А хер с тобой, я в деле. Но сотку отдам только после дела, заявил Тим.
Вот это другое дело, Куки! Через пару месяцев ты переедешь в квартирку попросторней и станешь папашей помяни мое слово! Обложишься сосками и памперсами по самое горло!
Достаточно, Фуллер, поспешил прервать его Тимоти, сдерживая улыбку.
Да-да, ты прав, не будем торопить события. Через три часа пригоняй в бывший порт: с нами поедет Гарри
Дрочила Гарри? Зачем ты подписал этого идиота?
Ему хватит мозгов, чтобы вести фургон и грузить в него барахло, да и бабок ему много не надо. Расслабься, короче. Оденься во все черное, захвати маску и свои прибамбасы
Не учи копченого, Фуллер. Что мне сказать Келли?
Я уже все придумал. Мой кузен позвонит, скажет, что надо ночью разгрузить фуры из Штатов. Мы как раз успеем вернуться к утру.
Удовлетворенный планом, Тимоти прильнул к бокалу, пока Фуллер достал из лопатника двадцатку, рассчитавшись за пиво с едой.
Долго не рассиживайся, нам предстоит работать всю ночь, здоровяк встал из-за стола, похлопал Тима по плечу и поплыл в сторону выхода.
* * *
Оливия собирала вещи в чемодан, Грегори не спешил ее останавливать: такое уже бывало и не раз. Он уже порядком захмелел и устал, ссора вытянула последние силы. Грег дал себе слово позвонить утром в их квартиру и попросить прощения, но сегодня он был уязвлён и сильно зол.
Надеюсь, ты отлично проведешь лето со своей картиной, Оливия уже стояла в дверях с чемоданом, явно ожидая, что Грег ее остановит, но он этого не делал. Девушка, едва сдерживая слезы, вышла.
«Давай проведем это лето хорошо» означало не дать ей даже расстроиться из-за остывшего чая. И теперь он смотрел в окно, как она садится в свой «Гранд Чероки», открывает ворота и выезжает на дорогу. В чем-то она действительно была права, но почему она не согласилась подождать еще несколько дней? Она решила вернуться Лондон. Куда же еще? В эту огромную студию с видом на Ридженс парк будет смолить свои дорогие сигареты, глядя в окно и пить долбаный чай, возможно, читать бестолковые книжки и продолжать зубрить осточертевшую юридическую муть, которая откровенно говоря ей нахрен не сдалась. Зачем, если папочка ее всем обеспечивает.
Автоматические ворота закрылись, за ними взвизгнули шины. Теперь он остался один. Грегори пожирала ненависть к самому себе. Он пытался ее заглушить 30-летним односолодовым шотландским виски сэра Николаса, на который у него никогда не хватило бы денег. И смотрел на картину, которую он с нежностью и любовью писал последние недели.
Силуэт женщины, у которой даже еще не было лица, теперь казался ему жирным уродливым пятном. Чужой идеей, переваренной его мозгом. Все, как обычно. Он никакой не художник просто человеческий принтер с красками и кисточкой, не способный на собственное творчество.
Это не моя картина, сказал женщине без лица Грегори.
Сегодня вечером, прямо сейчас, ему было необходимо уничтожить ее. Стереть с холста, загрунтовать, будто ее никогда не было, начать сначала. С чистого холста.
Он взял маленький мастихин с маслом, вытер его о палитру и машинально засунул в задний карман. Среди инструментов Грег отыскал тонкий шпатель и уже было занес над картиной, но остановился. Будет нехорошо окончательно загадить деревянный пол террасы маслом, да и остальные полы в доме: новых проблем со Стоуном ему определенно не хотелось. Подвал? Да, в самый раз бетонный пол, темнота, тишина. Идеальный склеп для утилизации чужих мыслей в собственной картине. Нужно убить старое, чтобы создать новое. Собственный неповторимый стиль.
Уже порядком надравшийся, Грегори отправился в подвал. Он уже заходил сюда, когда они с Оливией только приехали, чтобы включить бойлер. Подвал был довольно большой, но очень темный, заставленный стеллажами с остатками стройматериалов и инструментов. Работала всего одна лампа перед бойлером, сюда Грегори и перенес мольберт, укрыв пол рулонным полиэтиленом, найденным на одном из стеллажей. Тяжело вздохнув, он провел шпателем сверху вниз, сдирая еще свежее масло. Силуэт женщины, окружение, фон все превращалось в грязное смазанное пятно. Впереди вся ночь.
* * *
Серый фургон поздним дождливым вечером съехал на Сандхилс-лэйн. Тимоти дремал на пассажирском сидении, прижатый огромной задницей Фуллера, за рулем сидел Гарри, который час назад вынюхал пару дорожек «скорости» и всю дорогу не затыкался ни на минуту.
получается, что никаких американцев на Луне не было. Там нет атмосферы, а вот на их кинопленках развевался флаг. Это киношники сняли в пустыне у зоны 51, где просто подул ветерок и развеял их придурочный флаг
Бубнеж Гарри прервал Фуллер, подскочивший, когда навстречу пронесся внедорожник. Он начал обыскивать все карманы своей огромной куртки, чем разбудил Тимоти:
Что за суета, жирный, мы приехали?
Да! Подождите, черт! Сейчас, сейчас, он выудил сложенный вчетверо альбомный лист, покрытый каракулями. Гарри, Гарри! Сейчас направо! Гарри, ты видел номер «Чероки»?
Этот внедорожник, да? Так, он начинался вроде с LB или LG, челюсть Гарри ходила ходуном, пока он пытался вспомнить номер.
А цифры?
Фулли, я не всматривался в номер. Но за рулем была коротко стриженная бабенка. Ненавижу такие прически, ты же женщина ходи с длинными волосами. Кому охота трахать бабу, подстриженную под пацана
Это же был «Джип Гранд Чероки», прервал его Фуллер.
Д-да, определенно это был «Гранд Чероки»
Похоже нам фартит, господа! Это тачка той самой бабенки!
Тимоти поспешил прервать восторг подельника:
Это херово, Фуллер, мы не знаем, куда она едет. Она сейчас покатается и вернется через час, застанет обнюханного идиота в фургоне на лужайке и стукнет копам! И нас примут со спущенными штанами!
Не ссы, Куки! Ты посмотри: на улице дождь и темень, как в очке твоего папаши. Ей осточертело сидеть в этом богатеньком доме, вот она и решила съездить потусить Гарри, поверни здесь!
Да сто по сто, поддержал Гарри, поехала подрыгаться в клубешнике и снять молодого жеребца, парень противно заржал.
Заткнись, идиот! Фуллер, а если она отправилась в Хитроу? Встретит своего богатенького мудака и привезет его домой.
Боже, Тимми! Ну ты ссыкло! Удача светит смелым! Ты же фанат «Миллуолла»! Мы фанаты Миллуола! Нас боится вся Англия! Что ты сейчас скулишь, как трусливая сучка?
Потому что я не хочу опять за решетку, Тимоти пытался вразумить своих партнеров, но Фуллер слишком хотел отбить свои 200 фунтов за наводку.
Короче, парнишки, сделаем так: мы с Куки откроем ворота, ты, Гарри, подгонишь к главному дому фургон, возьмешь рацию и сдриснешь на въездную дорогу
Братан, я не подписывался ночью мерзнуть под дождем, запротестовал Гарри и резко затормозил.
Не ной, Гарри! Найди автобусную остановку или телефонную будку. Увидишь «Чероки» сообщи по рации, выиграй нам немного времени, заговори ей зубы, чтоб мы смогли свинтить оттуда.
Хотя бы подвези меня туда, начал ныть Гарри.
Добежишь сам! Так к чему я мы открываем ворота, заводим тачку, Куки вскрывает дверь, кусаем электричество, наполняем сумки добром и загружаемся, на обратном пути заберем Гарри и вернемся до утра. Всех все устраивает?
Все равно план говно, Фуллер, подал голос Тимоти.
Это ты ссыкливое говно, Куки, а план просто великолепен! Гарри, какого хера ты остановился?
Такого, что мы приехали.
Так и чего ты сидишь побежал на въездную дорогу! И рацию не забудь. Увидишь какую движуху маякни нам. Ты все понял? А у меня, он достал из куртки еще одну рацию, наша выручалочка, мусорская рация. Если поднимется шухер, успеем по-бырому свинтить, так что держите ушки там, где надо. Слушаем меня, делаем то, что я говорю, и через недельку будем отвисать в снегах, ребятишки!
Гарри вылез с водительского кресла и спрыгнул на землю. Послышался звук тяжелого металлического предмета об асфальт. Вышедший Тимоти успел усмотреть ворованный револьвер, выпавший из штанины Гарри.
Ты какого черта удумал, Гилберт?! прошипел Тим, перехватив пушку, которую Гарри пытался быстро спрятать.
Эй-эй, отдай это осталось от бати
Какого черта ты взял эту пукалку на дело? Ты в кого, мать твою, собрался палить?
Да ни в кого, Тимми! Просто припугнуть, попытался оправдываться Гарри.
Ты до усрачки пугаешь меня своей тупостью. Ты понимаешь, что это другая статья?
Верни револьвер, Куки
Он прав, вмешался Фуллер. А лысый мужик, дежурящий ночью под дождем со стволом, определенно вызовет подозрения.
Да кто узнает
Гарри, пушка останется у Куки. Получишь на обратном пути.
Мне это говно на хер не упало запротестовал Тимоти.
Лучше оно будет у тебя, чем у этого идиота
Задолбали, я не идиот! повысил голос Гарри.
Если продолжишь орать, это уже будут выяснять копы. Здесь богатый район, они быстро приедут. Так что звездуй уже до въезда. Их участок находится в Эгаме, они поедут по главной дороге.
Ненавижу вас, уроды, обиделся Гарри и побежал трусцой по мокрому тротуару.
Куки убрал револьвер под ремень. Фуллер с Тимом осмотрели соседние дома: свет уже не горел в них, после они отправились к воротам. За двухметровым забором можно было увидеть лишь крышу дома. У ворот коробка с кнопкой звонка и камерой.
Ты уверен, что там нет охранной сигнализации? Тимоти с недоверием покосился на Фуллера.
Коротышка Пит говорил, что за всем там присматривала парочка придворных псин, спокойно ответил Фуллер и сложил руки кувшинкой, готовясь подсадить Тимоти. Тот тяжело вздохнул, перекинул сумку через плечо и поставил ногу на ладони.
Через секунду Тимоти приземлился на насыпь. Он оглядел дом, свет был выключен. Вроде внутри действительно никого не было. Пульт управления воротами должен быть у входной двери, если есть сигналка она будет там же. Тимоти подкрался к парадной двери, чтобы осмотреть дом через стекло и машинально надавил на ручку двери. К его удивлению, она оказалась не заперта.
Жирный, дверь не заперта, сказал Кук в рацию.
Наверное, бабенка забыла запереть. Гарри, ты далеко?
Я иду, Фулли, через одышку отозвался в рацию Гарри.
Так беги, мудила, прошипел Фуллер.
Сигнализации нет, констатировал Тимоти.
Открой уже чертовы ворота, я тут как говно на ладони, потребовал Фуллер.
Ворота начали отодвигаться, Фуллер вернулся в фургон и загнал автомобиль во двор. Услышав шелест шин по гравию, Тимоти вновь нажал кнопку и закрыл ворота. Фуллер вышел из машины, натягивая балаклаву. Он переступил порог и довольно присвистнул:
А удачно мы выбрались, Куки! Пит говорил, что этот богатенький олух скупает произведения искусства, типа картины, вазы, яйца с бриллиантами и прочую фигню. Не размениваемся на мелочи: забей на телики и видики, столовое серебро тоже нахер. Чем меньше вещь, тем она дороже, увидишь какую-нибудь витиеватую херовину кидай в сумку. Быстрее вынесем быстрее поедем. Я на второй этаж у пузатых кошельков всегда есть сейфы.
Тимоти расстегнул куртку, обнажив майку «Миллуолла», достав из внутреннего кармана балаклаву, включил фонарик и принялся осматривать роскошные интерьеры, Фуллер поднялся на второй этаж. Тим прошелся по гостиной, слушая, как под подошвами скрипит паркет. Он открывал шкафчики и тумбочки в поисках чего-нибудь ценного, но решительно ничего не находил. Над камином висела картина с гончими на охоте, он отодвинул ее, но и там ничего не было. На всякий случай он снял ее и отнес к выходу. Из рации раздался голос Фуллера:
Гарри, ты на месте?
Да, все тихо, ответил тот.
Фуллер, у меня голяк, только картина и и еще одна, Тимоти смотрел на постер к «Деревне Проклятых».
Что за картины?
Первая постная херня, а вторая пугает меня до усрачки на ней какие-то стремные дети
Дети такие, ага. Там есть подпись художника?
Вроде нет, ответил Тим, вглядываясь в картины. У тебя есть что-нибудь интересное?
Если нет клейма не трать время на них время. Я нашел кабинет, но пока не вижу сейф.
На безрыбье Тимоти скинул в сумку какие-то винтажные настольные часы. Ему казалось, что он попал в роскошный гостиничный номер, но никак не в дом миллионера. Бюро и шкафчики из редкого красного дерева, диваны и кресла, стилизованные под конец 19 века, огромный телевизор, но все какое-то необжитое. Ни в одной вещи, которую он тут видел, не было жизни, даже никаких фотографий. Как будто постояльцы съехали из номера час назад, оставив легкий беспорядок. Его не оставляло чувство, что они забрели сюда совершенно зря.
Он побрел по длинному коридору, недалеко от гостиной он приметил осколки стеклянного бокала, чуть дальше заметил едва уловимый свет под неприметной дверью. Тимоти нажал кнопку на рации:
Жирный, тут свет горит похоже в подвале.
Принял. Может сейф там, в кабинете голяк
Здесь вообще везде голяк, Фуллер, эта наводка не стоит и десятки.
Я поищу ценные бумаги или акции, если найдешь сейф маякни, закончил Фуллер.
Херакни, передразнил Тим, открывая дверь.
* * *
Грегори едва стоял на ногах: сказывалась усталость всего дня, пять или шесть стаканов виски и общее эмоциональное состояние. «Ты ничтожество, ты ничего не можешь придумать», с этими мыслями он почти загрунтовал холст. На месте, где была придуманная Оливией девственница, теперь не было ничего, хоть сквозь белую краску все еще и проглядывали темные полосы.
До уха Грега донеслись странные звуки сверху. Кажется, какие-то радиопомехи. И голоса. И тихий звук шагов. Дверь медленно открылась. Оливия вернулась? Или сэр Николас решил неожиданное нагрянуть?
Херакни, послышался сверху грубый мужской голос.
Это точно не сэр Николас!
Волна паники захлестнула Грегори, смывшая опьянение и усталость, из дрогнувших пальцев выпала кисточка, приземлившаяся на обмасленный краской полиэтилен. Бей и беги. Бей или беги. Мышцы напряглись, но мозг отказывался подсказывать какое-либо решение. Грегори часто дрался в детстве и юности, но очень редко выигрывал. Откровенно говоря, он никогда не выигрывал в драках. Взломщик начал спускаться по лестнице. Что делать?! Неожиданно выскочить и стащить за ноги по лестнице? А если он вооружен? Если он просто здоровый мускулистый мужик, который вырубит его с одного удара?
Прятаться! В подвале полно места. Заберись за стеллажи и не дыши! Не оставляй следов! Здесь все в краске! Двумя прыжками Грегори сиганул в темноту, скрывшись за стройматериалами. И задел стеллаж! Баллончики с краской опасно зашатались. Не падайте! Ради всего святого, не падайте!
Баллончики устояли. Грегори опустился на колени, вглядываясь в единственное пятно света, на которое вышел долговязый худой парень в черной трикотажной куртке, с балаклавой, скрывающей лицо. Через плечо у него перекинута огромная сумка, по виду почти пустая. Гость стянул с лица маску и глубоко вздохнул.
Жирный, похоже: в доме кто-то есть, сказал мужчина. Грегори заметил у него в нагрудном кармане черную рацию.
Здесь должна быть только эта бабенка, Куки. Прием, ответила низким грубым голосом рация.
Внизу огромная картина и все к херам залито чертовой краской. Прием, незнакомец с большими глазами на выкате и лошадиным лицом говорил на кокни[3].
Может, эта сучка малюет картины. Ничего не получилось, она расстроилась и уехала. Прием.
Не знаю, незнакомец провел пальцем в перчатке по холсту. Краска совсем свежая, а еще здесь воняет перегаром.
Грегори пытался не дышать. Сердце готово было разорвать грудину, к горлу подкатил ком. Его вот-вот вывернет! Держись, Грегори! Не вздумай блевать! Это вопрос жизни и смерти. В спину его кольнуло что-то металлическое. Мастихин! Маленький мастихин, весь в темной краске, который он засунул в задний карман. Дрожащей рукой он достал инструмент и, вцепившись в лакированную деревянную ручку, выставил перед собой.