Да, Юджин, я хотел задать Вам несколько вопросов. Присядем.
Опустившись на предложенный стул, распорядитель двора осторожно ответил:
Джонатан, Вы понимаете, что я не могу ответить на все Ваши вопросы, даже с учётом того, что мы в «Шоколаде», даже с учётом наших родственных связей и последних событий?
Я знаю это, но хочу понять, верно ли мыслю сам, кивнул Райт. Англия последние годы стоит на пороге гражданской войны. Сторонники леди Анжелины, подстрекаемые советником, уже готовились возвести её на трон сразу после смерти короля, низложив законную наследницу. Но тут появился наш орден и недоброжелатели притихли.
Олдерс кивнул.
Игра стала более тонкой и острой. Осложняется она тем, что леди Нанон постоянно намекает на некую опасность из прошлого, вскрытие которой может изменить весь ход истории. Далее мы видим, насколько недоволен оказался советник действиями своей крестницы, когда леди Анжелина ввязалась в интригу с бандитами Кеннеди, а после решила выйти замуж за немца. Роквелл не был в восторге от этого выбора?
Не был, хотя ещё в прошлом году он почему-то охотно ратовал за брак с Вами, Джонатан.
Маркиза осенью прямым текстом заявила мне, что этот брак будет фиктивным, и я могу не облизываться.
Барон усмехнулся по-доброму:
Она всегда была высокого мнения о себе, что неудивительно: её с детства к этому готовили, убеждая, что, как вторая наследница, она должна быть готовой поднять скипетр. В этом я Вам могу, как на духу, поклясться: за те годы, что служу при дворе, леди Анжелина всегда чувствовала себя принцессой, хотя титула герцогини Йоркской[14] ей так и не присвоили.
И это несмотря на сговор с сыном Фицалана?
По лицу Лота пробежали серые тени.
Обе принцессы, как внучки королевы Бесс, являются претендентками на английский трон, произнёс Юджин. Но вокруг много желающих подвинуть Тюдоров, а Говарды всегда были таковыми. На протяжении ста лет они неоднократно устраивали заговоры, за что и поплатились.
Понятно, кивнул ресницами Райт.
Любой из потомков 20-го графа Арундела, старшего сына герцога Норфолка, теоретически может вернуть титул прадеда и занять своё место у трона.
Герцогский титул? прищурился Красный Джон. Но если кто-то из мальчиков в доме Арунделов или Фицаланов станет герцогом Норфолком, это означало бы право
Именно так, кивнул Лот. А Филипп старший внук 20-го графа Арундела и старший правнук герцога Норфолка. Следовательно, титул возвратился бы к нему. Я давно слежу за ним так же, как и за другими юношами из дома Говардов. Могу сказать, что виконт Суррей уже избрал иной путь, спутавшись с шотландской принцессой[15], и на Англию ему начихать вообще в данный момент.
Кулаки Райта непроизвольно сжались:
А бастард Арундела?
Если Энтони Клер докажет, что меж его родителями была не просто любовная связь, а обручение, то он будет признан законным наследником графа. Суррей лишится всего. Вопрос, кто из них старше: Филипп или Энтони остаётся пока открытым. Я выясню это обстоятельство, чтобы знать, кого опасаться больше.
Неприятно пробормотал Дважды герцог, опустив взгляд.
Король рассудил мудро, откупившись от Фицалана рукой племянницы. При таком раскладе Филипп Говард НИКОГДА не смог бы претендовать на наследницу. Но, увы, жизнь повернулась так, что сейчас мы уже не можем даже упоминать о том сговоре.
Волосы на голове Райта зашевелились.
Иначе законность брака леди Анжелины и принца Фридриха будет поставлена под сомнение[16]
Условия игры изменились. И сегодня Ирена Луиза нужна советнику живой, тихо произнёс барон. С того момента, как леди Анжелина Линкольн вышла замуж, о безопасности Дочери Англии можно не беспокоиться. Но вот за людьми вокруг надо следить с удвоенным вниманием Интриги не сегодня завтра перерастут в заговоры.
Но есть какой-нибудь способ оградить принцессу от всего этого?
Увы, уже нет прикрыл глаза барон. Механизм запущен. Попытка шантажировать меня жизнью супруги прямое указание на то, что советник стал играть по-крупному, а у нас с Вами нет ни одной зацепки, чтобы упрятать его в Тауэр!
Что Вам известно, Юджин, почему они хотят заставить Вас молчать? Но не пытаются при этом убить.
Я ещё, вероятно, тоже зачем-то нужен. Пока не знаю зачем. А то, что известно мне, к сожалению, я не могу озвучить, кузен, как бы ни хотел сделать это. Во-первых, слишком рано, а во-вторых, может быть уже и поздно.
Вы говорите загадками прошептал Райт.
Олдерс кивнул и отвёл взгляд:
Уверяю, если тайна окажется жизнеспособной и всплывёт, Вы будете первым, кто узнает истину, Джонатан.
Это как-то связано со мной?
Это связано с наследницей. А Вы тесно связаны с ней.
Метания по комнате закончились облачением в амазонку и вызовом из караулки Джерома. Едва фаворит переступил порог покоев наследницы, сразу услышал просьбу:
Брат, я хочу фехтовать. Как можно скорее.
Остин Вендер повёл бровями:
Мы давно не занимались.
Да, очень давно, всё как-то не до ассо было, кивнула девушка и подошла вплотную к рыцарю. Мне очень нужно развеяться Очень!
Оглядев комнату, молодой человек спросил с некоторой неуверенностью в голосе:
Ты хочешь фехтовать на лужайке косточкового сада, как прежде? Или уехать подальше?..
Подальше, с готовностью подхватила Ирена и взяла друга за руки. В сине-зелёных глазах её поселилось необъяснимое пока для названого брата чувство. Давай поедем в Родберри. Там нас точно никто не достанет!
Джером кивнул.
Едва наследница с фаворитом в окружении пяти гвардейцев специального отряда покинули Виндзор верхом, Ландешот задёрнул тюль на окне своего кабинета. Стоящий за спиной Джаспер Рид буквально кожей почувствовал недовольство начальника.
Милорд?
Да, мне не нравится тот факт, что наследница стала слишком часто покидать королевский дворец в обществе своего фаворита. И покидать не просто ради прогулки, а для поездки в Родберри! Ты понимаешь, почему мне это не нравится?
Замок за семью замками, и проконтролировать то, что делает принцесса там, увы, не получится. Это не наша юрисдикция.
Вот именно, кивнул герцог и обернулся, не наша.
Но в Родберри с ней ничего дурного не может случиться, да и поехала она не одна, а с эскортом.
Теоретически, конечно, ты прав, стараясь выглядеть расслабленным, ответил Ландешот, делая шаги до своего кресла, в которое он сразу опустился и вытянул ноги. Если не знать одного крохотного нюанса
Джаспер недоверчиво покосился на начальника охраны, но всё же произнёс свои подозрения вслух:
Милорд, Вы снова ревнуете?
Ландешот наклонился, поставив локоть на стол и подняв указательный палец.
Поверь мне, Джас, в этом случае я ревную не безосновательно.
Едва барон Лот покинул «Шоколад», туда приехала Мелани.
Брат, что случилось? шагнув в комнату, которую Дважды герцог занимал сегодня для важных переговоров, спросила графиня так обеспокоенно, что Райт понял: переборщил с секретностью.
Ничего, Мэл, подходя к сестре и беря её за руку, ответил мужчина. У меня к тебе есть несколько вопросов, ответы на которые не должны раздаваться в стенах королевского дворца.
Усадив девушку на софу, страж устроился напротив неё, оседлав стул, и приступил к делу:
Я обещал, что не буду журить тебя за двухмесячное отсутствие, обещал, что не вскрою истины никому. Обещание я сдержу. Но мне нужна информация о графе, которую можешь знать только ты, потому что никто более не успел настолько сблизиться с Генуэзским.
Девушка опустила взор.
Что ты хочешь знать?
Какие документы ожидал наместник от короля? Намерен ли он подписывать брачный договор и откуда знает о моих чувствах к принцессе?
Мелани вскинула взгляд на брата.
Да-да, дорогая, я знаю это всё, но мне непонятно, кто осведомитель наместника, с едва заметной иронией произнёс Красный Джон. Пока у меня лишь один человек под подозрением, и я желаю услышать его версию.
Графиня Кендбер поняла, что придётся рассказать всё, как было.
День двадцатый, 20 июля
Ровно неделю Анна Фишер звалась при дворе баронессой фон Хафнер. После венчания стареющий супруг, больной подагрой и ревматизмом, был отправлен домой, в свой старый замок, а его молодая жена, ставшая дамой при дворе короля, наслаждалась свободной жизнью.
Белокурая Кэтрин Бланш широко распахнутыми глазками смотрела на подругу, словно на богиню. Эмели Роуз, опустив изогнутые тёмные ресницы, завистливо слушала их разговор. Новобрачная произносила слова отрешённо и холодно, слегка свысока, чем напоминала манеру разговаривать маркизы Линкольн в девичестве:
Мне нравится моё положение. Старик скоро умрёт, и я сделаюсь свободной. Захочу выйду замуж вторично, а не захочу останусь вдовствующей баронессой.
Как быстро тебе удалось устроить своё счастье!
Да, большего счастья, чем быть замужем и не видеть старого мужа, и придумать сложно, усмехнулась гордячка.
Научи меня тоже!
Дурочка ты, Кэт, фыркнула Анна. В этом деле как раз учиться не нужно ничему. Опытных наш принц не будет так обихаживать. Достаточно быть просто нежной и покладистой с ним. Но не терять разума и чести.
Как это: оставаться покладистой и не терять чести?
Молодая баронесса развернулась к подруге:
Очень просто, Кэт. Если бы я дала принцу доступ к своей спальне сразу, то не получила бы брачного договора.
Блондинка захлопала ресничками. Брюнетка, стоящая тут же неподалёку, подошла к подруге, привычно наматывая длинный локон на палец, и уточнила:
То есть баронство в обмен на право первой ночи?
Да, именно так. По-моему, выгодная сделка, повернувшись к ней, ответила Фишер.
Значит, теперь ты станешь фавориткой принца? приподняла брови Бланш. Обойдя саму леди Ан принцессу Бранденбургскую?
О нет потянула безразличным тоном Анна и взяла со столика зеркальце в черепаховой оправе, чтобы посмотреться в него и поправить причёску. Принц меня ничуть не любит, и тягаться с его женой мне не по силам. Впрочем, от одной мысли, что я наставила ей рога, мне петь хочется.
И долго тебе в своей спальне его терпеть? нахмурилась Роуз. Или этот Ураган тебе уже нравится?
Нет, у нас как-то не сложилось в постели, отложила зеркало баронесса. Я для него слишком неопытна, и потому он быстро потерял интерес. Вчера принц сказал, что оставит меня впредь в покое, больше я могу его не ждать. Надо ли говорить, что такой расклад меня лишь радует?
Зачем же тогда он тебе это всё предложил? развела руками блондинка.
Анна посмотрела в глаза компаньонке и пояснила:
Наша красавица маркиза разбудила в нём инстинкты охотника. Он снова вспомнил, что значит быть «первопроходцем» у невинной девушки. Теперь, надо полагать, будет ловить девственниц при дворе. Это просто азарт. А король потакает желаниям любимчика, быстро и выгодно выдавая замуж всех его наложниц. Так что, девочки, ловите свой шанс. Принц-Ураган не так уж и страшен в постели, как болтают о нём дамы, поверьте, хоть и слишком пылок тут не спорю. Нужно это просто перетерпеть.
Узнав королевский вензель Тюдоров, губернатор Генуи почувствовал, как дрогнуло сердце. Она решилась ответить ему письмом О таком повороте событий наместник не думал и мечтать, но вот реальность послание принцессы Уэльской уже дрожит в его руках.
Дверь за Лоуэном Роквеллом закрылась.
Тонкие пальцы лорда Бредфорда проворно вскрыли печать и вынули белые листы. Ровные строчки, выведенные аккуратным девичьим почерком, поплыли перед глазами. Сердце, казалось, остановилось, кровь отлила от лица, и Генуэзский, нащупав позади себя стул, тяжело в него опустился.
Переведя дух, он налил в стакан воды, осушил его и вновь обратил взор на бумагу.
Написанные слова звучали в голове её голосом. Лорд Бредфорд так погрузился в чтение, что ощущал, словно разговаривал сейчас с наследницей трона. Она всё писала верно И брак только по политическим соображениям им обоим не нужен, и подставлять его под удар она не желает.
Ни слова о Райте. Ни слова о своих чувствах, о женской слабости.
Нет, эта девочка достойна короны! Похоже, её недооценивают и монарх, и даже сама Констанция
Генуэзский стёр платком пот со лба. Нервы его сдавали. «Не хочет Она меня, как мужа, не хочет Боится? Намекает на проклятье Валуа, но это же только отговорки мысленно размышлял граф, вертя в руках бумагу. И что я должен ей ответить? Что знаю истинную причину нежелания вступать в брак с кем бы то ни было? Но ведь её Дважды герцог находится в положении ничуть не лучше моего: если она объявит о помолвке с ним, его точно так же пристрелят при первой возможности Впрочем, кажется, я понял тебя, Элисса Английская»
Наместник склонился над столешницей, снова внимательно всматриваясь в строки письма. Перечитав ещё раз, лорд Бредфорд сам себе кивнул он сумел уловить эмоции, с которыми отвечала на его послание наследница. Холодный политический тон и ничего личного.
Отложив бумагу, губернатор Генуи наклонился, отодвинул один из ящичков стола и вытащил небольшое овальное зеркало. Глядя на своё отражение так, чтобы сосредоточить внимание лишь на глазах, Генуэзский произнёс едва слышно, обращаясь уже к ней принцессе туманной Англии: «Милая Ирена, если мне суждено сложить свою голову у трона Тюдоров, я сделаю это не задумываясь. Мне не для кого беречь себя, а после моего ухода ты сможешь позволить себе думать о том, кто занимает твоё сердце. Если такова будет цена вашего с ним счастья, я отдам тебе свою жизнь, моё второе «я» Отдам, не жалея ни о чём. Но если ты решишься встать со мной у алтаря, а после я выживу, то потом никогда ни с кем тебя уже не разделю. Ты станешь мне настоящей женой, я объясню тебе, почему так можно, милая Ирена. И ты не будешь больше бояться проклятья».
Ричард Благостный повертел в руках маленький листок с короткой строкой: «Польские соболя хороши, но привередливы, посему под английский климат не приспособлены», и обратил взор на министра.
Что он сообщает? поинтересовался Дешторнак.
Предупреждает, что Владислав[17] нам не чета, ответил король.
Высочество изволит перечить Величеству? добро усмехнулся в усы граф.
Ричард откинул бумажку на стол и забарабанил пальцами по его поверхности:
Выходит, что так. Иначе расшифровать эту записку я не могу.
Он умён, как десять королей, но не хочет этого показывать, произнёс Клиффорд. Подозреваю, Польша не очень довольна тем, что наследник он, а не Фредерик.
Совершенно недовольна, кивнул Ричард IV и стал потирать в задумчивости красивую бородку левой рукой. Но у нас нет выбора сейчас, а предложить варианты дочери я должен, иначе она воспримет свадьбу с Генуэзским, как насилие над собой. Ты сам мне это говорил.
Этому альянсу всё равно быть, Ваше Величество. Даже если не как браку, то как политическому оплоту. Они поняли друг друга слишком хорошо при встрече.
В этом я не сомневаюсь, Вильям.
Де Нанон в третий раз пробегала расширившимися от ужаса глазами коротенькую записку. Ноги подкосились. Девушка схватилась рукой за оконную раму и с трудом сделала несколько шагов, чтобы подойти к столу с колокольчиком. Позвонив, она вцепилась в спинку стула и дождалась камеристки.
Девушка сделала книксен.
Немедленно позови ко мне герцога Ландешота, приказала дАльбре холодным тоном, чтобы не выдать слишком явного своего волнения.
Сердце бешено колотилось в груди. Едва Жозефина покинула будуар, герцогиня по стеночке дошла до секретера, на котором стояли свечи и лежало огниво. Взяв последнее, она, так же едва ступая, дошла до камина. Руки дрожали. Лишь с четвёртой попытки удалось высечь пламя и запалить записку. Бросив огненный клочок бумаги меж холодных камней, Констанция выпрямилась и вдохнула полной грудью. Лёгкие отозвались болью