Для города, в котором из информаторов одна Кикимора, очень хорошо осведомленный народ.
Моя мама во дворце работает, продолжила девочка. Она невестам удобства обеспечивает и за порядком присматривает. Ее почти никогда нет дома, печально подвела итог Аксинья.
Понятно. Ты скучаешь?
Я привыкла, резко ответила малышка.
А что ты читаешь?
Девочка глубоко, по-взрослому, вздохнула.
Я не читаю, я только учусь. Всего несколько букв знаю, а в школу меня не берут. Говорят рожать учить не надо, а остальное бабам ни к чему.
Хочешь научу? предложила я, раздосадованная мужским шовинизмом. К тому же Аксинья мне понравилась. Смышленая девчонка со смешными, торчащими в разные стороны косичками.
А ты умеешь? недоверчиво прищурилась собеседница, но уже пошла навстречу, захватив с собой книжку.
Получив утвердительный ответ, Аксинья невозмутимо отодвинула доску в заборе, пролезла к Яге во двор и уселась на скамейку. Я села рядом, взяла книжку. Да, не азбука, но хотя бы детская, буквы большие. Оказалось, девочка знает только три буквы, так что начать пришлось с алфавита. Аксинья быстро запоминала и вскоре уже прилично складывала буквы в слога.
А считать ты умеешь? На меня напал преподавательский азарт.
До десяти! А ты дальше знаешь? Мне попалась сомневающаяся ученица.
Смотри
Я разложила прутики на скамейке. Девочка все схватывала на лету. Удивительное желание учиться, редко встречающееся у детей.
Ты очень способная, похвалила я. Зря тебя в школу не берут.
Маленькая, говорят, пожала плечами Аксинья. А еще мама рассказывает, Прокоп Фомич девочек не любит. Только он и мальчиков не любит, но про девочек говорит, что их учить бесполезно. Девкам замуж выходить, детей рожать да пироги печь. Учить их только время переводить. Зажав нос, передразнила учителя девочка.
Я не выдержала и засмеялась:
А ты не согласна?
Нет, конечно. Я замуж вообще не пойду. От мальчишек одни беды. Мама обещала мне настоящего учителя нанять. Звездочета нашего. Я хорошо-хорошо учиться буду, и он меня в помощники возьмет. Я ученой стану.
Потрясающе! Кажется, в Трисемнадцатом государстве зарождается феминистское движение, а царь и не в курсе.
У нас дома много книжек. Мне мама всегда покупает. Я их все прочитаю.
Я тебе помогу, пообещала я, впечатленная детской целеустремленностью.
Это ты, что ли, пятнадцатая царева невеста? вмешался зычный мужской голос.
Из широко распахнутой калитки в воротах уверенно шагнул парень. В распахнутой на груди рубашке, небрежно подвязанный поясом, шитым золотыми нитками. Резко очерченные черты лица и лохматая шапка блестящих на солнце кудрей, коричневых, с рыжеватым отливом.
Я замерла, парализованная наглым синим взглядом и насмешливой улыбкой. Парень беззастенчиво встал перед нами, упер руки в боки и оглядел меня с ног до головы, будто голую. Я аж задохнулась от его наглости.
Ничего так, симпатичная. А звать, говорят, Дашкой?
Говорят, в Москве кур доят, а пошли и не нашли. Сам-то кто будешь? в тон ему ответила я.
Откуда только повылезали шутки-прибаутки? Я надеялась, что он не заметил моей растерянности. А он смотрел на меня с любопытством и в упор. Так на меня еще никто не глядел ни по ту сторону двери в чулан, ни по эту. От его взгляда по телу разбежались мурашки, вспыхнули щеки, вспотели ладошки. Внизу живота потеплело, дыхание сбилось. Я продолжала заливаться краской и молчать. Он тоже молчал и ухмылялся. К счастью, вмешалась Аксинья:
Это Митька, стрелецкий посыльный. Нахал и шалопай, он Бабе-яге дальним родственником приходится, вот и захаживает сюда по делу и без дела. Мамка говорит, его драть в детстве надо было чаще, от него бы проку было больше.
За рекомендации спасибо. Парень заржал и ничуть не смутился. Только смотри, чтобы тебя саму мамка не выдрала, у тебя опять коза сбежала.
Аксинья ахнула, подлетела к забору, оглядела свой огород, убедившись в пропаже, запричитала:
Она не сбежала, это Васька, стервец, ее отпустил, чтоб ему пусто было! Не могла она сама убежать, я ее на две веревки привязывала. Прибить его следовало сразу после рождения!
У меня пропал дар речи. У маленькой девочки почти ангельской внешности, тянувшейся к знаниям, и такая отборная брань! А Митька хохотал, аж на скамейку плюхнулся и толкнул меня локтем в бок. Не сильно, но меня словно молния шибанула. Аксинья выбежала со двора, видимо, за козой, даже книжку забыла.
Точно, Васька, не унимался парень. Это он ухаживает за ней так. Внимание проявляет.
Интересное проявление симпатии.
Ага. Только он козу не отпустил, а увел, радовался Митя. Обратно потом приведет, за поцелуй. Это я его научил.
Нашел, чему мальчишку научить, еще и гордишься этим?
У Митьки был такой самодовольный вид, будто он Америку открыл.
А чего бы не гордиться? не понял парень. Разговор только про щечку был, не про другое. А вот я бы
Он придвинулся поближе ко мне и приобнял за талию. Собрав все свое самообладание, я смерила его ледяным взглядом, надеясь, что сердце не выскочит и не замечется по двору.
У меня коза не пропала!
Ну и глазюки, ледяные, уколоться можно, недовольно брякнул Митя, но руки убрал.
А что я невеста царская, тебя не смущает? Интересные у них тут нравы.
А что? У нас в Трисемнадцатом все полюбовно. Да и какая ты ему невеста, ты же его не видела!
Это верно, сначала поглядеть надо. А то Яга уже решила, что я царицей стану.
Может, и станешь, Яга зря болтать не будет. Митя пожал плечами. Ты не смотри, что старая, она еще о-го-го. На ушко наговорит, травкой напоит, и ни своих, ни чужих не найдешь.
Что она «о-го-го», это я уже поняла. Можно было бы добавить, что и почувствовала на себе. И травки тоже оценила. И спросила для поддержания светской беседы: мне почему-то не хотелось уходить и не хотелось, чтобы уходил Митя:
Я всегда думала, что Баба-яга должна жить в избушке на курьих ножках. А тут вон какой терем.
Ну и что, что терем. Избушка на курьих ножках тоже имеется. Да еще какая, с характером, с такой не каждая управится. Только она в вояж отправилась прошлым летом. Людей посмотреть, себя показать.
В вояж?
Парень говорил про путешествующую избушку так буднично, как про курицу, перебежавшую дорогу.
Ага, путешествует, подтвердил Митя, в его глазах плясали золотые чертики.
Наши глаза встретились. Повисло молчание. Я, как ни старалась, не могла отвести взор, и сказать больше было нечего. Ситуация становилась абсурдной. Я не выдержала и засмеялась. Митька тоже. На хохот вышла Яга.
Гляжу, уже познакомились? Да у вас тут веселье?
Здорово, бабуль. Как жизнь? радостно откликнулся парень.
Хорошо, милый. Яга улыбалась, сразу видно, родственничку рада, соскучилась, должно быть. Ты Емелю не видал? Этот брехун мне с утра еще чистотела привезти обещал, а уж солнце садится.
А к какому утру, не сказал? Может, через неделю? пошутил Митька.
Яга засмеялась.
И то верно! Емелю только за смертью посылать.
Да я тоже его жду, мне тут воевода задание дал, так я бы на его печке враз смотался.
Он давеча жаловался, что печка его своенравничать стала, обеспокоенно поделилась Яга. Я ему поленцев заговоренных приготовила
Я не вмешивалась в разговор, пользуясь опустившимися сумерками, тайком разглядывала нового знакомого. Высокий, широкоплечий, стройный, одним словом, впечатляющий. Митя разговаривал с бабкой, широко, белозубо улыбаясь и то и дело приглаживая пышные темные кудри. Вышитая белая рубашка открывала мускулистую загорелую грудь и сильные властные руки, в которых я уже успела побывать. Не помню, чтобы мне встречался парень, который вот так взбудоражил с первого взгляда. После долгих лет общения с противоположным полом, многочисленных ухаживаний и романов я наконец встретила мужчину, на которого хотела бы произвести впечатление. И, главное, где нашла? Не в соседнем офисе, не в банке, не в магазине автозапчастей в сказке, в мире, о существовании которого знать не знала и до сих пор еще не очень в него верю. Опять залившись румянцем, словно школьница, не находя себе места, встала и подошла к забору. Соседний огород пустовал, в доме свет не горел.
Аксинья еще не вернулась.
Вернется, не переживай, отмахнулся Митька. И коза найдется.
Яга тоже махнула рукой, дескать, не впервой, и ушла в дом на стол накрывать, велев не задерживаться.
В калитку еле слышно поскребли, петли скрипнули, и во двор заглянула растрепанная голова с хулиганистыми глазами.
Мить, я это того Мальчишка запинался, опасливо поглядывая на меня. Козу потерял. Ну то есть она сама убежала. Боднула меня и убежала. Мальчишка потер худой зад.
Васька догадалась я, а вслух сказала:
Хорош ухажер, нечего сказать. Козу со двора увел, еще и потерял. Ну тогда тебе от матери Аксиньи и ремня получать. На этот раз без поцелуев обойдешься.
Ничего, у него шкура толстая, потерпит, да, Вась? Митя хохотал.
Я уже от самой Аксиньи огреб.
Свет из окна упал на чумазую физиономию. Под глазом красовался синяк. Митька захохотал пуще прежнего.
Боевую невесту ты себе, брат, выбрал.
Ничего, вот женюсь Васька сощурил глаза. К порядку приучу.
Это ты на Аксинье жениться собрался? На вид пацану было лет двенадцать, во всяком случае, до женитьбы еще расти и расти.
А то на ком же? Мой отец на мамке женился, ей пятнадцать лет было. Аксинье через четыре года сравняется, я и женюсь. А там мужу не заперечит, невозмутимо выложил планы мальчик.
Деловой подход. Мне нечего было возразить в ответ на такую железную логику. Так Аксинья замуж не собирается, она учиться хочет.
Да какая ей еще учеба нужна? Бабе чего нужно дети и мужик! уверенно разглагольствовал Вася. И книжки читать некогда будет.
Вот шовинист! Заморыш мелкий, а командует! Я уже сама готова была возглавить феминистское движение в Трисемнадцатом царстве.
Тем временем издалека послышался голос Аксиньи.
Зорька Зорька-а-а!
Малолетний агрессор нырнул в кусты со словами; «Она и второй глаз подбить обещала».
Оставшись вдвоем на скамейке, мы с Митей засмеялись. Его лицо было так близко, что я чувствовала горячее дыхание, пахнущее мятой. Душа металась то взлетала ввысь, то уходила в пятки, сердце сладко замирало.
«Господи, что я творю» пронеслось в голове.
Глава 4
В этот миг ворота шумно распахнулись и во двор скакнула печка. Заслонка отлетела в сторону, горящие поленья высыпались на траву перед домом Яги. В клубах сизого дыма печка угрожающе встала на дыбы.
Стой, проклятая, заорал мужской голос откуда-то сверху.
Я оторопело смотрела на аппарат, вытаптывающий бабкин двор. Она живая? Механическая? В сознании не укладывались ни принципы работы самоходной печи, ни само ее существование. Волшебная?
Тихо-тихо, тихо-тихо, залепетала Яга, бесстрашно выскочив навстречу, похлопала строптивую по беленому боку и незаметно чего-то плеснула в огонь. Печка выплюнула пучок зеленых искр и успокоилась.
Фуф, извела она меня сегодня! С печки слез молодой упитанный парень, измазанный копотью. Поясок, подвязывающий рубаху, сполз набок, на светлых волосах хлопьями осела сажа. Целый день как коза скачет, не пойму, чего хочет. Упарился!
Это мы поправим, пообещала Яга. Перетопил ты ее, жарко ей. Сейчас поленьев принесу.
Емеля, представился увалень. А вы, наверное, Дарья будущая супруга нашего царя.
Я в очередной раз опешила от того, с какой скоростью разносятся новости и как быстро народ делает выводы, но кивнула и улыбнулась парню.
Я бы съел чего, а то перенервничал. Емеля погладил себя по пузу, видимо, процедуру знакомства он считал законченной. Блинов мне Бабуля-ягуля обещала.
Емель, я печку твою позаимствую? Смотаться кое-куда надо, спросил Митя, помогая Бабе-яге укладывать заговоренные поленья в топку. Дрова искрились и шипели, но печке нравились, это сразу стало понятно.
Бери, коль с джигитовкой знаком, отмахнулся Емеля. Из избы до него уже донесся аромат блинов, и, потянувшись носом к двери, парень чуть его не прищемил. Емеля облизывался, словно кот на сметану, предвкушая удовольствие, и печка несколько отошла на задний план.
Ну, все, готово, подвела итог Яга, пристраивая заслонку. Печка пыхнула и выпустила ровное колечко дыма, видимо, в знак согласия. Можно ехать. И пошла в дом. Емеля поспешил за ней. На пухлом лице ясно читался отличный аппетит.
Я тоже пошла следом, но замерла, почувствовав горячее дыхание над ухом и руки на плечах.
Я ненадолго, скоро вернусь, быстро прошептал Митя и, вскочив на печку, выехал за ворота.
Я, совершенно ошарашенная, на ватных ногах зашла в дом. Какой-то малознакомый шалопай ввел меня в такое потерянное состояние, что в один миг его синие глаза захватили все мое сознание. Вытеснили все переживания и сомнения. И даже мое сложное положение и полная жизненная неизвестность как-то поблекли на этом фоне.
Яга уже умыла Емелю, чистого и розового, словно поросеночек, усадила за стол. Парень уплетал золотые поджаристые блинчики, щедро политые сметанкой, и прихлебывал ароматный травяной чай, всем своим видом выражая, что рай, он тут, рядом с блинами и Бабой-ягой.
Я рассеянно помешивала чай ложечкой, и только укоризненный взгляд Яги заставил немного поесть. Мысли то и дело возвращались к Мите.
Совершенно непонятно, почему этот молодой человек вывел меня из душевного равновесия посильнее, чем само попадание в Трисемнадцатое царство. Мне наяву мерещились его сумасшедшие глаза, а одно воспоминание о нахальной улыбке заставляло краснеть, как подростка, и полоумно улыбаться.
Емеля, осознав тем временем, что в него точно больше не влезет ни одного блинчика, довольно зевнул и, сладко потягиваясь, принялся нахваливать стряпню Яги.
Лучше тебя, бабуль, никто готовить не может, мне к тебе даже ездить не лень. Как подумаю о твоих пирогах да блинах, так сразу слюнки текут и ноги сами к тебе бегут.
Ой, Емелюшка. Яга зарделась как девочка. Жениться тебе надо. Хозяйка твоя и кормить тебя будет, и поить, и любить.
Не-эт, это я ленюсь, отмахнулся парень. Девки, они больно шустрые, за ними не поспеешь. А я суеты не люблю. Все эти хихоньки да хахоньки, шутки и прибаутки я не понимаю.
Так ты не на хохотушке женись, не унималась бабка. Тебе надо серьезную девушку найти, спокойную и хозяйственную.
Нет, мне не нравится эта мысль, упорствовал Емеля. Да и где ж такую найти?
А чего искать-то. В дверях стоял Митя. Нашел же уже. Это не ты ли вчера весь вечер на Несмеяну пялился?
И ничего я на нее не пялился, прогуливался я там, свежим воздухом дышал. Да и печке моей поразмяться надо.
Но Митька не унимался:
Выхожу я вчера от воеводы, а в царском парке, в беседке, Несмеяна сидит со своей нянькой, семечки щелкает, вкрадчиво вещал парень. А наш жених на своей печке подъехал, под яблоней в саду спрятался и глазеет. Часа три неподвижно пролежал, пузо, наверное, затекло, и яблочка не откусил, и не заснул даже, все глаз с девки не сводил. А она сидит и в ус не дует, семечки грызет, ухмылялся Митя.
Яга засмеялась, я тоже улыбнулась, а Емеля смутился, глаза в пол уставил.
А вообще да, стыдливо согласился увалень. Несмеяна, она славная. И молчаливая, и серьезная, сидит себе на скамеечке и не мелькает. На нее смотреть одно удовольствие. Да только она к царю приехала. Ее нянька уж больно серьезно настроена.
Да от царя-то, поди, не убавится, ему Несмеяна все равно не пара, а тебе в самый раз, бесцеремонно заметила Яга. Ты только, Емель, не теряйся, понапористей действуй. Вон, Митька долго не разговаривает, за ним девки и бегают.
Девки, может, и бегают, согласился толстяк. А женить ты его все равно никак не можешь.
Яга тяжело вздохнула, а Митька только хмыкнул и принялся за еще один блинчик.
Интересная информация. Не женат и бабник. Понятно, откуда такая уверенность в себе. То есть совсем ничего не понятно. Сидела тут, как на иголках, и ждала, когда он вернется, а Митька даже не взглянул ни разу. Что я себе напридумывала? Тьфу, дурочка великовозрастная.