать следующего рейса. А это по-Вашему что?
Что? переспросил Николай, удивляясь красноречивости Людмилы, вызванной, вероятно, действием алкоголя.
Это есть перегруз самолёта! Ведь он рассчитан только на сидящих пассажиров. Понимаете?
Понимаю, согласился Коля. Вы действительно думаете, что они безбилетники?
Конечно. В прошлый раз вообще весь проход между креслами был занят.
Возможно, это работники спецслужб аэропорта. А хотите, Люда, я подойду и спрошу об этом у стюардессы?
Николай, прошу Вас, не стоит. Мы так хорошо сидим.
Ладно. Сидим действительно хорошо.
В туалетах самолёта по-русски же написано «Не курить! Кислород!» продолжала Люда. Заходишь по нужде, а там накурено, хоть «топор вешай».
Согласен.
Вот, видите, Николай, а Вы говорите, почему я боюсь.
Людмила, знаете, самолёты сейчас чаще падать не стали. Раньше, в Советское время, информация о крушениях не всегда публиковалась, а в нынешние времена, не скрывая, сообщают обо всём. При этом, как ни крути, всё равно самолёты самый надёжный вид транспорта. Ваша подозрительность к происходящему на борту, как и боязнь летать, объясняется одним словом.
Каким же?
Аэрофобия.
Видимо Вы, Коля, этим не страдаете?
Признаюсь честно, стараюсь не обращать внимания на все эти вещи. Просто летаю и всё. Меньше думаешь, крепче спишь. Не хочешь самолётом, бери билет на поезд и «трясись» неделю. А насчёт курения в самолёте Вы правы.
Стюардесса с подносом в руках, приветливо улыбаясь, предлагала пассажирам мятные леденцы. Коля взял несколько конфет и протянул их Людмиле.
Спасибо, сказала Люда. Налейте тогда ещё.
С удовольствием, отозвался Николай, отвинчивая крышку бутылки.
Знаете, Николай, Вы мне напоминаете моего мужа
Как-то грустно Вы об этом сказали. Видимо, недавно в разводе?
Нет, мой муж погиб в Чечне.
Простите.
Ничего, я уже привыкла. Мы прожили-то всего ничего. Дочка у нас родилась. Он военный, там не спрашивали, отправили на войну и всё. Как будто украли у меня семью. Дочери уже четыре, а она всё ждёт, когда папа вернётся
На глазах Людмилы навернулись слёзы.
Коля, Вы не обращайте внимания. Лучше расскажите о себе.
Чего рассказывать, пожал плечами Николай. Живу с родителями, семьи своей пока не завёл. Наверно, не пришло ещё время.
Сколько Вам?
Тридцать два нынче будет.
Хороший возраст, вздохнув, сказала Люда.
Да, хороший.
Немного погрустив, Николай решил, что будет правильней перевести разговор на другую тему. Ничего более не мог придумать, как рассказать несколько анекдотов.