Я приподнялся:
Ну как вы? Выглядите очень бледной. С вами точно все в порядке?
Да вроде уже все хорошо.
Вроде или хорошо?
Долго объяснять она сморщила нос.
А вы попробуйте.
Так мы же вроде инструктироваться собирались.
Светлана, мне не до шуток! Объясните все в двух словах и идемте к машине.
Давайте пройдем к машине, сядем, и по пути я все объясню. А вы меня проинструктируете. У нас мало времени.
Ее тон не допускал возражений. Она вымученно, как будто через силу, улыбнулась и пошла к выходу. Мне не оставалось ничего иного, как молча следовать за ней.
Машина была та же, водитель уже другой. Мы сели, и я вопросительно посмотрел на Светлану. Она вздохнула:
Как говорится: первый блин комом.
Какой блин?
Да Рим этот и все его прелести Я хотела попробовать все, а вышло мне это боком
Комом, боком ничего не пойму. Объясните по-человечески. Вы ведь, вроде, гулять ходили и обедать собирались.
Да, да, начала она энергично, прогулка была чудесной. Я многое успела увидеть из того, что хотела, разве что на Ватикан времени не хватило. Ну ничего, в следующий раз она запнулась и потупила взгляд, если он будет. Я гуляла два часа и очень проголодалась. А здесь во всех этих тесных запутанных улочках на каждом шагу пиццерии, ресторанчики, магазинчики, в общем, множество всяких искушений. Я сначала поела пасты с морепродуктами, потом в другом месте попробовала очень вкусный пирог с кофе, а потом потом увидела в одной витрине она сглотнула и замолчала.
И что же вы увидели?
Вооот такую колбасу, она широко развела руки, чуть не стукнув меня по носу, и вооот такой нож рядом с ней. Я сначала подумала, что колбасу эту не продают, что это просто декорация, аттракция для туристов. И надо было пройти мимо, да черт дернул зайти и спросить, почем колбаса. Я ее даже сфотографировала, только фотоаппарат в гостинице остался.
Ну не важно, и что дальше было?!
Светлана вздохнула:
Они такие любезные, итальянские продавцы, сразу мне отрезали большой кусочек этим невероятно длинным ножом и стали просить попробовать во что бы то ни стало. Я уже тогда чувствовала, что чуток переела, но колбаса эта меня просто добила. Я же из вежливости не хотела им отказывать. Ела, хвалила, что вкусно, улыбалась. А она, зараза, острая и довольно тяжелая. Думаю, в ней куча всего было намешано: и мясо, и печень, и острый перец, и маслины, и черт знает что еще. До гостиницы я уже еле дошла. В номере увидела, что лицо у меня зеленого цвета. Понимаете? Это какое-то пищевое отравление ну не привык мой организм к таким различным вкусам, да еще в таком количестве. У меня был уголь, мне принесли еще какие-то таблетки и через час они подействовали. Сейчас мне уже легче. Но ужинать я не буду! категорично завершила она рассказ.
Я дослушал ее, стараясь сохранять спокойствие и серьезное выражение лица.
Светлана, должен вам напомнить, что мы едем на деловой ужин, и этикет требует
Что вы, Александр Романович, перебила она меня, что вы! Ужинать я точно не смогу! она энергично замотала головой, потом тихо добавила: Я еще от обеда полностью не освободилась.
Сердиться мне не позволяла комичность ситуации, смеяться чувство такта.
М-да хорошо, там видно будет, сказал я. Что-нибудь придумаем. Это не так страшно. Гораздо важнее, чтобы вы не болтали с ними о всякой ерунде как утром. Мы идем выяснить, что они решили по нашему сотрудничеству. Хотя мне это уже и так ясно, но бизнес-этикет требует, чтобы мы пошли и узнали ответ в любом случае. Поэтому ужин у нас должен быть спокойным, деловым, без всяких этих ваших штучек с историей Рима, культурой и уж тем более с перееданием. Не вздумайте им все это рассказать.
Да, я поняла. Я еще утром все поняла. Это уж точно не повторится, обещаю.
Вот и хорошо, я внимательно посмотрел на нее. Вы действительно себя нормально чувствуете?
Отлично. Только есть не хочу. Совершенно.
Я улыбнулся.
Ладно, тогда пейте вино, лучше белое, но немного и побольше воды! А то переели, а еще и перепьете Так вы возьмете да и останетесь в Риме вылететь не сможете.
Она вздохнула, посмотрела в окно и тихо сказала:
Я бы осталась с удовольствием. Рим мне очень понравился. И этих двух сегодняшних ошибок я больше не повторю.
Мои несостоявшиеся партнеры сидели совсем как у себя в офисе: в тех же позах, только уже без сигар наслаждались сонатой Бетховена, которую в глубине зала играла молодая пианистка в черном.
Они предложили выпить виски. Спросили, каковы мои предпочтения. Я любил хороший виски и предложил марку, которая обычно нравится всем. Итальянцы моим выбором тоже остались довольны. Улыбаясь, они весело переглянулись, хотя истинного их настроения я не мог определить. Создавалось впечатление, что они и в самом деле просто пригласили нас на ужин, а не на обсуждение делового вопроса. Спросить их, что ли, напрямую? Нет, тогда они поймут, что я нервничаю. Придется ждать, пока они заговорят первыми.
По очереди они рассказывали анекдоты о виски, о выпивке и о связанных с этим различных национальных традициях. Светлана с серьезным видом переводила. Вместе с виски нам принесли аперитив. Он был столь обильным, что вполне мог сойти за легкий ужин. В то же время нас спросили, готовы ли мы с выбором блюд. Мы еще не были готовы. И тут, когда официант удалился и мы, посмеявшись над очередным анекдотом, подняли бокалы, для меня как гром среди ясного неба прозвучал тост англоговорящего итальянца: «Выпьем за наше партнерство!» То же самое, широко улыбаясь, произнес второй брат на итальянском. Светлана все так же серьезно перевела.
Я посмотрел на нее, затем медленно перевел взгляд на расплывшихся в улыбках братьев. Они, без сомнения, наслаждались произведенным эффектом. А точнее, отсутствием всякой реакции с моей стороны в первые мгновения. В предыдущие дни я настолько сумел убедить себя, что сделка не состоится, что теперь их положительное решение застало меня совершенно неподготовленным. Не в силах поверить в услышанное, но стараясь не показать до конца, насколько меня эта новость поразила, я услышал свой голос: «За наше партнерство!»
Виски был превосходен! Или это неожиданный сюрприз сделал его таким? Это не имело значения. Внутренне я ликовал. Уму непостижимо было, как, почему и зачем это случилось. Но это произошло. Ура! Это была настоящая победа, хоть и абсолютно неожиданная.
Казалось, они прочли мои мысли, потому что сразу же стали объяснять свое решение. Снова говорили один за другим, на итальянском и английском вперемешку, но Светлана быстро все переводила. Надо отдать ей должное: она удивительно хорошо справлялась с синхронными многоязычными переводами.
Оказалось, что факторов, повлиявших на выбор меня, а не моего партнера с действительно более выгодным финансовым предложением, было два. Как личность, как потенциальный партнер я понравился им больше. И факт, что не я, а меня предали, тоже говорил в мою пользу. Видимо, они навели о нас справки, но я не хотел в это углубляться. Все-таки в бизнес среде у нас могло быть немало общих, пусть и не прямых, знакомых, а я всегда старался поддерживать свою репутацию безупречной насколько это было возможно.
Англоговорящий брат достал из внутреннего кармана пиджака маленький темно-коричневый футляр и протянул его мне, сказав: «Господин Фортье, это небольшой подарок для вас в честь нашего будущего партнерства. Надеемся, он вам будет достойно служить сто лет». «Сто лет!» тут же подхватил другой.
Я открыл футляр. Внутри находился старый «Паркер Дуофолд» редчайший коллекционный экземпляр невероятно насыщенной янтарной расцветки, именно такой, какой я искал уже несколько месяцев. Осведомленность братьев Лучиано шла гораздо дальше, чем я предполагал, раз уж они знали о моей страсти к коллекционированию ручек. Это был еще один приятный и неожиданный сюрприз сегодня. Как начался день и как закончился!
Выбор ужина мои новые партнеры предложили предоставить им. Я только уточнил, что предпочитаю телятину. Они поинтересовались кулинарными предпочтениями Светланы. Она ответила, что не голодна. Итальянцы удивленно подняли брови, но Светлана, явно вспомнив мои наставления, сделала серьезное лицо и опустила глаза. Это должно было мне показать, что она придерживается моих инструкций и избегает лишних разговоров. А я в этот момент думал, что все это не важно теперь: деловая часть прошла, причем великолепно, и в этот вечер ничего другого не оставалось, как просто расслабиться и вести светскую беседу. Конечно, какие-то общие детали мы могли бы обсудить и сейчас, но, зная итальянский темперамент и их отношение к удовольствиям, я в такой возможности сильно сомневался.
Для поддержания разговора я сказал, что виски просто замечателен: с едва ощутимым вкусом дыма, фруктов и вереска, на что братья сразу же с горечью ответили, что слово дым напомнило им о сигарах. Но увы, воспользоваться и этой прекрасной слабостью настоящих мужчин сейчас не удастся. Светлана поинтересовалась почему. Они объяснили, что уже несколько лет, как в Италии вступил в силу закон, запрещающий курение в общественных местах. Поэтому перестали существовать заведения для курящих. Курить можно на улице, у себя дома «Или в офисе», добавила Светлана. Братья переглянулись.
Нет, смущенно начал один из них, в офисе тоже нельзя, но наш персонал состоит сплошь из курящих Вот мы все и курим.
А если бы у нас работал хоть один некурящий, добавил второй, нам пришлось бы с ним считаться.
Пришлось бы считаться, заулыбался первый.
Я сильно сомневался, что в их офисе мог бы работать кто-то, с кем им пришлось бы считаться, но, разумеется, вслух этого не сказал.
Да, интересно, задумчиво произнесла Светлана. Этого я об Италии не знала. Впрочем, очень хороший закон, она улыбнулась, глядя на них. Я-то не курю.
Мы и не советуем, парировал первый.
А правила эти, сказал второй иронично, вводятся везде в Европе, да и не только в Европе. Так что в итоге мы идем к будущему без курения. Он обратился ко мне: А вы, господин Фортье, кажется, тоже сигары покуриваете?
Нечасто, ответил я. Только для удовольствия. А удовольствием, я считаю, злоупотреблять нельзя, иначе быстро теряется его вкус.
Не скажите, не скажите! скептично выдали оба в один голос. Мы курим сигары каждый день и вкус к ним все еще не потеряли. И даже не ищем особого разнообразия. Привыкли, знаете ли, к определенным маркам их и придерживаемся.
Тут разговор пошел чисто мужской: о сигарах, об их истории, об их известных ценителях. Братья даже процитировали несколько знаменитых афоризмов Хемингуэя и Марка Твена на эту тему. Светлана автоматически переводила, но было видно, что разговор ей не интересен.
В это время подали ужин. Он был великолепен: типичные итальянские салаты, аппетитная с виду, заправленная трюфелями телятина и какое-то большое блюдо, похожее на рагу, которое я впоследствии так никогда и не попробовал и названия его не узнал. Я успел проголодаться, поэтому с удовольствием принялся за телятину, братья дружно уминали рагу, к которому им принесли и красное вино, а Светлана грустно ковыряла вилкой в салате: перекидывала листики китайской капусты, цепляла зерна кукурузы, но почти ничего в рот не клала. Братья настойчиво стали предлагать ей вино для аппетита, расхваливая его невероятный букет. Энтузиазма, однако, это Светлане не добавило, скорее наоборот. Она отпила воды и сказала, что действительно не голодна. Братья посмотрели на меня вопросительно. Я неопределенно пожал плечами и они снова принялись уплетать свой наивкуснейший, по их словам, ужин.
Вдруг один из братьев, неожиданно подняв указательный палец вверх, воскликнул: «О, у нас же и для Светланы есть подарок!» Он раскрыл стоявший рядом на полу чемоданчик и достал большую книгу, внешним видом напоминавшую энциклопедию. Привстав, чуть наклонился через стол и с ослепительной улыбкой на лице торжественно вручил книгу Светлане. Она осторожно взяла внушительный подарок двумя руками и тут же стала рассыпаться в словах благодарности. Итальянцы были на седьмом небе от счастья от того, что она оценила их подарок, видимо и вправду не ожидали, что столь молодая красивая иностранка проявляет такой глубокий интерес к итальянской истории и культуре. Я, признаться, тоже этого не ожидал. Но в итоге это сыграло нам только на руку.
Они втроем быстро затараторили на итальянском. Взглянув на книгу в руках Светланы и увидев в названии слово «Roma», я подумал, что речь, в продолжение их утреннего разговора, опять идет о Риме. Сейчас меня это совершенно не волновало. Я готов был слушать их хоть до утра.
Мой взгляд скользнул ниже и задержался на имени автора. Странным образом я не мог оторвать от него глаз. Я был уверен, что где-то его уже видел. Мысль забилась, как бабочка, запутавшаяся в паутине. Так и я запутался в том, действительно ли мне это имя знакомо или просто от напряжения вся эта итальянская история смешалась у меня в голове. Но когда я услышал, как один из братьев произнес это самое имя Флавио Донати, я вспомнил визитку, которую держал сегодня в руках в номере отеля. Все встало на свои места. Неужели это он? Рука инстинктивно потянулась в карман, чтобы сверить с визиткой, но я остановил себя. Я и так был уверен, что имена идентичны, просто в само совпадение трудно было поверить. Любопытство не давало мне покоя.
Прошу прощения, прервал я их разговор; Светлана сразу стала переводить, но мне также весьма любопытна эта книга, а особенно ее автор. Мне кажется, я где-то слышал его имя.
Одновременно удивленные и обрадованные моим внезапным интересом, братья Лучиано объяснили, что это один из лучших современных итальянских историков, который, на их взгляд, не только превосходно описывает прошлое, но и проводит любопытные связи и параллели с настоящим Вечного города. «Его познания бескрайне впечатляют. Удивительнейшая личность!» пылко сказал один из братьев. По мнению некоторых критиков, добавили они, профессор Донати описывает древний Рим так ярко, как будто действительно был там. Это просто невероятно! Период, который затрагивает господин Донати в своей работе, был до сих пор освещен весьма скудно официальной наукой ввиду почти полного отсутствия исторических свидетельств и документов. Оппоненты же его объясняют эти детальные и красочные описания склонностью к преувеличениям и необузданной фантазией автора.
Я снова посмотрел на обложку книги. Интуиция подсказывала, что этот историк и есть мой мимолетный знакомый, который таким странным образом оставил мне свой телефон. Сейчас я задумался для чего? Неужели он и в самом деле рассчитывал, что я ему позвоню? Зачем? Историк Что может быть общего между нами? Я такового не видел, поэтому и звонить ему не собирался, выбросив нашу случайную встречу из головы. До этого момента. Но сейчас, из-за этой книги, из-за похвал итальянцев в его адрес, я вдруг подумал, что было бы интересно снова с ним поговорить. Но о чем? Не об истории древнего Рима это уж точно. В отличие от Светланы, в этой области я мог быть разве что слушателем. Я всего лишь обычный бизнесмен, имеющий об истории весьма посредственное представление, и вряд ли мои познания в этом предмете могли бы вызвать интерес у профессора. Да и визитку он оставил, скорее всего, просто из вежливости. Поэтому нет смысла ему звонить Но до конца вечера таинственный профессор уже не выходил у меня из головы. Вспоминались шляпа, море, песок, вино С его именем ассоциировались теплый греческий закат и чайки над водой.