Глупая затея. Тихо проговорил Йоахим. Дом слишком хорошо защищен. Ты сможешь забраться туда, только если
Йоахим раскрыл рот в страшном изумлении. Внезапно дверь дома отворилась, и тут же чьи-то руки сунули маленькую девочку в когтистые лапы ворожеи. Та, схватив ее, в мгновение ока унеслась прочь от взора бледноликого.
Конченый идиот! Вырвалось у Йоахима.
Более не желая тратить своего времени, Йоахим оторвал от пояса небольшой мешочек и сразу же бросил его в еще не оправившуюся от удара ворожею, он развязался прямо перед ней, освобождая облако серебряной пыли. Тварь завизжала и припала к земле. Ее кожа дымилась и выжигалась от частичек серебра. Разъяренный Йоахим двинулся в сторону дома, ткнув по пути рожон в тело корчащейся твари. С ее последним вздохом деревня замолкла, даже черная туча птиц рассеялась в воздухе.
Ошарашенный староста стоял на пороге своего дома с протянутыми руками, словно не замечая подходящего к нему Йоахима. Уже спустя несколько секунд бледноликий вывел его из транса мощным ударом кулака по челюсти.
Ты спятил! Закричал Йоахим. На кой черт отдал девчонку!
Она стучалась кричала. Ох-ох-ох не стоило злить госпожу. Какой же я дурак. Староста с надеждой посмотрел на Йоахима. Может она еще простит нас?
Ты не дурак. Йоахим чуть наклонился к лежащему Фефану и сплюнул на его круглую морду. Ты бесхребетная падаль, что отдала свое же чадо в руки чудовища.
Йоахим посмотрел на свет исходящий из двери. Немного поодаль от порога, словно подражая своему мужу, без чувств лежала жена старосты. Под ее глазом синела гематома. Он подошел к женщине, пощупал пульс, проверил зрачки и вновь обернулся к старосте.
Даже супруга тебя не остановила?
Марфа
Жива, к твоему несчастью. Йоахим немного поразмыслил, после чего бросил рогатину и подобрал свой посох, оставленный им перед битвой в доме старосты. Слушай сюда, олух. Если ты думаешь, что так все просто закончится, и ты отвяжешься от меня аргх я убью ведьму и снова верну девчонку тебе, хоть такая падаль как ты этого и недостойна! Так что, сука, готовь монеты, ясно?!
Староста судорожно закивал головой. Йоахим еще раз выругался, проверил свой кинжал на поясе и вышел на улицу. Все пошло совсем не по его плану, тварь оказалась намного умнее, чем он думал
* * *
Спустя час Йоахим, наконец, добрался до эльфийских руин. Брать коня и подвергать его опасности в лесной чащобе, он не решился. Да и торопиться смысла не было бестия, скорее всего, унеслась в свое логово на магическом ветре, и догнать ее было попросту невозможно. Йоахим еще раз посмотрел на чернеющий вход в подземелье. Непроглядная тьма. Даже кошачий глаз, которому все же было необходимо хоть немного света, не мог здесь помочь. Он наклонил изголовье посоха к своему рту, и совсем тихо что-то прошептал, после чего резко отстранил его. Стальное изголовье загорелось ярким желтым пламенем, способным осветить путь даже самому безнадежному путнику. Йоахим шагнул во тьму. Он пошел уже выверенной тропой к тому самому месту, где нашел девчонку в прошлый раз. Огонь освещал коридор на несколько шагов вперед, но бестии он не видел. Вдруг эхом со спины прокатился звериный старушечий хохот. Йоахим обернулся никого. Твари, видимо, прорыли для себя здесь достаточно нор, которые сейчас искусно использовала старая ворожея. Бледноликий находился в ее власти. Она пыталась запугать его, вывести из себя, чтобы потом напасть из-за спины. Йоахим не мог этого допустить.
Острожной поступью, он быстро добрался до нужного помещения и вошел внутрь на полу валялось лишь то изуродованное создание, чьи страдания он успел прервать этим утром. Вдруг за входом послышался шорох. Йоахим быстро развернулся, но увидел лишь проносящуюся тень, следом послышался крик ребенка. Кажется, снадобье подействовало слишком быстро, и девчушка уже успела отойти от сна. Йоахим схватился за посох левой рукой, а правой вытащил свой кинжал и двинулся в ту же сторону, куда последовала тень. Снова хохот, и еще один, и еще, и еще казалось, уже десяток тварей насмехались над Йоахимом, загнанным в угол.
Оставь свои иллюзии, я иду. Процедил он.
Йоахим дошел до конца коридора. Он посветил вперед посохом. Последняя арка была входом в большой зал. Усыпальница эльфийских королей, как понял Йоахим. На полу сидела, прижав колени к груди, заплаканная Веслава. Она подняла голову на свет и помотала головой, но Йоахим и без этого уже все понял. Его загнали в ловушку. Казалось, он был в опасности в узком темном коридоре, но там ему было легче ответить ворожее, ведь та могла напасть лишь с двух направлений, да и прибить ее к стене не составило бы труда. Здесь же на стороне бестии были ловкость и внезапность, и в широком круглом зале ей было где развернуться. Йоахим напряг слух, ворожея не выдавала себя. Откуда она нападет? Бледноликий шагнул вперед. Девочка сидела в самом центре помещения, она вся тряслась, не только Йоахим чувствовал присутствие опасной твари. Он медленно подошел к Веславе, легким движением руки заставил посох парить в воздухе, освещая большой зал, и наклонился вперед, делая вид, что хочет помочь девочке подняться. На самом же деле он подготовился к атаке, стиснул кинжал, напряг ноги и корпус. Единственное его уязвимое место спина, именно поэтому ему было необходимо совершить быстрый разворот и контратаковать бестию.
Мне страшно, дядь. Прошептала заплаканная девочка.
Йоахим ничего не ответил. Послышался скрежет когтей о каменные блоки, а затем сзади стремительно вознесся гнилой возглас твари:
Я УБЬЮ ТЕБЯ! Я СОЖРУ ТВОЕ СЕРДЦЕ!
В мгновение ока Йоахим развернулся и сразу же рубанул перед собой. Он рассек воздух и почувствовал ее спиной Снова иллюзия мелькнуло у него в голове. Даже магический скачок не помог бы ему мышцы были напряжены до предела, а в разуме царил настоящий хаос. Он попытался развернуться и отскочить назад, но успел лишь выставить руки, защищая лицо и шею. Бестия влетела челюстями в свободный от вареной кожи участок предплечья. Йоахим взревел от боли. Ворожея все сильнее вгрызалась в руку, дробя лучевую кость, и размахивала при этом длинными руками, пытаясь добраться до его глаз. Он упал на спину, кинжал выпал из его рук. Когти уже чувствовались на его шее, а челюсти и не думали размыкаться над правой рукой. Конец подумал Йоахим. В отчаянной попытке он потянулся за другим кинжалом, закрепленным в ножнах на ноге, но тело предательски слабело, а свободная рука не могла дотянуться до эфеса. Разум его уже мутился, и картинка перед ним становилась все менее четкой, когда он увидел над собой небольшой размытый силуэт. Веслава догадался он. Девочка подхватила из воздуха его посох и неловко попыталась ударить им. Удар вышел слишком слабым и медленным, но пламя опалило пернатую спину твари. Ворожея от неожиданности слегка ослабила хватку, и Йоахим в последнем рывке вырвал кинжал из ножен и саданул им прямо в череп бестии, тот прошел насквозь, она в мгновении обмякла и распустила челюсти. Однако облегчения Йоахим совсем не почувствовал. Тяжело дыша, он опрокинул с себя уродливое тело. Его рука превратилась в настоящее месиво и держалась лишь на остатках кожи и мяса. Он потерял так много крови, что сил практически ни на что не оставалось. Йоахим полез левой рукой в нагрудный карман и вытащил оттуда толстостенный пузырек с черной жижей, одну половину содержимого он вылил себе на раздробленную руку, а другую выпил одним глотком. Дыхание его стало прерывистым.
Веслава Тяжело проговорил он. Подбери посох и выйди по коридору он прямой, никуда не заворачивай, ни в коем случае там безопасно главное выйти
Йоахим не услышал ничего в ответ. Возможно, девчонка робко кивнула ему, но его взгляд был направлен лишь в потолок. Свет начал двигаться и уже через несколько секунд пропал из зала. Йоахим остался в полной темноте. Внезапно он почувствовал, как второй его глаз ослеп и покрылся белой пеленой. Все тело задрожало, а после резко замерло, и он заснул, не зная, проснется ли завтра
Глава 2. Зачем снятся сны?
Яркий свет слепил глаза. Голова сильно раскалывалась. Йоахим не понимал, куда он попал, и сколько времени прошло с той скверной ночи. Он с трудом поднялся на ноги, потер глаза, чтоб те привыкли к обстановке, и огляделся по сторонам. От удивления Йоахим прикусил язык. Место, в котором он очутился, было для него столь далёким и столь близким одновременно, что дрожь пробежала по его телу. Йоахим почувствовал чьё-то присутствие.
Где я? Спросил он у являющегося из пустоты темного силуэта.
Ты дома, Йоахим. Голос этот являлся к нему будто бы из прошлого.
Дома не может быть
Теперь пазл мозаики в голове Йоахима полностью сложился. Это был сад при приюте Святого Мистиила в Треодаре. Именно здесь Йоахим провёл своё короткое детство до тех пор, пока его не забрали. Ком подступал к горлу ещё немного и он бы заплакал. Лишь живя здесь, он был в безопасности, лишь здесь его могли защитить, дальнейшая же его жизнь являлась одним сплошным риском и страхом.
Одинокая слеза упала на мощенную камнем дорожку. Йоахим, утерев испуганное лицо, попытался сделать несколько неуверенных шагов вперед. Картинка понемногу становилась четче, и уже вскоре Йоахим смог разглядеть перед собой ее женщину, что когда была ему сродни матери. Она сидела на скамье под высоченным дубом и с тоской посматривала на приближающегося Йоахима.
Нерия, ты нет, столько времени прошло, ты давно умерла.
Ах, Йоахим, прости меня, я не хотела тебя отпускать. Ты должен был остаться здесь. Твоя жизнь не должна была стать такой
Воспоминания захватили дыхание. Йоахим беспомощно раскрыл рот, глотая воздух, словно его поразила паническая атака. Он помнил тот день. Они пришли под утро Одноглазые люди. Главный кошмар каждой семьи и каждого ребенка порубленных королевств. Само их существование уже нагоняло ужас. Орден темных колдунов. Они были единственными, кому было дозволено использовать древнюю, как само время, черную магию. Никто не знал, кем был основан этот орден, никто не помнил его историю. Одноглазые люди просто были частью этого мира, словно воздух или вода. Их было немного, около полусотни, и редко какое лето проходило без смерти бледноликого. Именно поэтому каждый год старожилы выходили в свет, чтобы найти достойного ребенка и сделать из него нового хранителя темных знаний. Достойными называли слабых, больных и никому ненужных детей. Таким был Йоахим. Разумеется, само такое явление, как кража ребенка, было незаконным и противоестественным, но священники, и многие крестьяне были рады избавиться от лишнего голодного и нездорового рта и часто попросту закрывали на сие действие глаза. Однако Нерия любила хилого и жизнерадостного мальчишку. В тот день она боялась за него, пыталась спрятать и спасти, но всеми этими выходками она лишь разозлила Сестрин совет. Ей было положено наказание, и ее наказанием стал он. Йоахима под общими рекомендациями всех Святых Сестер отправили в древний орден.
Ты не виновата хотел сказать он, но понимал, что это не имеет смысла.
С тех пор она являлась к нему лишь во снах. И сейчас она была все той же низенькая и коренастая, в длинном белом платье, ее бритую голову прикрывала такая же белая косынка, но лицо оно было не ее. Йоахим не понимал, почему ему так казалось. Возможно, именно потому, что это была и не она вовсе?
Я умер? Спросил Йоахим, опасаясь своей догадки.
Пока нет. Нерия легонько приподняла уголки губ.
Пока нет? Кто ты такая, на самом деле? Смерть? Мое время пришло?
Для кого-то, может быть, и Смерть, но все же чаще меня зовут Судьбой. Она не переставала улыбаться. Зови и ты меня так, Йоахим.
Судьба, Нерия как я сюда попал? Это сон? Я, наверное, брежу
Что?! Не пытайся найти этому объяснение! Ты со мной, потому что я этого захотела! И я хочу, чтобы ты остался.
Остался, но где?
Здесь, Йоахим, со мной. Твоя жизнь, я влюбилась в неё долгая, тяжелая и захватывающая. Но сейчас тебе пора на покой.
Йоахим стоял в ступоре, он не знал, что сказать, и стоило ли вообще что-то говорить.
Нет никакой судьбы. Он оступился назад. Это сон, всего лишь сон.
После этих слов Нерия вдруг перестала улыбаться, её охватила ярость.
Что! Ты отвергаешь меня?! Смеешь сомневаться во мне?! Это самая большая глупость в твоей жизни, мальчишка! Нерия вскочила со скамьи и с укором ткнула пальцем в Йоахима. Хотя, что я ещё могла от тебя ожидать? Нерия была единственной, кого ты по-настоящему любил, Она еще раз посмотрела на него. Единственным человеком, во всяком случае.
Йоахим потупил взгляд, испытав стыд, словно ребенок.
Ах, Йоахим нет, так не пойдет.
Через долю секунды все это видение растворилось. Вокруг осталась лишь легкая дымка, в которой продолжил парить Йоахим. Он чувствовал ее присутствие, ее прикосновения. Словно наркотик, они избавляли от боли и даровали истинное блаженство.
Йоахим. Одновременно тихо и громко зазвучал голос в его голове. Послушай меня, ведь мой опыт по истине огромен. Люди меняются в течение своей жизни. Рождаясь добрыми и счастливыми, они чаще всего возвращаются ко мне озлобленными и ненавидящими все вокруг. Одни сетуют на свою бедность, никчемность и бесполезность, другие бахвалятся завоеванными землями и золотыми ваннами. Но ты, Йоахим, совсем иное дело. Ты живешь уже слишком долго. Ты грабил, убивал, спасал и возвращал людей к жизни. Ты прожил много ролей, но сейчас ты сгораешь изнутри. Ты становишься никем.
Горечь наполнила Йоахима. Правда резала, словно тупой нож, криво и больно.
Я знаю, что тебе нужно, Йоахим. Тебе нужен смысл для жизни, чтобы снова стать счастливым. И я тебе его дам. Я сделаю тебе подарок, самый желанный для тебя. Я подарю тебе сына, и ты полюбишь его, а вместе с ним и меня. И тогда я вернусь за тобой, чтобы ты ушел в свое лучшее время, как и полагается таким как ты!
Сына? Вдруг опомнился Йоахим. Что за бред? Я бесплоден, моя кровь очернена, это невозможно
В ответ в голове раздался лишь ехидный женский смех. Свет снова заслепил ему глаза, а через мгновение все обратилось во мрак, и Йоахим более не чувствовал ни себя, ни чего-либо еще
* * *
Всё тело буквально разрывалось от боли. Йоахим с трудом открыл глаза и приподнял тяжеленную, словно булыжник, голову. Оглядевшись вокруг, он понял, что едет в чем-то напоминающем телегу, сверху укрытую плотным брезентом, но не это его сейчас волновало. Нерия, сын, судьба всё это напоминало сон, и словно сон начинало ускользать из его памяти. Нет. Подумал Йоахим. Сейчас это неважно. Нужно что-то делать, телега
Стерван!
Движение резко остановилось, и спереди приподнялся навес, из-за него выглянула знакомая рыжая борода.
Проснулся, наконец! Ха! Лежи, друг, тебе крепко досталось.
Так и знал, что это ты. Йоахим хило улыбнулся. Знаешь, твои ковры слишком жестки для меня у возницы разве не найдется еще одного местечка?
Норжец пожал плечами и следом помог Йоахиму усесться справа от своих вожжей. После всей этой церемонии они снова тронулись в путь. Местность показалась Йоахиму странной старый хвойный лес подбирался к мощеной дороге практически вплотную, сама же дорога была неровной, ухабистой, каждую кочку Йоахим чувствовал всем телом.
Что вчера произошло? Неожиданно спросил он.
Вчера? Стерван зычно рассмеялся. Мы уже второй день в пути, ха-ха! Нас чудом не застали бандиты. Я уж и не знаю кто чей защитник, Йоахим! А вообще не был я до конца уверен, что ты выкарабкаешься. Лопату даже прикупил на всякий случай в дорогу! Хорошо, что не пригодилась