Я едва сдерживаю себя, чтобы не послать его прямым текстом, и героически подбираю слова для вежливого отказа.
Иосиф Давыдович, мне льстит ваше внимание, но я правда нехорошо себя чувствую, и мне необходимо сейчас побыть одной.
В таком случае я бы хотел встретиться с вами в другой день, если вы не возражаете, Аленочка, никак не угомонится он. Пригласить вас на ужин. Кажется, вы упоминали, что любите итальянскую кухню? Бывали в Палаццо Дукале? Там подают изумительную пасту с морепродуктами!
Вот же привязался старый черт.
Иосиф Давыдович, я бы с радостью, но закончить фразу я не успеваю. Боковое зрение фиксирует движение слева от нас, и я непроизвольно бросаю туда быстрый взгляд, чтобы в следующую секунду замереть от пристального внимания ненавистных глаз.
Баженов с двумя своими телохранителями идет прямо к нам. Мой горе-ухажер прослеживает за моим взглядом и тоже в одну секунду меняется в лице. Его тонкие губы растягиваются в неестественно широкой улыбке, обнажая ряд слишком идеальных для его возраста зубов.
Константин Владимирович! блеет он елейным голоском, разводя руками в стороны в приветственном жесте. Как я рад вас видеть!
Ну, здравствуй, Йося, насмешливо произносит Баженов, смеряя его ледяным взглядом. Так уж и рад?
Рад, рад, яростно кивает «Йося». Конечно же, рад!
Опять к молоденьким девушкам пристаешь? усмешка исчезает с лица Баженова, сменяясь скучающим выражением. И не стыдно тебе?
Ну что вы, Константин Владимирович, я всего лишь поинтересовался самочувствием этой юной особы, исключительно из вежливости, начинает торопливо лебезить мой престарелый ухажер, не прекращая по-дебильному улыбаться. Мы случайно разговорились наверху, а потом ей сделалось нехорошо так ведь, Аленочка?
Я не успеваю среагировать на обращенный ко мне вопрос, как Баженов слегка морщит нос и с пренебрежением отвечает:
Ладно, Йося, не оправдывайся. Ехал бы ты лучше домой, к своей дражайшей супруге. Я слышал, она болела? Как сейчас ее самочувствие? Надеюсь, уже лучше?
Да, ей лучше, значительно лучше, снова слишком активно кивает Йося, так, что кажется, будто его старая шея сейчас не выдержит нагрузки и сломается пополам. Благодарю вас, Константин Владимирович. Я действительно, пожалуй, поеду. Если вы не возражаете.
Не возражаю, Йося. Наталье Карловне привет.
Обязательно передам, расплывается в натянутой улыбке Йося, и поспешно ретируется.
Не успевает он скрыться из виду, как холодное внимание Баженова переключается на меня. Под кожей прокатывается неприятный жар, мне слишком не по себе, и приходится призвать все свои внутренние ресурсы, чтобы взять под контроль неуместные эмоции.
Я бы солгала, если бы сказала, что рада видеть вас, но Спасибо, что снова выручили, пытаюсь мило ему улыбнуться, и, кажется, у меня это выходит даже вполне правдоподобно.
Серьезно? усмехается он одним уголком рта. Хочешь сказать, что даже не расстроилась?
Почему я должна расстроиться?
Состояние Йоси, если не ошибаюсь, оценивается в несколько сотен миллионов американской валюты. Думаю, его внимание большая удача для такой, как ты.
На мгновение я впадаю в ступор. Но, к счастью, быстро нахожусь с ответом.
Для такой, как я? холодно усмехаюсь точно так же, как он, одними губами. Я не могу понять, вам доставляет радость унижать женщин? Или только конкретно меня?
Он вскидывает брови вверх и медленно подходит ко мне вплотную. Мне стоит огромных усилий выдержать это его устрашающее наступление и не попятиться трусливо назад.
Ты слишком обидчивая для содержанки, Алена, задумчиво произносит он, находясь ко мне так близко, что я не только не могу пошевелиться, но даже забываю дышать. Сразу в жены метишь? На текущем перенасыщенном рынке это довольно амбициозная цель.
Это психологическое давление. Он намеренно прессует меня своей энергетикой, хочет подчинить, заставить сдать позиции, и, надо признать, у него это почти получилось. Но только потому, что застал врасплох. Вскидываю подбородок и с вызовом смотрю ему в глаза:
Никуда я не мечу. Вы ничего не знаете ни обо мне, ни о моих целях. Понятно?
Да что ты, снисходительно произносит он. А очень любопытно было бы узнать.
Боюсь, вам в этом отношении ничего не светит, заставляю себя изобразить высокомерную улыбку. Всего доброго. Мне нужно идти.
Идти? равнодушно переспрашивает он. Я так не думаю. Ты поедешь со мной.
Несколько секунд я снова пребываю в полной растерянности, а потом неестественно смеюсь, хоть его слова совсем не похожи на шутку.
Никуда я с вами не поеду, просмеявшись, холодно произношу, и хочу отойти от него на безопасное расстояние, но мне не удается.
Баженов хватает меня за локоть, не позволяя сдвинуться с места даже на миллиметр. Наклоняется к самому уху и, понизив голос, медленно произносит:
Поедешь
От вкрадчивого звучания его голоса, от горячего дыхания, обжигающего шею, меня пробирает буквально до самых костей. По телу проносится волна неконтролируемой дрожи, в ногах появляется слабость, и как ни стараюсь, не могу быстро собрать себя в кучу.
Я все еще не могу отмереть, когда он выпускает из захвата мою руку, отстраняется, и уходит, небрежно бросив одному из своих охранников напоследок:
Николай, проводите девушку в машину.
5
Не надо меня провожать, я сказала, что никуда не поеду! выкрикиваю я в удаляющуюся спину Баженова, наконец, очнувшись. Но слишком поздно он даже не оборачивается.
Лучше вам не шуметь, хуже будет, предостерегает меня уже знакомый голос его охранника, которого, как выяснилось, зовут Николай.
Я поворачиваюсь к нему и уверенно смотрю в глаза, давая понять, что настроена решительно:
Послушайте, я с вами никуда не пойду.
Боюсь, я вынужден настаивать, сконфуженно улыбается он, вводя этим меня в полное замешательство.
Вы же не потащите меня силой? осторожно уточняю, чувствуя, как от переизбытка адреналина в крови меня начинает потряхивать.
Мне бы очень этого не хотелось, добивает меня этот громила.
Черт. И ведь понимаю, что он не блефует. Такому здоровяку даже силу не потребуется применять, кажется, он одной рукой может взять меня за шкирку, и потащить как беспомощного котенка, не прилагая к этому особых усилий. Да и сопротивляться слишком яростно не имеет смысла, ведь, если подумать, то, что сейчас происходит может сыграть мне на руку. Баженов, наконец, сам проявил инициативу. Пусть и таким варварским способом, но что еще можно ожидать от такого, как он? Главное, что он сам изъявил желание пообщаться со мной, ведь об этом постоянно твердила мне Жанна. Я все это понимаю, но ничего не могу с собой поделать все мое естество противится тому, чтобы добровольно подчиниться такому хамскому требованию.
И еще мне страшно. Наверное, впервые за все время я испытываю самый настоящий страх. Что, если Баженов просто изнасилует меня и вышвырнет, как использованный презерватив? Нет, не за поруганное девичье достоинство переживаю, я давно смирилась с тем, что придется пойти на этот шаг ради восстановления справедливости. Меня тревожит другое. Ради своей цели я готова без сожаления пожертвовать чем угодно, даже собственным телом и остатками души, но если он не поведется, то все это будет напрасно. Он так и останется безнаказанным. А я так и буду гореть в своем личном аду.
А еще мне страшно, что он каким-то образом мог узнать все и видит меня насквозь. Просто решил поиздеваться немного, прежде чем уничтожить угрозу. Но об этом лучше вообще не думать. Баженов не мог ничего узнать, если только он и вправду не сам дьявол во плоти.
Я никуда не поеду с ним тихонько бурчу себе под нос.
Всего лишь мысли вслух, но Николай, кажется, воспринимает брошенную мною фразу на свой счет. Тяжело вздыхает, подходит ко мне вплотную, заставляя отшатнуться и открыть рот, чтобы закричать, но я не успеваю проронить ни звука. Он молниеносно зажимает мне рот своей огромной ладонью, одновременно хватая за локоть и притягивая к себе, чтобы в следующее мгновение обнять за талию. В таком виде он тащит меня в сторону выхода. Со стороны это, должно быть, выглядит так, будто я просто иду в обнимку со своим кавалером, и по какой-то причине он держит меня рукой за лицо. Никто вокруг даже не обращает на нас внимания. А я бьюсь в немой истерике, испытывая откровенный шок, пытаюсь вырваться из его рук, прилагая нечеловеческие усилия, но очень быстро понимаю, что все бесполезно. Равносильно борьбе мышонка с терминатором, или железным человеком.
Я уберу руку, если пообещаете не устраивать сцен, предлагает Николай, когда мы уже движемся по паркингу, и я утвердительно киваю.
Вы хоть понимаете, что творите?! выпаливаю, едва мои губы оказываются на свободе. Это просто произвол какой-то! Вы не имеете права так обращаться с людьми!
Я всего лишь выполняю свою работу, равнодушно отзывается гребаный терминатор, и с обвинительными нотами в голосе добавляет. Вы только что пообещали обойтись без сцен.
Ну да, ты же просто послушная шестерка, язвительно отвечаю я. Нет смысла устраивать тебе сцены.
Челюсть Николая плотно сжимается, но на удивление он так и не произносит ни слова в ответ на мое хамство.
Вскоре он услужливо, будто я не пленница, а самая что ни на есть уважаемая гостья, распахивает передо мной дверцу глянцево-черного Майбаха с тонированными вкруговую стеклами. И после того, как я обреченно забираюсь в просторный салон и усаживаюсь на сидение, захлопывает за мной дверь. Потом забирает какую-то папку с переднего пассажирского кресла, запирает машину и уходит.
Я перестаю вообще что-либо понимать. Если меня только что похитили, то почему даже не отобрали сумку с телефоном? Неужели Баженов настолько уверен в своей безнаказанности, что даже полиции не боится? Я ведь могу позвонить им и заявить о похищении человека?
Наверное, я бы так и сделала, если бы не преследовала одну конкретную цель. В моей ситуации звонить в полицию глупо. Сначала нужно хотя бы узнать, куда и с какой целью хочет увезти меня Баженов, а уж потом бить тревогу. В конце-концов, не убьет же он меня. Если, конечно, он и правда каким-то невообразимым образом не раскрыл наш с Захаровым план, в таком случае у меня есть все шансы закончить сегодняшний день в канаве с перерезанным горлом.
Я не знаю, сколько еще у меня есть времени, прежде чем Николай, или сам Баженов вернется в машину, поэтому, торопливо достаю из клатча свой телефон и набираю Жанну.
Я сейчас на парковке, заперта в машине Баженова, выпаливаю в трубку, едва она произносит «алло».
Боже, Алена, что ты там делаешь?! восклицает наставница с неподдельным изумлением.
Короче, мы столкнулись в холле, и он снова начал мне хамить. Я, естественно, тоже не молча сносила это. А потом он ни с того ни с сего заявил, что я поеду с ним, и приказал своему охраннику отвести меня в машину.
Черт из динамика раздается раздраженный выдох. Это плохо, очень плохо. Вот какого черта ты меня опять не послушалась, Алена? Я ведь сказала тебе ехать домой?!
Угомонись, я просто в туалет зашла ненадолго устало объясняю я, и тру ладонью лицо, забив на макияж.
Если бы ты с самого начала слушала меня и делала все так, как тебе говорят, то никогда не попала бы в такую ситуацию!
Ты права, Жанна, я все испортила. Но теперь-то что делать?
Я не знаю, не знаю голос наставницы в трубке звучит взволнованно, и её состояние непроизвольно передается мне, вызывая новую порцию мандража. Не припомню, чтобы она когда-нибудь так из-за чего-то переживала. Кажется, я и правда серьезно попала. Понятия не имею, если честно. Первый раз с таким сталкиваюсь.
Просто отлично! восклицаю я, теряя остатки самообладания. Так давай думай быстрее, как вытащить меня отсюда! Пока он не увёз меня куда-нибудь в лесок и не оставил там!
Да ладно тебе, Ален, ты чего? неуверенно произносит Жанна. Зачем ему тебя лес везти, ты сериалов пересмотрела что ли? Ну, даже если предположить, что он действительно по каким-то причинам захотел тебе навредить, то, думаю, у тебя бы как минимум телефон отобрали, точно. И закрыли бы не в машине, а в багажнике. Да и не на глазах у всего честного народа, Ален, тут же повсюду камеры!
Думаешь? настороженно переспрашиваю, чувствуя, как страх понемногу начинает отпускать.
Да уверена! Он ведь не псих, и не дебил какой-нибудь, чтобы девушку за хамство убивать. Мы же не в средневековье живем, в конце концов! Думаю, он просто хочет тебя напугать, и таким образом на место поставить.
Да, это все логично, но мне все равно как-то стремно, Жан, удрученно признаюсь ей.
Ну хочешь, я вызову полицию, Ален? Я просто правда не знаю, что еще можно сделать.
Нет, активно кручу головой из стороны в сторону, будто она может меня сейчас увидеть. Полицию не надо. Ладно, посмотрим. Может и правда таким образом он хочет меня проучить за длинный язык. Если он не сделает мне ничего плохого, это может сыграть нам на руку. Надеюсь, что хотя бы насиловать не станет.
Может все-таки вызвать полицию, пока не поздно, Ален? голос Жанны становится совсем тревожным.
Нет, Жанна. Если все обстоит так, как ты говоришь, то, возможно, это и есть мой единственный шанс сблизиться с ним. Я не хочу терять этот шанс.
Слушай, Ален. Зачем тебе сдался этот Баженов? Давай найдём кого-то попроще, посговорчивей? У меня есть масса очень аппетитных вариантов
Нет, Жанна. Я уже не раз говорила тебе, что мне нужен именно Баженов.
Я не понимаю, что ты в нем нашла?
Не забивай этим голову. Лучше думай, как мне найти к нему подход. Психологов подключай там, я не знаю. Не мне же тебя учить, в самом деле. И будь на связи.
Хорошо, Алена. Раз тебе так сильно хочется именно Баженова, будем работать с ним дальше. Будет тебе Баженов.
6
После разговора с Жанной мне становится гораздо спокойнее. Я убираю телефон обратно в сумку, откидываюсь на спинку комфортабельного сидения и прикрываю глаза. Нельзя так нервничать. Ничего он мне не сделает. А даже если и сделает, какая разница? Я с самого начала знала, на что иду и чем рискую. Правда, надеялась зайти гораздо дальше. Но если он действительно такой вездесущий дьявол, каким его считает Захаров, то я, по крайней мере, буду знать, что попыталась. И сделала все, что смогла.
Вскоре в машину возвращается Николай. Он занимает водительское сидение, и начинает копаться в своем телефоне, не проронив при этом ни звука, и даже не обратив на меня своего внимания.
Я извиняюсь, а долго мне еще здесь сидеть? интересуюсь резким тоном, на что мужчина даже не поворачивает головы.
Сколько потребуется, сухо отвечает он, продолжая рыться в гаджете.
Мне вообще-то в туалет нужно.
Потерпишь.
Вот как, мы, оказывается, перешли на «ты». Неужели, терминатор на «шестерку» так обиделся? Надо же, какой нежный оказался. Но я тоже молодец. Кто меня за язык тянул? Еще не хватало, чтобы охранник Баженова затаил на меня злобу.
На самом деле в туалет мне пока не хочется, но перспектива просидеть полдня в тачке Баженова начинает откровенно напрягать. Поэтому, когда Николай, наконец, убирает телефон и заводит двигатель, я испытываю облегчение. Значит, сейчас придет его хозяин, мы, наконец, поговорим, и я хотя бы пойму, с какой целью меня похищают.
Но Баженов так и не появляется. Николай переводит рычаг автоматической коробки передач в положение «драйв», и машина плавно трогается с места, а у меня в горле с новой силой начинает биться паника.