«Дозорные», первое, что промелькнуло в голове Ронина. А Унга и вовсе подумал, что это рептилия. Но из зарослей папоротника, отряхиваясь от прицепившихся веточек и листьев, выглянула маленькая девочка.
Эльна, возьмите меня с собой?! Я хочу с вами! дочь вождя жалобно смотрела на старших сородичей.
Оми? Во имя Пангеи, как ты здесь очутилась? юная дева подскочила к ребёнку и обняла его.
Ронин и Унга переглянулись и вздохнули с облегчением.
Во имя Пангеи, я так испугался! выдохнул Унга, и у него едва не налились слезами глаза.
Оми, ты почему не в шалаше? Как ты здесь оказалась? стал допытываться Ронин.
Мне приснился страшный сон, а потом я стала думать про Па. А потом я услышала, что кто-то ходит внизу, и увидела вас. Мне было страшно звать вас в темноте, и я просто пошла за вами, чуть не расплакавшись, протараторила Оми.
Вот это новость! восхитился Ронин. Ты шла от самых араукарий? Оми, ты настоящий охотник!
Хорошо, что так случилось и мы не дошли до пещер, сказала Эльна, глядя на юнцов. Неизвестно, чем бы это всё закончилось. Нужно возвращаться!
Эй, а как же Храм Созидателя? Как же вождь? возмутился Ронин.
Я хочу к Па, пойдёмте к вождю! воскликнула девочка.
Тише, тише, Оми, не кричи! Ронин, только не говори, что мы возьмём её с собой, Эльна уставилась на подростка, ожидая вразумительного ответа.
А почему нет? Она уже взрослая. Она за нами следила от самых араукарий, обошла дозорных. Её никто не слышал, даже мы! Пускай идёт, тем более там её вождь, её отец. Мы посмотрим на вождя и сразу вернёмся!
Да, да, я хочу с вами, обрадовалась Оми.
Да, да, Оми пойдёт с нами! подхватил Унга.
Эльна нахмурилась и нехотя согласилась:
Ну ладно Но только туда и обратно. Обещаешь, Ронин? смиренно посмотрела она на подростка.
Обещаю! Туда и обратно!
***
В нише возле входа в пещеру догорал трапезный костёр. Угасающие языки пламени иногда вздрагивали от резких порывов ветра, а хруст обугленной древесины после внезапных дуновений затягивал трескучую мелодию пламенной стихии. То возбуждая огонь, то подавляя его вовсе, восточный муссон вылавливал в дымке тлеющих поленьев ароматы недавно съеденного мяса и разносил их по тропам Великого Вулкана. Неподалёку от костра, вдоль остроугольных стен, на подстилах спали старцы. Их храп эхом разлетался по утёсам могучей горы. Время от времени отголоски глубоких сновидений пожилых соплеменников сливались в монотонный гремящий рокот, будто где-то среди скал приютился на ночлег древний Гигантозавр.
По наставлению Радона этой ночью сторожили ход в Храм Созидателя молодые охотники Барда и Велес. Когда старцы после ужина и познавательных бесед погрузились в сон, дозорные вышли из грота и расположились под открытым небом на уступе у самого обрыва.
Удивительно, правда? Велес указал рукой на огненный столп. И как он до этого додумался? Представить себе не могу
Поток раскалённых частиц Тотема Пламени раскачивался от порывов ветра и при этом сдерживал свою целостность, будто неведомая сила заставляла огоньки цепляться друг за друга. Странное явление самобытная стихия, ни с какой другой стихией не схожая тянулось из едва видимого с высоты пещер дымоотвода шатра. Тусклое свечение огненного столба еле-еле освещало уклад поселения и покатых склонов Великого Вулкана, словно раскалённые частицы сдерживали потоки света в себе, не выпуская их за пределы круговерти. Но в центре свечение было ярким и ослепляющим. С возвышенности казалось, что окутанное со всех сторон ночной теменью завихрение возникло из пустоты из черни ночи. Только огни стойбища местами освещали вездесущий мрак.
Варн молодец! воскликнул Барда. Теперь охотничьи отряды без труда смогут найти дорогу домой.
Это точно! подхватил сородич.
Велес, а ты случаем, пока мы ужинали, не слышал горн? Мне почудился сигнал, будто следопыты вернулись с Большой Охоты.
Нет, брат, не слышал, озадаченно ответил Велес. Да вряд ли это был горн. Шестая ночь всего. Так быстро никто не мог вернуться. Тут такой ветер почудиться может всё что угодно.
Хм наверное почудилось засомневался Барда и распластался на уступе.
Утёсы Великого Вулкана раскрывали дивный вид на юго-восточные земли. Днём отсюда можно было разглядеть холмы и низины, на которых стоял хвойный лес, опушки и условные тропы. Местами среди древ виднелись скалистые валуны, покрытые мхом и папоротниковыми зарослями, ветхие сухостои мелькали среди гущи араукарий и даже заметны были низкорослые деревья гинкго. Но ночью вид от пещер старцев был особенно пригляден. Здесь словно два мира сливались воедино мир Пангеи и обитель звёзд.
Снизу, от пьедестала горы и до бесконечности рощи, утопали во тьме силуэты Её раздолья. Даже свечение Луны не давало возможности разглядеть подробности далей. Лишь чёрная мгла, разбавленная светочами стойбища, тянулась от подножия вулкана до линии горизонта. И там, где горизонт сливался с поднебесьем, начинался звёздный лад. Бесконечность светил нависала прямо над лесом, и казалось, что если добраться до пределов араукарий, то можно очутиться на краю земель ступить на звёздное небо. А раз в десяток лун, когда под покровом ночи звёзд загоралось больше чем обычно, на небосводе происходило непередаваемое зрелище: ночные светила спускались с небес!
Раз в десяток лун между двумя полнолуниями каждую ночь племя собиралось на уступах Великого Вулкана, чтобы полюбоваться звездопадом. Старцы и мудрецы-шаманы считали, что души охотников, покинувшие этот мир не своим упокоением, а от лап рептилий или случая, в ночи эти возвращались обратно в Её обитель и принимали новые обличия в потомках своих или те, которые свершит Пангея, прожить новую жизнь до неподдельной смерти. И было благостно и мудро в такие ночи мужам решиться на продолжение рода своего!
Ты видишь это, Велес? Тебе не кажется, что она увеличилась?
Велес, свесив ноги над пропастью, сидел рядом. Сородич поднял голову и взглянул ввысь:
Не знаю, брат. Такой она и была
Странно Как думаешь, что это за знамение?
Когда душа покидает обитель Пангеи, то в небе загорается новая звезда так говорят старцы и шаманы, ответил Велес.
Да, я помню Но прошлой ночью было слишком много света для одной души, Барда засомневался в примете мудрецов. Сначала разноцветные сияния вспышка теперь эта красная звезда. Может, душа какого-то необыкновенного ящера покинула наш мир? Может, каких-то ящеров мы ещё не видели?
А может это душа Заврини? предположил Велес. Вождь говорил, что духи Заврини просят его о чём-то узнать, что это за сияние или Не помню точно. Хорд же находил следы предков. Может быть, где-то погиб последний Заврини?
Разве Заврини не покинули этот мир десятки тысяч лун назад?
Не знаю Может и не покинули, а может душа и вовсе не Заврини. Рошан вернётся расскажет.
Да А тебе не кажется, что его слишком долго нет? Там ведь в тоннелях живут подземные твари. Может, пойти проверить? предложил Барда.
Проверить? Я бы не стал этого делать, брат. Валан поучал, что единство прерывать нельзя. Он говорил, что однажды кто-то, будучи ребёнком, прервал единство одному из шаманов. Пробравшись в шатёр, малец, сам того не понимая, коснулся руками жизненных нитей Пангеи. Азис вроде бы так величали того шамана сошёл с ума от беспамятства, а через несколько лун и вовсе умер. Вдруг и мы помешаем тревожным звуком или своим появлением? А твари-то В Храме заслоны стоят не один десяток дней. Крепко стоят, и по сей день были недвижимы.
Тогда остаётся просто ждать. Интересно, кто этот малец, который единство нарушил? Дожил ли он до наших лун?
Никто не знает. Некоторые старцы разве, но никогда никто не говорил об этом Лучше покажи свой символ, брат. Ты закончил с гравировкой? поинтересовался Велес.
О, точно, как же я забыл?! воскликнул Барда, в два прыжка добрался до кожаной сумки, что лежала у дотлевающего костра, и мигом вернулся обратно. Из сумки он достал наконечник Грани.
Камень Грани так называли первые люди очень редкий и стойкий к Её пламени камень. Формы камня, какой бы он ни был и где бы его ни находили охотники, всегда слагались из множества правильных размеренных граней, будто созданы были камни и выточены намеренно самой Пангеей и разбросаны по всем уголкам Её обители. Бывало даже, разделывая на промысле травоядных гигантов, следопыты обнаруживали Грани в их желудках. Как они там оказывались, первое время никому не было известно. Но Ви́кша старый шаман племени, когда охотники несколько раз нашли Грани в животах рептилий, в единстве познал, что ящеры специально их проглатывали, и предположил, будто необходимо им это, чтобы кору древесную переваривать было легче!
За тысячи лун кочевничества на пути к Великому Вулкану встречались охотникам камни Грани разных величин. И с ладонь попадались, и те, что унести не получалось. А вытесать камень Грани нужной формы для оружия едва ли казалось возможным! Поэтому, если находился камень с более округлыми складами, то приспосабливали его для дубины, а если с острыми то для режущего или колющего орудия. Высечь символ на оружии Грани можно было только таким же острием Грани. Никому из людей не представлялось, что может быть крепче этого камня!
Использовали камни Грани в основном только стойкие следопыты, и хватало остриев и ударных частей на много охот. В отличие от обычных каменных или костяных наконечников промысла, что в пыль рассыпались от первого проявления пламени творца, камни Грани выдерживали сотни пламён, поэтому охотники использовали мистические символы только на этих камнях на других не представлялось смысла. Но и Грани были не вечны. Со временем они раскалывались от пламени, и осколки эти использовались для стрел. Такие острия служили первым людям очень долго, пока не превращались в порошок.
Видишь этот орнамент? Это означает «Расколоть Череп»! возгласил Барда. Символ дробящих черепов!
Велес взял заготовку Грани и принялся рассматривать высеченный рисунок. Искусно выгравированный символ летящего копья соприкасался со столь же тонко вырезанным округлым черепом рептилии закруглённые формы гравировки разных конечностей ящеров в символике и эскизах первых людей всегда указывали на травоядность существа, а заострёнными рисунками обозначались хищники.
Хорошо получилось! похвалил Велес. И когда в нём загорится пламя?
Я решил, что оно источит прану после того, как воткну насмерть своё копьё в два десятка травоядных голов подряд без единого промаха! Барда уверенно ударил себя кулаком в грудь, показывая младшему брату настрой и серьёзность намерений.
Это внушительный символ, брат! изумлённо произнёс Велес. Ты достойный охотник!
Благодарю тебя, Велес. Когда-нибудь символ пробудит пламя, и этот орнамент высекут на скрижалях Храма Созидателя.
Если в твоём взоре в гравировке зародится пламя, то его точно высекут, и не раз! С такой гравировкой будут ходить все охотники, убедительно возгласил Велес.
Знаешь, Барда задумался на мгновение, я хочу однажды стать вождём.
Молодой охотник с гордостью взглянул на старшего брата.
Это сложный путь, Барда наверное. Хотя, откуда мне знать?! Велес похлопал Барду по плечу и улыбнулся. Тебе придётся отрастить косу длиннее, чем у Рошана, и принести самую малость две головы Гигантозавра! рассмеялся дозорный. Помнишь? Когда мы были совсем малы, с охоты вернулся Рошан с башкой гиганта?
Барда расплылся в улыбке:
Да, да! Тогда все в племени только и говорили об этом.
А Хорд в тот вечер у костра рассказывал нам, что Рошан за ночь до этого впервые в единстве обратил прану Пангеи в пламя, а после высек первый символ первых людей на острие своего копья.
Ага! подтвердил Барда. И когда он пламя познал, пообещал сородичам, что победит несокрушимого ящера и высеченный символ явит прану. И что прана эта воедино сплотит силу и дух каждого охотника и шамана.
Дозорные на мгновение умолкли.
Гигантозавр был побеждён, и люди в момент смертельного удара узрел глазами предков, как тело Рошана приобрело неимоверную мощь, а острие копья заполыхало зелёным свечением, с торжественными лицами в один голос братья пересказали повествование Хорда, который каждые три-четыре сотни лун юнцам у костра вещал одну и ту же историю о подвиге вождя. Вот так Рошан и стал первым вождём первых людей! братья снова в одночасье выпалили словеса бывалого ловчего, подражая его же манере сказа, и дружно расхохотались.
Подняв себе настроение и насмеявшись вдоволь, родичи на миг замолчали. Каждый задумался о чём-то своём.
Неожиданно что-то зашелестело за уступом у тропы, что вела вниз, к другим пещерам. Дозорные навострили уши.
Кому-то не спится прислушиваясь, прошептал Барда.
Ага Стой! Кто идёт? в голос шутливо приказал Велес.
Но в ответ кроме порывов ветра и похрапываний старцев ничего не последовало.
Эй! Кто там? уже громче спросил Барда.
В ответ ничего. Братья переглянулись. Снова послышался какой-то звук. Как будто что-то тяжёлое ударилось оземь. Затем раздался явный треск кустарников.
Пойду гляну, кого это занесло посреди ночи, Барда спрыгнул с уступа и направился вниз по тропе. Вскоре раздался его зов: Велес, иди сюда!
Что там ещё? Велес лениво побрёл на просьбу.
Барда повернулся к младшему сородичу. Зеницы Барды были претворены в рептилоподобные, и он наизготове держал копьё.
Что случилось, брат? Велес достал огромный нож из-за пояса.
Здесь нет никого! Никто не отвечает на зов и переклик, но какой-то шум был снова у нижних утёсов.
Поднимать тревогу? с этими словами дозорный вынул горн из сумки.
Нет, Велес, погоди. Сами справимся! Лазуны наверняка снова пробрались в деревню поживиться припасами. Веди меня!
И сородичи принялись спускаться вниз по освещённой тропе, всматриваясь в каждый куст, проверяя каждый скалистый закуток.
Обхитрив дозорных, молодь тем временем, миновав спящих старцев, прошмыгнула в пещеру, ведущую к Храму Созидателя. На середине пути, в том месте, где коридор разветвлялся в три русла, подростки и дочь вождя остановились. В споре о том, стоит ли идти по освещённому ходу или лучше перелезть через заслоны и пройти по тёмным коридорам, где вероятность нарваться на очередных дозорных сводилась до малого, выиграл Ронин. Будто слышал он однажды от охотников, что все три хода ведут к Храму. Подросток выдернул из стены полыхающий светоч и повёл юных сородичей по зауженному тоннелю в правое русло.
***
Как только отряд вернулся в стойбище, дозорные сразу же оповестили Бруна о событиях минувшей ночи: о вспышке и новорожденной звезде, о походе вождя в Храм Созидателя, о том, что слышали соплеменники, как старцы гуторили о предчувствии Заврини. Будто к старцам и шаманам в одночасье обратились духи предков.
Весть о звезде не удивила Бруна. Он и охотники тоже углядели звезду и зарницу. А вот молва о таинственном позыве была весьма странной. О чём вещали духи, никто из дозорных не знал. Сторожилы лишь слыхали краем уха, как о духах беседовали старцы. К тому же с И́лли, юной загонщицей, во время травли Полосунов произошло нечто странное: её внезапно настигло единство и прозрение одновременно. По крайней мере, так восприняли случившееся Брун и другие охотники из отряда.
Как ты, Илли? вожак провёл рукой по прядям девы, поправив запутанные чёрные локоны. Ты не голодна?