110
яшмовое лицо Яшма, ценящаяся в Китае выше всех других драгоценных камней, является предметом обожания и мистической поэтизации. Она чиста, струиста, тепла, влажна и мягка и тверда. Она не грязнится, не зависит от окружающей ее температуры и, следовательно, есть лучший образ благородного человека, не зависящего от условий жизни. Она влажна, но не потеет, она в углах, но не убьет. «Вечерняя мгла струит яшмы», мечтает поэт. В его руке яшмы стихи. Яшмы смыкаются и по их поверхности из человеческой души в бесконечность движется сплошной ток благодати. Яшмы в порошке разбросавшиеся по бумаге перлы каллиграфа. // Яшма это красивая девушка, это человеческая доблесть; яшма это милый, прекрасный человек, мощный духом муж доблести. Все лучшее это яшма. Приходит «яшмовая весна» из «яшмовой столицы» (небесных эмпирей). Человек перед лицом природы чист, как яшмовый сосуд: сквозит и струится, как яшма, его чистое сердце. Наконец, в яшмовом сосуде подан «яшмовый друг» (вино) для моего «яшмового человека» (душевно чистого и любимого друга).
111
на горе Пяти Патриархов. То есть патриархов буддийской церкви в Китае, из которых самым популярным является первый Бодхидхарма, или Дамо, прибывший в Китай в 520 г.
112
выходить по даосским делам. То есть по отправлениям даосских служб, особенно панихид у гроба умершего.
113
справлялся о ее имени Обряд древности, предшествующий заключению брака. Здесь фигурное выражение для понятия «свататься».
114
По соединении в чаше Самый торжественный обряд свадьбы: соединение губ молодых в одной чаше вина.
115
Цзян «река», но по преимуществу, конечно, Янцзы, точно так же, как Хэ «река», но по преимуществу Хуанхэ.
116
делились друг с другом всем «кислым и горьким». То есть всем неприятным, случившимся после разлуки, окрасившей им жизнь уныло. Фигурное выражение, очень часто применяемое Пу Сун-лином к разговору встретившихся после долгой разлуки людей.
117
изобразить Ин с Хуан Древний государь Яо (XXIII в. до н. э.) отдал своему достойному преемнику Шуню обеих своих дочерей в жены. Одну звали Э Хуан, а другую Нюй Ин.
118
«указа прогнать пришельца» Литературный намек на указ первообъединителя Китая могущественного государя Цинь Шихуан-ди, изгонявший из государства пришлых ученых советников из конфуцианцев, мешавших проведению энергичных мер поголовного насилия над населением.
119
двадцатитрехлетняя старая теремница то есть девственница, воспитанная и убереженная от соблазна в тереме.
120
в каком-то, как говорится, «кривом палисаднике» Фигурное выражение, заимствованное из древней поэзии и обозначающее публичный дом.
121
искал себе богатства и знатности. Богатство и знатность (фугуй) как откровенно-циничное определение всевластного китайского чиновника-народоправителя совершенно вытеснило образ честного человека, какой, конечно, всегда встречался наряду с жадными корыстолюбцами, наживающимися на народе, и в таком случае величался классическим, подобающим ему титулом «отца и матери народа».
122
прошел на областных отборах. То есть на отборах государственных людей.
123
но пока безрезультатно то есть учился, учился, а экзаменов не выдержал или же вовсе их не держал.
124
как какую-нибудь большую волну. То есть громкое, но не существенно важное.
125
горой стоящих шапках и широких поясах. То есть в важных придворно-чиновничьих нарядах, как и полагается родственникам столь знатного дома, пришедшим по приглашению на серьезное семейное торжество. Вообще, шапка и пояс считались в Китае описываемой эпохи (XVII в.) эмблемами чиновничьей карьеры. Известное благожелание гласит: «Да передадутся из поколения твоего в поколение шапка и пояс!»
126
она седьмая по счету. Ее, значит, звали Сяо Ци, Сяо Седьмая. Как это ни дико звучит для русского уха, однако для китайца, редко признававшего право женщин на такие же прихотливые и разнообразные собственные имена, как у мужчин, это явление самое обычное.
127
сложили все это с коромысел Китайское коромысло, сделанное из длинной бамбуковины, качаясь и склоняясь по концам, может поднимать гораздо больше, нежели русское, неэластичное.
128
Северный Ковш Большая Медведица, называемая так по своей форме, напоминающей меру сыпучих тел.
129
Установили чарочное правительство Во время попойки друзья устанавливают особое, так сказать винное начальство. Для этого выбирают начальника, которого все выпивающие слушаются. Если же кто ослушается, то платится штрафом, выпивая по приговору начальства лишнее. А так как пьяному показаться на улице в Китае стыдно, то подобный штраф близок к действительному наказанию.
130
Сюй занял должность секретаря Шутливое название должности в пьяном правительстве, состоящей в том, чтобы смотреть за порядком и оговаривать провинившихся. По этим всепьянейшим законам на подобную ответственную должность выбирается человек с особыми талантами, а именно: он должен давать умелые распоряжения, он должен понимать, что люди хотят сказать, и быть, так сказать, «большой дверью», то есть большой глоткой для бесконечного вливания туда вина.
131
Сердечное полотнище уже заволновалось В одном древнем рассказе князь говорит о себе: «Лежу мне в кровати неудобно; ем мне пища невкусна; сердце мечется, колеблется, словно флаг, повешенный в воздухе»
132
и гадал по сорочьей радости Сорока (сицяо) предвещает радость (си), и поэтому ее верещание считается хорошим признаком. В частности, она предвещает возвращение в дом путника. На народных картинах также любят изображать ее как предсказывающую успех на экзаменах.
133
по узорам свечи. То есть по наплыву свечи, создающему фантастические «цветы» узоры.
134
съездить к Яшмовому озеру Местопребывание царицы фей Си-ванму в горах Куньлунь, на далеком, по китайским представлениям былого времени, западе. Слева от ее дворца Яшмовое озеро, справа Изумрудная река.
135
Царица Чжэнь. В основе рассказа лежит следующий исторический анекдот. Лю Чжэн, по прозванию Гун-гань, знаменитый поэт и генерал III в., отличался способностью спорить и возражать, отвечая без малейшего промежутка. Дело вышло так, что наследник престола выбрал его вместе с другими в компанию литературных талантов. И вот, сидя со своими учеными друзьями за вином и придя в особое умиление, царевич велел своей супруге, великой княгине, по девичьей фамилии Чжэнь, выйти и поклониться гостям. Большинство гостей пали наземь, и только один Лю посмотрел на нее как на обыкновенную женщину. Его схватили, хотели казнить, но заменили смерть ссылкой на принудительные работы в качестве гранильщика камней. На двор гранильщиков зашел как-то сам император, увидел, что Лю сидит с важным видом за своей работой. «Что скажешь о камне?» спросил государь. Лю, желая воспользоваться случаем, чтобы сказать о себе и оправдаться, стал на колени и отвечал: «Камень идет с утесов Цзинских гор. Он снаружи отливает всеми пятью цветами, а внутри таит самые знаменитые сокровища. Гранить его ему сиянья не прибавить, резать его ему линий вен не причтешь. Он держит в себе прямой и крепкий дух, который он воспринял от самой природы вещей. Однако его вены кривы и извилисты: они вьются и кружат, и им выпрямиться не удается!» Государь расхохотался и в тот же день простил Лю. («Прямой» чжэн намек на имя Лю: Чжэн. «Вены» ли то же слово, что ли «правда». «Извилистый» цюй то же слово, что цюй «обида, кривда». То есть, переводя эту фразу на явную двусмыслицу, надо передать ее так: «Я, Чжэн, прям и тверд: такова моя природа. Однако моя правда вьется причудливой кривизной и все не может дождаться своего выпрямления».)
136
Вэйский Вэнь государь (ди), называемый посмертным титулом Вэнь («Просвещенный») и начавший собою династию Вэй (220265).
137
Пэй Цао Пэй (Цао Пи) так звали Вэнь-ди до его возвеличения.
138
сынок своего разбойника-отца. Цао Цао, отец Вэнь-ди, временщик и удачный воевода, употребил все свое умение и дарование исключительно на приобретение для себя и своего рода царского престола. Китайская литература и история считают его разбойником.
139
А-мань его отец, Цао Цао, о котором только что шла речь.
140
в темном царстве. То есть в аду, где Цао Пэя держали как сына насильника и узурпатора Цао Цао.
141
Чэньский Сы третий сын основателя династии Вэй Цао Цао по имени Цао Чжи (192232). Его пожаловали титулом Чэньского великого князя, а после смерти присвоили титул Сы («Мыслитель»). Он является блестящим, может быть даже самым блестящим, представителем китайской музы и литературы для III в., в каковой области он достиг изумительного совершенства.
142
книжником у Владыки. Личным секретарем и хранителем печати у высшего божества, понимаемого, впрочем, скорее всего, схоластически как отражение земного порядка на небесах.
143
футовое письмецо Китайцы писали сверху вниз, и письмо имело вид продолговатого узкого четырехугольника. Поэтическое выражение описывает письмо как «известие в фут длиной».
144
Башня Медного Феникса одна из трех башен, построенных упомянутым выше не раз Цао Цао, который перед смертью своей отдал сыновьям распоряжение заточить в нее всех своих наложниц и гетер-певиц, поставив каждой по кровати в шесть футов длиной со спущенным зашитым пологом. Им должны были к обеду подавать мясо и вино. Каждое пятнадцатое число месяца они должны были перед пологом проявлять свое искусство. Это варварское завещание послужило темой для драматической и лирической поэзии Китая. // Таким образом, женщина хочет сказать, что она, в общем, принадлежит к одному и тому же гарему, что и царица Чжэнь, хотя находилась во владении не сына, а отца. Впрочем, она сейчас пояснит это в рассказе сама.
145
оборотень старого Маня. То есть А-маня, иначе говоря, все того же тирана Цао Цао.
146
о так называемом разделении духов. В числе своих предсмертных распоряжений Цао Цао отдал еще нижеследующее. Он велел все духи и вообще туалетные аксессуары разделить между его многочисленными женами. Тем же гаремным затворницам, которым нечего было делать, он велел учиться башмачному ремеслу и кормиться на деньги, вырученные от продажи своих изделий.
147
был предан почитанию Будды. Как выясняется из дальнейшего, этот культ не имел ничего общего с философски-религиозным проникновением, а был всего лишь одною из форм предрассудочного суеверия.
148
Вторая девочка Девочки в старом Китае чаще всего назывались порядковыми числительными (Первая девочка, Вторая и т. д.) с присоединением для посторонних фамильного имени (Чжан Первая, Ли Вторая и т. д.). Очень редко давались какие-либо причудливые имена (цветов, мотыльков, отливов бабочки и др.). Но гетеры, актрисы и поэтессы, а равно девушки, начитанные в литературе (редкость в старом Китае), всегда имели свое особое имя и прозвание в противоположность массам неграмотного женского Китая, которым не полагалось выходить и быть известными за порогами своей патриархальной сатрапии.
149
Священное «Пятикнижие» конфуцианцев заключает в себе «Ицзин» гадательную и философскую «Книгу перемен», книгу песен и гимнов «Шицзин», книгу исторических преданий «Шуцзин», летопись удела Лу, составленную Конфуцием, «Чуньцю» и трактат о церемониале и благочинии «Лицзи». Вся эта материя была далеко не по мозгам начинающим малышам, хотя они перед этими пятью усваивали еще четыре книги («Сы-шу» «Четверокнижие») самого Конфуция и о нем его учеников и последователей. Поэтому вся эта масса текста вместе с элементарным, непосредственно примыкающим к нему комментарием усваивалась наизусть, без особых пояснений вплоть до возраста, когда ключ к разумению отыскивался из общего развития ребенка. Конечно, отметить столь раннее одоление китайской Библии маленькою ученицей следовало как явление исключительное.
150
Ее однооконником то есть товарищем по школе, сидевшим, так сказать, вместе у света для чтения книг.
151
имевший прозвание Как мальчик, перед которым открывалось общение с очень многими людьми, обратно девочке, в будущем всего лишь гаремной затворнице, он имел не только имя, но и прозвание, данное тут же в школе.
152
Сюй Хун-жу один из первых главарей Белых Лотосов.
153
понимала смысл в их книгах то есть в литературе суеверных и фантастических преданий, талисманов, рецептов и т. д., которые распространялись среди сектантов.
154
с бумажными солдатами и гороховыми лошадьми Бумага вообще играет большую роль в китайской симпатической магии. Элементарным ее проявлением надо, кажется, считать всем известные фигуры, деньги, вещи и т. д., вырезанные, выклеенные из нее и употребленные как спутники умершего в его могилу. При сожжении они незримо превращаются в реальные фигуры и предметы и служат ему в его загробной, материалистически понимаемой жизни. Оживление картонных фигур руками колдуна обычный сюжет китайского народного предания.
155
служивших ему, как ученицы учителю Китайский этикет выработал строжайшую систему повиновения учителю и обращения с ним, очень сильно напоминающую сыновнее благочестие, являющееся основной добродетелью патриархального Китая.
156
гулял у тэнского бассейна. то есть вступил как успешный кандидат в списки учеников уездного училища конфуцианцев, имевшее при храме Конфуция бассейн особой формы, завещанный классическим преданием.
157
Несмотря на это несмотря на то что ему как молодому талантливому ученому сватали наперерыв наилучших девиц.
158
до конца третьей стражи. До часа ночи.
159
«ухватиться за дракона» Историческое предание рассказывает, что, когда первый государь второй династии Хань (с 25 г. н. э.) взошел на престол, один из наиболее преданных ему сподвижников выступил с такою речью. «Государь, сказал он, те, что пошли за вами, бросив родных, бросив свою насиженную землю, и ринулись за вас среди стрел и камней, все эти люди определенно рассчитывают ухватиться за чешую дракона или же прильнуть к перу феникса для выполнения своих планов и мечтаний». Отсюда фигурное выражение «ухватиться за (собственно, дотянуться до) дракона», в смысле искания честолюбивых людей у сильных мира сего.
160
Нет, милая, спасения в левых путях. То есть еретических, изуверски фанатических.
161
Дюймовое сердечко самая сердцевина, так сказать, сердца. Читаем у поэта: «Мои думы о тебе нельзя тебе послать: / Они только тут, в этом дюйме сердца!» Или у другого: «Древность тысячи лет в изящном слове, / Ее светлое, ее темное понимает дюйм сердца».
162
Цзянь-цзянь фантастическая птица, описываемая древним словарем изжитых старинных слов «Эр я». Она не летает иначе, как соединив свои крылья с подругой.
163
Лайу название одного из уездов губернии Шаньдун.
164
отгадывать «загадки лампы». то есть вечерние развлечения в виде загадок. Кроме типов, известных европейским народам, китайская загадка начетчиков превращается в иероглифические шарады, остроумием своим настолько же превышающие все известное в этом роде, насколько китайская письменность сообщает языку раздвоение на литературный и разговорный, этим самым уже приготовляя целую сеть загадок и каламбуров. В отличие от европейских эти шарады могут быть сочиняемы более или менее остроумными людьми буквально из каждого слова.