Да пожалуйста, я и сама узнаю.
Лизе очень хотелось показать ему язык, но могучим усилием воли она от этого удержалась. Как оказалось, и правильно сделала, поскольку к ним уже подошёл сам Пархомов.
Володя, рыбу на завтра надо заказать, произнёс он устало. Не рассчитывал я на дополнительный день фестиваля, ну да деваться некуда.
Сейчас займусь, кивнул Сошников.
Девица эта Откуда она взялась?
Эдуард Михайлович, вы ж фамилию слышали? Шехонская она, младшая дочь князя Николая.
Ах, вон оно что! В батюшку характером удалась, хмыкнул Пархомов, хорошо знакомый с самым крупным местным землевладельцем. Я думал, однофамилица.
Нет, княжна. В пику родителям пошла учиться в ярославский университет на маготделение и стала поваром.
То есть, получается, она использует магию в процессе готовки? вмешалась забытая собеседниками Лиза.
Ну, и об этом лучше спрашивать не меня, а саму Машу Шехонскую, засмеялся Владимир. Кстати, Эдуард Михайлович, разрешите представить вам журналистку из самого влиятельного издания магического сообщества Царства Русь.
Неужели «Вестник» прислал-таки? вскинул брови Пархомов. Ну что же, рад встрече, госпожа?..
Елизавета Бартенева, представилась она. А это Ой, Володя, а куда Алекс делся?
Увидел знакомого, махнул рукой тот. Далеко не уйдёт, городок маленький.
Верещагин и в самом деле раскланялся со знакомцами из группки московских шеф-поваров. Потом остановился и покрутил головой, размышляя, чем бы заняться.
Лиза вцепилась в Пархомова.
Володя Сошников что-то втолковывал собеседнику в коммуникаторе.
Смотреть на кривляющегося на небольшой сцене местного конферансье было физически неприятно, хотелось поёжиться от неловкости и не слышать глупых шуточек.
Поддавая ботинком камушек, Алекс неторопливо побрёл к набережной. В конце концов, не зря же говорят, что на текущую воду можно смотреть бесконечно?
Река сверкала в солнечных лучах. Опершись локтями на гранитный парапет, Верещагин уставился на противоположный берег, не скованный камнем. Берёзы, спускающиеся почти к кромке воды, клумбы каких-то ярких цветов, белые скамейки «Вот закончат мальчишки школу и уедут учиться в Лютецию, задумался он. Тогда брошу я разыскивать всяких негодяев, куплю здесь дом, хотя бы вот тот, голубой с резными наличниками. Летом буду разводить розы и капусту, а зимой топить печку».
Пока он молчит, раздался женский голос за его спиной. То ли не заметил, то ли таинственность разводит, не знаю. Но меня в его каюте никто не видел, так что можно быть спокойной, я ни при чём.
Шея у Верещагина закаменела. В том, что говорила по коммуникатору эта женщина, явно слышалось неправильное, незаконное, нечестное. Была и вторая неприятность: голос этот был ему хорошо известен. Оставалось лишь замереть, прикинуться гранитным столбом, деталью пейзажа, только бы не быть узнанным.
Он дождался, пока простучат за спиной каблучки, удаляясь куда-то в сторону центра города, покосился в спину прошедшей женщине: ну точно, Ольга. «Сам дурак, сказал себе. Почему было не посмотреть заранее, кто участвует в круизе? Нет, махнул рукой, расслабился, решил отдохнуть. Вот и получи! И думай теперь, как спиной к ней не повернуться»
Ну да, был у них роман, почти завершившийся браком. С тех пор прошло Верещагин прикинул много прошло, лет семь уже, мальчишки тогда как раз во второй класс пошли. Ольга была молоденькой, очень хорошенькой школьной учительницей истории, оказалась впутана в дело, которое Алекс расследовал, и почти обвинена в доведении до самоубийства нескольких почтенных граждан. Почти потому, что настоящего манипулятора он всё-таки нашёл и сдал Службе магбезопасности. А с девушкой решил познакомиться поближе
Но с браком так ничего и не получилось. Сыновья возненавидели Ольгу мгновенно и сразу. Алекс пометался какое-то время, пытаясь примирить воду и масло, но, в конце концов, сел и стал думать: а в чём, собственно дело? Ведь не просто так Стаса и Сержа аж трясти начинает, когда отцова подруга в дом входит Срабатывает у них просыпающаяся магия, интуиция, или это просто ревность и надежда на возвращение родной матери?
Что бы там ни срабатывало, а дороже детей для Верещагина не было никого, поэтому с Ольгой он расстался, постаравшись сделать это максимально безболезненно. Вышло, по-видимому, не очень: девушка обиделась, и всерьёз
И что школьная учительница истории делает в круизе шеф-поваров?
Круто развернувшись, Алекс зашагал обратно в парк. Надо собраться, включить мозги и для начала просмотреть список участников фестиваля, как пассажиров яхты, так и тех, кто будет их ждать в каждом следующем городе.
На высказанную просьбу Сошников покачал головой:
Не могу. Нету у меня никаких списков по городам. Кто на яхте плывёт я, конечно, знаю, и тебе перечислю, но вот участников фестиваля подбирал и согласовывал с местными властями Эдуард Михайлович. Сам лично. А что, собственно, тебя беспокоит, кроме того, что Ольга стащила нечто из каюты босса? Не возит он с собой бриллиантов или артефактов.
Столкнуться вот так, в маленьком чужом городке, со своей бывшей
Да полно! развеселился приятель. С бывшей можно даже в пустыне столкнуться: ты, она и два верблюда! А тут какой-никакой, но город.
И что школьная учительница делает на фестивале ухи?
Слушай, прошло семь лет! За это время у человека полностью обновляются все клетки, а она всего-навсего сменила работу. Сам подумай, было ей тогда двадцать два
Двадцать три, мрачно поправил Алекс.
Ну вот! Получается, сейчас уже тридцать. Другой характер, другие взгляды на жизнь, всё поменялось. Уверен, сердиться на тебя она давно перестала.
Володь, да я всё это знаю, поморщился Верещагин. Но вот свербит что-то внутри, неспокойно мне.
Сыщицкая интуиция? Вот только этого не надо, фестиваль дело важное лично для меня! Если проект пройдёт без осечек, меня ждёт немалая премия.
Я хочу поговорить с твоим боссом.
Без проблем, пожал плечами Сошников. Твоя подружка будет его интервьюировать, вот и поприсутствуешь, и спросишь что-нибудь. А там видно будет Только ты имей в виду: прежняя наша ресторанная критикесса, если можно так выразиться
Не люблю феминитивы, буркнул его приятель.
Кстати, зовут её Марина, продолжал Владимир, словно и не заметив, что ему возразили. И она тоже плывёт с нами на яхте. Так вот, Марина была по совместительству любовницей Пархомова. А теперь обе должности, если можно так выразиться, заняла Ольга.
И все они дружной компанией отправились в круиз
Именно. Сам понимаешь, Эдуард Михайлович калач тёртый, и про своих дам всё сам знает. Если на что-то не обратил внимания, значит, или время не пришло, или это вообще неважно.
Ладно, ладно! Алекс поднял ладони в защитном жесте. Не надо и не надо, мне спокойнее. Вечером Лиза возьмёт у него интервью, а завтра мы отправимся в следующий город, и будем ждать вас там, ну, или как-то так. Что дальше по плану?
Мышкин, ответил Сошников.
Ресторан «Раки и карасики», располагавшийся в тихом переулочке совсем рядом с главной улицей города, вечером закрылся на спецобслуживание. Иначе говоря, господин Пархомов оплатил полностью время с шести вечера до часу ночи. Оплатил бы и на подольше, хоть бы и до утра, но распоряжением градоначальника вот уже много лет в Калязине все заведения должны были закрываться не позднее, чем через час после полуночи
В данный момент с кухни доносился стук ножей, официанты и бармен протирали бокалы, а босс и его личный помощник спорили о рассадке гостей.
Володя, мы с тобой это уже обсуждали!
Да уже не первую неделю воду в ступе толчём, буркнул себе под нос Сошников, потом продолжил уже громче. Эдуард Михайлович, я бы не стал сажать журналистов с градоначальником за один стол! Да и местных шефов с нашими нужно смешивать осторожно. Я вот посмотрел сегодня, кто с кем нормально говорил, и набросал
Пархомов фыркнул.
Ладно, согласен. Тогда как? Один стол для местного руководства и два длинных для приезжих и местных шефов?
Можно так, а можно, например, поставить отдельные круглые столы человек на десять, и за каждым оставить одно свободное место.
Зачем?
Чтобы вы могли подсесть и поговорить. Или тот же градоначальник, если ему захочется. Или даже кто-то из журналистов, они же должны собирать материал.
Ладно, Пархомов махнул рукой. Делай так, согласен. Схему рассадки ты подготовил?
А как же!
По щелчку пальцев Сошникова в воздухе развернулась цветная картинка: прямоугольный зал, белые кружки столов, возле каждого светится снимок и фамилия персонажа.
Ага, ага бормотал Эдуард, разглядывая схему. Девочку эту, Шехонскую, посади вот сюда, с Кимом. Точнее, между Кимом и Мушинским, Владимир поднял глаза на босса, ожидая пояснений. Эти двое давно в контрах, лет десять уже сцепляются по каждому поводу. А при ней
Думаете, постесняются? хмыкнул Сошников.
Это вряд ли, не тот народ. Но девочка станет говорить о кулинарии, и они вынуждены будут поддержать.
Ладно, пробормотал помощник, перетаскивая значки. А Марину куда? И Ольгу рядом с вами?
Да ну их обеих к Тёмному! Посади как-нибудь в разных концах зала. Марину, пожалуй, рядом с Газаряном, бартендер[2] тот же психотерапевт, только спектр лекарств шире
Старший официант поймал кивок Владимира, и по мановению его руки десяток мальчиков и девочек в белых рубашках и длинных фартуках рассыпались по залу, расставляя столы и застилая их разноцветными скатертями с изображениями развесёлых раков и широко улыбающихся карасей.
Эдуард ещё раз осмотрел схему, потом уставился на один из белых кружков и ткнул пальцем в снимок:
А это кто? Какой-то Верещагин
Это спутник журналистки из «Магического вестника». Я его хорошо знаю, мой давний приятель.
И что, тоже из этих борзописцев?
Нет, Эдуард Михайлович. Вообще-то он частный детектив, но сейчас просто отдыхает. Вы возражаете?
Да нет, пусть будет. Может, и хорошо Тряхнув головой, босс оглядел зал. Цветы заказал?
Да, ребята расставят, когда закончат сервировку.
Ну, отлично, меню согласовано, программа вечера расписана тут Пархомов широко зевнул и смущённо качнул головой. Извини, спал плохо последние дни.
А вы пойдите и прилягте на часок, тут в кабинете директора очень удобный диван.
Да? Ну, пожалуй, так и сделаю
Он ещё раз зевнул, потёр ладонью загривок и поплёлся следом за помощником.
Вернувшись в зал через пару минут, Сошников повёл плечами, словно сбросил с них неимоверную тяжесть, хлопнул в ладоши и сказал громко:
Значит, так, друзья мои! Слушайте внимательно, и не говорите, что не слышали. Во-первых, изучите схему рассадки, вот каждому копия, из его ладони вылетела стайка листов бумаги и, повинуясь жесту, приземлилась в руки каждому официанту. Обратите внимание на пометки. Кружками помечена аллергия, цветом обозначено, на что именно, расшифровка на обороте. Квадратиками склонность к излишней выпивке. Галочками возможная агрессивность. В случае нештатных ситуаций можно обращаться ко мне, и вот к этим двоим, на большой схеме особенно ярко загорелись снимки Верещагина и Фозила Кима. Во-вторых
Он говорил, и лица официантов светлели этот человек максимально облегчил им работу. Всё-таки не каждый день в их ресторане случаются такие мероприятия, и все, даже опытный метрдотель, изрядно волновались.
Договорив, Сошников вышел во двор, сел на скамеечку рядом с клумбой цветущих бархатцев и устало вытянул ноги. Можно было отдохнуть целых Он взглянул на часы и удовлетворённо улыбнулся: целых полчаса.
Алекс осматривал зал ресторана уже безо всякого интереса, всё было понятно и так. Стол больших боссов Пархомов, городской голова с женой, ещё пара местных шишек; «генералитет» выступил с короткими речами и теперь расслаблялся.
Московские шефы были рассажены с местными, и оно как-то удачно вышло: споры вспыхивали то тут, то там, и нешуточные, но, пока спор идёт о способе приготовления карамели, охрана может не сильно волноваться.
Маша Шехонская, на которую поначалу организаторы поглядывали с напряжением, ожидая подвоха, таяла под речи Кима, и совершенно явно не собиралась портить вечер. Да и зачем? Своего она добилась, завтра будет вторая сессия конкурса, и уж тут каждый станет ревностно следить, чтобы никакого жульничества не случилось.
Пятерка столичных журналистов действовала слаженно: сперва они пробовали всё поданное, переглядывались и делали заметки в блокнотах, потом доедали блюдо до последней крошки.
Кухня в «Раках и карасиках» была, нетрудно догадаться, рыбная. Речная. Эту деталь местный шеф-повар, Василий Ломакин, подчеркнул особо, когда представлял меню своего ресторана.
Раки твари нежные, гудел он, одной рукой держа за талию краснопанцирного зверя размером чуть не с локоть. Им все эти майонезы и прочие соусы не нужны, довольно лаврового листа и чёрного перца. Главное варить в хорошей, правильной воде!..
Далее Василий прошёлся по ухе (гостям подавали рыбацкую, с судаком и налимом[3], карасям в сметане и прочим нехитрым и хитрым радостям речной кулинарии.
Верещагин покосился на Лизу: блестит глазами, смеётся вовремя, что-то черкает в блокноте, а уж кристалл для записи работает беспрерывно.
Ты что, и правда умеешь готовить? спросил он, склонившись к её уху.
Ну, пока не очень, хихикнула девушка. Но научусь!
Гости уже расслабились, ожидая подачи десерта суфле шоколадного из сметаны[4] когда в глубине зала возник какой-то шум. Алекс насторожился и посмотрел на стоящего возле двери Сошникова. Тот кивнул и направился было в сторону непонятного шума, но босс поднял ладонь, и все остановились в ожидании.
Ты думаешь, ты великий повар? раздался громкий женский голос. Да ты даже манную кашу без комочков сварить не сможешь!
А я люблю кашу с комочками, задумчиво проговорила Лиза. Вот её никто нарочно варить не умеет, и очень жаль.
Скандал же продолжал разворачиваться.
Марина стояла над одним из московских шеф-поваров, Алексеем Власовым, тыкала его в плечо острым твёрдым пальцем и говорила:
Ты нашёл удачное название, «Печь и котелок», и думал, этого довольно? Да твои повара петрушку от пастернака не отличат, если им не сказать, что есть что! К твоим бы ценам, да ещё и умение готовить Она махнула рукой и повернулась к соседнему столику. О, сладкая парочка, брат с сестрой Казаковы! А вы точно брат и сестра, а? Ходят слухи, знаете ли!.. покрутив в воздухе рукой, она оперлась ею на спинку стула и продолжила. Похлёбкин, в честь которого вы свой ресторан обозвали, готовить не умел вообще! Писать умел, да и то врал половину! А вы упёрлись в его книги как в святое писание, и думаете, публика это оценит. Публика дура, ей надо погорячее, а у вас всё пресное, вываренное Изы-ысканное!
Алекс, она ж пьяна вусмерть, проговорила Лиза, глядя на госпожу Красовскую с неожиданным сочувствием. Почему никто не уведёт её отсюда проспаться?
Босс не велел, с непроницаемым лицом ответил Верещагин. Ему надо, чтобы дама себя скомпрометировала, и она успешно это делает. Теперь ей не то, что программу на первом канале не дадут, её не возьмут в газету «Пахарь Черноземья» писать отчёты об удое пчёл.
Какая гадость, отодвинул от себя тарелку с нетронутым суфле, простонала девушка, и закрыла лицо ладонями.
Красовская же продолжала гастроль. Атмосфера в зале сгустилась, общее молчание нависло над всеми и уже начинало потрескивать разрядами. Пархомов нашёл взглядом помощника и еле заметно ему кивнул; Владимир вышел и вернулся через несколько минут с пожилым господином в золотом пенсне, с седой бородкой клинышком, с кожаным пухлым чемоданчиком в руках. Тот глянул на нарушительницу равновесия, пробормотал: «Ага», подошёл к Марине и положил ладонь на её предплечье. Женщина развернулась, дико глянув на него, хотела что-то сказать, но вдруг глаза её закатились, она обмякла и почти рухнула, подхваченная с обеих сторон доктором и Сошниковым.