В голосе Рехмат есть что-то такое, чему невозможно сопротивляться, и эти слова находят отклик в самой глубине моего естества. Как будто это создание извлекло из меня возможности, с которыми уже я родилась? Или это всего ли игры моего сознания, или ловушка Князя Тьмы?
А может быть, столько раз обманутая и преданная, я наконец-то научилась слышать правду? И теперь готова поверить в то, что побеждала потому, что просто сражалась до конца, тогда как другие уже бы сдались.
Сорокопут продолжает стрелять, лодка у меня под ногами ходит ходуном. Авитас изрыгает проклятья Меченосцы наседают.
Мне кажется, что время замедляется и почти останавливается. Вокруг меня царит полный хаос, в котором мне слышатся слова моей бабушки: «Где есть жизнь, там есть и надежда».
Я не желаю умирать. Почему я должна, если я еще молода и полна жизни? Я не позволю Князю Тьмы одержать легкую победу, ведь это моя ярость должна уничтожить его, моя сила должна освободить Книжников из-под его ярма.
«Исчезни». Сила возникает словно из ниоткуда, обрушивается на меня, подобно океанской волне, и я шатаюсь. «Это? Я могу сделать это?»
Представь себе тьму, накрывающую Кровавого Сорокопута и Авитаса Харпера, торопит меня Рехмат. Быстрее!
Эта задача оказывается более трудной, потому что я не понимаю, что делать. Я «растягиваю» темноту, укрывающую меня, пытаюсь «набросить» ее на Кровавого Сорокопута. На мгновение ее фигура исчезает, потом появляется снова.
Пробуй еще, приказывает Рехмат. Но на этот раз удержи!
Я подчиняюсь и чувствую, как пот заливает глаза. Пытаюсь еще. И еще. Сорокопут становится невидимой, но это продолжается лишь долю секунды. Так повторяется несколько раз, но сама она похоже ничего не замечает. Маска, с которым она сражается, смотрит на нее, разинув рот, и она протыкает его насквозь.
Сорокопут!
Неожиданно из темноты показывается длинная шабка одномачтовое судно с двумя парами весел. На носу стоит Дарин, и я облегченно выдыхаю. Однако вид у моего брата такой, будто он хочет придушить Сорокопута на месте.
Где Лайя? Где моя сестра?
Сорокопут на лету разрубает стрелу, направленную ей в сердце.
Не дергайся! кричит она. Она прямо
Она не успевает договорить: в этот момент я «набрасываю» на нее и на Авитаса покрывало тьмы. Секунду назад они еще сражались, а теперь люди Керис, опустив мечи, таращатся на пустую лодку.
Я протягиваю руку к тому месту, где по моим расчетам находится плечо Сорокопута, молясь про себя о том, чтобы ни она, ни Авитас случайно не перерезали мне горло.
Они вас не видят! шепчу я. Перелезайте к Мусе. Быстро!
Я чувствую движение воздуха и понимаю, что это Сорокопут проскальзывает мимо меня и карабкается на другую лодку. Харпер следует за ней, а я снова сосредотачиваюсь и не прекращаю попыток до тех пор, пока Дарин и Муса не становятся невидимками тоже. В последний момент я успеваю заметить их изумленно распахнутые глаза.
Прекрати грести, едва слышно приказываю я Пчеловоду. Никому не двигаться!
Шабка дрэйфует, ее уносит прочь от лодок Меченосцев, которые обыскивают гавань. Но их оружие, физическая сила и численность ничто против моей магии.
Солдаты окружают наше судно. Осмотрев лодку и никого не увидев, они плывут прочь, к ялику, на котором видели нас в последний раз, ищут в воде. Минуты тянутся, как часы. Мы замерли в полном молчании. Когда солдаты скрываются из виду, Муса с Сорокопутом берутся за весла и гребут, стараясь действовать как можно быстрее и тише. Вскоре огни плавучего рынка почти исчезают вдали. Наконец наступает момент, когда я сбрасываю «покрывало невидимости», и все сразу начинают говорить.
Слава богам, вы все целы
Какого черта, что это было
Лайя! Чей-то пронзительный голос заглушает все остальные, а из-под скамьи выбирается костлявый мальчишка.
Он изрядно вытянулся, но глаза все так же блестят, и лучезарная улыбка никуда не делась. Я впервые встретила его в тюрьме Кауф, когда пыталась вызволить из этого страшного места Дарина и Элиаса.
Тас? Я не верю своим глазам, но это именно он. Он бросается ко мне, и я сжимаю в объятиях его тощее тело. Что ты здесь делаешь? Я думала, ты сейчас в безопасном месте, в Айо
Тас и был «делом», ради которого я вернулся в кузницу, объясняет Дарин. Я не стал тебе говорить боялся, что он не успеет добраться туда вовремя.
С этим вы потом разберетесь, встревает Муса. Мне кажется, что Лайе пора, наконец, поведать нам о своем невидимом друге.
«Рехмат. Он имеет в виду Рехмат».
Я окидываю его сердитым взглядом.
В один прекрасный день из-за своей привычки подслушивать ты влипнешь в такие неприятности, что даже феи не смогут тебе помочь.
Но не сегодня, аапан, звучит его ответ. Говори.
Когда я заканчиваю свой рассказ, снеговые тучи уходят, и небо на востоке становится бледно-оранжевым занимается утренняя заря. Волны улеглись, ветер попутный, и мы довольно быстро движемся на северо-запад, по направлению к устью реки, которая должна доставить нас к границам Империи. Муса вытащил весла и поднял паруса, и мы, собравшись в кружок, сидим на корме.
Значит, вот как, говорит Дарин. Ты просто решила, что должна в одиночку победить Князя Тьмы?
Мне кажется, это будет правильно. Я не озвучиваю, что понятия не имею, как уничтожить джинна, и даже не представляю, с чего начать.
Вряд ли этого достаточно, чтобы выйти на охоту за самым чудовищным созданием, когда-либо ступавшим по Земле. Почему это должна быть ты?
Его недоверие меня просто бесит. Он знает, на что я способна! Но все равно я должна объяснить.
Я вдруг ощущаю острую тоску по Элиасу. Он увидел мою силу задолго до того, как она пробудилась. «Ты обязательно сумеешь найти выход», сказал он мне, когда мы бежали из Серры, спасаясь от Коменданта и ее подручных.
Я не могу доверить это никому другому, Дарин. Всем остальным есть что терять
А тебе, выходит, нечего?
Я смотрю на Дарина и вижу, что он будто постарел от моих слов. Мой брат стоически перенес гибель всей нашей семьи, он редко говорит о родителях, сестре, бабушке с дедушкой. Но сейчас он думает именно о них.
Я продолжаю молчать, и Харпер негромко кашляет.
Давайте-ка на минутку забудем о Князе Тьмы Рука Маски легко управляется с румпелем. Это существо. Рехмат. Оно жило в твоем теле?
Как паразит? подсказывает Муса. Или демон?
Не надо смотреть на меня с таким ужасом, говорю я. Что бы это ни было, оно живет и внутри вас тоже. У всех вас. По крайней мере, так сказали йадуна.
Муса оглядывает себя, видимо, опасаясь, что из его груди в любой момент вылетит какое-то потустороннее создание.
Значит, если один из нас разозлится и наорет на Князя Тьмы
Я не орала
Тогда ничего не попишешь придется с ним сражаться и победить? Не хочу тебя обидеть, аапан, но почему существо не выбрало одного из них? Муса кивает на Харпера и Сорокопута. Возможно, им как раз удалось бы подобраться к огненному монстру так близко, чтобы воткнуть ему в брюхо нож.
Мне нужно защитить племянника, отвечает Мусе Сорокопут. И вернуть ему Империю. Даже если бы я захотела выследить Князя Тьмы, то просто бы не смогла.
Я с ней, произносит Харпер и слегка улыбается, когда щеки Сорокопута становятся пунцовыми. Но в следующую секунду его лицо снова каменеет.
Да, так было бы лучше, соглашаюсь я. Но все же это буду я. Кстати, именно благодаря Рехмат я могу становиться невидимкой. И твои необычные навыки, Муса, тоже оттуда. И, возможно, поэтому мы с тобой, я смотрю на Дарина, никогда не боялись призраков Леса, в отличие от Афии.
Но если это живет во всех нас, уточняет Харпер, тогда Тас, Дарин и я тоже должны владеть какой-нибудь магией, верно?
Для того, чтобы одолеть Князя Тьмы, требуется целая армия, Лайя, перебивает его Дарин. Что если это такая уловка, чтобы ты отдалилась от нас, стала уязвимой.
Или «Рехмат» это какое-то дьявольское существо, порождение карконского колдовства, предполагает Сорокопут. Мы все видели, на что способен Гримарр.
Я жду, когда выскажется Муса, но он застыл, наклонив голову набок, как всегда, когда слушает своих фей.
А может быть, Рехмат вовсе не зло, неожиданно раздается голос Таса. Все это время он сидел так тихо, что я даже забыла, что он тоже здесь. Вы же знаете, что в мире существует не только зло. А как насчет Элиаса? Надо послушать, что он скажет.
Наступает зловещая тишина, и Дарин спешит сгладить неловкость.
Надеюсь, у Мусы получится с ним связаться, говорит мой брат. Пойдем, Тас, я покажу тебе, как устанавливать паруса. Надо воспользоваться попутным ветром.
Они уходят на корму, а Пчеловод прикасается к моему плечу.
Лайя, говорит он. Меченосцы стягивают войска к южным границам земель Кочевников. Они планируют вторжение. Феи только что сообщили мне.
А племенам об этом известно? спрашиваю я. Должно быть известно. У них и прежде случались стычки с Меченосцами.
Муса качает головой.
Это не стычка. И племена об этом даже не подозревают. Все передвижения скрывает какая-то незнакомая магия. Феи подслушали разговоры командиров. Атака планируется сразу после новолуния.
То есть через три недели.
Ты можешь предупредить Кочевников, шепчу я. Времени, чтобы отправить сообщение, достаточно
Обязательно отправлю, обещает Муса. Но поверят ли Кочевники, вот в чем вопрос? Керис и Князь Тьмы слишком могущественны, Лайя. Керис раздавит Кочевников, а потом двинется на север
На Дельфиниум. Закончить то, что начала в Антиуме. Муса поднимается со скамьи, окликая Сорокопута. Хлопает пурпурное полотнище. Дарин улыбается, показывая Тасу, как управлять парусами. «Вы же знаете, что в мире существует не только зло».
Хотелось бы мне в это верить.
* * *
Дни летят незаметно. Я занимаюсь рыбалкой, тренируюсь вместе с Сорокопутом, болтаю с Дарином, Мусой и Тасом. И когда солнце клонится к закату, мы все наблюдаем, как северное небо вспыхивает и начинает переливаться фиолетовым, розовым и зеленым.
На рассвете пятого дня вдалеке показывается берег залива Фари скалистые утесы, а за ними стена высоченных, древних деревьев. На фоне прозрачного утреннего неба лес кажется синим. Он тянется на запад до самого горизонта, сколько видит глаз.
Земли Ожидания.
Харпер разговаривает о чем-то с Сорокопутом, мы с Мусой слушаем очередную историю Таса. Но при виде Леса все замолкают. Ветер доносит до нас шепот множества голосов, и у меня по телу бегут мурашки.
Знаешь, вполголоса произносит Муса, так, что его слышу только я, ты бы поговорила с Элиасом, а вдруг он позволит нам пройти
Нет.
Мы бы выиграли почти три недели.
Мы не пойдем через Земли Ожидания, Муса, жестко говорю я. Я думала, что кому-кому, а тебе-то не нужно объяснять, что случается, когда любовь всей твоей жизни превращается в чужака. Я не желаю его больше видеть. Никогда.
Пчеловод. Сорокопут сосредоточенно смотрит на пустынную гладь моря у нас за кормой. Можно заставить это корыто плыть немного быстрее?
Я щурюсь, но вижу лишь белые шапки пены. В следующее мгновение я слышу свист, и стрела вонзается в рукоятку румпеля в нескольких дюймах от руки Мусы. Пчеловод чертыхается, а Сорокопут отталкивает его, срывает с плеча лук и начинает обстреливать невидимого врага.
Люди Коменданта! рявкает она, когда позади нас буквально из ниоткуда возникает небольшая «флотилия» из шлюпок. Пригнитесь ах!
Я слышу тошнотворный звук это наконечник стрелы протыкает плоть. Сорокопут шатается. Я уже на ногах, осыпаю Меченосцев стрелами, стараясь действовать с максимальной быстротой и ловкостью.
Слева! Это Муса.
Краем глаза я замечаю еще вражеские лодки, приближающиеся с юга. И с севера.
Есть мысли?! кричу я Пчеловоду, глядя как нас постепенно окружают. Потому что у меня скоро закончатся стрелы.
Есть одна. Муса бросает на меня быстрый взгляд, потом кивает в сторону Земель Ожидания. Но она тебе не понравится.
11: Ловец Душ
Всю неделю, с того дня, как Каин погиб от моей руки, мне видится сон.
Я стою среди бескрайней выжженной равнины, знакомые лица окружают меня. Лайя из Серры стоит слева, Элен Аквилла справа. Керис Витурия застыла в отдалении, взгляд ее серых глаз прикован к чему-то невидимому для меня. «Мать присматривает за всеми тремя». С мечей, зажатых у меня в руках, капает кровь.
В небе над нами неистовствует гигантская воронка. Она переливается тысячами оттенков, я вижу ряды зубов, какие-то внутренности, окровавленные когти. Чудовищный смерч тянется к земле, и зловонное щупальце обвивается вокруг Лайи.
«Элиас! кричит она. Помоги мне!»
Элен бросается к ней на помощь, но воронка с ревом заглатывает их обеих. Я оборачиваюсь к Керис и обнаруживаю, что она исчезла, а вместо нее передо мной светловолосая девочка с серыми глазами. Девочка берет меня за руку.
«Когда-то, шепотом произносит она, я была такой».
А потом ребенка тоже пожирает зубастая пасть, а меня утягивает под землю, навстречу смерти и бесконечному небытию.
Я просыпаюсь весь в поту и одновременно дрожу от холода, как бывало в суровые серрийские зимы, когда Комендант заставляла нас тренироваться по ночам.
За окном еще темно, но я кое-как встаю, умываюсь и выхожу наружу, где моросит мелкий дождь.
Плачущие горлицы еще не проснулись. До рассвета далеко.
С призраками я разбираюсь за несколько часов. Когда я заканчиваю, небо, затянутое дождевыми облаками, начинает понемногу светлеть. В Лесу царит необычная тишина, мне предстоит очередной бесконечный день, когда я буду предоставлен своим мыслям. И это одиночество вдруг кажется мне невыносимым.
Ну хорошо, бормочу я сквозь зубы. Пусть будет роща джиннов.
Какое-то время я размышляю о том, стоит ли брать клинки. Но вспоминаю тот сон и оставляю их в доме. Одержимость деревянным браслетом начинает меня тревожить. Вчера мне показалось, что я его потерял. Я все перевернул вверх дном и наконец нашел его в кармане накидки. Так не должно быть.
«Это браслет Лайи! кричит мне в ухо голос. Вот почему он так важен для тебя. Потому что ты ее любил».
Я переношусь в рощу джиннов здесь голос не донимает меня, и направляюсь прямиком к мертвому тису. Дождь охлаждает мое тело, пока я хлещу по стволу цепью слева, справа, слева, справа. Но это изматывающее занятие сегодня не приносит забвенья.
Больше того, мне вдруг вспоминается Блэклиф как мы с Элен однажды хохотали, словно сумасшедшие. Это было зимой, когда Комендант приказала нам тренироваться по ночам.
«Почему мы смеемся?» спросил я ее тогда.
«Когда смеешься, не так больно».
Мальчик.
Когда Истаявшая появляется на опушке рощи джиннов и заговаривает со мной, волна облегчения обрушивается на меня. Я отбрасываю цепь и иду к ней. Примерно полдюжины призраков отказываются покидать Земли Ожидания. Большинство из них уже несколько недель цепляются за это место, но я знаю, что рано или поздно отправлю их дальше.
Призрак моей бабушки, которую при жизни звали Каринна, провел на Землях Ожидания более тридцати лет. После того, как я дал клятву Мауту, я много раз пытался ее отыскать, но всякий раз она ускользала от меня. Она прячется в полном одиночестве где-то в глухой чаще леса.
Но сейчас она обвивается вокруг меня, подобно легкой дымке, чуть более видимая, чем дуновение ветерка.
Ты не видел мою любимую малышку?
Я знаю твою любимую малышку, отвечаю я, и она резко поднимает голову.
И вот передо мной уже не призрак, а человек! В первый раз я вижу ее такой, и у меня перехватывает дыхание.
Она выглядит точь-в-точь как моя мать, Керис.
Твоя любимая малышка еще жива, Каринна, говорю я. Но в свое время она тоже умрет. Ей будет легче покинуть Земли Ожидания, если ты будешь ждать ее на другой стороне.