Владимир Рамир
Чужеродный организм
1
Наташа поправила чёлку и шагнула в больничный коридор. Сидящие на кушетках пациенты повернули головы, едва она зацокала каблуками по кафельному полу.
Ну блондинка, ну на каблуках и в короткой юбке. Что, никогда не видели?
Взглянула на часы: 7:45.
В самый раз Еще есть возможность попить кофейку и переодеться.
Она повернула в отделение реанимации и слева вдруг резко распахнулись двери, пропуская каталку с пациентом и санитаров.
Наташка, ты вовремя! Оля Сорокина кивнула, помогая каталке вписаться в поворот. Разбившегося привезли, включайся!
Долговязый санитар продвинул каталку дальше в коридор. Следом за ним, придерживая на весу капельницу, протиснулась медсестра скорой помощи.
На каталке подросток, закрытый до пояса простынёй. Плечи и грудь заплыли сплошным тёмно-синим пятном, лопнувшая в нескольких местах кожа сочится кровью. Глаза закрыты марлевой повязкой, и эта повязка уже успела пропитаться красным.
Куда его? хмуро спросил санитар.
Скорее, скорее! Наташа взялась за передний угол носилок, другой рукой поправила простыню на парне. Везите прямо, я покажу.
Часто поскрипывая колёсиком, каталка двинулась по коридору.
Что с ним? Наташа глянула на санитара. Авария?
Падение с высоты, Санитар почему-то хмыкнул. Парня кто-то лишил глаз и вытолкнул в окно с девятого этажа. Вдребезги. Минут двадцать пролежал, пока дворники нас не вызвали. Но по-моему, зря. Не жилец он больше на этом свете
Жилец он или нет не тебе решать! рявкнула Ольга.
Да уж Санитар ухмыльнулся.
Пока он дышит, есть надежда, сказала Наташа.
Да не дышит он уже! Санитар остановил каталку. Умер.
Вези давай! закричала на него Ольга.
Ладно, везу, чего шуметь-то?
Санитар поправил ногой колесо и двинул каталку дальше. Наташа снова почувствовала на себе его взгляд. Ухмыляется. Какого на меня пялишься, идиот? Вперёд смотри, а то ненароком в стену въедешь.
Что это?! воскликнула медсестра с капельницей.
Наташа быстро глянула на пациента. Вены! Синие и почти чёрные, они проступили под кожей парня, покрыв сначала тело и руки, а затем вздулись на лице. Парень дёрнул головой.
Ааа!!! Он с криком приподнялся и вцепился в санитара. Повязка с глаз слетела, открыв залитые кровью пустые глазницы. Ааа!!!
Держите его! не своим голосом заорала Ольга.
Санитар отпрянул, пытаясь высвободиться. Парень извернулся и царапнул его по щеке. Кровь. Наташа подхватила выскочившую иглу капельницы.
Держите же! крикнула Ольга.
Санитар навалился на пациента и прижал его к каталке, увернулся от клацнувших зубов. Черные вены под кожей парня шевельнулись, словно живые.
Застёгивай! прорычал санитар.
Ольга подхватила сбоку носилок конец ремня, перекинула его через грудь парня. Почему не закрепили?!
Наташа защелкнула ремень в застёжке. Быстро приняла от Ольги еще один конец и точно так же зафиксировала парню ноги.
Пациент трястись перестал. Хрипло задышал, успокаиваясь. Странные вены на его лице и теле начали пропадать и исчезли.
Не жилец, говоришь? Ольга снова прикрыла парню пустые глазницы повязкой. И перевела взгляд на санитара. Вези давай, чего застрял?!
Уже Санитар потрогал пальцами расцарапанную щеку. Взялся за передвижные носилки и затолкал их в зал реанимации.
2
Серебристый внедорожник «БМВ» съехал на обочину рядом со сквером и остановился. Дверца со стороны водителя открылась, и большой толстый мужчина, одетый в широкие жёлтые шорты и жёлтую футболку, выбрался наружу. Его тщательно выбритая голова блеснула на солнце. Толстяк Юра Шемелин которого, разумеется, прозвали Шмелём с прищуром посмотрел в сторону фонтана:
Ну, и где он?
Второй человек в машине Рома «Боксёр». Крепкий парень с короткой стрижкой, скуластым лицом и сломанным носом.
Не гуди, Шмель, всё нормально, подождём. Боксёр положил руку на приборную панель и перебрал пальцами на фаланге безымянного сверкнула искорками татуировка из вкраплений золотой пыльцы в виде перстня с головой пантеры.
Минут через пять рядом с машиной появился мужичок в лёгких белых брюках, бежевой рубашке и с кожаным портфелем. Он осмотрелся по сторонам, открыл дверцу и быстро сел на заднее сиденье.
Шмель смахнул с капота бабочку и вернулся за руль:
Опаздываешь, Карась.
Торопился, как мог! Карась виновато улыбнулся и причмокнул. Да вы сами знаете, какое сейчас движение
Мы-то знаем. Только что ты за хрен, чтобы тебя ждать? Ладно, рассказывай, что у тебя.
Всё в порядке: работаем.
Принёс?
А как же! Карась расстегнул портфель, вытащил три пачки банкнот, перетянутых канцелярской резинкой, и передал их Боксёру. От себя последнее отрываю, но всё как договаривались
Боксёр кинул пачки в бардачок.
Значит, последняя партия прошла? спросил он. Порошок чистый, должен был легко уйти.
Да, почти всё ушло.
Тогда в чём проблемы? Сергей Сергеевич сказал, у тебя что-то не ладится.
Есть одна Карась причмокнул и нахмурился. Не то что бы проблема Тревожный звоночек, скорее.
Ну?
В общем, на нашей территории появился заменитель.
В смысле? переспросил Боксёр. Кто-то влез и торгует?
Не совсем так. Вы про галлюциногенные грибы знаете?
Ну знаем, и чё?
Так вот, кто-то очень умный решил поискать их у нас в подмосковных лесах.
Бесполезно, перебил Шмель. Они водятся под Питером и севернее.
Всё правильно, и я это тоже знаю. Но он-то не знал! Порыскал-порыскал и нашёл одну такую волшебную полянку.
Повезло, сказал Боксёр. Ну и в чём проблема-то? Нам он не конкурент. Все нормальные наркоши знают, что героин и синтетика круче. От грибов только глюки одни, а чтобы вставило
Да, но только это какие-то другие грибы. Особые. То ли климат поменялся, то ли ещё какая хрень, но в них оказались вещества, сходные по действию с дорогими наркотиками.
Чё? Боксёр сдвинул брови. Что-то мало верится.
Если бы не знал точно, вам бы не рассказывал. Но это ещё не самое страшное для нашего бизнеса. Дело в том, что грибы перетягивают зависимость на себя.
И?
И клиенту наш товар становится просто не нужен. Пока это только начало, но что будем делать, если все наркоманы на поганки перейдут?
Вот уроды! проговорил Боксёр. Может, этому умнику ноги поломать?
Не вариант, сказал Карась. Раз слух пошёл, значит, уже не только он про поляну знает.
Да сжечь эту поляну к чертям, и все дела! Шмель хлопнул по рулю.
Это мы всегда успеем. Карась сделал паузу, причмокнул и продолжил: Я человек не злобный, к тому же бизнесмен. Поэтому предлагаю другое решение.
Например? спросил Боксёр.
Например, перехватить инициативу.
Как это?
Мы можем сами заняться этими поганками. Вы когда-нибудь видели, как выращивают грибы в искусственных условиях? Типа шампиньоны там
В подвалах, что ли? спросил Шмель. Мы в таком одного дядьку держали.
Да. Только во всём мире их выращивают в теплицах. В особых, затемнённых помещениях, где автоматика поддерживает температуру и влажность.
Собираешься сажать поганки? Думаешь, они вырастут?
А куда они денутся? Если всё сделать правильно, через две недели их столько повылазит! Достаточно будет выделить активное вещество, и Да мы всю Европу себе заберём, что уж тут Москва!
Серьёзная заявка.
Ну ещё бы! Карась причмокнул и улыбнулся.
3
Разбившегося спасти не удалось. Врачи сделали всё, что могли, но, какими бы профессионалами они ни были, столько переломов и разрывов не выдержит ни один человеческий организм. Парень умер через полтора часа.
Наташа подготовила все необходимые в таких случаях бумаги и теперь просто сидела в кабинете, вырисовывая на чистом листе бумаги замысловатые фигуры и каракули.
Наверное, когда-нибудь она привыкнет к смерти. Наверное, когда-нибудь её чувства притупятся, и она перестанет переживать из-за каждого умершего пациента.
Когда-нибудь. А пока
Да, она слишком впечатлительная для медсестры. Она ощущает тревогу и волнуется за поступившего к ним человека, даже когда работает не в операционной, а в этом кабинете. Невозможно поверить, что когда-нибудь она будет воспринимать смерть как нечто обыкновенное
Наташа дорисовала к закрученным линиям на бумаге длинные стебельки. Получился букет, торчащий из кучи запутанных шлангов.
А может, это не шланги, а ш-ш-ш-ш ядовитые змеи?
Дверь едва слышно скрипнула, и в кабинет зашла Ольга. Чёрный локон выбился из её причёски и теперь торчит, как воронье перо.
Ты чего? спросила Ольга.
Да так Наташа вздохнула и сунула карандаш в подставку. Всё про парня того думаю. Молодой совсем. а вон оно как
Не бери в голову. Ольга подошла к столу и тронула её за плечо. Мы сделали всё, что было в наших силах, и ты это прекрасно знаешь.
Знаю.
Вот и хорошо. Ты медик и не должна принимать работу слишком близко к сердцу. Я тоже переживаю за пациентов, но стараюсь держать чувства под контролем. Иначе можно крышей поехать.
Я понимаю. Наташа кивнула.
Умница.
А что с ним всё-таки было в коридоре?
Похоже на припадок, но что-то тут не так.
Что именно?
Идём, я тебе покажу.
А объяснить на словах никак?
Ты должна это увидеть, я, собственно, для этого и зашла. Нужно поторопиться, иначе с минуты на минуту его увезут.
Кого?
Пациента, конечно. В смысле мёртвого пациента.
Ты в своем уме?
Пока ещё да, сказала Ольга и перешла на шёпот: Я понимаю, что выгляжу бессердечной дурой или какой-нибудь маньячкой но с ним там такое!
Идея разглядывать мертвеца Наташе не понравилась, но она всё же уступила и вышла из кабинета вслед за подругой.
Несмотря на то, что день в самом разгаре, в коридоре по-прежнему мрачно. Окна этой части корпуса выходят во двор, и разлапистые клёны перехватывают почти весь свет, идущий с улицы. Лампы в обоих концах коридора и люстра-шар за стеклом сестринского поста положения не спасают.
Здесь довольно тихо. Лишь радиоприёмник на столике дежурной медсестры приглушённо похрюкивает на сбитой волне.
Они прошли почти до конца коридора, и Ольга открыла дверь в соседнюю с реанимационным заломах коридора, и люстра-шар за стеклом сестринского поста, положения не спасают. комнату.
В комнате тоже мрачно. Накрытое простынёй тело лежит на каталке возле окна и на нем видны кривые тени с улицы. Красноватое пятно в том месте, где обозначилась голова.
Пахнет чем-то горьковатым с привкусом разогретого металла.
Ольга нажала выключатель, и в комнате стало светло.
Иди сюда, позвала она.
Наташа сделала несколько шагов.
В люминесцентных лампах еле слышное электрическое «ззззз».
Ольга подошла к трупу и осторожно стянула край простыни.
Глазницы парня по-прежнему прикрыты повязкой, только теперь она пропиталась кровью.
Видишь? прошептала Ольга.
Наташа коснулась края каталки.
Расшибленные губы парня сжаты, видны потёки крови. Из-под кожи выпирают толстые узловатые вены, которые по шее уходят вниз и, похоже, разветвляются по всему телу.
Странно
Два часа назад такого не было. Ольга опустила простыню ещё ниже.
На груди, животе и руках мертвеца из-под кожи проступила сетка из толстых и упругих кровеносных сосудов, отчего тело выглядит совсем жутко.
В тот раз с ним творилось нечто похожее, сказала Наташа.
Да. Но тогда он был живым, а сейчас Ольга взяла со столика пинцет и потрогала им вены трупа. Тело не должно так измениться после смерти.
Откуда ты знаешь, как оно должно измениться?
Это в любом учебнике по медицине написано. Ты ни разу, что ли, в морге не была?
Позади неожиданно открылась дверь, и в комнату заглянул профессор Комиловский, руководитель отделения реанимации. У Наташи дрогнули колени, совсем как у маленькой девочки, которую застукали со спичками. Хоть сквозь землю проваливайся
Вы зачем здесь? спросил он.
Ольга накинула простыню обратно.
Комиловский прошёл до столика с медицинскими инструментами и развернулся.
Вы видели, что с ним? спросила Ольга.
Видел. Конечно, видел. Комиловский извлёк из кармана исписанный бумажный квадратик и задумчиво покрутил его в руке.
Это какая-то инфекция? снова спросила Ольга.
Что? Профессор положил бумажный квадратик обратно в карман и поднял глаза. Нет-нет, никакой инфекции, всё гораздо проще Он пригладил пальцем бровь. Наркоманом наш пацанчик оказался, вот как! В квартире, откуда он выпрыгнул, нашли пакет с галлюциногенными грибами. Знаете такие?
Немного, ответила Наташа. В памяти всплыли обрывки из лекций в институте. Что-то про мексиканские кактусы, мухоморы и разные поганки. Шаманы древних индейцев жевали и курили их, чтобы изменить сознание и поговорить с духами.
Грибы рода псилоцибе. Комиловский отобрал у Ольги пинцет и положил его обратно на столик. Наркоманы называют их «волшебными». В этих грибах есть ряд психоактивных веществ, которые вызывают галлюцинации слышатся голоса, мерещится всякая дрянь, ну и так далее.
А вот это? Ольга указала на тело под простынёй. Такое может быть от каких-то грибов?
Я не знаю от чего это Комиловский потёр бровь. Похоже на избыточное кровяное давление. Сердце нагнало кровь в сосуды, а в венозной системе произошла блокировка. Точнее покажет вскрытие.
В дверь тихонько стукнули, и, не дожидаясь ответа, в комнату прошёл старенький санитар из отделения судебной экспертизы.
Я могу его забрать? спросил он, обращаясь к Комиловскому.
Профессор кивнул. Старичок развернул каталку с трупом в направлении двери, и Комиловский шагнул за ним.
А глаза?! неожиданно воскликнула Наташа.
Не понял. Комиловский остановился.
Что всё-таки у него с глазами?
Профессор посмотрел на Ольгу, потом перевёл взгляд на Наташу:
Привиделось ему что-то, наверное. Он выдрал их себе сам. Отвёрткой
4
Худой парень в тренировочных штанах и клетчатой рубашке взглянул на вечернее небо, покусал губы и посмотрел по сторонам. Уже стемнело. По всей улице в окнах горит свет, но его недостаточно, чтобы развеять мрак возле самих домов или хотя бы возле подъездов.
Малах отыскал взглядом контур пятиэтажки (облезлая панельная коробка, как она выглядит днём) и потихоньку двинулся по направлению к ней.
На улице никого, и это хорошо, подумал он. Самое главное нет полицейского патруля, который часто заглядывает сюда в поисках подозрительных личностей. Тем более что сам он как нельзя лучше подходит под эту категорию.
Из темноты кустов вынырнула большая мордастая собака, и Малах окаменел.
Не-е-ет заныл он.
Собака обнюхала колени. Малах вытянулся и прижал к груди полиэтиленовый пакет с сосисками.
Не-е-ет
Зверина с хрипом ткнулась мордой в кроссовки, залепляя шнурки тягучей слюной.
Уйди п-пожалуйста
Собака посмотрела на него мутным взглядом, фыркнула и побежала дальше. Её хозяйка сухая старушка в спортивном костюме неспешно направилась следом, похлопывая по ладони отстёгнутым поводком.
Гадина, проворчал Малах, провожая собаку взглядом. В следующий раз с собой ножик возьму
Он шагнул к подъезду. Снова посмотрел по сторонам и, привычным движением нажав кнопки кодового замка, открыл дверь.
Здесь светло. В паутине под лампочкой паук торопливо пеленает муху, и она жужжит из последних сил.
Малах поднялся на второй этаж, постучал в обитую дерматином дверь. Звонка тут нет, и, насколько он помнит, никогда не было.
Тишина.
Он постучал сильнее.
Кто? послышался хриплый голос. Малах узнал Индейца Джо, но отвечать не стал. Не положено, иначе Индеец не откроет. Через глазок и так видно, кто стоит перед дверью, а молчание это условный знак, что позади тебя не притаились полицейские.
Послышался щелчок задвижки, дверь открылась, и Малах прошмыгнул в прихожую.