Рис. 2. Внутренние затраты на исследования и разработки на душу населения в России, 2006 г., и зарубежных странах, 2005 г. (долл. по ППС)
Источники: OECD in Figures, 2007; расчеты авторов.
По показателю доли национальных расходов на НИОКР в ВВП, который в международной статистике также называется «интенсивностью НИОКР», Россия не только существенно уступает мировым лидерам в этой области, но и находится несколько ниже среднего уровня ЕС, где активно реализуется стратегия построения общества знаний и формирования единого европейского научного пространства, соответствуя лишь позициям отнюдь не самых продвинутых в сфере НИОКР стран, таких как Испания и Италия (рисунок 3).
Вместе с тем на российском региональном пространстве выделяется целый ряд регионов, в частности Пензенская и Нижегородская области, а также Санкт‐Петербург, в которых данный показатель превышает максимальные мировые отметки. На другом полюсе инновационного развития находятся Ненецкий и Ямало‐Ненецкий АО, которые соответствуют лишь уровню менее развитых стран мира (рисунок 4).
При межстрановых сопоставлениях становится очевидно, что в странах ОЭСР основные расходы в сфере НИОКР несет бизнес, удельный вес которого в структуре источников их финансирования превышает 60%, тогда как в регионах России на долю предпринимательского сектора и собственных средств научных организаций приходится менее 30% их объема. Поэтому Россия еще сильнее отстает от развитых и новых индустриальных стран по объему внутрифирменных расходов на НИОКР, которые, по данным Всемирного банка, составляют в России всего 0,3% от объема оборота предприятий, тогда как в странах с растущими экономиками в Китае, Бразилии и Индии находится в интервале 0,462,5% (Российская экономика в 2006 году, 2007, с. 572).
Рис. 3. Доля затрат на исследования и разработки в ВВП в России, 2006 г., и зарубежных странах, 2005 г. (%)
Источники: Eurostat news release 6/2007; Human Development Report, 2007.
Рис. 4. Доля внутренних затрат на исследования и разработки в ВРП в регионах РФ, 2005 г. (%)
Источник: Регионы России, 2007.
В этом отношении весьма показательны данные Доклада о глобальных информационных технологиях 20072008 (Global Information Technology Report, 20072008), подготовленного Всемирным экономическим форумом (ВЭФ) и международной школой бизнеса INSEAD, в котором объем внутрифирменных расходов на НИОКР в различных странах оценивается по 7‐балльной шкале: 1 баллу соответствует минимальное (худшее) значение показателя, 7 максимальное (лучшее). По этому индикатору Россия занимает лишь 49‐е место в мировом рейтинге, включающем 127 государств (рисунок 5).
Хотя нынешнее финансовое положение российской науки уже далеко не критическое, как было в первой половине 90‐х годов прошлого века, проблемы подобного рода по‐прежнему сохраняются. Как свидетельствуют результаты обследования ЦИСН, проведенного в 2005 г., лишь 13,9% государственных (и полугосударственных) научных организаций оценивают свое финансовое положение как хорошее, причем доля таких организаций опускается до 3,6% в естественных науках и до 7,1% в наукоградах (таблица 5). Показательно также, что лишь в 37% обследованных организаций преобладают внебюджетные источники финансирования, свидетельствующие о возможностях данных организаций увеличивать свою ресурсную базу за счет коммерциализации результатов своей деятельности.
Рис. 5. Оценка объема внутрифирменных расходов на НИОКР, 20072008 (баллы, от 1 до 7)
Источник: Global Information Technology Report 20072008.
Таблица 5
Финансовое положение научных организаций, 2005 г. (по оценкам руководителей в % к числу опрошенных)
Источник: Научные организации в условиях реформирования, 2007.
Ограниченные масштабы финансирования НИОКР сказываются в ослабленном состоянии их материально‐технической базы. Согласно данным Росстата, за период с 1995 по 2004 г. фондовооруженность научного труда снизилась в 1,6 раза. Лишь в последние годы физический объем основных фондов отрасли «Наука и научное обслуживание» стал проявлять тенденцию к некоторому росту, при этом коэффициент их обновления в 2004 г. составлял всего 1,3%, что на 0,9 пункта ниже, чем в целом по экономике (О тенденциях в области развития науки в России, 2005, c. 90).
По данным ЦИСН, 43,4% машин и оборудования научных организаций и 61,7% соответствующей техники их опытных баз имеют возраст более 11 лет. Правда, в последние годы все настойчивее усиливается тенденция к обновлению парка научного оборудования, о чем свидетельствует довольно высокая (29%) доля новой техники, имеющей возраст 12 года (рисунок 6).
Рис. 6. Возрастная структура машин и оборудования научно‐исследовательских организаций и их опытных баз, 2001 г. (%)
Источник: Сколько стоит Россия, 2004.
Хотя, как свидетельствуют данные ЦИСН, уже довольно значительная доля российских организаций имеет материально‐техническое оснащение на мировом уровне и даже выше его, однако руководители их преобладающей части все же сетуют на худшее по сравнению с мировыми стандартами его состояние (таблица 6).
Гораздо лучше обеспеченность научных учреждений информационно‐коммуникационными ресурсами, хотя еще примерно половина организаций пока не дотягивает до мирового уровня в этой области. Как показывают данные ЦИСН, 49,1% научных организаций обеспечены этими ресурсами на уровне мировых стандартов, в том числе 63,6% государственных научных центров, 55% государственных унитарных предприятий, 54,6% институтов естественнонаучного профиля (Научные организации в условиях реформирования, 2007).
В последние годы до начала экономического кризиса отмечалась тенденция к повышению оплаты труда в сфере науки. В 2006 г. впервые в бюджете было выделено 3 млрд. рублей на повышение зарплат сотрудникам учреждений и преподавателям вузов, имеющим ученые степени. Согласно указанному постановлению, с 1 мая 2006 г. оплата труда научных работников имеет две составляющие должностной оклад, размер которого также определен в постановлении, и выплаты стимулирующего характера. Обе составляющие зарплаты выплачиваются из бюджетных средств. Внебюджетные средства остаются дополнительным источником доходов ученых.
Таблица 6
Обеспеченность научных организаций материально‐техническими ресурсами (по оценкам их руководителей в % к числу опрошенных), 2005 г.
Источник: Научные организации в условиях реформирования, 2007.
Кроме того, в 2005 г. президент РФ В.В. Путин подписал указ об учреждении 500 ежегодных грантов президента РФ для государственной поддержки молодых российских ученых кандидатов наук и их научных руководителей. В соответствии с указом ежегодно молодым ученым предоставляются гранты в размере 60 тыс. рублей. В том же году учреждены 100 ежегодных президентских грантов для господдержки научных исследований молодых (до 40 лет) ученых докторов наук.
Научные кадры
Интенсивный процесс формирования экономики знаний обусловливает возрастании роли нематериальных активов (знаний, квалификации, профессионального и социального опыта) в развитии общества (см., например: Инновационная экономика, 2004; На пороге экономики знаний, 2004; и др.). Расширение знаниеемких секторов экономики и технологические изменения в производственных процессах сопровождаются общемировой тенденцией к росту спроса на научно‐технические кадры, в том числе на исследователей.
В 19952004 гг. в развитых странах ЕС среднегодовые темпы прироста занятости научно‐технических специалистов составляли 2,7%, более чем вдвое превышая аналогичный индекс (1,1%) по всем категориям занятого населения, причем в Испании разрыв между соответствующими показателями (7,1% и 2,5%) был почти трехкратным. За указанный период в странах ОЭСР число исследователей на 1000 занятых выросло с 5,8 до 6,9 (OECD in Figures, р. 42 43). Причем потребности в ученых повышаются в сфере бизнеса, на долю которого, например, в США приходится около 90% исследователей, занятых в стране. Наиболее динамичный рост численности исследователей в предпринимательском секторе, превышавший 15% в год, отмечался в 19952001 гг. в Португалии и Исландии (Science and Technology Statistical Compendium, 2004).
По прогнозам, подобные тенденции в занятости научно‐технических специалистов и спросе на них будут и впредь прогрессировать. В США к 2012 г. их число вырастет на 26%, тогда как занятых всеми остальными видами деятельности всего на 15% (OECD Science, Technology and Industry Outlook, 2006, р. 92). Потребности в ученых экономики стран ЕС могут увеличиться к 2010 г. по сравнению с 2002 г. на 700 тыс. человек, что может еще более заострить проблему их нехватки в условиях наблюдающегося в целом ряде стран замедления роста и даже снижения численности выпускников вузов по естественнонаучным и инженерно‐техническим специальностям и старения научно‐преподавательских кадров2.
В отличие от развитых государств и ряда стран с переходной экономикой в России с начала 1990‐х годов наблюдается долгосрочный тренд к снижению общей и удельной численности ученых (таблица 7). Сохранению этой тенденции способствовало и выполнение постановления Правительства «О реализации в 20062008 годах пилотного проекта совершенствования системы оплаты труда научных работников и руководителей научных учреждений и научных работников научных центров Российской академии наук», которым предусмотрено одновременно с введением новой системы оплаты труда сокращение в течение 3 лет числа работников научных учреждений и научных центров Российской академии наук на 20%.
Таблица 7
Динамика численности ученых в рф, на конец года, 2000‐2006 гг.
Источники:Российский статистический ежегодник, 2007; OECD in Figures, 2007; расчеты авторов.
Указанная тенденция неизбежно ведет к ослаблению пока еще достойных позиций, занимаемых нашей страной по показателям численности ученых. По числу исследователей на 10000 человек населения (27,4) Россия пока опережает средний уровень ЕС, хотя и уже заметно отстает от целого ряда стран, в первую очередь от Финляндии, Швеции и Японии (рисунок 7).
Следует подчеркнуть огромную неоднородность российского научного пространства. На одном его полюсе находится Москва, в силу столичного статуса и роли главного научного центра страны привлекающая интеллектуальные ресурсы со всей России. При населении, составляющем немногим более 7% его общероссийской численности, в столице сосредоточено 35% ученых страны, в том числе 48% докторов наук и 43% кандидатов наук. В конце 2006 г. на 10000 жителей в городе приходилось 131,1 ученых. К числу регионов с развитой научной базой также относятся Санкт‐Петербург, Московская, Нижегородская, Калужская, Новосибирская и Томская области. Причем по удельной численности ученых обе российские столицы заметно опережают все развитые государства и другие страны с переходной экономикой, Московская и Нижегородская области находятся на уровне Японии и Швеции, Калужская и Новосибирская области сопоставимы с Норвегией.
Рис. 7. Число исследователей (по списочному составу) на 10 000 человек населения в России, 2006 г., и в зарубежных странах, 2005 г. (человек)
Источники: Российский статистический ежегодник, 2007; Main Science and Technology Indicators, 2007, Human Development Report, 2007.
Вместе с тем в подавляющей части регионов России удельная численность исследователей крайне мала, а в Республике Ингушетии на 10 000 жителей приходится менее 1 исследователя (рисунок 8), что соответствует уровню наименее развитых африканских стран, таких как Мадагаскар, Буркина Фасо и Мьянма, где соответствующий показатель составляет 0,150,17.
При осуществлении международных сопоставлений следует учитывать, что в странах ОЭСР и ЕС статистика численности ученых ведется не только по списочному составу (head count), но и в эквиваленте полной занятости с учетом совместителей и лиц, работавших по договорам гражданско‐правового характера (full time equivalent). Согласно данным ОЭСР, в 2005 г. численность российских ученых в эквиваленте полной занятости составляла 464,6 тыс. чел., тогда как по списочному составу их насчитывалось всего 391,1 тыс. Весьма широкое распространение работы по совместительству и трудовым договорам в среде отечественных исследователей в сравнении с учеными стран ОЭСР, где существуют более жесткие ограничения в отношении дополнительной занятости ученых, повышает позиции России по индикатору удельной численности ученых в эквиваленте полной занятости (рисунок 9).
Рис. 8. Число исследователей (по списочному составу) на 10 000 человек населения в регионах РФ на конец 2006 г. (человек)
Источник: Регионы России, 2007.
Рис. 9. Число исследователей на 1000 занятых (в эквиваленте полной занятости) в России, 2006 г., и зарубежных странах, 2005 г. (человеко‐лет)
Источники: OECD in Figures, 2007; расчеты авторов.
Сокращению численности ученых сопутствует и снижение численности докторантов, которое стало отмечаться в последние годы: с 4567 в 2003 г. до 4109 в 2007 г. (Россия в цифрах, 2008). Наблюдаются и тенденции к постепенной деградации кадрового потенциала российской науки, которые обусловлены ослаблением притока молодежи в сферу НИОКР и старением научного персонала, а также и его феминизацией. Как свидетельствуют данные опросов, все меньше студентов и аспирантов ориентируется на научную карьеру: хотя 27% студентов ориентированы на обучение в аспирантуре, из них только 22% собираются заниматься наукой (6% от общего числа студентов) и только 14% преподаванием (4% от числа студентов) (Доклад о развитии человеческого потенциала в Российской Федерации, 2004, с.135136).
В целом по стране средний возраст исследователя составляет 48 лет, в том числе кандидата наук 53 года, доктора наук 61, тогда как во всем народном хозяйстве средний возраст занятых не превышает 40 лет (О тенденциях в области развития науки в России, 2005, с. 68).
Согласно данным Росстата за 2006 г., 51% российских ученых старше 50 лет, в том числе 23% старше 60 лет, причем в московской науке эти показатели еще выше: 52% и 26% соответственно (Наука Москвы, 2004).
Как свидетельствуют данные обследования ЦИСН, среди кадровых проблем российских научных организаций наиболее остро стоит проблема нехватки молодых специалистов, с которой сталкиваются 82% обследованных учреждений и предприятий. Эти организации также сталкиваются с серьезным дефицитом руководителей проектов и вспомогательного персонала (Научные организации в условиях реформирования, 2007).
Тревожным симптомом является сокращение доли исследователей мужского пола, более интенсивно по сравнению с учеными‐женщинами «вымываемых» из науки ввиду низкого уровня заработной платы. Доля исследователей мужского пола сократилась в 2006 г. до 58%. Для сравнения этот показатель варьируется в странах ЕС от 66% в государственном секторе НИОКР до 82% в предпринимательском.