Весть о странном подарке чрезвычайно обеспокоила Силанга. Он забрал подвеску, долго осматривал Вэли и расспрашивал о самочувствии, потом удалился вместе с загадочной вещью в лабораторию для дальнейших исследований. Шунске предложил Вэли отправиться в свои покои и отдохнуть, но она решительно отказалась.
Я прекрасно себя чувствую. Это же наша помолвка, Шунске, как я могу пропустить торжество?
Шунске согласился, но щемящее чувство тревоги не отпускало. Что за злая шутка? И шутка ли? Тем более человек с ларцом бесследно исчез. Никто из прислуги и часовых не видел никого похожего.
***
Целитель. Ишь какой, разодетый, на пальцах перстни. Разглядывает ее, сжимает голову руками, поворачивает туда-сюда. Жутко хотелось пнуть его ногой, чтоб не смел к ней прикасаться. Но здесь все было такое незнакомое, пугающе-большое, что не хватало смелости даже пошевелиться. Даже голова с перепугу прошла. В горле пересохло, но попросить воды она тоже не решалась. Целитель между тем смазал ей лоб какой-то мазью, от которой коже сразу стало холодно, и положил сверху пропитанный благовониями платок.
Теперь ей нужно немного отдохнуть, и все будет в порядке, целитель обернулся к стоящему позади него молодому мужчине, она вне опасности, господин Ки-Тан, всего лишь небольшой ушиб. Передайте светлейшей, чтоб не беспокоилась.
Ого, о ней беспокоится сама светлейшая! Ги-Рза почувствовала, как кровь приливает к щекам, а потом, под взглядом двух мужчин, окончательно смутилась и натянула покрывало до глаз. Впрочем, мужчин очень быстро стало в два раза меньше. Целитель не пожелал задерживаться ради простолюдинки ни одного лишнего мгновения, быстро закрыл свой ящик со своими целительскими штуками и ушел, даже не кивнув на прощанье. Зато трехцветный, одетый в богатую ливрею, подошел совсем близко. Ги-Рза мигом вскочила и отползла в дальний угол огромной кровати. Что он тут себе думает, если богатый, то все можно? Она даже не заметила, что душистый платок упал с ее лба.
Не бойся, заговорил трехцветный на удивление мягким и красивым голосом, здесь никто тебя не обидит. Ты во дворце Пахтыхтамаев. Мое имя Ки-Тан, я личный помощник матери народов светлейшей Симлайны.
Личный помощник светлейшей, да еще симпатичный какой, зеленоглазый. Теперь доверять ему, что ли, поэтому? Богатый мужик или бедный, ему всегда нужно только одно. Она обхватила колени руками и, глядя исподлобья, неприветливо буркнула:
Ги-Рза.
Приятно познакомиться, Ги-Рза, Ки-Тан присел на край кровати, отчего она еще сильнее вжалась в резную спинку, светлейшая сожалеет о том, что случилось возле дворца Челангов, передает тебе извинения и небольшую компенсацию за вред здоровью.
Он протянул ей бархатный кошелек с вышитым вензелем правящего дома. Ги-Рза долго смотрела на него, потом покачала головой.
Это не надо. Я домой пойду.
Ты ведь не хочешь обидеть светлейшую отказом, Ки-Тан положил кошелек рядом с ней, не стоит торопиться, отдохни как следует, а когда тебе станет лучше, я сам провожу тебя.
Нет! вскрикнула Ги-Рза так решительно, что Ки-Тан удивленно вскинул брови, я сама, без провожальщиков. И мне уже хорошо. Я это, пойду.
Ки-Тан развел руками.
Жаль, я мог бы предложить тебе работу здесь, во дворце, он так снисходительно смотрел на нее, что безумно хотелось запустить в него этим самым кошельком, но нет, нельзя, деньги ведь передала сама светлейшая, но раз уж ты так торопишься, я провожу тебя прямо сейчас.
Сама знаю, куда идти, надулась Ги-Рза.
Вот же дура, сама судьба дает тебе шанс. Ага, сказать нахалу, что она согласна. Да проще простого догадаться, что за работу он ей предложит. Но вот денежки не помешают. Ги-Рза сгребла кошелек в кулак и сунула за пазуху, потом быстро отбросила покрывало и вскочила на ноги. От резкого подъема голова закружилась, она схватилась за свисающий край балдахина. Видно, дернула слишком сильно, или он был плохо приделан. Тяжелая портьера рухнула, накрыв ее собой. Ги-Рза забилась, пытаясь выбраться, но от испуга лишь сильнее обмоталась широким полотном. Ки-Тан поспешил на помощь, отбросил балдахин в сторону и взял ее за запястье, чтобы помочь подняться.
Не трогай! завизжала Ги-Рза, вырвала руку и так лягнула его в живот, что Ки-Тан, согнувшись пополам, отступил на несколько шагов назад, вытянув вперед раскрытую ладонь.
Тихо, тихо, успокойся, морщась от боли, с трудом проговорил он, пока Ги-Рза, вцепившись в край портьеры, смотрела на него дикими глазами.
Надо бежать, но куда, если она понятия не имеет, с какой стороны здесь выход.
Успокойся, повторил Ки-Тан, когда сумел выровнять дыхание, я же сказал, тебя здесь никто не обидит. Если тебе так некогда, мы отправимся немедля. Я прослежу, чтобы ты дошла без происшествий.
Может, она и вправду перегнула палку? На миг стало совестно, пока она не вспомнила, что все мужики хотят только одного. Да, жаль. Жаль, что ему так мало досталось.
Я сама, говорю же, она глянула на трехцветного с самым свирепым выражением, на какое была способна. Пусть знает, что с ней шутки плохи. Но тут же вспомнила про кошелек и стала ощупывать себя через одежду. Вдруг выпал?
Что ж, ладно, Ги-Рза вздохнула с облегчением, но Ки-Тан продолжил, только сначала тебе придется сходить вместе со мной к светлейшей и объяснить, что я нарушил ее волю не по своей вине. Она строго-настрого приказала мне проследить, что ты благополучно добралась до дома.
Светлейшая будет смотреть на нее, замарашку в мужской рубахе с шишкой на лбу, да еще придется что-то ей объяснять? От одной мысли кишки стянулись в узел, а во рту наступила настоящая засуха. Нет, только не это! Пожалуй, проще потерпеть еще немного этого трехцветного нахала.
Лады, провожай, опустив глаза, сказала она, только чур без рук.
Как пожелаешь, усмехнулся Ки-Тан, даже не помогу тебе спуститься с крыльца. Может быть, все-таки поешь перед дорогой?
Я не голодная, быстро ответила Ги-Рза, только это воды попью.
Ки-Тан, как и обещал, ни разу не попытался до нее дотронуться. Хотел было завязать разговор, но Ги-Рза упорно отмалчивалась, и он оставил попытки. Его предложение доехать в карете она тоже категорически отвергла, сказав, что к лошадям ближе, чем на десять шагов, ни разу не подходила и везде ходит пешком. Мать часто хвалилась, как из благородных домов за ней приезжали богатые экипажи, а еще чаще как в экипажах к ней приезжали гости. И кошельки у них были один толще другого. Какая же недалекая женщина произвела ее на свет! Нужно было откладывать деньги, пока мужиков с кошельками было в избытке, чтобы не жить как теперь. От клиента до клиента, да еще ублажать таких, которых ни одна уважающая себя куртизанка не примет. Нет, лучше уж без кареты. Удобства ни к чему, если к ним не привык.
Ги-Рза мельком глянула на своего провожатого. Вот уж кто хорошо устроился. Наверняка не одно поколение его предков носило нарядную униформу и услужливо улыбалось господам в ожидании щедрой подачки. Не ахти какая радость быть прислужником, и все же долю этого сытенького наглеца не сравнить с долей таких, как она или Ви-Ланги. Эх, надо было его пнуть хотя бы два раза, пока была возможность. Чтоб не зыркал тут глазами своими зелеными. А нет, вроде бы у него один глаз зеленый, другой голубой. Вообще чудно.
Почти час никто из них не говорил ни слова. Центр с его богатыми домами и ровными улицами остался позади, они начали подниматься на Северный холм. Ки-Тан с интересом осматривался по сторонам.
Надо же, как здесь все изменилось, сказал он будто сам себе, вот здесь был трактир, а вот здесь заброшенная конюшня. Мы с бабушкой иногда в ней ночевали. В последние годы ей тяжело было ходить каждый день в гору до нашей лачуги. Да конюшня и покрепче, пожалуй, была.
Ты ночевал в конюшне? глаза Ги-Рзы против воли округлились.
Ни по чем не скажешь, да? Ки-Тан развел руки в стороны, показывая богатое одеяние, а я ведь тоже с Северного холма, из самых трущоб. Отца убили в драке, мать почти сразу умерла от лихорадки. Меня воспитывала бабушка, и лет до десяти я мечтал только об одном набить живот так, чтобы больше не хотелось.
А потом что? заинтересовалась Ги-Рза.
Потом в один прекрасный день меня остановил на улице господин и попросил отнести письмо во дворец Ар-Рааров. Ох и страшно было туда идти, но он пообещал золотую пятерку, представляешь? Митверхал Пихомор пожалел меня и дал работу на конюшне, а потом меня заметила светлейшая и сделала своим слугой.
Повезло тебе, с завистью протянула Ги-Рза, глядя совершенно другими глазами на того, кто оказался таким же как она.
Сам до сих пор каждое утро начинаю с благодарственной молитвы, улыбнулся Ки-Тан, а ты где живешь? Чем занимаешься?
Я все благодушие как ветром сдуло. Рассказать ему о постыдной профессии матери? И о своем постыдном будущем? Она отвела взгляд в сторону, да ничем. Тебе это, какая разница?
Вот же колючка, закатил глаза Ки-Тан.
До дома осталась пара кварталов, она стала думать, как бы уже избавиться от навязчивого провожатого. И тут из-за поворота вынырнули Велинг и Ки-Вит. Но вместо обычных насмешек они припустили в их сторону с самым озабоченным видом.
Где ты была, Ги-Рза? прокричал на бегу Велинг, все думают, тебя тоже
Что тоже? в животе почему-то стало холодно.
Тоже замялся Велинг, переглядываясь с Ки-Витом и мельком поглядывая на стоящего в недоумении Ки-Тана.
Ноги сами понесли ее вверх по улице, она и забыла, что собиралась сохранить в тайне, где живет. Беда, беда, стучало в висках. Иначе мальчишки никогда не стали бы себя так вести. Ки-Тан едва успевал за прыткой девчонкой.
Вот и дом. Дверь почему-то нараспашку, хотя мать всегда запиралась на щеколду, опасаясь грабителей. Едва забежав в дом, она чуть не растянулась прямо в прихожей, запнувшись за опрокинутую вешалку. Внизу никого не было. Не помня себя, Ги-Рза побежала по лестнице в комнату матери. На пороге она столкнулась с Дин-Ланги, матерью Ви-Ланги и давней подругой Ги-Лины. Женщина всплеснула руками.
Ги-Рза, дочка, хвала богам, ты жива! Постой, миленькая, не ходи туда!
Но Ги-Рза оттолкнула ее и устремилась в спальню.
Ги-Лина лежала на кровати. Можно было подумать, что она спит, если бы не посиневшие губы и лилово-черные пятна на шее. Ги-Рза застыла, не решаясь дотронуться до матери, которой только утром сказала, что ненавидит. Но ведь она тогда просто разозлилась, как и всегда. Она вернулась бы вечером, она всегда возвращалась
Ки-Тан остановился у нее за спиной. Любые слова сейчас были неуместны. Ги-Рза обернулась и растерянно посмотрела на него.
Как это? она снова повернулась к матери, чего с ней?
Мне жаль, Ки-Тан шагнул к ней, чтобы обнять, но она жестом остановила его.
Нет. Уйди.
Ки-Тан хотел сказать что-нибудь в утешение, но не нашел подходящих слов и вышел за порог. Дин-Ланги стояла на ступеньках и терла глаза краешком кружевного манжета.
Известно ли, что здесь произошло? Кто это сделал? Ки-Тан встал рядом с ней и оперся на перила, но те подозрительно заскрипели, и он отступил к стене.
Она не кричала, ответила куртизанка и всхлипнула, никто не слышал, как они ворвались.
Они? заинтересовался Ки-Тан.
Так разумеется, они, женщина пожала плечами, ведь один-то никак бы не сладил. На улице не было считай никого, все ко дворцу Челангов пошли праздник смотреть. Даже лавочник, сосед их, с лотком туда пошел, там ведь самый базар. Я уж оттуда шла, да и заглянула. Ги-Линка у меня румяна заняла, уж три дня как вернуть должна. Так я забрать хотела, а тут
Неужели совсем никто ничего не видел?
Сынок мой с приятелями каких-то троих мужиков издалека видали, да не приглядывались. Ги-Лина давеча говорила, один обещал ей выгнать жену и ее взять. Шикиэрт, что ли видать передумал, а она возьми да и ляпни, что все жене той самой расскажет, он руку и приложил. Кто теперь знает. Эх, Ги-Лина, Ги-Лина
Дин-Ланги промокнула глаза рукавом и уставилась в пустоту.
Я пришлю патрульных, пообещал Ки-Тан.
Они только за одним сюда ходят, безучастно ответила Дин-Ланги, помнутся на крыльце, напишут для виду мол, следов никаких, и поминай как звали. Еще и развлечений дармовых захотят.
Я попробую что-то сделать.
Куртизанка только пожала плечами.
Ки-Тан осторожно вернулся в комнату. Ги-Рза сидела на краю кровати совершенно неподвижно, прямая как статуя, и смотрела пустым взглядом в стену.
Ги-Рза, позвал он.
Я хотела ей сказать, бесцветным голосом проговорила девушка, я хотела ей сказать
Она снова замолчала. Ки-Тан подошел ближе и положил ей руку на плечо. Ги-Рза дернулась.
Мне жаль, Ги-Рза. Я понимаю, как тебе больно, и все-таки хотел напомнить, что ты можешь получить работу во дворце Пахтыхтамаев. Что ты будешь делать тут одна?
Она не пошевелилась. Молчание тянулось несколько долгих минут. Ки-Тан вздохнул, два раза тихонько хлопнул ее по плечу, и собрался уходить.
Мне нужно собрать вещи, не оглядываясь, сказала Ги-Рза.
Глава 3
Бесполезно, сказал Равтар, обтер лицо салфеткой, попытался ей же оттереть кровь и копоть с рук. Это не сильно помогло, и он бросил салфетку на пол в кучу мусора. Прислужники еще не прибирались в допросной, старший дознаватель никогда не позволял им войти до окончания бесед с подозреваемыми.
Бакар поморщился он так и не привык к запаху застенков, и подошел вплотную к растянутому на станке человеку. Молодой Пахтыхтамай, жрец четвертого уровня, вперил в него безумный взгляд. Бакар взял его за скользкий от пота и грязи подбородок и приподнял голову.
Кто же тебя послал, урод?
Да придет истинный верхал! сорвавшись с хрипа на фальцет, выкрикнул мужчина.
Это единственные слова, которые я от него слышал, пояснил Равтар, я исчерпал все возможности, господин митверхал, этот фанатик совершенно безумен.
То есть ты допускаешь, что им руководило лишь собственное помешательство? недоверчиво спросил Бакар, и никто за этим не стоит?
По всем признакам так оно и есть, господин митверхал, осторожно ответил Равтар.
Выходит, мы зря истязали сумасшедшего?
Мы должны были убедиться, мой господин.
Бакар замолчал. Что-то подсказывало к нему, что не все здесь так просто. С чего бы молодому жрецу сходить с ума? Бикир постепенно заслужил одобрение Пахтыхтамаев, даже самые закоренелые скептики стали считать его достойным верхалом. И вдруг ни с того ни с сего это нелепое покушение. Обстоятельства более чем странные, и все же Равтар прав от этого упертого фанатика им ничего не узнать.
Что ж, Бакар отошел от станка, Равтар сразу протянул ему чистую салфетку для рук, раз здесь ловить нечего, избавься от него по-тихому. Публичная казнь этого идиота может навести кое-кого на неправильные мысли. Пусть он просто исчезнет.
Будет исполнено, господин, поклонился Равтар и с совершенно безразличным видом намотал на кулак удавку.
Бакар поморщился и поспешил выйти смотреть, как дергается в конвульсиях сумасшедший преступник, не было никакого желания. Жизнь митверхала и так полна не слишком приятных вещей. Лучше бы наведаться к брату. Поболтать, как в старые добрые времена, а заодно и узнать о результатах проверок среди жрецов. Бикир утверждал, что возле него не может быть предателей, но Бакар так и не смог преодолеть неприязни к чванливым Пахтыхам.
Бикир выглядел намного беспечнее, чем следовало бы выглядеть человеку, на которого совершено покушение. Бакар только вздохнул, он уже устал убеждать брата больше заботиться о себе. Когда он заводил подобные разговоры, Бикир всегда отшучивался, что их договор отправиться к Подземному вместе никто не отменял, а значит, беспокоиться не о чем.