Я помогу.
Элайджа открывает передо мной дверь, и я быстро выскакиваю на улицу, замечая, что ливень превратился в легкую морось, а темные тучи рассеялись. Мы идем по парковке, обходя лужи. Добравшись до «Форда», я приступаю к работе по установке новых стеклоочистителей.
Твоя машина мечта механика, шучу я. Целых две проблемы за одну неделю!
Хотя он не заплатил за охлаждающую жидкость, и мы вроде как ушли, не заплатив за дворники Прости, папочка.
О, кстати. Элайджа полез в бумажник.
Все в порядке. Я останавливаю его.
Нет, возьми, пожалуйста. Элайджа вкладывает деньги в мою ладонь.
Спасибо.
Его грубые руки покрыты ранами и шрамами, но прежде чем я успеваю спросить о них, он убирает руки в карманы.
Готово! говорю я, закончив.
Мои глаза с любопытством блуждают по пассажирскому сиденью. На порванных кожаных креслах я замечаю гигантскую потертую голубую сумку.
Убегаешь из дома?
Это для спортзала.
Здорово. А я вот мало тренируюсь. Однажды я пошла с Джеком в спортзал, но он был с Брайсом и кучей друзей, так что я чувствовала себя как рыба без воды, жалуюсь я.
Элайджа не отвечает на мою историю.
Я прочищаю горло.
А где твой спортзал?
Еще раз спасибо за помощь, Скарлет. Элайджа открывает скрипучую дверь и уезжает, не сказав больше ни слова.
Глава 6
Когда на следующий день по пути в столовую я захожу за угол, заблудившись в настенной росписи озера Конро, которую студенты-художники создавали на протяжении многих лет, меня резко обвивает пара рук. Кто-то сильно, но нежно притягивает меня к твердой груди, а я в ответ издаю тихий возглас удивления. Глубокий смех щекочет мне ухо, обдавая шею теплым дыханием.
Не хотел напугать тебя, красотка, говорит Джек.
Мне пора бы уже привыкнуть. Каждый день одно и то же.
Да, это моя фишка.
Шумные футболисты в лице лучших друзей Джека проносятся мимо, и мой любезный Джек вмиг превращается в мачо-квотербека.
Чувак, ты все подготовил для пятничной вечеринки? спрашивает Брайс, хлопая Джека по плечу и отрывая его от меня.
Что ж, к этому тоже пора бы привыкнуть.
Приятель, у меня достаточно выпивки, чтобы до смерти напоить каждого.
Вечеринка? переспрашиваю я.
Черт, я забыл сказать. В пятницу вечером после игры я устраиваю вечеринку.
Прежде чем я успеваю ответить, мы доходим до столовой и направляемся к нашему месту. Расположение столов явно намекает на четкое разграничение учеников по их популярности: в самом центре стоит стол, достаточно большой для нашей компании, а по краям маленькие круглые столики для всех остальных.
Как только мы садимся, Кэти достает ланчбокс от Кейт Спейд, наполненный суши. Брайс достает контейнер с тремя мясными бутербродами. Все это напоминает сцену из фильма «Клуб Завтрак». Если бы я достала домашний папин бургер, меня бы точно восприняли чудачкой из фильма, высыпающей на сэндвич Pixy Stix[3]. Поэтому вместо бургера я принесла зеленый салат. О, не подумайте: я не имею ничего против салата. Я никогда не стала бы есть нелюбимую еду, чтобы произвести впечатление на друзей. Но все же, как бы я ни любила зелень, я предпочитаю что-нибудь более сытное, поэтому в дополнение я укладываю на него курицу гриль.
Даже не знаю, что мы будем делать, если появится Карсон, жалуется Кэти.
Изо всех сил я пытаюсь прислушаться к разговору о том, кто испортит репутацию вечеринки, но теряю интерес и переключаюсь на текущие новости.
Ребята, вы слышали о недавнем падении акций на фондовом рынке? Папа сказал, что малые предприятия теперь под угрозой, и
Они тотчас перебивают меня рассказами о вечеринке. Я сдаюсь. Конечно, я могу попытаться еще раз, но только какой в этом смысл?
Так что там насчет бизнеса, детка? спрашивает Джек, наконец обратив на меня внимание.
Индекс Доу-Джонса упал. Папа говорит, что это не критично, но взять на заметку все-таки стоит. ФРС может поднять процентные ставки.
О, ФРС? шутит Джек.
Предприятия наших родителей могут пострадать. Разве мы не должны за этим следить, Джек? Это ведь базовая экономика. Я думала, вы все в этом семестре
Джек улыбается, но в его голосе не слышно волнения.
Конечно, детка. Я обязательно передам папе, чтобы он был осторожен.
Я даже не знаю, зачем вообще пытаюсь.
Элайджа сидит в противоположном конце столовой с помятым коричневым бумажным пакетом, и, похоже, одиночество его ничуть не волнует. Интересно, что у него на обед? Может быть, отец приготовил ему бургер? Вот что странно: затворничество Элайджи волнует меня больше, чем его самого. Я не перестаю думать о том, что никто не должен сидеть в одиночестве. Что бы сказал Джек, если бы я встала, подошла к Элайдже и села рядом? Что бы сказали остальные ребята за моим столом? Почему вообще меня это заботит?
Эй, чего ты уставилась на этого фрика? ворчит Джек мне в ухо.
Я подпрыгиваю от неожиданности и смотрю на него удивленными глазами.
Что?
Ты пялишься на него.
Он выглядит одиноким.
Что за благотворительность, Скар? Прекрати на него смотреть.
Вздыхая, я бросаю последний взгляд на Элайджу, прежде чем вернуть внимание к разговорам о вечеринке и о том, кто быстрее напьется. Похоже, они будут трещать об этом весь оставшийся день.
На каждой перемене я только и слышу о предстоящей вечеринке. Они не смолкают даже тогда, когда наступает время уходить домой. Прижимая учебники к груди, я направляюсь к парковке. Сегодня Джек не смог отвезти меня домой, однако у меня есть запасной вариант: папа просил позвонить ему, когда я выйду из школы. Он сегодня рано закончит и сможет меня забрать.
Я уже собираюсь достать телефон, как вдруг кто-то похлопывает меня по плечу. Я оборачиваюсь.
О, Элайджа. Привет.
Он протягивает руку, неловко держа знакомый блокнот.
Ты уронила.
Ах, так вот почему я узнала его.
Спасибо! Я аккуратно беру блокнот и неуклюже закидываю его на вершину стопки в руках.
Кивнув, Элайджа прячет руки в карманы, не возражая против воцарившегося молчания. В ту же секунду «БМВ» на парковке чуть не врезается в розовую «Ауди». Машина явно покрашена на заказ, и столкновение испортило бы покрытие. Тишину заполняет шум дорогих гудков.
Куда идешь? На парковку? интересуюсь я.
Элайджа кивает, вскинув бровь.
Прогуляемся?
Его губы чуть дергаются; уголки приподнимаются.
Да, я как раз хотел спросить тебя.
Я чувствую смущение. Зачем ему спрашивать разрешения? Это мне нужно спрашивать, ведь обычно Элайджа не выглядит так, будто хочет пообщаться. Он все делает один, и я не понимаю его затворничество. Конечно, я тоже могу назвать себя независимой, но это вовсе не значит, что мне не нравится внимание других людей. Я люблю находиться в компании, смеяться с кем-то или просто иметь собеседника. Не понимаю, почему у него с этим проблемы.
Почему ты обедаешь один? Ты любишь одиночество? интересуюсь я.
Я не страдаю от него.
Я бы так не смогла.
Разве?
Слушай, мне тоже не нужна толпа друзей. Но мне нужен кто-то, с кем можно поговорить. Это всегда приятно. Раньше, до встречи с Джеком, мне было трудно радоваться жизни. А потом появился он, и я поняла, насколько все становится проще, когда ты не один. В одиночестве трудно держаться подальше от мыслей, которые разъедают тебя, понимаешь? Когда ты с кем-то ты можешь отвлечься и отогнать прочь мрачные мысли. Я рада, что у меня есть возможность посмеяться с друзьями или посплетничать. И
Пора бы мне научиться контролировать свой рот.
Когда ты долго находишься в одиночестве, ты забываешь, каково это зависеть от других. Ты больше не нуждаешься в помощи, чтобы отгонять мысли, возражает он.
Может быть. До тех пор, пока не найдешь человека, который напомнит тебе, что ты не один. Видишь? Некоторые из моих бредней могут привести к умным выводам, шучу я.
Ответ Элайджи уводит разговор от философии:
Ты общаешься со мной, потому что твои друзья не дают тебе и рта открыть?
У меня не получается придумать остроумный ответ.
Я не слепой, Скарлет, говорит он.
Элайджа открывает дверь, и мы выходим на улицу. Меня окутывает волна осенней свежести, наполненной запахом листьев.
Они без перерыва говорят о вечеринке, а мне эта тема не очень интересна. Я чувствую необходимость защитить друзей.
Хотя Элайджа молчит, глядя перед собой, я знаю, что он внимательно меня слушает.
Вечеринка в пятницу. Хочешь пойти?
Элайджа одаривает меня хмурым взглядом.
Ты приглашаешь меня на вечеринку?
Да, а что такого?
Ты же знаешь, Скарлет, существует масса причин не делать этого. Однако причина, по которой все-таки стоит его пригласить, однозначно избавит от остальных вопросов. Ты ведь хочешь, чтобы он пришел.
Элайджа смотрит на меня несколько секунд, прежде чем перевести взгляд на тротуар.
В пятницу вечером я занят.
Чем же? спрашиваю я вопреки здравому смыслу.
Нужно помочь маме оплатить счета. Он тщательно подбирает слова.
Чем она занимается?
Работает официанткой в закусочной на Десятой улице, нерешительно отвечает Элайджа.
После нескольких попыток я вспоминаю закусочную и тот день, когда Макс водил меня за мороженым. Да, это было там.
Кафе на Десятой, повторяю я. Оно так и называется, верно?
Элайджа выглядит удивленным.
Ты там была?
Да, несколько раз, нерешительно протягиваю я, не желая вызывать ненужные воспоминания о Максе. Когда я думаю о нем, мне трудно сдерживать эмоции.
Я бы никогда не подумал.
Там вкусно кормят, настаиваю я.
Элайджа уходит к машине, и я остаюсь одна. Пока он идет по траве, капюшон его толстовки подпрыгивает в такт; шнурки на изношенных кроссовках почти касаются земли.
Я кладу книги на траву, сажусь рядом, набираю номер отца, чтобы узнать, сможет ли он за мной приехать. Я звоню дважды, и когда оба раза мне отвечает голосовая почта, я начинаю звонить маме. Мама тоже не отвечает.
Заблокировав телефон, я бросаю его на колени. Я сижу на земле, теребя траву и одновременно размышляя: стоит ли мне пойти домой пешком или же позвонить Джеку, Джессике или кому-то другому? Пока мой разум перебирает возможные варианты, я слышу хруст травы. Спустя мгновение я вижу перед собой две старых кроссовки со шнурками почти до земли. Подняв глаза на залитую солнцем фигуру Элайджи, я, щурясь, смотрю на его лицо.
Никто не ответил? Он протягивает мне руку. Пойдем, я отвезу тебя домой.
До моего мозга наконец-то доходит значение только что сказанных слов. Я беру его руку, чувствуя, как грубые мозоли царапают мою такую же грубую кожу, закаленную работой в автомастерской. Элайджа помогает мне подняться на ноги. Наверное, я выгляжу как рыба, вынырнувшая из воды с открытым ртом: я не могла и представить, что Элайджа Блэк когда-нибудь предложит отвезти меня домой.
Мы же друзья. Я не позволю тебе пойти домой пешком, в одиночестве, да еще и под дождем, добавляет он, переводя взгляд на облака. Похоже, Техас застрял в цикле штормов.
Я не хочу тебя напрягать. К тому же я не возражаю против прогулки. Да и дождь вряд ли пойдет, тараторю я, подходя к пикапу. В ту же секунду мне на нос падает огромная капля.
Элайджа морщится, глядя по сторонам.
Эй, я, может, и фрик, но точно не бессердечный. Пойдем, не хочу, чтобы ты попала под дождь.
Вздрагивая от комментария Элайджи, я сажусь в машину, вдыхая аромат старой кожи. Джек, возможно, и считает его фриком, но я точно знаю, что это не так.
Слушай, я не считаю тебя фр
Я знаю.
Если бы не мелкий дождь, барабанящий по лобовому стеклу, мы бы ехали в полной тишине. Элайджа включает дворники, устанавливая самую низкую скорость.
Надеюсь, на этой неделе дождь закончится, нарушаю я тишину. Иначе пятничная игра будет испорчена. Ты пойдешь?
Я не увлекаюсь футболом. Куда мне поворачивать?
Направо, потом до мастерской. Я живу в нескольких минутах оттуда. Почему ты не любишь футбол?
Элайджа переключает передачу, выезжая на главную дорогу. С легким шумом он повторяет действия, а затем увеличивает скорость дворников.
Слишком многие болеют за парня, который мне не нравится, отвечает Элайджа.
Мы проезжаем район Джека. Въезд закрыт изысканными черными воротами с кодовым замком. Джек живет на берегу Конро: лодки, гидроциклы, большой причал и прочие атрибуты роскоши. Интересно, какой смысл от озера в дождливые дни?
Здесь поворачивать?
Элайджа тормозит, но я останавливаю его прежде, чем он успевает переключить передачу.
Нет, я живу не здесь. Я живу в Саммерсете.
Слегка приподнятые брови Элайджи выдают его удивление, и он продолжает ехать дальше, быстро поднимаясь на холм, ведущий к «Такер Авто».
Теперь твоя очередь рассказывать, где ты живешь, шучу я. Тебе знакома формула разговора? Я рассказываю что-то о себе, а ты в ответ рассказываешь о себе.
Элайджа усмехается.
Я живу в центре.
У закусочной на Десятой улице?
Он явно колеблется. Десятая улица самый бедный район в Конро, а закусочная единственный бизнес, способный держаться на плаву. Кафе расположено в окружении обанкротившихся зданий с грязными окнами и табличками о продаже помещений десятилетней давности. Жители этого района однозначно не те люди, с кем стоило бы связываться. Если бы в Конро был высокий уровень преступности, все злодеи были бы однозначно оттуда.
Примерно там, решается ответить Элайджа.
Здесь нам прямо и налево. Я никогда не была в центре города, кроме закусочной.
Этот район не очень популярный.
Не очень безопасный, я бы сказала.
Когда он поворачивает на небольшую улочку с коттеджами по обеим сторонам, мы доезжаем до поворота в мой район. Я указываю, куда повернуть, и вскоре мы достигаем подъездной дорожки, подпрыгивая на булыжниках. Мой дом наконец показывается за деревьями.
Спасибо, что подвез, Элайджа. Подумай о том, чтобы пойти на игру или на вечеринку.
Открыв дверь мне прошлось приложить усилия, потому что она немного прилипла из-за ржавчины, я делаю шаг вниз, мысленно готовясь к прыжку. Прыгать, однако, не приходится, ибо ноги мгновенно упираются в землю. Снова попрощавшись с Элайджей, я быстро забегаю в дом, прячась от дождя. Спустя миг я уже направляюсь в комнату: мне предстоит подготовиться к неделе, предшествующей пятничной вечеринке.
Глава 7
Всю неделю Джек и его друзья не смолкали о предстоящей захватывающей вечеринке, поэтому, как мне показалось, пятница наступила быстро. Игра против «Ягуаров» из Мидтауна только что закончилась, и я направляюсь домой.
Еще несколько минут назад я ликовала, кричала и улыбалась настолько широкой улыбкой, что мне казалось, будто лицо вот-вот разорвется. А сейчас я иду домой, дрожу от холода, молчу и хмурюсь так сильно, что боюсь, как бы мое лицо не осталось таким.
Сегодняшний матч стал одним из самых захватывающих игр за все четыре года. Новостные каналы целую неделю говорили о Джеке и запланированной футбольной игре, и он, очевидно, не подвел их ожидания. Стоит заметить, что внимание прессы никогда не беспокоило и не пугало Джека; оно только подстегивало его желание победить.
На протяжении матча обе команды забивали один тачдаун за другим, и неважно, насколько хорошо играла защита; нападающие доминировали во всем. Джек едва вырвал победу из пасти противника. В самом конце игры он бросил мяч (который все мы приняли за пас), однако игрок другой команды успел вовремя поднять руку. Казалось, мяч завис в воздухе, и каждый, кто находился на поле, был готов его выхватить. И все же Джек оказался быстрее: вместо ожидания он бросился вперед, прыгнул в воздух, оттолкнувшись от одного из нападающих, поймал мяч и легко приземлился на ноги.