Люда сдвинула голову к ее спинке и зашипела теперь уже в затылок сестры.
Да-да-да, замотала головой, соглашаясь со снохой, Света. Я тоже внимание обратила. Тяжело с ней будет.
Ирина оторвала взгляд от иллюминатора, чтобы окинуть им нас:
Когда она вас донимать будет, просто скажите ей: «Тетя Соня, не зудите, как бабка старая. Лучше помогите материально. Вы же пенсию уже получаете!».
Мы замерли. Уж, какой-то совсем необычный способ борьбы со своей мамой предложила нам Ирина.
Ты прикалываешься? решилась я переспросить, на тот случай, если ослышалась или неверно восприняла смысл фразы.
Вовсе нет. Проверено мной, и не раз, без тени на улыбку, пожала плечами неблагодарная дочь своей матери.
А почему именно такая фраза? отмерла и Света.
Не знаю, но она ее до судорог боится и не любит. Сразу смолкает и уходит.
А потом? Обижается и не разговаривает? полюбопытствовала Люда, и я догадалась для каких целей ей эти сведения.
Да, нет, разговаривает, но без былого пыла и напора. Можно даже сказать, по-человечески.
А мама моя так же должна сказать? вытянула шею сноха, чтобы максимально приблизить голову к Ирине, понимая, что в ее словах сейчас спасение тети Гали.
Я и Света тоже настроили слух на тембр голоса Ирины. Я же, ко всему прочему, успела представить себе сцену, как тетя Галя произносит эти слова, уставившись Софочке в глаза. Нужно заметить, что тетя Галя была выше Софочки на целую голову и для того, чтобы выпалить эту фразу в лицо, ей, для удобства, следовало согнуться пополам, что со стороны выглядело бы весьма эффектно. Мне стало смешно, но озвучивать свои фантазийный картинки я не стала, опасаясь недовольства Людмилы.
Ну, если хочет, пусть попробует. Я не знаю, вещала в это время, пока я рисовала в уме картинки, Ирина.
Сноха откинулась на спинку своего кресла, оставив спинки наших в покое и пытаясь в голове, видимо, совместить информацию и план дальнейших действий.
А я, кажется, догадываюсь, отчего Софочка так реагирует, теперь я протиснула часть лица (ту, которая пролезла) меж спинок кресел, чтобы меня слышали не только Света с Ириной, но и Люда, Марина и Наташа, которая, судя по характерному сопению, пребывала в тисках Морфея. Во-первых, Софочка не любит, когда к ней обращаются «тетя». Во-вторых, «зудеть», да, еще и как «бабка», для нее слышать невыносимо, а в-третьих, напоминание о пенсии тоже семафорит ей о ее возрасте. Поэтому она и теряет дар речи.
Люд, да, ты чего? Расстроилась, что ли? присоединилась ко мне Света, втиснув лицо в пространство между спинок и мной. Что мы, все вместе и не справимся? Да, мы ее на раз отучим.
Я бы, на вашем месте, так не обольщалась, прокомментировала Ирина, снова, приникнув лбом к стеклу иллюминатора.
Ну, вот что подруга, начала злиться я, обращаясь к ее затылку. Или ты свою маму приструнишь, или я. А я за словом в карман не полезу, ты меня знаешь.
Да, не переживайте вы, она всегда так с новыми людьми себя ведет. Позже, спокойней будет. И я поговорю, обещаю, не разворачиваясь, оповестила нас Ирина.
Я, вновь, оглянулась, чтобы посмотреть, чем занята Софочка в данный момент. Мама Ирины мирно спала, припав головой к плечу тети Гали. Я добровольно вернулась в предыдущее положение зажатости меж двух спинок и, как смогла, кивком указала Людмиле на Софочку:
Может, мы зря так испугались?
Естественно, зря, хмыкнула, не поворачивая головы, Ирина. Мама у меня клевая. Компанейская и бесстрашная.
Глава 4
В Москву прилетели, имея запас по времени. Самолет на Тиват вылетал с этого же аэропорта, что значительно упрощало наше путешествие. Рейс был дневным и на место мы должны были прибыть в светлое время суток. Особенностью аэропорта Тиват было то обстоятельство, что он работал не круглосуточно, а закрывался через полчаса после захода солнца. Не в определенные часы и минуты, а именно через полчаса после заката. И, если самолет опаздывал, а случалось и такое, то он просто летел в Подгорицу, где посадки осуществлялись круглые сутки.
Подгорица это официальная столица Черногории, но сами черногорцы, в значительном их большинстве, исторической столицей считают город Цетине.
Еще в период наших сборов, мы долго спорили, в какой город нам лететь. В Подгорицу, с целью осмотреть столицу сразу, или в Тиват, чтобы сначала устроиться, а потом уже осуществлять вылазки по достопримечательностям. В результате голосования было постановлено, что лучше будет, если мы первоначально отдохнем от дороги, а потом уже «кинемся во все тяжкие». Основным аргументом, который убедил и успокоил сторонников Подгорицы, стал факт того, что Черногория страна по площади небольшая и проехать восемьдесят девять километров от Тиват до столицы для нас, россиян, с нашими дистанциями, дело плевое.
По пути к терминалу, откуда должно было начаться наше заграничное турне, мы заглянули в один магазинчик, который привлек наше внимание обилием и разновидностью сувениров. Меня, лично, на трату денег ничто не вдохновило, и я со спокойной душой вышла на улицу. В дверях я налетела на мужчину коренастого телосложения, одетого в голубые джинсы и не застёгнутую кожаную куртку, из-под которой виднелся и слепил безупречной белизной, вязаный пуловер. Мужчина, как мне показалось, спешил укрыться внутри магазина. Больно ударив меня своим плечом, он не посчитал нужным извиниться передо мной, и на мое «Ой» никак не отреагировал. Потирая ушибленную руку, я проклинала и мысленно костерила его всевозможными неприличными словами, которые вслух произнести не осмелилась. Через несколько минут из магазина вышла толпа моих попутчиков, и я тут же забыла о невоспитанном представителе мужского пола.
Ну, зачем тебе столько брелоков? возмущалась Люда, обращаясь к тете Гале.
Ну, как же, доча, оправдывалась та, прижав к груди свою торбу, словно у нее требовали немедля выбросить сувениры. Ты же знаешь скольким людям надо подарков привести. И папе твоему и братке, и Наде с Витей, и
Будут и другие магазины, остановила поток имен родственников Люда, прибавив в голосе децибел. А сейчас все это придется с собой тащить.
Мне не тяжело, да, и чего я там купила-то? Несколько безделушек, пыталась ее успокоить тетя Галя и заодно оправдать себя. А я и в других магазинах, что-нибудь куплю. Ты же знаешь, мне много надо.
И тетя Галя, тряхнув сумкой, продолжила список имен людей и родственников, не озвученных в первом перечислении. Снохе ничего не оставалось, как махнуть на это рукой и смириться, а нам дружной ватагой двинуться к терминалу.
При подходе, нас догнал все тот же мужчина и, обернувшись при обгоне, внимательно оглядел нашу компанию. Я тоже не сводила с него глаз, но меня, вдруг, охватила паника, потому что его взгляд не сулил ничего доброго. Заметив, что я наблюдаю, мужчина ускорил шаг и первым скрылся за дверьми, мелькнув белой подошвой черных мокасин. Мы же, в количестве одиннадцати душ, ввалились в зал за ним следом.
Пройдя через рамку на входе без приключений, что меня опять подивило, мы направились к стойкам, где вскоре должна была начаться регистрация. На главном табло уже горели цифры нашего рейса, значит, регистрация вот-вот должна была начаться. Но тут Софочка, в ультимативной форме, поставила нас перед фактом, что терпеть более не намерена, а намерена сию же минуту отправиться в уборную. Никто возражать не стал, и все дружно вышли из очереди, потому как, от Софочки мы ожидали уже чего угодно, а улететь и оставить в беде (все могло случиться) ее одну (вернее, одну Ирину) было бы с нашей стороны верхом невоспитанности. Сопроводить Софочку вызвалась тетя Галя. Когда женщины скрылись за углом, Марина произнесла:
Нужно было, кому-то и из нас с ними пойти.
Да, куда они денутся? ответила ей Наталья. Далеко не уйдут, найдем, если что.
Может, все-таки проследить? поддержала Марину Света.
Вы правы, передалось их волнение Людмиле. Я, пожалуй, пойду, прослежу.
И сноха, семеня ногами, зашагала в том же направлении, в котором скрылись Софочка и тетя Галя.
Чего беспокоитесь? пожала плечами Ирина. Тетя Галя с моей мамой не пропадет!
Это мы уже поняли, ерничая, изрекла я.
Ирина фыркнула, а я стало напряженно всматриваться в угол стены, из-за которого должны были бы уже показаться наши женщины.
Скоро они там? присоединился к нашей дамской компании Алексей. Хотелось бы в «дьюти фри» успеть до посадки.
Вам бы только алкоголь лакать, зачем-то, нахамила я брату и, сдвинув свой чемодан ногой в сторону, потому что он мешал мне пройти, двинулась на поиски.
Чего это она? услышала я уже за спиной вопрос Алексея.
Ой, Леха, отстань, ответила ему Марина.
Чего не так-то? не понял брат.
Иди лучше к мужикам. Нечего среди баб околачиваться, рубанула Марина, не дав брату шанса, не только оправдаться, но и понять, в чем дело.
Не пройдя и половины пути, я увидела Люду, тетю Галю и Софочку, которая быстрым и уверенным шагом шла впереди, а за ней, едва поспевая, Люда вела тетю Галю под руку. Я не удержалась и побежала им навстречу. В голове моей вихрем понеслись мысли, одна хуже другой.
Что случилось? запыхалась я, очутившись возле снохи.
Не знаю, поморщилась Люда. Я когда их нашла, они обе ползали по полу и собирали разбросанное содержание маминой сумки.
Ой, доча, застонала тетя Галя. Не тащи меня так быстро, колено больно.
Я подхватила тетю Галю с другого бока, пытаясь облегчить муки не столько ее самой, сколько Люды. Заметив нас, к нам уже во весь опор неслись друзья. Слава и Иван, отстранив меня и сноху от тети Гали, на руках понесли ее в сторону брошенных на произвол судьбы сумок и чемоданов. Девчонки, вздыхая и охая, окружили нас с расспросами.
Я сама еще ничего не знаю, опустила голову, расстроенная сноха.
Люда говорит, что они валялись на полу, когда она их нашла, ввела их в курс дела я вместо нее.
Да, не валялись, а ползали, исправила она на меня, устало вздохнув. Вещи из маминой сумки собирали. Они по всему залу раскиданы почему-то были.
А кто их раскидал? влезла как обычно с глупостями Ирина. Торнадо или землетрясение?
Сейчас все узнаем, не замечая ее комментариев, заявила с твердой решительностью Наталья.
Мы подошли к сидящей тете Гале, окружившим ее нашим мужчинам и суетливо бегающей вокруг них всех, Софочке. Я осмотрелась. На нас оглядывались все, кто находился в данный момент на этаже. Даже сотрудники аэропорта не могли отвести от нас глаз, забыв на время о своих обязанностях. Но в их услугах пока никто и не нуждался, потому что пассажиры заинтересованно наблюдали за нашими передвижениями.
Давайте, пройдем регистрацию, а потом все выясним, прошипела я, стараясь почти не двигать губами. А то на нас все смотрят.
Мои сотоварищи туристы, как один подняли головы и закрутили ими в разных направлениях, высматривая, кто за ними наблюдает. Эти их бесцеремонные телодвижения привели в чувство все службы аэропорта, и очередь из желающих улететь ожила и задвигалась.
На таможенный досмотр я пристроилась позади тети Гали. Чемодан с ее вещами был у Люды, а вот ее сумка неожиданно вызвала интерес у таможенников.
Что в сумке? громко и четко задала вопрос женщина-таможенник, после того, как ей подал знак кивком головы ее коллега мужчина, стоящий у экрана специального прибора.
Да, ничего, растерялась тетя Галя, суетливо теребя ручки торбы. Вещи.
Доставайте, снова громогласно скомандовала сотрудница.
Пожалуйста, тетя Галя, подчинившись силе, водрузила свой почти «мешок» на стол. Вот, смотрите.
Она одним движением перевернула сумку, подхватив ее за дно. Из сумки высыпалась куча, которую назвать по-иному, кроме как хламом, язык не поворачивался. Таможенница от неожиданности отскочила назад, но, взяв себя в руки, вернулась к столу. Молча порывшись в вещах, и не найдя ничего, что привлекло бы ее внимание, она спокойно и равнодушно проговорила:
Собирайте все обратно и можете проходить. Следующий, тут же потеряла она всякий интерес к «сокровищам» тети Гали.
А я, вдруг, догадалась, почему возмущалась Люда, когда они вышли из магазина сувениров. В куче тети Гали я насчитала, аж, шесть совершенно одинаковых брелоков. То, что именно они были приобретены в лавке, подсказывала упаковка с логотипом того самого магазина.
Приблизительно минут через сорок, пройдя, наконец, все необходимые процедуры с регистрацией и всяческими досмотрами багажа, мы оказались в пограничной зоне аэропорта.
Ну, теперь мне расскажет, кто-нибудь, что там случилось? проявила любопытство первой Наталья, когда мы, дожидаясь посадки, расселись передохнуть.
Все резко смолкли, с нетерпением поглядывая то на Софочку, то на тетю Галю. Мама Люды вздохнула, но промолчала, опустив глаза.
Ничего там не произошло, раздраженно заметила Софочка. Всего лишь на Галю налетел со всего размаха какой-то мужик и сбил ее с ног.
Тетя Галя снова вздохнула.
Мы вышли из туалета, а тут он откуда не возьмись, как ураган налетел, продолжала информировать нас мама Ирины. Вы бы видели, как этот мужик ее крутанул. Галю вверх, к-а-а-к подбросило. А ее сумку еще выше. Из сумки посыпалась всякая мелочь. Сначала, на пол упала Галя, а следом, словно дождевой поток, ее вещи. Красота!
И что? Мужик не помог собрать? возмутилась Марина.
Нет. Остановился, на какое-то время, и дальше побежал, мне показалось, что Софочка хрюкнула.
Может, у него живот прихватило, заступилась за мужчину Ирина. Ему не до помощи было.
Извиниться, хотя бы, мог? поддержала Марину Света. Не обделался бы, чать, за пару секунд-то.
Просто хам, вот и все, поддержал сторону жены и Марины Иван.
Морду бы ему набить, не удержался Вячеслав, сжав кулаки и скрипя от злости зубами.
Да, уж, высказался и Алексей, не придумав ничего.
Иностранец? Как выглядел? подключился во мне сыщик.
Не помню, буркнула Софочка. А Галю и не спрашивайте. Она только искры да звездочки видела. Больше ничего.
Тетя Галя кивнула, подтверждая слова Софочки, и даже всхлипнула.
Да, уж, снова изрек мой немногословный брат, после чего все смолкли.
Глава 5
Посадка, почему-то задерживалась. Стрелки часов показывали, что мы давно уже должны были сидеть в креслах самолета, уносящего нас в синие дали, но на табло, вдруг, выскочили строчки, извещающие о задержке рейса.
Оставив бабушек без присмотра, в надежде, что на второе приключение их просто не хватит, мы отправились по магазинам.
Чем знаменита зона «Дьюти фри», рассказывать никому не нужно, все достаточно о ней наслышаны, поэтому преодолев в себе первый порыв, тут же побежать, я и девчонки, изо всех сил сохраняя безмятежность и спокойствие, отправились искать наших мужчин, которые свои порывы, как всем известно, сдерживать не умеют. Тем более, когда это касается, какого-то этакого алкогольного напитка. Пошлявшись по различным, в своем ассортименте, торговым точкам, закупив косметики, гелей и шампуней на всю оставшуюся жизнь, прикупив маечек, шортиков и блузочек (словно мы ехали вообще без вещей) и не найдя мужчин, мы, тем не менее, довольные вернулись к месту дислокации старшего поколения. Бабушек наших на месте не оказалось. Испытав приступ панической атаки, я первым делом оглянулась по сторонам. Рядом с нами расположилась пожилая пара, которая разговаривала на непонятном мне языке. Чуть подальше от нас, обнимаясь и сюсюкаясь, сидели молодые парень и девушка, занятые лишь собой и не обращавшие внимание ни на кого и ни на что. «Молодожены», мимоходом сделала я вывод и потеряла к ним интерес. Сзади обосновалась целая семья, с четырьмя, непрерывно плачущими, детьми. Напротив нас, сидел мужчина импозантного вида, в очень дорогом светло-сером костюме. Материал, из которого он был сшит, переливался на свету, играя всеми цветами радуги. Из кармашка его пиджака, куда обычно кладется платок под цвет галстука, торчали солнечные очки. Рядом с ним лежала шляпа, по моему мнению, великоватая для его головы. Сама голова казалась вытянутой, отчего лицо его выглядело узким, а не худым. Но уши его были не просто большие, а очень большие, и я поняла, как такая шляпа удерживалась на такой голове. Мужчина деловито осматривал пассажиров, и, когда наши взгляды встретились, я спросила: