Это наш веб-дизайнер, сообщил Лео, показывая на молодого, модно одетого мужчину.
Голос у Лео был спокойный, полный самообладания, но мечущийся взгляд выдавал нервозность. Хорошо, пусть понервничает. Адам пожал руку сотрудникам без тени улыбки на лице. Он не видел никакой пользы от покупки этого агентства. Слишком маленькое, слишком бесполезное. От него можно не ждать прибыли. В восьмидесятые-девяностые они провели несколько успешных кампаний, но теперь коллектив представлял собой кучку богатеньких сынков, живущих за счет славы родителей и рассчитывающих только на свои контакты. Пока что все, что он видел, указывало на то, что только ежовые рукавицы могут заставить этих лодырей хотя бы окупить затраты на кофе для концерна.
Его взгляд снова остановился на бледной как полотно Лексии. Он просто не мог удержаться. Она ни с кем не разговаривала, и вид у нее был просто кошмарный. Кожа приобрела зеленый оттенок. И у нее что-то прилипло к волосам, заметил он, когда девушка подперла лоб рукой. Вчера вечером он не сразу узнал ее. Крошечное портретное фото в папке с информацией о персонале не передавало ее достоинств. На фото Лексия выглядела заурядной. Молодая блондинка с тонкими чертами лица и ярко-голубыми глазами. В реальности же она была неординарнойТеплой, мягкой, сексуальной С ней хотелось делать неприличные вещи. Он вспомнил, что прочитал о Лексии. Специального образования у нее не было, девушка только прошла несколько коротких курсов. Это было странно. Она тоже принадлежала к высшему сословию, ходила в школу в Юрсхольме и в гимназию «Энскильда» там же учились трое королевских отпрысков. Работу она получила через отца Дитера Дюра, одного из двоих учредителей фирмы, продавшего агентство Рою. Другими словами, Лексия тоже была избалованной богатенькой дочкой, получившей работу благодаря папе. Но почему у нее другая фамилия? Она замужем? Нет, она сказала, что нет, это он хорошо запомнил. Я не замужем.
Начнем? спросил он, и все затихли.
Лео моргнул. Адам кивнул ему, чтобы тот его представил.
Адам Нюланд, наш новый директор. Как вам известно, агентство было продано концерну «Кастнэс», что привело к изменениям в менеджменте, начал Лео. Он почесал подбородок. Адам незамедлительно приступает к своим обязанностям и
Он умолк, не зная, что еще добавить.
Как уже сказано, с этого дня я возглавляю агентство «Сандельман и Дюр», начал Адам. Против воли его взгляд снова обратился к позеленевшей Лексии. Адам продолжил: Я знаю, что для вас это стало сюрпризом. Вы ожидали директора из Дании. При виде выражения лица Лексии он чуть не улыбнулся. «Датский придурок, тряпка». Но теперь я здесь. Я запланирую беседу с каждым, чтобы мы могли узнать друг друга, а также хочу услышать, какую пользу вы приносите компании. Адам сделал паузу. Так что готовьтесь к серьезному разговору, пригрозил он. Они еще не знают, что это не пустая угроза. Все, кто не показывает желаемого результата, могут собираться на выход. И они должны это знать.
Люди переглянулись. Было видно, что им страшно и что они испытывают к нему антипатию. Но ему как директору не было дела до симпатий и антипатий сотрудников. Адам был здесь не для того, чтобы им понравиться. Кивком он дал Лео понять, что речь окончена. Он сказал все, что хотел.
Лео вышел вперед. От его самоуверенности не осталось и следа. Он потер подбородок. Его можно было бы изобразить на рекламе современной шведской элиты: красивый, спортивный, самодовольный.
Хорошо. Тогда мы продолжим собрание. Руководитель проекта Микке Вольгрен хотел доложить о жалобах клиента, но поскольку он опаздывает, я передаю слово моей коллеге копирайтеру Лексии Викандер. Она расскажет, какой урок мы усвоили из этой истории. Лео кивнул серо-зеленой Лексии.
Вот так сюрприз. Адам не ожидал, что Лексия будет способна сделать доклад. Она медленно поднялась, как заяц, завидевший петлю. Интересно, что сейчас будет.
Спасибо, Лео, протянула она слабым голосом. Я
Ее шея покрылась красными пятнами. Она прокашлялась. На лбу выступили капельки пота.
я могу рассказать о проекте, который мы с Микке недавно закончили. Подождите, я найду нужный файл.
Публика напряженно ждала, пока она водит пальцами по айпаду.
Вот он. Ой, нет. Подождите.
Кто-то не выдержал и фыркнул. Люди старались не смотреть на нее, желая дистанцироваться от такой неудачницы. У Лео на лице промелькнуло злорадство. Они переглянулись с другим коллегой.
Вот, с облегчением выдохнула Лексия. Начнем.
Она снова прокашлялась и вытерла пот.
Итак, продолжила девушка срывающимся голосом. Замолчала. Прокашлялась, снова начала. Кто-то зевнул. Невозможно было отрицать тот факт, что это был самый худший доклад в жизни Адама. Скучный и бессмысленный. Судя по всему, первое, что надо будет сделать, это уволить Лексию Викандер.
5
Лексия
В эту минуту Лексия предпочла бы умереть. Она была на грани паники. Это был худший кошмар в ее жизни. Она читала, что некоторые люди боятся выступлений на публике больше смерти, то есть они буквально предпочли бы смерть публичному выступлению. И в эту минуту она их прекрасно понимала. Лексия всегда ненавидела выступать, за это над ней насмехались в школе. Ей хватило этих насмешек на всю жизнь. Она поставила перед собой задачу преодолеть школьную травму и много тренировалась, чтобы освоить искусство ораторской речи. И она сделала большие успехи. Но речь шла о выступлениях, к которым она была готова. И когда не страдала от похмелья.
Лексии было известно, кто такой Адам Нюланд. Она прогуглила Роя Ханссона, когда «Кастнэс» купил их рекламное агентство, и прочитала длинное интервью с Роем в газете «Резюме» о его карьере. Там же упоминалось и имя Адама Нюланда. Правая рука. Правый кулак. Беспощадный ликвидатор маленьких компаний. Но она не подозревала, что он станет их новым директором. Адам играл в высшей лиге. Но теперь он здесь. Пришел, чтобы ликвидировать ее. Уничтожить.
Он сидел, похожий на главного злодея из фильма, скрестив руки на груди и буравя ее взглядом, он излучал глобальную эффективность. Начальник явно давал понять, что его время деньги. И каждая минута, пока она там тряслась, стоила ему денег. Его уничижительный взгляд прожигал насквозь. Лексия стояла, покрывшись холодным потом. В ее голове воспоминания крутились на быстрой перемотке. Она вспомнила все, что наговорила этому мужчине ночью, когда думала, что перед ней обычный работяга, зашедший выпить пива, а не всемогущий директор, способный разрушить ее карьеру. Если Лексии когда-нибудь предложат отправиться в прошлое и стереть один день своей жизни, она прекрасно знает, что это будет за день. Она поцеловала его. Поцеловала по пьяни. Ее стошнило на его ботинки. Она болтала о своем весе и менеджменте компании. О своей сексуальной жизни. Ей хотелось лечь на стол и умереть. Конечно, «Сандельман и Дюр» был не самым прогрессивным местом работы, и корпоративная культура здесь больше была похожа на мужской клуб, но Лексии нужна была работа, нужны были деньги. У нее было слишком дорогое жилье в центре города. Она слишком много тратила на шопинг. Но самое главное она обожала свою работу. Копирайтер это работа ее мечты. Она пробовала разное: изучала экономику, подрабатывала в детском саду, на кассе, на ресепшен И еще кучу всего. И единственное, что ей пришлось по сердцу, была работа копирайтера. И теперь ее карьера под угрозой. Это было так же очевидно, как если бы кто-то написал кровью на белых стокгольмских стенах, что Лексия неудачница. За высокими окнами хлестал дождь. Окна конференц-зала выходили на Салтшён. Паром на Юргорден преодолевал бурные волны. И Лексия отдала бы многое за то, чтобы быть сейчас там снаружи на ветру, под промозглым осенним дождем.
Девушка в отчаянии листала папки в айпаде. Видно было, что она выставила себя на посмешище. Коллеги ерзали на стульях. Кто-то пялился в телефон. Кто-то уставился в окно. Лексия не отважилась поднять глаза на Адама Нюланда, но чувствовала на себе его пристальный взгляд. Он пялился на нее с той минуты, как вошел в зал. И с каждой минутой выглядел все сердитей. Лексия чувствовала себя абсолютным ничтожеством. Хуже, чем ноль. Интересно, нарочно ли Лео ее подставил. От него можно было такое ожидать. Ему нравилось представлять других коллег в плохом свете, особенно ее. А теперь она забыла, о чем говорила, и пауза опасно затянулась. Лексия готова была разрыдаться. Наверняка заметно, что она вся красная и потная. Как же ей хотелось умереть!
Лексия?
Голос Адама был как удар плеткой. Кожаной плеткой. Лексия чуть не дернулась от страха. Он унижает ее на глазах у всех коллег. Девушка хотела послать Лео злобный взгляд, но на это у нее не было сил. И в конце концов ей некого винить, кроме себя.
Простите, не могу найти, солгала она. Пот струился по спине. Их взгляды встретились. Взгляд Адама прожигал ее насквозь. Она склонила голову, признавая свое поражение. Для нее все кончено. Пусть только он прикончит ее быстро, взмолилась Лексия.
В комнате воцарилась тишина. Лексия ждала, когда люди начнут хихикать и гримасничать. Она снова чувствовала себя восьмилетней школьницей. Не хватало только Жозефины Сандельман, которая сказала бы, что Лексия слишком толстая, чтобы прийти к ней на день рождения.
Давайте сделаем перерыв, неожиданно заявил Адам.
Лексия не могла поверить, что правильно все расслышала. По какой-то необъяснимой причине он решил избавить ее от публичного унижения. Может, он только отложил его, но она не жаловалась. Люди встали и, демонстративно игнорируя Лексию, двинулись в сторону Адама. Она сделала глубокий вдох, подождала, пока приступ тошноты пройдет, и медленно побрела в сторону кофе. Кофе, ей нужен кофе. Но она была не единственной желающей. В кухню уже образовалась очередь. Лексия прислонилась к стене. У нее не было сил стоять в очереди. Она пообещала себе, что если ей удастся пережить этот день, она начнет новую жизнь: станет лучше, эффективнее, похудеет, будет есть овощи, заниматься спортом, задерживаться на работе допоздна, не тратить время впустую, откладывать деньги на пенсию, делать все идеально. И никогда больше не будет пить.
Боже мой, какой кошмар. Если бы я знал, что так будет, то выступил бы сам. Что с тобой творится?
Лео возник перед ней внезапно. От резкого звука его голоса голову пронзила острая боль. Лексия дышала открытым ртом. Ей не хватало кислорода.
Я неважно себя чувствую.
Лео ухмыльнулся:
В такой день? У тебя пмс, что ли? Адама твоя речь не впечатлила. Я тоже ждал от тебя большего.
Ты что-то хочешь мне сказать?
Хочешь совет?
От тебя? Разумеется.
Лео проигнорировал сарказм:
Мой тебе совет: возьми себя в руки. Адам известен тем, что выставляет людей за порог в одну минуту.
Если ее уволят, отчасти это будет вина Лео.
Спасибо за информацию. И спасибо, что мне пришлось выступать без подготовки. Очень мило с твоей стороны.
Лексия надеялась, что если ее еще стошнит сегодня, то это тоже будет на совести Лео. Глянув на его дорогие кеды, Лексия улыбнулась, зная, куда будет метить. Лео ненавидел такие вещи. Однажды они делали кампанию по рекламе прокладок, так он даже слово «месячные» произнести не мог.
Он холодный, как лед. Тебе стоило
Лексия подняла руку, показывая ему, что Адам Нюланд идет по направлению к ним, и Лео обернулся. Лексия вжалась в стену, чтобы стать невидимой. Может, если она будет молчать и не дышать, ее не заметят.
Адам, привет, как здорово, что ты здесь, с притворной радостью поприветствовал Лео.
Адам не ответил. Он стоял молча с напряженным лицом и хмурил брови. Ни тени улыбки в его серых глазах. Лексия ненавидела такое выражение лица. Лео хотел что-то сказать, но Адам отвернулся от него и уставился на Лексию. Это ей тоже не понравилось. Ей больше ничего в нем не нравилось. Ни его злобное выражение лица, ни напряженные плечи, ни ледяной взгляд. Она сглотнула. Ни его широкие плечи, ни его густые волосы, ни его плоский живот, продолжила она про себя.
Адам холодно обратился к ней:
Лексия, можно тебя на пару слов?
Это был не вопрос, а приказ. Лексия вяло кивнула.
Ты нас извинишь? бросил Адам Лео через плечо.
Еще один приказ под видом вопроса. Видно было, что Адам Нюланд привык к полному повиновению.
Конечно, неохотно пробормотал Лео. Бросив на Лексию подозрительный взгляд, он оставил их одних.
Адам молча смотрел на девушку. Люди брали кофе, болтали и исподтишка бросали взгляды в их сторону.
Ты не сказал, кто ты, пробормотала Лексия, когда тишина стала невыносимой. Это ее не оправдывало. Но все равно она чувствовала себя обманутой. И ее все больше раздражало, как Адам сверлил ее суровым взглядом и возвышался над ней, словно мрачная гора. Лексия выпрямилась во весь рост, но даже на высоких каблуках она оставалась крошечной.
Нет, согласился он.
Что произошло с другим директором? Датчанином?
Адам же не проглотил его на завтрак? А то он явно на это способен.
Его уволили.
Явно не его одного.
У нее кружилась голова. Давно у них в конторе не было такой драмы. Интересно, можно ли надеяться, что и Адама Нюланда уволят? Например, в ближайшие дни?
Возможно. Но сейчас я здесь и буду работать в этом агентстве, сказал он без тени улыбки, словно угадав ее мысли.
Так ты не строительный рабочий?
Как ей вообще такое в голову пришло. Вокруг него была аура успешного бизнеса, больших денег, зарубежнего образования и международных связей.
Адам не понял вопроса:
Почему строительный рабочий?
Разумеется, такое могло прийти в голову только ей.
Ты выкачивал из меня информацию в «Стурехофе»?
Нет.
Люди делали вид, что им совсем нелюбопытно, о чем говорят супер-Адам и заходящая звезда агентства Лексия, но она слышала, как ворочаются колесики в их мозгах. Они чувствуют, что ее уволят. Сама она уже морально уволилась. Ей придется искать новую работу.
Я понимаю, что ты хочешь меня уволить. Но можешь сделать это побыстрее? У меня голова раскалывается.
«И скоро я разрыдаюсь, подумала она, и мне не хотелось бы, чтобы это произошло на глазах у тебя и всех остальных».
Хм.
Глаза у него правда были серые. Как грозовое небо. Как свинец. Серый это не цвет, это отсутствие цвета. Где она это слышала? Но у нее сейчас происходили вещи поважнее. Например, увольнение. Люди думают, что в Швеции людей сложно уволить. Может, в других отраслях это и так, но не в рекламе. Здесь сокращают или увольняют в одну секунду. За ошибку, плохую работу, поцелуй директора по пьяни. Все основания годятся. Ей снова придется искать работу. А знают ли люди, сколько вакансий на рынке для тех, кто не закончил «Бергс»? Она-то знает. Ноль. И не важно, что у нее есть опыт. Уволенный копирайтер из среднего агентства может рассчитывать только на позицию стажера. У нее не было громких имен в резюме, не было наград. Только талант, который она не умела демонстрировать. И ей было двадцать восемь лет. В этой отрасли, если ты не показал, на что способен, до тридцати, у тебя нет шансов.
«Только не плакать, только не плакать», приказала себе Лексия.
Все смотрели на них. Коллеги перестали притворяться, что заняты чем-то другим. Ей придется собирать все свои вещи в коробку? Как в фильме?
Лексия. Он понизил голос и стал похож на человека. Почти. Как ты себя чувствуешь? У тебя был такой вид, словно ты в обморок упадешь. Ты сможешь продолжать?
Наверное, прошептала Лексия, потому что не знала, что еще сказать.
Что тебе нужно? спросил Адам.
В вопросе не было заботы, только желание решить проблему.