Жить одному в лесу или среди толпы малограмотных селян в деревне разница небольшая. Одному даже проще. Жену себе по вкусу я найду, я человек не бедный. Можно и рабыню молодую красивую купить, при желании.
Опыт земного человека, прожившего жизнь, подсказывал, что такой вариант будущего, спокойный, комфортный, очень даже неплох.
А шило в заднице утверждало, что в моем молодом теле мне такая жизнь наскучит очень скоро, и меня потянет на приключения. Это не хорошо и не плохо, просто надо с этим смириться.
***
Пока я парился, Лекса успела фазана поджарить. Сели за стол, перекусили.
Зять новости рассказал. Раньше Тим международной обстановкой не интересовался, а вот теперь понадобилось.
Оказывается, в Прибрежной марке перемирие заключили. Решили в этом году летом не воевать, а осенью крестьяне должны урожай собирать, потом от дождей дороги развезет, а там и зима, а потом весенние работы, так что до следующего лета воевать не будут.
Торговцы в селе при замке жаловались, что наемники без работы остались, расползлись по всей Прибрежной марке, часть даже в горные баронства вернулась, и теперь шалят. Кто-то по трактирам празднует девкам опасно рядом пройти, да и парней бьют. А кто-то, как ушли командами из войска, так командами и двигаются могут на дороге разбойничать, а могут и на деревеньку напасть. Если нападут всех ограбят, кто побогаче пытать будут, чтобы деньги найти, женщин изнасилуют. Наемники, что тут говорить. А наша деревня как раз недалека от Большого леса и через нее дорога из баронств в марку проходит. Опасно.
Обсудили, куда мне направиться, если из деревни уходить.
В равнинных баронствах везде жизнь такая же, как в нашей деревне бедная, от урожая до урожая. Смысла менять шило на мыло нет, совсем нет.
В горные баронства идти тоже смысла нет. Там люди своим узким кругом живут, чужака не примут. Жизнь там богатая, но для меня это скорее минус со своими накоплениями я там ни жилья хорошего не смогу купить, ни земли, ни скота, ни в порядочное общество войти. Буду приблудным бедным чужаком до конца жизни, никому не нужным и без достойного заработка.
Получается, что нужно или оставаться и комфортную жизнь в лесу налаживать, или идти в Прибрежную марку.
В марке есть богатые города. Простой народ, хоть и кичится своей «культурностью», живет бедно. Беднее даже равнинных крестьян. Но есть и очень богатые люди, которые в особняках в роскоши живут, едят с серебра, ходят в шелках. Раз есть богатые можно найти способ часть денег от них получить. Хоть бы и за меха наверняка цены на шкурки куницы в Прибрежной марке намного выше, чем в нашем захолустье. Но и риски там выше постоянно война, вокруг много разбойников, наемников, которые от разбойников отличаются только профессиональной жестокостью, да и баронов с дружинами лучше на дороге не встречать.
Так что надо думать, стоят ли приключения риска.
На одной чаше весов вполне спокойная, сытая и комфортная жизнь в лесу. Правда, тоже не без риска медведь или тигр могут сожрать, или какие-нибудь разбойники на мое жилище набредут, или зимой под лед провалюсь и вовремя отогреться не сумею. Но риски в этом случае понятны и предсказуемы.
На другой чаше возможность на мир посмотреть, на магов. Может, удастся стать чем-то большим, чем зажиточный охотник на глухом хуторе. Но риски намного выше и непонятны не только для меня-земного, но и для Тима, который в крупных городах никогда не бывал, с наемниками и баронами дел не имел, обычаев прибрежных не знает.
***
Пока ужинали и говорили, вечер опустился.
Как только стемнело, я вприпрыжку побежал на свидание. Ко двору Милки вышел огородами, знакомой тропинкой прошел на сеновал. Когда заходил, шел осторожно, нож в руку взял. Мало ли, что ей с Изиком в голову взбредет с перепуга.
Девушка уже меня ждала. Больше никого там не оказалось. Нож не понадобился.
Милка сразу отдала мне пучок волос, завернутый в тряпицу. Я его потом сжег.
После первых слов перешли к сладкому. Как только я руки Милке под рубаху запустил, сразу накрыло так, что соображать совсем перестал. После первого раза немного в себя пришел, но ее не отпустил. Слишком соскучился по ее телу. Валял ее полночи. И не просто валял, а с применением навыков, привычных из моего земного опыта. Они тут изысками не сильно разбалованы, поэтому даже обычные ласки Милка восприняла, как что-то чудесное. Мне это даже забавно было под Тимом она так не стонала.
Ушел я от нее уже в полночь. Сказал завтра приду, продолжим. Она промурлыкала: «Приходи, ждать буду», довольно улыбнулась и заснула, свернувшись под одеялом, как кошка.
Может, если бы Тимос внимательнее относился к девушке и более качественно ее трахал, она бы и не стала с Изиком заговоры устраивать. Но, как говорится, «Если бы у бабушки были яйца, она была бы дедушкой». Что случилось, то случилось.
***
На следующее утро я проснулся с жаждой деятельности. После избавления от спермотоксикоза я успокоился, вернул себе способность здраво мыслить.
На трезвую голову еще раз обдумал, оставаться ли мне жить в лесу или уходить в Прибрежную марку, навстречу приключениям.
С точки зрения моего земного опыта никакие приключения не стоили непредсказуемых рисков. Потому что вероятность погибнуть, сунувшись в опасную местность без понимания установленных там порядков процентов пятьдесят. Как в анекдоте или погибну, или нет.
Но моему подсознанию было плевать на разумные доводы, оно уже сделало свой выбор. Шило в заднице моего молодого организма требовало путешествий, сражений и гарема из юных девственниц. А еще аристократического титула и богатства.
Так что моему разуму осталось только смириться с этим выбором и организовать путешествие так, чтобы оно прошло максимально безопасно и с комфортом.
Для начала мне нужно было избавиться от лишних ликвидных активов. Землянку и всякую хозяйственную утварь в ней я оставлял на случай, если придется вернуться. Самые ценные и легкие меха, шкурки куниц, я собирался взять с собой в Прибрежной марке цены на них должны оказаться намного выше. А вот все остальные шкуры надо было продавать. Пару медвежьих (они объёмные, тяжелые, с собой не потащишь), десяток волчьих, пучок беличьих, кучка заячьих, целая кипа оленьих и кабаньих. Даже пара бизоньих была. Чтобы перетащить всё это из леса в село у замка требовался транспорт. Телега в лесу не пройдет, значит, нужен вьючный конь. Или два, вьючный и верховой.
Деньги на покупку коня мне тратить было жаль. Зато я знал, кто мне может его дать мельник. В оплату виры за преступление своего сына, за попытку меня убить. Вот к нему я и собрался.
***
Перед выходом из дома сестры достал из котомки малый нож, сунул его лезвием под кожаный наруч на левой руке. Рукоять спряталась в ладони. Теперь одно движение пальцев и нож будет в руке, взятый обратным хватом. А под правой рукой висит охотничий нож в ножнах. Охотничий большой, но его видно, а нож в левой руке будет сюрпризом, если что.
Казалось бы паранойя, да? Но если неприятности уже случились, делать что-то поздно. К неприятностям надо готовиться заранее. Я всякое видел, еще больше всякого слышал от знакомых. И хотя уже давно не ходил с охраной, но до своей смерти держал травмат в спальне, дробовик в сейфе в зале первого этажа и кинжал, спрятанный около входной двери в дом. На всякий случай. Так и сейчас. Скорее всего, не понадобится деревенские мужики, в целом, люди мирные. Но если понадобится у меня есть.
Пришел к мельнице. Там мельник и пара работников. Хозяин встретил меня без радости, но и в драку не лез. Поздоровались, отошли поговорить.
Чего пришел?
Так дело у нас есть. Твой сын меня убить пытался.
Не убил же.
Так попытка тоже преступление. Нет?
Не докажешь.
Мне и доказывать ничего не надо. Он Милке сказал, а та половине деревни растрепала, когда все ее спрашивали, почему она так неожиданно с Изиком гулять начала и косицы заплела.
И что? В баронский суд подашь?
Не. Буду действовать по принципу «глаз за глаз». Попытаюсь твоего сына убить. Как думаешь, получится?
Мельник пожевал губы. Посмотрел на меня.
Милка говорила, ты согласен виру взять за преступление. По старому закону.
Могу, я не злобный. А что ты за жизнь сына готов дать?
А что хочешь?
Двух коней хочу. Уезжать собрался.
Двух не дам, вздохнул. Мне в хозяйстве надо оставить хоть одного. Тебе дам одного мерина. Немолодого. Тебе без разницы всё равно у тебя он надолго не задержится, или отберут, или убьют.
Пошли к мельнику домой, посмотрели там коняшку.
В этом мире кони бывают двух сортов рабочие и скаковые. Обе породы выведены ведьмами, с применением магии жизни. Рабочие чуть выше земных пони, широкогрудые, с длинным мускулистым телом и толстенькими ногами. И еще у них короткая кудрявая шерсть по всему телу. Скаковые похожи на ахалтекинцев, длинноногие, элегантные, с интеллигентной мордой.
Я на Земле иногда ездил кататься на лошадях, дочь как-то вытащила попробовать и понравилось. Понравилось не столько ездить, сколько сами лошади. С тех пор время от времени практиковался. Так что какое-то минимальное представление о животных я имел. Тим в лошадях не разбирался вовсе, только знал, как их запрягать в телегу или плуг.
Походил я вокруг животного, которое мне предлагали. Посмотрел. Понять, насколько хорошего коня мне подсовывает мельник, я не мог. Обычный рабочий мерин. Спокойный. Вроде животное не собиралось умирать от старости прямо сейчас, не голодало, болезней явных не имело. А большего мне и не надо. В комплект к коньку вытребовал себе еще седло и уздечку.
Пожали с мельником друг другу руки, я увел свой транспорт во двор к сестре.
Коняшку я решил назвать «Овец». Во-первых, потому что он весь в кудряшках, как овца, которую недавно обстригли и у нее шерсть только начала отрастать. Во-вторых он такой флегматичный, овца овцой по характеру.
***
Вечером опять ходил на сеновал. Опять полночи валял Милку. Хорошо повалял, душевно.
Когда прощались, она обниматься полезла и всплакнула.
А у меня желание свернуть ей шею притихло, и появились мысли на тему «понять и простить».
Не, не надо мне всего этого. Валить надо отсюда, пока не женили.
4. Подготовка к путешествию
На сцене актеры вели диалог
о любви и делах.
Но ружье на стене.
Это значит
умрут.
***
После бурной ночи я проснулся поздно. Лекса уже успела подоить корову, разжечь печь и приготовить завтрак кашу на молоке с маслом. На десерт ранние персики, выведенные с применением магии жизни. У Лексы в саду такое дерево растет, саженец дорого покупали, но оно того стоит. Хотя ранние фрукты, они хоть селекционерами выведены, хоть ведьмами всё равно не такие вкусные, как осенние. Не успевают сладость набрать. Вот скоро подрастет саженец яблони и осенью у нее яблоки будут, тоже ведьминской породы, это да, это будет вкусно
После завтрака я собрался, оседлал Овеца и поехал к своей землянке лишнее барахло паковать и вывозить на продажу.
Я планировал пообедать уже дома. Решил, что если я своими ногами могу пробежать это расстояние за два-три часа, то на коне получится быстрее. Поехал напрямик, по тем тропкам, которыми на свидания к Милке бегал.
Оптимист городской.
Рысью удалось проскакать только небольшой кусочек пути до леса. А дальше я столкнулся с жестокой реальностью. Скакать по лесу на коне невозможно. По тем тропкам даже олени шагом ходят. Где-то приходится пускать коня шагом, чтобы он не споткнулся о корни, гнилые бревна и ямы. Где-то и вовсе конь пройти не может, приходится обход искать. В остальных местах надо ехать осторожно, чтобы веткой в лоб не прилетело, даже там, где свободно пройдет человек или лось, верховому надо пригибаться. В конце концов, я спешился и повел коня в поводу. Иногда удавалось перейти на бег, тогда Овец грузно подкидывал зад в медленной рыси.
К землянке добрались к вечеру, уже в сумерках.
Коня стреножил недалеко, около контура действия амулета, отпугивающего зверей. Ночью постоянно просыпался боялся, что Овеца какой-нибудь хищник задерет. Обошлось. Для себя пометку в памяти сделал: надо купить амулет для коня, чтобы хищников отпугивал, а сам конь его не замечал.
***
Рано утром я распустил одну оленью шкуру на ремни, упаковал самую перспективную часть своего товара для перевозки. Всё за один раз увезти не мог у коняшки во вьючном варианте грузоподъемность не такая уж большая, а шкуры тяжелые.
Нагрузил тюки на Овеца, повел его в поводу.
В этот раз решил идти не напрямик, а выйти по кратчайшему пути к дороге, а дальше по ней ехать верхом не получится, коню будет тяжело еще и мой вес тащить, но хоть бегом пробежать можно будет. Так я надеялся добраться быстрее мне хотелось вовремя оказаться в деревне, чтобы успеть вызвать Милку на ночное свидание. А завтра съезжу в село у замка, как раз успею обернуться туда и обратно и опять переночевать в деревне.
С такими мыслями я топал по лесу. До дороги оставалось уже, по моим ощущениям, недалеко (Тим отлично умел чувствовать расстояния и ориентироваться в Большом лесу).
И тут я остановился. Что-то было не так.
Сначала я не сообразил, что вызвало тревогу. Потом понял легкий запах дыма.
Дым это почти всегда присутствие человека. Бывают, конечно, лесные пожары, когда дерево загорается от молнии и потом кусок леса выгорает, но это такая редкость, что можно не учитывать. Чаще бывают пожары на торфяниках, когда жарким летом происходит самовозгорание, но сейчас такой жары не было, да и болота далеко. Так что дым это человек.
Человек, посреди дремучего леса это опасность. Конечно, может там какой-то обоз остановился на ночевку и сейчас мирно кашу варит. Но даже в этом случае еще неизвестно, как обозники поступят, увидев незнакомого одинокого человека с конем и тюками шкур. Может, к костру пригласят, а может коня отберут вместе с имуществом, а самого прикопают в лесу. Да и не сезон для обозов. Обозы тут ходят осенью, когда купцы урожай вывозят, чтобы продать его дороже в портовых городах. А в другое время тут никто и не ездит, разве что посыльные с письмами раз в месяц, или, во время войны отряды наемников и дружины баронов.
Где-то недалеко жгли костер, в утреннем влажном воздухе дым не поднимался столбом вверх, а стелился над землей, расплываясь далеко в стороны прозрачной дымкой.
Надо посмотреть, кто тут в моем лесу костры жжет.
Вернулся немного назад, оставил там привязанного Овеца, чтобы не выдал меня фырканьем или стуком копыт. На всякий случай натянул тетиву на лук. И пошел в разведку.
Шел по запаху.
Потом услышал разговоры.
Стал передвигаться, как будто на охоте на оленя тихо, медленно, внимательно просматривая пространство перед собой и вокруг.
Скоро в нос ударила вонь сельского туалета в жаркий летний день.
Еще немного и осторожно выглядываю сквозь ветки куста.
Передо мной небольшой лагерь. Вижу среди деревьев несколько полотняных палаток, костры, на кострах котлы. У котлов суетятся три женщины. Вокруг сидят, лежат и бродят вооруженные мужчины.
Женщины в возрасте от двадцати до тридцати, лица сильно помятые, волосы грязные, непокрытые, длиной до плеч. Короткие волосы, не заплетенные в косы и без платка на голове это странно и непривычно. У одной зубов передних нет. Отсутствие зубов это тоже странно: даже крестьяне из нашей деревни при зубной боли ходили в село и там обращались к ведьме, чтобы залечила. Не так уж это дорого. Выбитые выращивать дороже, но когда я с сынком мельника подрался и зубы ему выставил, тот их вырастил через пару дней. Одеты женщины неаккуратно платья вроде не из дешевых, такие богатые горожанки носят, но платья эти потрепанные, мятые, грязные.