Путники выбрали один хорошо сохранившийся дом, небольших размеров по сравнению с остальными. Прошли на задний двор, где красовалась куча металлолома. Дверь была запрета изнутри. Однако она легко поддалась, отворилась наполовину от пары толчков. Дальше ей мешала двигаться куча бесформенного мусора. Путники протиснулись внутрь и заперли за собой на пару неиспользованных до их прихода замков. Внутри же было затхло, душно, чёрная плесень обосновалась в тёмных углах, мебели не было. Только какие-то обломки, деревянные, металлические, да тряпки валялись под ногами. Пройдя в глубь, можно было оказаться в широкой зале, под высоким потолком которой, судя по креплениям, когда-то висела пышная люстра, красотой которой могли любоваться гости. Сейчас же это просто пустой дом. Лестница, заворачивающая в бок, была лишена поручней. Хоть она и была широкой, однако ступать по ней было неуютно. Это так и отдавало угрозами в адрес всякого, кто на неё вступит.
На втором этаже были спальные помещения, в одном из которых и решили остановиться. Перед этим запустили дезинфектор в комнату. Параллельно этому разместили на всех дверях и окнах, коих было не мало, датчики, которые предупредят их о проникновении. После чего наконец выключили маскировки. Три фигуры, завернутые в плащи, возникли в пространстве.
Под конец уставшие вернулись в свою комнату. Дезинфектор, одиноко парящий в воздухе шар, уже закончил свою работу. Его ввели в автономный режим, чтобы он проводил чистку каждые двенадцать часов, спрятали за кучкой мусора. Установили портативный 3d-принтер, развернувшийся в размере в несколько раз больше. Ада ввела данные о современной одежде и размеры каждого из группы. Машина тихонько затрещала.
Уселись сами в круг, развернули свои сухпайки, чтобы перекусить. Андрей поставил устройство рядом и сразу проглотил таблетку Ясности, чтобы не ощущать тяготеющей слабости. Потом достал хлеб из сухпайка, мягкий и пряный. Он был не просто вкусный, он был высококалорийным. Пары кусков вполне хватило, чтобы насытиться, оставалось лишь желание промочить горло. Андрей развернул стакан, насыпал в него порошкового кофе и залил водой, включил стакан на подогревание, поставив его на пол, рядом. Ада же откусывала совсем понемногу, смакуя и наслаждаясь. Не набросилась словно коршун, даже спину держала ровно. Сколько же в ней силы и достоинства, казалось Андрею, переводя взгляд с ее плеч на острый подбородок, фарфоровые щеки. Он моментально перевел взгляд на Бегишева, который тут же вывел на всеобщее обозрение несколько окон, показывающих жизнь города. И лишь после этого поел, но сделал это быстро, как автомат. Однако свой горячий кофе он отпивал небольшими глотками, сказав через минуту:
Я подключился к камерам города и запустил программу распознавания лиц. Если Урусов и появится где-нибудь, программа его обнаружит.
Предполагаю, что это будет долгое ожидание, поэтому давайте убьем время, программа все сделает за нас.
И что же вы предлагаете?
А расскажите о себе, капитан, сказала Ада. Вы знаете наше досье, а мы о вас совсем ничего не знаем.
Наверно, это и к лучшему, холодно произнес капитан. Вся моя жизнь засекречена, и все, что вам дозволено знать, это то, что я капитан имперской разведывательной службы.
И даже нельзя узнать, участвовали ли вы в каких-либо войнах? За последнее время их было предостаточно, не успокаивалась Ада и, даже не дожидаясь ответа, добавила с огнем в глазах: Вы убивали?
Капитан пристально посмотрел на нее, будто старался понять, здорова ли она, но немного погодя сказал в прежней интонации:
Подчеркиваю: ничего. Но смею вас заверить, что я дослужился до капитана, да не где-нибудь, а в имперской разведывательной службе, не за свои милые глаза.
Я вижу, что вы очень гордитесь этим достижением, Ада вцепилась в него своими коготками. С каждым словом в ее голосе проявлялось все больше язвительности, отчего Андрей подумал, что это ее выражение мести за недавнее обращение капитана с ней, а значит, она хотела огня.
Представьте себе, но это вся моя жизнь, с самого рождения, спокойно ответил капитан. Давайте лучше поговорим о том, что не является столь запретной темой. Например, вы всегда вместе?
Андрей и Ада переглянулись.
Последние полтора года мы вместе совершаем миссии, сказал Андрей.
И все миссии касаются только истории?
Да, это не только полезно для науки как таковой, но и позволит составить карту изменений, сказала Ада.
Это благодаря карте изменений вы понимаете, что можно изменять?
Ну, самой картой непосредственно мы не занимаемся, с ней работают вычислители, Ада слово перенесла весь огонь в свои разъяснения, но впоследствии он стал потухать: мы же непосредственно изучаем историю.
Андрей смотрел на нее с полным пониманием: она все также желает видеть и касаться истории, а не собирать разрозненные данные, кормя квантовый компьютер, с которым работают вычислители.
А как же насчет тех, кто решает проблему Темноты?
Физики, математики, работающие с этим, занимают четвертый и пятый этажи Института, ответил Андрей. Они, в основном сидят в своих кабинетах или проводят эксперименты в лабораториях. Иногда они сотрудничают с историками, чтобы незаметно внедрить в космические аппараты местных и другие исследовательские проекты технологии, чтобы изучать вселенную до появления Темноты, а может и заметить первые её очаги. Это не так-то просто, приходится изощряться, чтобы местные ничего не заметили.
Значит, так они и работают?
Ну, вы же не ожидали, что они с линейкой и карандашом пустятся измерять вселенную? Вы ж как разведчик, думаю, понимаете, что такое терпение?
Разумеется, мы медленно движемся во вселенной к моменту, из которого эта же вселенная нас и прогнала.
А вы, капитан, довольно по-философски относитесь к данной проблеме.
Кто сейчас не такой?
Да, пожалуй, я понимаю, сказал Андрей, с интересом глядя на капитана. Что-то в нем есть. Только вот что?
Эти физики хоть что-то могут сейчас сказать о Темноте?
Боюсь огорчить, но они мало распространяются на эту тему, да если и говорят, то метафорами, ибо математический аппарат, коим они оперируют, крайне сложен.
Это какими же?
Ну, например, мой знакомый оттуда Анри часто говорил про концепцию ножниц, как он сам ее называет. Он хочет понять, почему Темнота иногда движется быстрее скорости света, но постоянно натыкается на несокрушимую стену. Ничто не может двигаться быстрее света. Даже наше устройство работает на основе идей Стокума. Устройство создает особое поле, отличающееся от всего, что нас окружает, но позволяющее двигаться что-то вроде внешне относительно обычного пространства-времени, цепляясь за временеподобную кривую, расположенную между двумя участками времени. Проблема в том, что это не противоречит теории относительности, в отличие от Темноты, которая противоречит всему, что доселе было известно человечеству.
Так в чем же смысл?
Терпение, только терпение. Концепция ножниц вы ведь знаете, что такое ножницы?
Нет.
Это два лезвия, соединенных в одной точке, Андрей соединил перпендикулярно свои ладони запястьями и медленно стал их сводить, местные используют их для того, чтобы резать одежду. Представьте, что кончики лезвий стремятся друг к другу на световой скорости, но точка смыкания самих лезвий движется еще быстрее.
И что это значит? капитан явно проявлял любознательность, чего Андрей не ожидал, когда в первый раз увидел его и посчитал машиной для исполнения приказов.
Но. Эта точка не есть материальный объект. Она не переносит ни энергии, ни информации. Анри считает, что Темнота тоже не материальна. Она есть ничто. Только вот незадача: никто не знает, что такое ничто. Даже вакуум не пуст, в нем постоянно появляются и исчезают частицы.
Это шутка? Ответ в том, что наша вселенная становится ничем?
Это еще не ответ, а только догадка, над которой предстоит много работать.
О, не сомневаюсь, протянул капитан, получается, мы все по-своему спасаем вселенную, только вот всегда видимо найдутся те, кто поставит столь высокую цель в сторону, подальше от своих личных.
Как удивительно капитан повторил мысли Андрея, только вот оператору показалось странным, а как же тот спасает ее. Он не то что не спасает, он просто сохраняет, да и не вселенную, а империю, на верность которой тот присягнул. Все служат великой цели. Тогда почему Андрей применил это сомнение и относительно своей службы? Служит ли он империи? Нет. Спасает ли он вселенную? Нет. Он лишь связующее звено в грандиозном плане. В принципе, как и капитан, посланный устранить проблему, угрожающую самому плану. Тогда в чем разница? Что же проскочило в его сознании, оставив за собой лишь бесформенный след, ведущий в новом даже для понимания оператора направлении?
И какие, по вашему мнению, цели преследует один из вот этих людей, вызывающе поинтересовалась Ада.
Будем действовать согласно плану, ждать.
Этот человек догадался использовать трансферы взамен навигатора, чтобы за ним не следили, сказал Андрей, не думаю, что он настолько глуп, чтобы попасться на какую-то камеру.
Поправка: не чтобы не следили, а чтобы усложнить эту задачу. Как ни как, но мы все же проследили за ним до этого времени, этого города, идя по не столь отчетливым, как если бы работал маячок, но все же следам.
Это понятно, но сама вероятность держится на предположении, что он будет действовать быстро, не задерживаться на одном месте слишком долго, и тому доказательство его мимолетное времяпрепровождение в предыдущих временах, а тут задержался. Возможно, он уже нашел то, что искал.
Хм Хомский, сам сейчас сказал, что он мог бы уже обнаружить предмет своих поисков, чем бы это ни было. Но люди не идеальны. Даже, идя по тонкому канату над пропастью, в конце пути они могут расслабиться и сорваться.
Как бы Андрей не превозносил значимость интеллекта, он понимал Бегишева: никто не идеален. Тем более парень не мог понять мотивацию своего товарища не иначе как срыв. Точнее он хотел, чтобы это было так. Разум же твердил об обратном.
Вот лучше скажите, что могло бы стать причиной его своевольного поведения, не унимался капитан, немного понаблюдав за реакцией Андрея на его предыдущее замечание. Что-то, что не могло войти в его служебную характеристику.
Я вряд ли могу что-то добавить, уверенно произнес Андрей. Учился изначально вместе со мной, на инженера, еще до того, как нам предложили стать операторами. Его родители издалека, с окраин он задумался, ведь Тимур хоть и свободно говорил про свою семью, но было одно обстоятельство, возможно, именно благодаря которому он никогда не посещал свой родной дом. Они погибли, когда ему было семь. Далее воспитывался своими дальними, как он говорил, родственниками на Хагуре.
Значит, он не сбежал ради изменения реальности, скажем, чтобы спасти своих родителей? как бы невзначай проговорил капитан, жестикулируя правой рукой с раскрытой ладонью. Знаете ли, это слишком далекое место для столь тривиальной цели.
Проблема в том, капитан, что операторов изначально обучали не изменять реальность, а изучать, рассматривать ее как абстракцию, являющую собой статичный и неизменный результат движения цивилизации сквозь пространство и время, с улыбкой высказалась Ада.
Капитан недоумевающе посмотрел на нее, а Андрей с некой гордостью взглянул ей в глаза, вызвав ее смущение. Ада поспешила разъясниться перед капитаном:
Все операторы любят порассуждать на тему парадоксов, изменений. Мои поверхностные познания в этике путешествий были значительно дополнены речами любого оператора, с которым я имела честь завести разговор на данную тему, она по-дружески улыбнулась глазами Андрею. И это при том, что они строго относятся к практической стороне вопроса. Наверно, сами рассуждения и приводят к страху перед этим зверем, которого, в свою очередь, стремятся контролировать любой ценой.
А как же историки? Вы ведь имеете такое же отношение к этике путешествий, как и операторы.
Да, нам это известно. Однако история не знает сослагательного наклонения. Парадоксами больше интересуются операторы. К тому же только оператору дозволено управление устройством.
Поразительно, ухмыльнулся Андрей, а я ведь думал, что тебе они скучны, эти речи. И, по-твоему, это именно страхи?
Это интересно, задумчиво произнес капитан, но более уверенно добавил, заметив на себе вопрошающие взгляды: Я имею в виду не зверя, а именно саму этику путешествий. Что она вообще собой представляет? Урусов тоже говорил на эту тему?
Этика путешествий, или претэтика, представляет собой не сколько строгую дисциплину, сколько плавающую систему философских размышлений на тему важности каузальных связей при работе с пространством-временем, отчеканил Андрей. Хотя, данное определение не совсем корректное, но это скорее проблема молодости сего направления суть не в этом. Представьте, вы отправляетесь в недалекое прошлое с целью изменить какое-то неприятное событие. Что произойдет, если у вас это получится? Одна проблема, если вы исключите из истории саму причину вашего путешествия, а может и сделаете невозможным ваше дальнейшее существование. Это классический парадокс убитого дедушки. Но что, если парадоксы являются лишь бесплодным страхом человечества, а время их спокойно допускает. Вы изменили энный факт истории, мирно возвращаетесь домой, не замечая отсутствия в вас самих того, что раньше определяло решимость влиять на уже произошедшие события. Так есть ли хоть какой-то смысл уничтожать тот смысл, что формирует вашу личность? Ведь на смену предыдущему, не допущенному к существованию, смыслу придет новый, который также может стать недопустимым. Это что-то вроде коррекции личности на этапах, когда об этой коррекции и речи не может быть. Можно ли назвать это управление своей судьбой или, с позволения сказать, радикальным методом управления самим собой?
Это крайне странно, капитан словно сам с собой разговаривал.
Что странно? То, что знание может быть причиной желания искоренения самого же знания? Не лучше ли оставить это знание, говорящее о том, почему же оно такое, и ведущее таким образом к желанию своего уничтожения, ведь все это в результате может привести к геноциду собственных желаний, если применять со столь мелочным умыслом устройство. Или то странно, что человечество издавна мечтало об устройстве, о том, на что оно способно?
А как же карта изменений?
Она-то и нужна для предотвращения всяких извращений истории по мере выполнения плана, который может растянуться на неопределенно долгий срок, Ада произнесла, будто вкладывала какой-то глубокий смысл в эти слова, после чего глотнула кофе.
А если рассматривать все человечество, его историю в целом?
Андрей немного заколебался, но, поняв, о чем говорит капитан, ответил:
Что есть история человечества без историй отдельно взятых людей?
А что же насчет Урусова? Как он понимал этику путешествий, то есть претэтика? капитан высказал то, что держал в своем уме на протяжении всего разговора.
За образованием операторов жестко следили, и, не знай Тимур прететики, он бы им не стал.
А теперь позвольте, я порассуждаю, сказал капитан и после недолгих раздумий начал: Допустим, Урусов не сошел с ума, но и не является внедренным агентом. Тогда остается вариант, что он желает исправить что-то в истории. Но сделать это с минимальным изменением самого себя, а может и не допустить парадоксов. Вероятно, что он не просто так скакал по временам прямолинейно вглубь.