Этого мало, покачал головой Денис Иванович.
Мало? прищурился я. Ты скажи мне лучше, сколько деревень у тебя во владении. Не те, которые в княжестве, а те, которыми ты лично владеешь. Сколько ты наменял, купил или получил в дар?
Четыре, ответил наместник.
То есть два города и четыре деревни в личном владении это мало? Да и понимаешь, наместников в Пяти Княжествах больше не будет. Наместники подстроили смерть моего отца, этот титул будет проклят и забыт, и если мы победим, то последним, кто его носит будешь ты. А все потому, что никто больше не будет владеть своими боярами кроме князя. То есть меня.
Значит, ты решил еще и порядок управления перестраивать? спросил Денис Иванович. Хочешь все под себя переделать?
Хочу, чтобы Пять Княжеств сильными были, ответил я. Чтобы, если мне нужно было поднять войско, я не у наместников и бояр должен был просить дружину привести, а только приказать.
Так, может быть, тебе тогда еще и от боярства отказаться? задал еще один вопрос наместник, и мне показалось, что он попросту издевается.
Боярство укоренилось прочно, древние роды взяли себе много власти, и постоянно боролись за нее с наместниками. Нет, от него уже так просто не отказаться, а даже если я и попытаюсь, то меня попросту сомнут. И даже самый ближний круг не поддержит меня в этом решении. Ну да, в нем-то, как ни крути, двое бояр и двое бояричей, которым потом наследовать имения и прочие блага. Каким бы верные человеком не был бы боярин Лука, во вред себе он воевать не станет и тоже, скорее всего, от меня отвернется.
А зачем мне боярство убирать, что мне бояре сделали? спросил я. Они полезными делами занимаются: землей владеют, селянами, в порядке имения свои содержат. Разбойников бьют, когда это надо. Нет, Денис Иванович, на боярство я как раз-таки опереться собираюсь. Так что пусть бояре моими верными слугами будут, а я им взамен новые земли и имения дам.
А где ты их возьмешь-то? заинтересовался наместник.
На Закате, ответил я. Ты лучше меня должен знать, что если мы мелкие княжества под себя не подберем, то их Литва заберет. Кто добром пойдет под нас, тех мы не тронем, а кого завоевывать придется Вот оттуда новые имения и земли возьмутся.
Надо же, еще этой войны закончить не успел, так уже следующую задумал, покачал головой Денис Иванович. Но ты прав, это точно придется делать. И лучше уж мы землями прирастем, чем Литва. Они, пусть с нами и торгуют, но все равно враги, как ни крути.
Ну так что? решил я вернуть разговор на предыдущую тему. Согласен ты на мои условия? Готов, что дети твои станут городовыми боярами?
От многого ты меня отказаться требуешь, поморщился наместник. Сейчас я, почитай, такой же князь, как и ты. Да, княжих кровей во мне нет, но наместничество мне пожаловал князь Кирилл, и грамота эта жалованная у меня сохранилась. В отличие от остальных наместников, у которых эти жалованные грамоты поддельные.
Да, только вот передать это наместничество детям своим ты по закону не можешь, ответил я. Думаю, что об этом мой отец ничего в этих грамотах не писал.
Тут ты прав, кивнул Денис Иванович. По закону своей вотчиной Смоленское Княжество я сделать не могу. Но, если по фактам судить, оно и так и уже моя вотчина. Связями я оброс, по всем вопросам только ко мне обращаются, да и вообще
А потом придет сынок орловского наместника и все эти связи пооборвет, перебил его я. И никто тебе помочь не сможет, потому что у него воинов будет в три раза больше, чем у тебя. Ты пришел, говоришь, что хочешь помочь мне, войско привел под стены моего города. Так почему торгуешься-то тогда?
Помочь тебе за отца отомстить дело хорошее, ответил наместник. Однако, кто может гарантировать, что после того, как мы с наместниками разберемся, ты против меня меч не обратишь? Я ведь тебя и не знаю, пусть и следил долгое время за похождениями твоими. Да и вообще, помощь помощью, а о своей выгоде забывать никогда не стоит. Ты же, вон, под стены Херсона тоже не бесплатно поехал.
Я подумал пару мгновений. С одной стороны да, особого повода доверять мне у наместника не было. А с другой он ведь все равно приехал. Рисковал, конечно, знатно, но приехал. У меня, как верность его проверить, мысль в голове уже зародилась, а вот ему придется мне довериться. Но все равно отдавать целое княжество в чужую вотчину я не собирался.
Смоленск и Витебск, повторил я. Новые жалованные грамоты тоже будут, причем не только тебе, но и на весь твой род. Как и на титул городовых бояр. Налог платить и войско поставлять им все равно придется, но ничего, сильно много я с них брать не буду. Это сейчас. А еще Полоцк и Миоры, но это когда Полоцкое княжество под свою руку возьмем.
Хочешь мне границу с Литвой отдать? прищурился Денис Иванович.
Думаю, ты ее защитить сможешь, ответил я. И выгоду, какую надо, из нее тоже получишь. Только сыновей этому научить не забудь, чтобы ничего плохого потом не случилось. Ну так что, согласен ты?
Согласен, кивнул наместник и вдруг опустился на одно колено.
Он достал из ножен свой меч, правда не длинный, как был у моего отца или наместника Дмитрия, а короткий, какой обычно используют в пару с щитом. Что было несколько странно, если учесть, что щита при наместнике не было. А потом протянул клинок мне, вперед рукоятью.
Я принял оружие, после чего легонько хлопнул наместника по плечу, перевернул меч и протянул его ему. Движение это было для меня вполне привычным, все-таки мне за последнее время пришлось получить клятву от двух сотен воинов и нескольких бояр.
Клянусь служить тебе верой и правдой, князь Олег, проговорил наместник, принимая свое оружие. Теперь я твой человек.
Хорошо, кивнул я. А теперь нам нужно с одним из твоих бояр разобраться. Потому что он со своим сводным братом не по чести поступил.
Это с кем? заинтересовался Денис Иванович. Что за мой боярин?
А Кузьмы Островского сын, ответил я. Или нет у тебя такого боярина?
Есть, ответил наместник. Как не быть, есть, Ярослав Островский. После того, как отец его преставился, он мне в верности поклялся. А ведь да, был у него брат, его, вроде как, в Киев отправили на учебу, купеческому делу обучаться, да там он и пропал.
Не пропал он, покачал я головой. Со мной теперь Вячеслав, мой боярин. А о том, что Ярослав к своему брату убийц отправил, от которых его только чудом спасли, он не рассказывал? О том, что он младшего брата убить попытался, чтобы тот на наследство отцовское претендовать не мог?
Не рассказывал, наместник внимательно посмотрел на меня. А ты уверен, что так оно и было? Не думаешь, что соврать тебе мог твой человек?
Я своим людям верю, ответил я. Но, значит, придется суд устраивать, и уже на нем решать, что и как было. А Ярослав боярин твой, значит и судить тебе придется. К тому же ты все еще смоленский наместник, а имение, из-за которого они спорят, в Смоленском княжестве находится.
Нет, ты князь, ты и суди, покачал головой Денис Иванович. А я прослежу за тем, чтобы суд справедливым был. Согласен?
Так и быть, решил я. Тогда бери Ярослава, его дружину, они тоже знать могут что-то, и подходите к воротам города. Мы их пока что освободим.
А вы осады ждали? улыбнулся наместник. Ворота завалили, да, поэтому ты со стены на веревке спускался?
Так и есть, кивнул я. А чего нам еще ждать было? Как сказали, что ты войска двинул к Брянску, так мы и стали к осаде готовиться. Горожан всех за городскую стену укрыли, добро. Хорошо, что все миром завершилось.
Это да, согласился Денис Иванович. Но ты не жди, что все и дальше будет миром заканчиваться. Остальные наместники тебе на верность не присягнут, их бить придется.
Побьем, ответил я. Общими усилиями, да с благословением Божьим побьем.
***
Я сильно рисковал, пуская наместника и его воинов за городскую стену. Собственно говоря, всех я и не пустил, большая часть его войска разбила лагерь снаружи, за посадом, на самом берегу Десны. Конец лета, пока еще можно было спать в палатках, особо не беспокоясь о тепле. Да и дождей пока нет, так что можно не беспокоиться о том, что река разольется и затопит лагерь. Короче говоря, хорошее место выбрали люди Дениса Ивановича.
Но сам наместник, семь человек его личной свиты, боярин Ярослав, и десяток воинов его дружины все же въехали в город через ворота, которые мы освободили от всякого хлама. Перед тем, как это сделать, я посоветовался с Лукой Филипповичем. Он только спросил, правильно ли он понял, что наместник только что принес мне клятву верности. Ну да, видеть-то они все видели, а вот слышали уже вряд ли, потому что говорили мы достаточно тихо.
Я ответил, что да, так и есть, и что Денис Иванович назвал себя моим человеком. После этого боярин Лука сказал, что теперь мы можем без проблем пустить его в город. Да, уловки уловками, и ни одному другому наместнику доверять было нельзя, даже если бы они принесли десяток различных клятв, но Денис Иванович другое дело. Для него сохранить честь своего рода важнее победы.
Владислав, когда узнал, что сейчас состоится суд над его братом, только нахмурился. С одной стороны, он понимал, что это его шанс поквитаться с тем, кто попытался его убить, да и заполучить немалое наследство, оставшееся от отца. А парень жениться собирался, это я помнил, и имение ему, откровенно говоря, пригодилось бы.
С другой, он прекрасно знал, что собой будет представлять суд. Они с братом выскажут свои точки зрения на сложившуюся ситуацию, и на этом все закончится, потому что из доказательств только и будут, что его слова, да слова брата. Убийц-то уже в живых нет, у них не поспрашиваешь, да и никаких бумажных договоров они наверняка не заключали. Передал Ярослав мрачному человеку кошель серебра, да отправился тот в Киев вместе с подельниками. Вот тебе и все договоры.
Однако я решил схитрить, и сказал Славке, чтобы он вышел только по моему сигналу. Просто хотел посмотреть на то, как поведет себя его брат, и как отреагирует дружина. Нужно было, конечно, раньше сказать наместнику, чтобы он не говорил, для чего они пойдут в город, но вести человека на суд, даже не предупредив об этом, было бы подло.
Суд мы устроили на главной площади, для меня из детинца притащили кресло, в которое я уселся со всеми удобствами. Мне же, кстати говоря, выдали еще и булаву судьи. Ну а сам я надел алый княжеский плащ с золотой оторочкой, тот самый, который Игнат вывез для меня из Орла.
Наместник остался стоять по правую руку от меня, по левую был боярин Лука. Ярослав Островский встал передо мной, за ним встала дружина. Их было всего с десяток, причем двое из них явно были новиками. С первого взгляда было видно, что для них соха и мотыга гораздо привычнее, чем оружие. Но все равно, слишком мало народа для полноценной боярской дружины. Может быть, кто-то попросту ушел, когда умер старый боярин?
Зеваки, конечно же собрались и тут, суд для них был таким же интересным зрелищем, как и казнь. Причем, народа собралось очень много, видимо, потому что большинство из них не было заняты своими делами в посадах.
Я поднял вверх руку, махнул, и из толпы горожан на открытое место вышел боярич Владислав. Брат никак не отреагировал на его появление, сохраняя спокойное равнодушие. А вот в дружине реакция была, их-то никто не предупреждал о том, что боярич, который вроде бы погиб где-то на землях Союза Торговых Городов, вдруг оказался цел и невредим. Дружинники стали шептаться между собой, а старшие явно объясняли младшим ситуацию. Да, младших спрашивать смысла нет, они, очевидно, в дружине недавно. Наверное, пополнение, после того как часть дружины покинула своего боярина. И это тоже было неспроста.
То, что Ярослав даже не поприветствовал своего брата, не укрылось от моего внимания. Видимо между старшим и младшим давно пробежала черная кошка. Неужели все дело было в разных матерях? Но ведь отец-то у них один, и разве он не делал ничего для того, чтобы помирить своих сыновей?
Я поднял над головой ритуальную булаву, и толпа замолчала, а на тех, кто продолжал болтать, стали шикать. Ну да, всем же интересно, чего этот парень, который называет себя князем Олегом, собирается сказать.
Сегодня состоится суд, проговорил я. Мы будем разбирать вопрос, который возник между бояричами Ярославом и Владиславом Островскими.
Я специально не назвал Ярослава боярином, чтобы подчеркнуть, что он по своему статусу равен брату, и суд этот спор между равными людьми. А вот кто станет боярином Островским как раз и решится по результатам этого самого суда.
Боярич Владислав обвиняет своего единокровного брата в том, что тот подослал к нему убийц, продолжил я. Все это было сделано для того, чтобы не делиться наследством, оставшимся после смерти отца обоих братьев, боярина Кузьмы Островского. Боярич Владислав, расскажи, как было дело.
Это было больше года назад, тут же принялся рассказывать Славка. Весной прошлого года я жил в Киеве, куда отправил меня отец для того, чтобы я обучился торговому делу. Думаю, он с самого начала хотел, чтобы титул боярина Островского остался брату, а мне из наследства собирался выделить долю, чтобы я мог начать на эти деньги свое торговое дело.
Да, насколько я знал, такое было вполне в духе местного боярства. Мало кто делит имение, поэтому полноправным боярином становится только старший сын, а вот остальным приходится довольствоваться гораздо меньшим. Однако и их без наследства никто не оставляет, все-таки родная кровь. И дело свое им начать гораздо проще, потому что для них, как для людей благородной крови, открыто гораздо больше дверей.
Иногда, правда, младшие братья служат в дружине у старших. Ну или поступают в дружину кого-то из наместников. Тоже выгодное дело, боярских детей ведь учат драться гораздо раньше и лучше, чем обычных селян, которые решили попробовать себя в ратных подвигах. Ну и стоит помнить, что из боярича-дружинника в итоге вполне может получиться и настоящий боярин. Если такой воин проявит себя, то его могут и наделить собственным имением. Если, конечно, есть где его взять.
Во времена моего отца, если судить по рассказам боярина Луки, такое было сплошь и рядом. Сейчас, конечно, реже, но это скорее по той причине, что Пять Княжеств давно ни с кем не воевали. А все потому, что у наместников и помимо войны была куча своих дел. Они ведь пытались единую страну на вотчины разделить, а это, как ни крути, дело трудное. Все-таки князь Кирилл смог объединить их, а разрушить труд всей его жизни оказалось не так уж просто.
После смерти отца я не мог вернуться домой для того, чтобы вступить в права наследника, продолжил боярич Владислав. Мне нужно было закончить свое обучение, ведь за него были уплачены деньги. Однако этому не суждено было случиться, потому что одной ночью в начале лета в купеческий дом проникли трое убийц. Мне повезло, я жил на верхнем этаже, и пока я дрался за свою жизнь на лестнице, подоспела купеческая охрана. Они помогли мне отбиться, мы убили двоих нападавших, а третьего сильно ранили. Но перед смертью мы успели расспросить его, и он сказал, что их в Киев отправил мой брат, боярич Ярослав. Он сделал это для того, чтобы не делиться со мной отцовским наследством.
Это ложь, спокойно ответил Ярослав. Я не отправлял в Киев никаких убийц. И никогда не думал о том, чтобы расправиться с братом. К тому же по завещанию, которое оставил отец, все равно все отходило только мне, и никому другому. Так что в этом не было никакого смысла.
И где же это завещание? спросил я. Оно у тебя с собой?
Мы отправлялись в военный поход, а не на суд, покачал головой боярич. Если бы я знал, что так случится, то обязательно взял бы его с собой. Но так как этого не случилось, оно сейчас хранится в моем имении вместе с остальными бумагами.
Кто-то может подтвердить, что отец действительно оставил все тебе, боярич Ярослав? спросил я. Кто-нибудь еще видел это завещание? Может быть, кто-нибудь из дружинников?