Алира Кинг
Поклонник
Часть первая
Пятница.
Я прислушиваюсь к мерному стуку колес. Эти ритмичные, убаюкивающие звуки, отделяют прошлое от будущего, будто отрезают кусочки вчерашней жизни точными ударами тесака под названием «время». Неопределенность пугает с такой же силой, с какой надежда заставляет трепетать. Может потому мне до ужаса хочется, чтобы этот момент длился вечно.
Поезд несет меня вперед. Мчит в совершенно новый и незнакомый город. Окруженную чужими лицами, разговорами и запахами. В воздухе витает кислый запах пива и острый аромат чужого пота.
Мимо покачиваясь, проходит подвыпивший пассажир. Вжимаясь в сиденье, инстинктивно прячусь за обычную черную сумочку, впиваясь в лакированную кожу ногтями, и запихиваю ногой подальше под кресло свою дорожную сумку. Этот неосознанный жест приносит странное чувство безопасности и облегчения.
Музыка, визжащая из наушников парня в бандане, сидящего напротив, напоминает звук неисправной циркулярной пилы, и я пытаюсь абстрагироваться от него, погрузившись в собственные мысли. Как бы я ни старалась думать о предстоящем, я снова и снова возвращаюсь к тому, как утром сбежала из дома от опостылевшего мужа. Как, собрав необходимое, выскочила на улицу, из удушающего помещения, которое когда-то я называла своим уютным гнездышком.
Мне было совершенно невыносимо оставаться там. Даже на минуту.
Первые три часа я бесцельно бродила по улицам, с дорожной сумкой в руках, не понимая, где я, кто, куда и зачем иду. А потом ноги сами привели меня на вокзал. Там, взяв билет на первый попавшийся поезд, я поехала в неизвестность. Почти сбежала, не желая находиться с бывшим мужем не просто в одной квартире. В одном городе. Улицы вдруг стали для меня так тесны, неудобны, недружелюбны, даже враждебны. Все, абсолютно все, до последнего магазина, дерева и лавочки, напоминало о нас. О счастье, которое раньше царило в нашей семье. Но больше о внезапном разрушении, пережитом отчаянии и перенесенной боли.
Последние полгода были больше похожи на ад. Я даже не могла смотреть на мужа. Мне было противно видеть его некогда родное лицо, слышать знакомый голос, чувствовать прикосновения. А сегодня все это стало таким чудовищно невыносимым! У меня больше не осталось сил терпеть, и я решила сбежать, начав новую жизнь.
И вот теперь я сижу и слушаю стук колес, напоминающий тиканье часов. Тиканье отделяющее, с каждым стуком-секундой, мое прошлое от будущего. Стук-стук. Тик-так
***
Двенадцать часов спустя я прибываю на вокзал. Поезд неторопливо и плавно тормозит, останавливается с легким толчком, отчего сидящий передо мной пассажир качается вперед и падает на чемодан, выронив телефон. Делаю глубокий вдох, беру багаж, и выхожу на перрон. На часах 23:05. Вокзал окутан легким белесым туманом, под ногами серый асфальт, над головой дождь.
Мелкий, моросящий, противный холодный дождик. Погода в точности соответствует моему внутреннему состоянию. Отлично! Только этого не хватало мне для полного счастья! Вернее, для полного уныния.
Устраиваюсь в зале ожидания. Справа от меня располагается пожилая пара. Сухонькая суетливая старушка в соломенной шляпке, кружит вокруг своего сгорбленного, опирающегося на палочку, старичка. От них пахнет мылом и благородной старостью. Эта картина умиляет меня. Появляется желание точно так же с кем-то дожить до старости, окружая его заботой, теплом и счастьем.
В зале шумно и суетливо, несмотря на позднее время. Вокруг снуют люди с сумками и чемоданами. Невнятный женский голос объявляет то об отправлении, то о прибытии очередного поезда.
Наблюдая за людьми, одновременно думаю, с чего начать новую жизнь. В голову ничего не приходит. В крайнем случае, я могу снова сесть на поезд и вернуться назад, к прошлому, и посчитать эту поездку просто обычной минутной слабостью или небольшим приключением. Но я не из тех, кто с радостью возвращается в свое привычное болото, зная, как дурно пахнет родная топь. Нет! Не хочу больше барахтаться в этой тине, застревая в ней каждый раз, увязая и пытаясь вытащить себя за волосы для очередного глотка свежего воздуха. Я только выбралась из нее и дышу полной грудью. Хотя не скрою, мне страшно, ведь я не знаю, как быть дальше.
***
Надеваю в тесной кабинке привокзального туалета свое лучшее платье. Я покупала его еще лет десять назад, на очередную годовщину. Пожалуй, эта вещь одна из немногих, сохранивших в себе много теплых воспоминаний, которую мне не захотелось оставлять там, в прошлом.
Сдаю сумку в багажное отделение и иду в ночной клуб. Немного выпить, расслабиться и, возможно, даже повеселиться. Главное, сегодня не оставаться одной и не ночевать на улице. Кто знает, быть может, я познакомлюсь с мужчиной, который окажется приятным собеседником, и мы проведем всю ночь за разговорами на его кухне. Пусть все будет так, как должно быть.
Около часа я брожу по освещенным, совершенно незнакомым улицам в поисках ночного заведения. Телефон лежит разряженный в сумочке. Да он и не нужен. Сегодня, впервые за несколько месяцев, не хочется следить за временем. Чувствую себя свободной от всяких электронных оков, и полагаюсь только на удачу и слепой случай. Пусть ноги сами меня ведут, без карт и навигаторов. От этих эмоций становится хорошо. Так легко и раскованно. Особенно оттого, что я не знаю эти места, и они не причиняют мне боли и горечи от воспоминаний.
Наслаждаясь прогулкой по ночному городу, натыкаюсь на одно подходящее по всем параметрам место. Дресскод и фейсконтроль там достаточно строгий, но мне везет. Мне уже тридцать семь, но благо фигура и ноги до сих пор стройные, как у двадцатилетней девушки. Наверное, это генетика. В нашей семье у всех женщин сильные гены и хороший метаболизм. Эта мысль причиняет мне боль, и я отмахиваюсь от нее, как от назойливого пискливого комара. Сегодня никаких грустных мыслей!
***
В клубе царит полумрак. Свет мигает разными цветами в такт электронной музыке. Тынц-тынц-тынц. Желтый-зеленый-синий. Тынц-тынц-тынц. Фиолетовый-красный-оранжевый. Молодежь, ликующая от восторга и крутящая всеми частями тела под этот ритм, обступает меня со всех сторон. Я чувствую их запахи, вижу, как пот стекает по их лицам и шеям, и как им наплевать на это. Весь танцпол пропах потом, сигаретным дымом, пролитым алкоголем, ароматом всевозможных духов. Сладких, пряных, мускусных. Запах молодости, страсти и удовольствия.
Врываюсь в него, в самую середину. Он пьянит и одурманивает. Начинаю двигаться вместе с остальными под ритмы электронной музыки, двигая бедрами и руками. В таком ритме пробираюсь сквозь всю эту толпу. Тынц-тынц. Вокруг меня мелькают лица. Вот девушка с ярко накрашенными растянутыми в широкой улыбке губами и глазами, щедро накрашенными и усыпанными красными блестками, проплывает мимо меня, плавно вращая упругим задом. Ее нежная теплая ладонь скользит по моему плечу, спине, пояснице, останавливается на ягодице. Оглядываюсь через плечо, пытаясь разглядеть ее, но она уже растворяется в гуще танцующих тел.
Вдруг чувствую на себе чей-то взгляд. Краем глаза замечаю высокого блондина, пристально смотрящего на меня. Как только наши взгляды пересекаются, и я заглядываю в эту бездонную синюю дымку, в этот густой туман цвета индиго, он резко исчезает из поля зрения, утонув в море людей, цвета и звука.
Поднимаю лицо вверх. Закрываю глаза и ловлю ритм. Он мне нравится. И это несмотря на то, что я никогда не слушала подобное и даже не понимала, как вообще можно дрыгаться под это. Но сегодня, здесь и сейчас мне нравится это состояние, и не хочется останавливаться. Только слышать это "тынц-тынц" и все. Меня охватывает восторг, ни с чем не сравнимый. Я свободна! Свободна, как никто и никогда. От всего и всех. Меня никто и ничего не держит, и это такая легкость, что хочется кричать от счастья.
Ритм меняется, становится более плавным и размеренным. Я пошатываюсь, ловя его каждой клеточкой тела, подобно загипнотизированной змее, разбуженной дудкой заклинателя. Тут я чувствую чье-то дыхание на своей шее сзади. До меня доносится аромат мужского парфюма. Терпкого и пряного, немного сладкого, пьянящего разум. Это приятное ощущение чужое горячее дыхание на коже. Меня словно обдает пламенем. Давно не чувствовала такого. Не открывая глаз, наслаждаюсь этим состоянием, всеми силами стараясь не потерять его, потому боюсь поднять веки и случайно отпустить волшебное ощущение жара. Или разочароваться тем, кого увижу за своей спиной.
Снова смена ритма на более быстрый. Чья-то горячая и твердая ладонь ложится мне на ягодицу. Рука неизвестного скользит вверх, к талии. И без того короткое платье задирается еще выше, частично обнажая правое бедро. Открываю глаза, но все еще не вижу того, кто находится сзади. Медленно поворачиваю голову и могу разглядеть только мускулистое плечо, и одно ухо с копной светлых волос над ним. Лицо разглядеть не получается, да мне оно и не нужно. Почему-то я уверена: это тот самый парень, с огромными синими глазами, наблюдавший за мной с танцпола.
Тут музыка становится резкой, быстрой, даже агрессивной. На пике этой музыкальной агонии с потолка начинают сыпаться конфетти. Полное цветовое безумие творится вокруг. Все мелькает, кружится, сверкает, слепит глаза, обманывает мозг, убеждает в нереальности происходящего. В этот момент я понимаю: мне нужно выпить. Срочно. И плевать, что будет потом. На этой ноте, в вихре разноцветных блестящих кружочков я срываюсь и ускользаю. Пробираюсь через весь зал, где толпа разгоряченных парней и девушек буквально выплескивает меня из себя, и я оказываюсь недалеко от барной стойки.
Шелк платья скользит по гладкой поверхности барного стула, когда я присаживаюсь за стойку. Всполохи оранжевого, янтарного и золотого отражаются в глубине темно коричневой, натертой до зеркального блеска, столешницы. Беру меню. Кусок заламинированного картона, вложенного в твердую кожаную обложку. Пока я просматриваю его, рядом подсаживается парень:
Виски двойной. Мне и даме рядом, говорит он.
Поворачиваю голову и внимательно разглядываю молодого человека с головы до ног. Да он еще совсем ребенок! На вид не больше двадцати трех. Огромные синие, как васильки глаза, смотрят на меня с любопытством, испытующим, внимательным, изучающим взглядом. Легкая улыбка играет на его красиво очерченных губах. Светлые волосы аккуратно зачесаны назад.
Серьезно? И вот этот Аполлон клеит меня? Ту, которая годится ему практически в матери? И это в тот момент, когда рядом столько красивых и молодых девушек?
Наверное, я сплю, ущипни меня только и могу выдавить из себя.
Незнакомец кладет свою большую ладонь мне на бедро и легонько щипает его. Не больно, но ощутимо. Я не сопротивляюсь. Даже не хочу сопротивляться. Эти прикосновения так похожи на те, на танцполе. Они наполнены огнем, страстью и желанием.
Бармен пододвигает нам стаканы с виски, легко скользящие по гладкой поверхности, и, улыбаясь во весь рот, произносит:
Виски для девушки по особому рецепту! подмигивая мне, он спешит к другому посетителю.
Я беру напиток, парень сидящий рядом тоже, и мы одновременно осушаем стаканы. Залпом.
Клара, протягиваю руку незнакомцу.
Карл, усмехается он.
Ты серьезно? левая бровь ползет вверх от удивления. Рука так и остается висеть в воздухе, застывшая на половине пути.
Да. Обещаю не красть твои кораллы, если ты не будешь красть мой кларнет! отвечает молодой человек и едва заметно целует мне пальцы, только слегка касаясь их своими теплыми губами.
Мы оба смеемся в голос.
А я обещаю не шутить на тему: Карл, ты понимаешь, Карл! давясь хохотом, говорю я.
Он улыбается, но его глаза остаются серьезными, а взгляд становится пронзительным. Он смотрит на меня с открытым любопытством, словно изучает редкий цветок, загнанный под хрустальный колпак. Это смущает меня, и лицо обдает горячей волной жара. Или вовсе не от этого. Тут я понимаю, что за особый рецепт был у виски, предложенного барменом. Радость и безбрежное счастье накрывает меня, как цунами, от макушки до самых кончиков пальцев на ногах. Сам свет становится ярким и неземным, и, кажется, будто я сейчас умру от этого восторга!
Снова ловлю ритм и сорвавшись с места, неистово виляя бедрами, вновь уношусь к танцующим, надеясь не потерять Карла в этой толпе молодых, разгоряченных тел. Но его руки вновь на моей талии. Ощущения становятся более насыщенными и глубокими, чем первый раз. Каждая клеточка тела при соприкосновении словно вибрирует и льнет к ним, к этому огню, к этой силе. Мне хочется ощутить это полнее, больше. Прижимаюсь к молодому человеку так близко, будто он мой неразделенный сиамский близнец, и растворяюсь в этом ощущении.
Резким движением он разворачивает меня к себе и прижимается, крепко обхватив руками. В глубине ребер, в голове и даже в желудке все сжимается и кричит от восторга. Карл легонько поглаживает мою открытую спину. Пробегается пальцами вдоль позвоночника, заставляя трепетать. Кожа покрывается мурашками, мои бедра буквально прилипают к его, не желая расставаться с ними ни на долю секунды. Мы двигаемся то, разъединяясь, то снова сплетаясь в танце. Мир вокруг воспринимается иначе, запах его парфюма и пота пьянит разум. Хочется зарыться в этот аромат и наслаждаться им бесконечно, не отпуская ни на мгновение.
Новая жизнь однозначно начинает нравиться мне. Очень давно мне не было столь хорошо. А может, вообще никогда. Во всяком случае, мне так кажется.
Почти три часа я наслаждаюсь этим состоянием. Все тело вибрирует, как отпущенная тетива. Душа парит и играет на струнах тела, заставляя его петь. Я двигаюсь, качаясь в такт музыке, будто на волнах, подчиняясь ритму. А затем Карл уверенно берет меня за руку и ведет прочь. Я послушно иду за ним, безоговорочно доверяя.
***
Почти полчаса спустя мы заходим в гостиницу, где в полумраке холла, уставшая от ночной смены девушка на ресепшене с вымученной улыбкой и кругами под глазами, записывает нас как супружескую пару. Мы благополучно поднимаемся в номер люкс по широкой лестнице, устланной ковровой дорожкой с рисунком из крупных лилий и огромных зеленых листьев.
Длинный коридор, с одинаковыми дверями цвета ореха, приводит нас к номеру «207». Внутри слабо пахнет хлоркой. Возле стены большая двуспальная кровать, с лежащими на ней сложенными полотенцами и халатами. Они такие белые и ослепляющие, что у меня режет в глазах.
Виски "по особому рецепту" до сих пор не отпускает. Возможно, это экстази, но я не уверена.
Смотрю на Карла, и он кажется мне совершенным и даже идеальным во всем. Эти глаза цвета зимнего ясного неба и взгляд, полный желания, страсти и похоти с легкой примесью чего-то темного. Только чего. Страха? Улыбка вызывает в животе пожар, мгновенно заполняющий тело, достающий до самой последней клетки. Светлая, матовая кожа так и манит прикоснуться к ней, узнать, какова она на ощупь. От него пахнет виски и смесью острых, пряных перцев.
Молодое, упругое тело. Я хочу его. Хочу, чтобы Карл был во мне. Был мною. Желаю почувствовать его в себе, и себя в нем. Жажду слиться с ним в единое целое. Уйти в нирвану только лишь от прикосновений. До остановки дыхания. До замирания сердца и полной отключки мозга.
Если хочешь, можешь сходить в душ только и успевает сказать Карл прежде, чем я набрасываюсь на него, как изголодавшаяся волчица.
Впиваюсь ему в губы. Такие мягкие и теплые. В следующий миг его язык уже кружит вокруг моего языка. Вкус его губ отдает специями, карамелью и орехами. Он обнимает меня, прижимает к себе как можно плотнее, и я почти слышу, как трещат мои ребра. Запускаю пальцы молодому человеку в волосы, зажимаю их, и слегка оттягиваю его голову. Хватка его рук немного ослабевает.