Мара Резерфорд
Королевство моря и скал
Mara Rutherford
Kingdom of Sea and Stone
Copyright © 2020 by Mara Rutherford
© Самойлова А., перевод на русский язык, 2022
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022
* * *
Джеку, который придумывает лучших монстров.
И Уиллу за то, что превращает каждый день в сюжетный поворот.
Пролог
В день, когда нам с Зейди исполнилось тринадцать, папа устроил нам сюрприз поездку на плавучий рынок, где мы смогли мельком взглянуть на мир за пределами Варинии.
В течение всей поездки я сидела на носу нашей семейной лодки, с удовольствием встречая прохладные морские брызги на своем лице и ветер в своих туго заплетенных косах. Зейди устроилась между мамой и папой, костяшки ее пальцев побелели оттого, что она держалась за край скамьи, а ее золотисто-карие глаза были широко распахнуты от радостного волнения.
Когда мы добрались до рынка, я начала жадно разглядывать затейливую резьбу на деревянных лодках, заполненных разноцветными изделиями и голосистыми купцами. Пока отец обменивал наши бесценные варинийские жемчужины на питьевую воду и еду, мама велела нам с Зейди сесть рядом друг с другом поближе к носу лодки, где мы были бы хорошо видны отовсюду. Она сотни раз хвасталась, показывая нас каждому деревенскому жителю в Варинии, но сегодня в ее распоряжении была совершенно новая публика.
Мужчины и женщины улыбались нам, когда мы проплывали мимо, вероятно потому, что идентичные близнецы были диковинкой.
Чудесные девочки, произнес один из купцов, и я наблюдала за тем, как мама раздувалась от гордости, как рыба фугу.
Она поблагодарила его и попросила нас сделать то же самое. Но едва я начала говорить, мужчина вытянул шею, чтобы взглянуть на правую сторону моего лица.
Жаль только, что у тебя шрам.
Я почувствовала, как мама позади меня увядает, словно морской цветок, оставленный на солнце.
Зейди сконфуженно уселась на дне лодки, где никто не мог поглазеть на нас, но я осталась на том же месте, наблюдая за папой, осматривающим корзину. Я уже привыкла к такого рода комментариям, но создавалось такое ощущение, что мама никогда не свыкнется с тем, что одна из ее дочерей стала поврежденным изделием, прямо как та корзина, которую отец вернул продавцу, указывая на прореху в ее дне.
Псс.
Я обернулась и увидела молодого человека предположительно, сына торговца, который махнул нам с Зейди, чтобы мы приблизились к нему.
Зейди настороженно взглянула на него. Мама предупреждала нас о том, что иларианские мальчики не стоили нашего внимания. Мы были прекраснейшими девушками в мире, в конце концов; именно поэтому считалось, что мы достойны выйти замуж за особ королевской крови.
Но из-за своего шрама я не выйду замуж за члена королевской семьи, и мне было любопытно узнать, чего хотел мальчик. Я подвинулась к краю лодки. Он выглядел точно так же, как и мальчики в Варинии, за исключением его одежды, которая была красивее, а его руки были такими же гладкими, как у Зейди.
Он осмотрелся по сторонам, чтобы убедиться, что никто не смотрит, а затем вручил мне небольшую стеклянную бутылочку.
Это тебе, сказал он.
Я подняла ее повыше, чтобы лучше рассмотреть. Внутри не оказалось ничего особенного: песок, соленая вода и крошечная желтая ракушка. Все, чего полно и у нас в Варинии, мрачно подумала я. Но этот подарок был единственным, что я когда-либо получала от мальчика, поэтому я вежливо его поблагодарила.
Когда мы вернулись домой с запасами еды и питьевой воды, я поставила бутылку на полку.
Что это? поинтересовалась мама, моментально заприметив, что какой-то посторонний предмет загромождает ее кухню.
Это странствующий краб, ответил папа, подойдя к бутылке. И только тогда я заметила крошечные лапки, высовывающиеся из раковины. Обычно они живут ближе к берегу, но в свое время я видел нескольких. Они находят сброшенную кем-нибудь раковину и делают ее своим домом, а когда та становится для них слишком маленькой, по мере их взросления, они выбирают себе другую, побольше, и переселяются в нее.
Я завороженно протянула руку. Папа передал мне краба, который суетливо пробежал по моей ладони, щекоча кожу.
Он носит на себе свой дом?
Верно. Отец нежно забрал у меня краба прежде, чем тот успел плюхнуться на пол. У него есть все, что ему нужно. Прямо здесь. Я улыбнулась, обрадовавшись мысли о такой ничем не ограниченной свободе. Он может отправиться туда, куда пожелает.
Я оглядела наш небольшой домик, который уже казался слишком маленьким для моей творческой фантазии, и вздохнула с легкой завистью.
Счастливчик.
Чепуха. Мама проворно выхватила краба из папиной ладони и без церемоний выбросила его с балкона, и он тотчас же погрузился под воду.
Она оставила без внимания мой испуганный вскрик.
Все, что тебе необходимо, есть прямо здесь, в Варинии. Ты действительно полагаешь, что они позволят тебе уехать отсюда, с твоим Она замерла, едва заметно указывая на мою щеку. А теперь пошевеливайся и помоги мне. Еда сама себя не уберет.
На мгновение мне показалось, что отец сможет возразить ей, но он просто удалился к лодке. Зейди сочувственно нахмурила брови.
Я смотрела на то место, где исчез краб, зная, что он, вероятно, уже на пути к чему-то новому. Он был всего лишь крабом, но он уже повидал в этом мире больше, чем смогу когда-либо это сделать я. Мне было интересно, неужели тот мальчик отдал мне его больше в качестве злой шутки, нежели в качестве подарка.
Счастливчик, снова прошептала я, подумав не только о крабе, но и о торговце, его сыне, океане и обо всем, обладающим большей свободой, чем девушка, рожденная в Варинии. А затем я сделала, что мне велели.
1
Мы почти дома, сказала, стиснув зубы, Зейди, напряженно гребя веслами. Деревянная лодка нашей семьи поднялась на гребень волны, в точности такой же, как и сотни предыдущих, что напомнило мне о том, насколько же безбрежен океан и как быстро можно позабыть о том, что ты знал всю свою жизнь.
Могу тебя подменить. Я потянулась к веслам, но Зейди покачала головой. Было время, не так давно, когда мягкая кожа ее ладоней покрывалась мозолями всего через несколько минут усердной гребли, но это было до того, как я уехала в Иларию, до того, как Принц Сирен перекрыл моей семье доступ к питьевой воде, прежде, чем наш лучший друг, Сэми, был изгнан.
Это было раньше, когда я отдала бы все на свете, чтобы увидеть мир за пределами моей плавучей деревни в море. Прежде, чем я поняла, насколько много мне пришлось потерять.
Я судорожно вздохнула, когда Вариния, наконец, появилась в поле нашего зрения.
Она действительно прекрасна, сказала я Зейди, рассматривая домики на сваях, окрашенные во все оттенки заката, от соломенно-желтого до багрового. Но зато ты всегда знала об этом, ведь так?
Наконец, Зейди передала мне весла и улыбнулась, несмотря на свое изнеможение. Мы плыли в течение всей ночи, и воду освещали лишь звезды, указывая нам путь. Я тосковала по уюту своей старой кровати, но, кроме того, я знала, что возвращаюсь уже не в ту же самую деревню, которую когда-то оставила позади.
Ты любила это место, Нора, по-своему, произнесла Зейди, как только восстановила дыхание.
Возможно, она была права, но я всегда хотела отсюда уехать. И не уверена, что те люди, которые когда-то желали моего изгнания, захотели бы моего возвращения, даже если бы они узнали, насколько далеко я зашла ради их защиты.
Зейди промокнула капельки пота на лбу своим рукавом. Теперь она стала той из нас двоих, у кого загорелая кожа, а я побледнела за время, проведенное в Новом Замке.
Мама с папой будут так счастливы увидеть тебя.
Я невесело усмехнулась, благодарная за смену темы.
Я не уверена, что счастливый это то слово, которое я бы употребила, особенно касательно мамы.
Она, как и большинство жителей Варинии, поверила в то, что я планировала навредить Зейди с помощью медузы волосы девы и благодаря этому отправиться вместо нее в Иларию.
Я отрешенно коснулась шрама на своей правой щеке. Он казался настолько незначительным по сравнению со шрамами, исполосовавшими ногу Зейди. Тонирующий бальзам, который я раньше использовала, чтобы скрыть свой изъян в форме звезды, был позабыт во дворце, в котором я жила последние несколько месяцев. По сравнению с горой Айрис цепочка домов передо мной казалась невероятно маленькой и уязвимой, каждая из этих хижин была крохотным островком, съежившимся под напором безбрежного океана, и такой же незащищенной, как и пещерное существо на солнце.
Мама будет счастлива, не сдавалась Зейди. Она сожалеет о том, что не попрощалась с тобой. Я знаю это.
В деревне было так же тихо, как это было всегда рано утром, и только несколько детишек сновали вдоль пристани, соединяющей некоторые из домов. Казалось невозможным, чтобы здесь что-то сильно изменилось, как сказала Зейди; вне всякого сомнения в такой час мама все еще будет в постели рядом с папой, дома будет чисто и опрятно, и, насколько бы это ни казалось невероятным, Сэми скоро придет, чтобы узнать у нас с Зейди, не хотели бы мы понырять за устрицами.
Я привязала лодку к одной из подпор под нашим домом, ожидая, пока моя сестра первой поднимется и зайдет в дом через люк. Я не была уверена в том, что готова увидеть выражение маминого лица, когда я появлюсь из ниоткуда, словно дух, вернувшийся, чтобы преследовать ее.
Я задержалась на несколько секунд, потом еще ненадолго, однако из дома не доносилось ни звука, и никто не подавал никаких признаков жизни, поэтому я быстро поднялась по веревочной лестнице, опасаясь, что могло случиться нечто ужасное.
Их нет дома. Глухой голос Зейди донесся из кухни, где она копалась в поисках чего-то съестного.
Нет? Я растерянно осмотрелась. Солнце только что взошло. Где же они могут быть в такой час?
На рыбалке, полагаю. Зейди, казалось, ничего не беспокоило в этой ситуации, когда она вытаскивала небольшую корзинку с полки. Иногда они уезжают на всю ночь, исследуя глубокие воды. Нам с Сэми удалось приобрести лодку побольше. Выражение ее лица омрачилось при упоминании пропавшего возлюбленного, и я ощутила ее боль от утраты, словно она была моей собственной. Ничего не наладится, пока они не воссоединятся.
Мы найдем его, Зейди, упорствовала я. И нам нужно будет хорошенько отдохнуть, когда мы это сделаем.
Я прошла в нашу комнату и рухнула на кровать, поморщившись, когда моя спина ударилась о жесткий соломенный матрас.
Ты не хочешь чего-нибудь поесть? спросила Зейди, заходя за мной в комнату. Я понимаю, что сушеная рыба это не совсем иларийское лакомство, но ты, должно быть, умираешь с голоду.
Я в порядке. Больше всего на свете я хотела смыть с себя чувство стыда и страха, приставшее ко мне с тех самых пор, как меня заперли в подземелье Нового Замка. Полагаю, у нас недостаточно чистой воды, чтобы принять ванну?
Боюсь, что отныне никаких ванн.
Должно быть, мама вне себя, произнесла я, закатывая глаза.
Она улыбнулась, но, как мне показалось, натянуто.
Что не так?
Я просто надеюсь, что ты дашь маме шанс. Она старается. Для нее все это тоже непросто. Как и для каждого из нас.
Я нахмурилась, чувствуя себя пристыженной за замечание, которое бы пропустила мимо ушей та Зейди три месяца назад.
Мне жаль.
Я знаю. Она тяжело выдохнула и закрыла глаза. Я просто устала.
Ты целый день гребла к берегу и потом обратно. Это вымотало бы даже сильнейшего мужчину.
Она взглянула на меня и покачала головой.
Я совсем не о физической усталости, Нора. Потерять тебя, потом Сэми, и даже не знать наверняка, жив ли он вообще Я не могу представить себе будущее без него. Она снова прикрыла глаза. Я знаю, что это тоже, вероятно, сложно понять.
Не так уж и сложно, пробормотала я. Моя тоска по Талину, сводному брату Принца Сирена, вспыхнула в памяти, но было бы эгоистичным с моей стороны упомянуть о своих чувствах к нему, когда Зейди так тяжело переживала потерю Сэми. Мы не были с Талином лучшими друзьями, как Зейди и Сэми. Мы не выросли вместе; мы даже не были из одного мира. И все же, Талин ради моего спасения отказался от короны, и я знала, что если бы у меня появился такой шанс, чувства, расцветшие в Новом Замке, могли бы перерасти в нечто особенное сами по себе.
Зейди пробормотала что-то еще, прежде чем ее дыхание стало более глубоким, и я поняла, что она уснула. Я свернулась калачиком на боку, наблюдая за тем, как вздымается и опускается ее грудь. Морщинка на лбу, которая, как я боялась, стала постоянной, разгладилась, рот расслабился, и она сразу снова стала той милой, прекрасной сестрой, какой я всегда ее знала. Да, многое изменилось, но, без сомнения, не было ничего такого, что нельзя было бы исправить, когда мы вместе. Я взяла ее за руку и позволила себе погрузиться в сон, будучи уверенной, по крайней мере, в одном.
Я дома.
Меня разбудил мамин вопль, настолько пронзительный, как крик чайки. На секунду я была уверена в том, что снова нахожусь в Новом Замке, но потом увидела лежащую рядом со мной сестру. Она потерла глаза, прогоняя сон, а я сделала глубокий, судорожный вздох.
Все в порядке? зевая, спросила у мамы Зейди.
Все ли в порядке? Глазела на нас сверху вниз мама, как будто мы появились из воздуха. Ты говорила, что собираешься доставить Норе сообщение, а не привезти ее домой с собой! Как это произошло?
Доброе утро, мама, сказала я прежде, чем Зейди успела хоть что-то ответить.
Мамин рот открылся и закрылся, как у рыбы, когда она перевела взгляд с меня на Зейди, а потом и на папу.
Папа! Я вскочила с кровати и побежала к нему, едва он успел появиться из люка. Добежав, я подтянула его к себе и обняла так крепко, как только смогла. Я так рада тебя видеть.
Нора? Папин голос дрогнул. Я сплю?
Я улыбнулась у него на груди.
Это я, пап. Я вернулась.
Как?
Что-то случилось в Иларии? спросила мама. Почему Принц Сирен позволил тебе вернуться?
Я понятия не имела, как отвечать на их вопросы. Разумеется, я не могла начать рассказ с того, что оставила свой нож из кровавого коралла в Иларии, который, ко всему прочему, по-прежнему торчал из груди Сирена. И даже, несмотря на то, что я убила его в целях самозащиты, его последний крик эхом отражался в моих ушах, делая тот недолгий сон, который мне удалось увидеть, мягко говоря, беспокойным. Мне оставалось только надеяться, что океана, отделяющего меня от тех ужасных воспоминаний, будет достаточно.
Я нехотя отстранилась от отца.
Я все объясню. Обещаю. Но мне необходимо поговорить с губернатором Кристосом сейчас же.
Ох, дитя, если бы это было возможно, сказал папа. Но он не хочет видеть нашу семью. Только не после похищения Сэми. Папина боль от потери сразу и Сэми и дружбы с его родителями была высечена в морщинах на его лице.
Зейди уже объяснила мне, что хоть губернатор Кристос и был в ярости от того, что Сэми похитили и оставили в море одного, он был зол на маму Элис, Федру и ее приспешников. Но он опасался, что наказание виновных приведет к возмездию, учитывая хрупкое состояние деревни. Кристос приказал варинийцам объединить свои возможности в попытке убедиться, что у всех есть достаточно еды и воды, но некоторые люди взбунтовались и вообще перестали погружаться. Кара для Федры может привести к неприятным последствиям, учитывая то, что большая часть жителей деревни на ее стороне.
Мама с папой обменялись взглядами, которые я не смогла истолковать.
Ты можешь попытаться, сказала мама к моему удивлению. Ты всегда ему была по душе. Но мы подождем до захода солнца, чтобы тебя никто не видел. Если Федра тебя заметит Ну, кто знает, на что она способна?