Оскол не стал дожидаться очередных подначек, повернулся и вышел, закрыв за собой дверь.
Злые вы, нехорошо человека обижать, Милолика вернулась на своё место.
Милолика, скажи, допытывались девки, не боишься с ним обниматься? Вон какие у него ручищи-то! Небось такой детина обнимет все косточки захрустят.
Нет, он ласковый, улыбнулась она в ответ. Он даже лишний раз обнять боится.
Сватов не собирается засылать? спросила одна.
Пока нет. Обещал заслать, как только воином станет.
О-о! все засмеялись. Когда это будет! Разве князь его от коровьих хвостов отпустит? Чтоб воином стать, надо мечом владеть, а не за хвосты коровам дёргать.
Хватит парня оговаривать! властно повысила голос Скрева. Робкий не значит плохой. И работы никакой не чурается. А ну хватит галдеть работа не ждёт!
* * *
Оскол стоял в ручье, по колено в воде, и яростно отстирывал пятна навоза, въевшиеся в рубашку. Выстиранные портки уже сушились на камне. Он в который раз потёр пятна глиной, а затем опять начал смывать водой.
Оскол! с крутого берега сбежал Рюрик. А я тебя ищу. Мы же хотели с тобой ладью нашу конопатить.
Там нужно несколько досок заменить сгнили они от старости, а потом уж конопатить.
А я надеялся, что под парусом в море выйдем.
В следующий раз. Ты только смолы достань! отжимая рубашку и вылезая на берег, сказал Оскол.
Я достану! пообещал Рюрик. Тогда, может, на мечах сразимся?
Можно и на мечах.
А «солнышко» ещё раз покажешь? А то у меня не получается так же ногами перебирать.
Покажу и «солнышко». Ты, когда его делаешь, о ногах не думай, а думай о противнике, понял?
Понял. Оскол, смотри!
Отрок достал из-за пазухи кинжал в украшенных серебром ножнах.
Откуда он у тебя? раскладывая на камне рядом с портами рубашку, спросил Оскол.
Князь подарил.
Князь Яромир?
Не-ет, замотал головой Рюрик. Князь Вратибор.
Не называй его так. Он княжич, как и ты.
А я буду надул губы Рюрик.
Да никак ты злишься на князя Яромира?!
А чего он! у отрока дрогнул голос.
Рассказывай, что случилось?
Он меня прикормышем обзывает, да и дети его
А ты, значит, обиделся?
Рюрик, не ответив, присел на камень рядом с сушившейся одеждой Оскола.
А ты терпи и помни, что ты княжич. И обиду свою, и свой гнев не показывай. Не в этом сила княжеская. А сила княжеская в поддержке народа и дружины. А сейчас, когда нет у тебя никакой ни того ни другого терпи. А сила будет тогда, когда люди за тобой пойдут, когда дружина будет, когда правду людям будешь нести, а не зло и обиды. Здесь ты никто, и за тобой никто не пойдёт. Потому что руяне помнят, что ты бодрич. Может нам вернуться на родную землю?
Рюрик горестно покачал головой:
Мне туда ходу нет. Как теперь докажешь, что я княжеского рода? Если бы моего отца не убили даны, то он бы после смерти князя Дражко стал князем, произнёс Рюрик и добавил с нескрываемой злобой: а не его младший брат Славомир Представляешь, князь Яромир говорил, что мой дядя заключил союз с данами! С данами, которые убили моего отца! За это король франков Людовик побил бодричей и посадил дядю в темницу1. Так что теперь князем может стать мой двоюродный брат Цедраг2 сын князя Дражко. Может, да только он в заложниках находится у датского Готфрида.
Оскол помолчал, обдумывая сказанное Рюриком, а затем спросил:
Так привечает, говоришь, тебя Вратибор? Вон и кинжал подарил!
Это он подарил, чтобы меня с собой на данов не брать. Я просился, а он отказал. Говорит, что подрасти надо.
Князь Яромир на данов собрался?
Нет, он этого не хочет. Купец Остромысл охочих людей собирает, а Вратибор со своей дружиной ему собрался помочь.
И много желающих набирается?
Я не знаю, Рюрик пожал плечами. Только слышал, что всем, кто на данов собрался и кому нечем воевать, тем купец Градомир оружие в своей лавке выдаёт с последующим возвратом, конечно.
Что же ты раньше-то молчал! Оскол вскочил и начал натягивать на себя мокрые портки. Знаю я эту лавку.
Ты чего задумал, Оскол? побледнел Рюрик.
Я тоже на данов пойду. Настало моё время! Ты забыл, что и моего отца даны убили? Давай, помоги мне серебро достать.
Оскол подошёл к необхватному валуну, который и двоим не сдвинуть, и, ухватившись за край, натужился, стараясь приподнять его. Жилы у него на шее напряглись, лицо покраснело, но часть громадины немного оторвалась от земли. В образовавшуюся расщелину Рюрик засунул камень поменьше, подперев глыбу, чтобы она не встала на место. Оскол сунул под нее руку и, пошарив, достал кожаный мешочек с серебром.
Вот оно наше будущее! позвенел монетами Оскол.
А как же я?..
А ты меня жди. Я из похода приду и буду первым воином в твоей дружине.
Оскол схватил мокрую рубашку и быстро начал подниматься вверх по крутому берегу ручья.
Я буду ждать прокричал ему вдогонку Рюрик.
Оскол, прежде чем зайти в лавку к Градимиру, купил себе яловые сапоги на каблуках, и, надев их, почувствовал себя выше и значимее. Теперь он не какой-то там босяк, а самодостаточный парень, почти не отличающийся от большинства руян. К Градимиру он зашёл с гордо поднятой головой, но тот довольно скучно спросил:
Тебе чего?
Так, это На данов я собираюсь.
А-а! Вон копьё, показал Градимир на сложенные в углу копья и щиты, вон щит, забирай.
Да мне бы меч
Всё остальное я продаю.
У меня есть серебро, Оскол достал мешочек и позвенел монетами.
А ты знаешь, что за хороший меч можно шестнадцать коров купить?
У меня вроде много, неуверенно произнёс Оскол.
А что ещё ты хочешь купить?
Мне бы ещё шлем, щит и кольчугу, да не знаю хватит ли? Ты посмотри
Градомир взял мешочек и пересчитал монеты:
На всё не хватит. Решай, что будешь брать.
Оскол решительно произнёс:
Тогда давай мне подберём кольчугу и шлем, да секиру потяжелей с топорищем таким, поухватистей.
Градомир снисходительно смотрел, как молодой покупатель неумело примерял кольчуги и шлемы, выбирая подходящие. С секирой проблем не было, Оскол сразу выбрал одну из самых тяжёлых с длинной ручкой и несколько раз взмахнул ею, рассекая воздух. А вот щиты ему не понравились. Оскол один за другим перебирал их и, качая головой, откладывал в сторону.
А потяжелее и попрочнее ничего нет?
Градомир усмехнулся:
Щит должен быть крепким и лёгким, чтобы в бою не сковывал движения. В битвах-то не приходилось бывать?
В молодости раз попал я под град стрел данов, а в бою с глазу на глаз с врагом не приходилось встречаться.
Оно и видно Бери любой щит не пожалеешь!
Оскол не стал ничего объяснять и стоял на своём:
Мне бы другой потяжелее.
Градомир вздохнул:
Есть у меня один щит, в бою добытый. Тяжёлый Да только не берёт его никто у меня, и я его убрал с глаз долой.
Градомир вынес из-за двери овальный щит чуть длиннее человеческой руки и в верхней части сплошь окованный железом. Сверху вниз по центру щита протянулась металлическая полоса, дополнительно защищающая руку, но и утяжеляющая щит. С внутренней стороны щита не было планки, за которую обычно держат щит воины, а были ремённые петли.
Оскол сунул в петли руку, вытянув её горизонтально над полом, поднял щит и резко крутанулся. Щит со свистом рассёк воздух, как до этого секира.
Вот такой мне щит нужен!
А я смотрю, что не обделили тебя боги силушкой-то. Как твоё имя?
Осколом кличут.
Я со своими воинами тоже на данов собираюсь. Ты приходи вечером на берег, там ладья у меня. Со мной поплывёшь. Трудно тебе будет в первом бою неопытному-то. Постараюсь оградить тебя от ошибок.
Оскол в кольчуге, надетой на влажную рубаху, в шлеме и сапогах чуть ли не вприпрыжку спешил на княжеское подворье. Закинутый на спину щит и массивная секира за поясом немного сковывали движения, но это не мешало ему уверенно стучать каблуками сапог по деревянной мостовой.
На подворье он нос к носу столкнулся с ключником, который пытался пройти мимо, не узнав Оскола в его новом обличье, а как рассмотрел, так и оторопел:
Оскол, ты чего это? Ты чего это задумал-то?
Всё, Билюд, ищи себе нового работника, который будет хвосты коровам крутить.
Кем же мне тебя заменить? Кто же теперь за скотом присматривать будет? Что я князю скажу?
Об этом теперь пускай у тебя голова болит.
Оскол обошёл ключника и, не оглядываясь, пошёл дальше. Перед дверью в пекарню он снял шлем и, пригнув голову, протиснулся в низкую дверь. Увидев его в воинском облачении, ставшего ещё выше от сапог на каблуках, в помещении все сразу замолчали.
Милолика, я на данов ухожу с войском. Вот, попрощаться пришёл.
Девушка, вытирая подолом грязные в тесте руки, на ставших чужими ногах приблизилась к суженому. Оскол взял её за плечи, притянул к себе и, не стесняясь, жарко поцеловал в губы. Все ахнули, а Скрева, схватив два больших каравая, сунула ему в руки:
Возьми в дорогу!
Благодарствую! Оскол поклонился и вышел.
Милолика, какая ты счастливая! Какой он у тебя с восхищением, но в то же время чуть c завистью произнесла одна из девушек.
Милолика всхлипнула, а Скрева по-матерински обняла её за плечи и грустно промолвила:
Ну что, Милолика, готовься сватов принимать, и, помолчав, добавила, если живым вернётся.
Глава 4
(819 г. от Р.Х.)
Порывистый ветер шевелил волосы Оскола, и под полными парусами ладьи ходко бежали по волнам, переваливаясь с борта на борт под их ударами, но Оскол, казалось, не замечал этой качки и крепко стоял на ногах, ни за что не держась.
Я смотрю, ты в море не впервой подошедший Градомир казался угрюмым и чем-то озабоченным.
Больше десяти лет уже под парусом не хаживал, улыбался Оскол, смотря вдаль.
И поэтому ты такой радостный?..
Не только. Жажду посмотреть на кровушку данов.
Не боишься, значит?
Обида есть, есть злость, а страха нет. Как учил меня отец: главное рассудок в битве не потерять.
Мыслишь здраво. Посмотрим, как в бою себя поведёшь. А чего кольчугу свою не снимешь? Упадёшь, случаем, за борт, и утянет она тебя на дно.
Привыкнуть мне к ней надо. А ты чего такой сумрачный? Воинов в дружине много, да и ладьи на волнах загляденье.
Поспешно мы на данов собрались, а Святовиту даров сделать не удосужились. Как бы не осерчал он на нас!
А чего спешили-то?
Так весть передали, что их воины в набег уплыли
Значит, их крепости охранять некому?
Да какие там крепости! презрительно махнул рукой Градомир. Название одно. Таких городов, как у славян, у данов нет, кроме Худяби. Селения у них. Живут в больших домах, а несколько строений тыном огорожены. А вот Худябя город. Его Готфрид построил руками бодричей, которых он вывез на свою землю после того, как побил их.
Улыбка слетела с лица Оскола, и он хриплым от волнения голосом произнёс:
Так может сейчас на эту Худябю и нападём?
Этот град расположен на берегу узкого залива, далеко вторгающегося в сушу. Скрытно к нему с моря не подобраться, а чтоб охватить город со всех сторон сил у нас маловато. Может потом как-нибудь, если князь решится. А пока один из островов пощипаем Куда правишь, бестолочь? Не видишь, что ладья наперерез другой плывёт?.. вдруг закричал Градомир на рулевого и бросился помогать замешкавшемуся воину.
Ночь пролетела, и в утреннем сумраке ладьи славян неторопливо подплыли к лесистому берегу. Оскол вслед за другими спрыгнул в воду и помог вытащить корабль на берег. Остромысл с княжичем Вратибором, оставив небольшую охрану, повели воинов вглубь острова. Оскол с ратниками Градомира осторожно пробирался сквозь заросли леса, пока не вышел на большую поляну, застроенную длинными строениями, каждое из которых было огорожено частоколом. Славяне молча устремились к близстоящему дому. Одни перелезли через забор, другие распахнули ворота, и после этого зазвенели мечи и раздались крики поверженных данов.
Оскол не бросился со всеми к дому, а ринулся дальше, считая, что Градомир со своими воинами справятся и без него. Уже отовсюду слышался шум битвы. Оскол подбежал к одному из домов, стоящих на отшибе и не огороженных тыном. Из дома навстречу ему друг за другом выскочили три вооружённых дана. Первому, парировав щитом удар его меча, Оскол нанёс страшный удар секирой, разрубившей доспехи врага и вошедшей в него чуть ли не до обуха. Второго, совсем ещё безусого отрока, он свалил с ног щитом, а затем добил его, лежащего на земле. Оскола даже не остановили налитые ужасом приближающейся смерти глаза парня. Третий оказался более искушённым. Он уворачивался и отпрыгивал от взмахов секиры и не подпускал близко к себе, иногда взмахивая мечом и пытаясь достать противника. Тогда Оскол после очередной неудачной атаки просто устремился на него, прикрываясь щитом. Сократив между ним и собой расстояние, он рубанул дана по ноге чуть выше колена, заставив его потерять равновесие, а затем следующим ударом лишил его жизни.
Оглядевшись и не заметив кругом врагов, Оскол осторожно вошёл в дом. В полутьме он увидел множество людей, которые настороженно смотрели на него. На всех были надеты металлические ошейники. Оскол опустил щит и секиру и громко крикнул:
Вы кто будете?
После его вопроса люди оживились и радостно загудели:
Рабы мы, а сами из вагров да бодричей. Чуем, что война началась с данами, раз ты их побил?! Знать, волюшку-то опять обретём! А сам-то ты из какого племени?
Сам я бодрич, но живу среди руян. Вот руяне и решили немного данов усмирить, а то разбойничают много. Мне повезло: на вас наткнулся. Теперь опять свободными будете. А кроме вас-то ещё здесь рабы есть?
Вперёд вышел коренастый бородатый мужик:
Корлином меня зовут. Вагр я. Видел здесь неподалёку дом, который даны уж больно хорошо охраняют и никого к нему не подпускают.
Так покажите где встрепетнулся Оскол.
Много их там. Тебе одному не справиться, Корлин повернулся к остальным: Вооружайтесь, чем можете! Поможем молодцу. Жёнки и дети здесь останьтесь!
Затем, подобрав у убитого дана меч, повёл за собой Оскола и почти два десятка бывших рабов. По пути несколько раз возникали стычки с попадавшимися им врагами, которых славяне просто сметали, оставляя убитых и забирая у них оружие. Перед воротами у частокола дома, куда вывел всех Корлин, стояла охрана из десяти человек, настороженно вслушиваясь в раздававшийся с разных сторон шум битвы. Увидев вооружённых людей, они сбились в кучу и ощетинились мечами. Оскол, прикрываясь щитом, первый бросился на них, круша секирой направо и налево. Поддержавшие его славяне быстро расправились с данами.
За воротами их встретили четверо добротно одетых людей. Один из них по виду воин, но хотя и без оружия, выступил вперёд:
Вы что, взбунтовались? Здесь сын князя Дражко Цедраг. Погубить его хотите?
Оскол разглядел среди стоявших напротив самого молодого, недоверчиво смотрящего на появившихся:
Ну, здравствуй, князь бодричей Цедраг! Считай, что взбунтовались. А помог им в этом я.
Заинтересованный Цедраг подошёл и встал рядом:
Ты почему меня зовёшь князем? Я княжич, а князь бодричей Славомир.
Славомир заключил союз с данами и сейчас сидит в темнице короля франков. Так что теперь ты князь бодричей.
А ты кто сам-то будешь?
Я-то? усмехнулся Оскол. Я Оскол дружинник Рюрика, сына твоего дяди Годослава.
Не было такого сына у Годослава, мрачно заметил стоящий рядом с Цедрагом воин. Один был сын у Годослава, да и тот, видимо, погиб ни слуху от него, ни духу Я сам дал ему в провожатые двоих воинов, чтобы они охраняли княжича в пути к его деду, но не вернулись они.
Честимысл, Мезислав и мать его Умила погибли: cтрелами нас даны закидали, а Рюрик и я выжили и от них на ладье сумели уплыть.
Да, так звали воинов. Но сына Годослава звали Юрий!
Юрий, Юрик, Рюрик какая разница? Главное он живой остался!